Мёртвая Метель: «Книга Первая»

***

ГОЛОВНАЯ БОЛЬ

***

      Мы со Змеем зашли в зал с высокими потолками. Я осмотрелся: вокруг было множество стендов со свечами, какими-то баночками, мелками и книгами. В центре, на небольшой возвышенности округлой формы диаметром около трёх метров стоял Рипер и чертил что-то, постоянно смотря в книгу.       — Хей, Гниль, мы пришли, помочь? — Змей поиграл языком.       Рипер поднял голову и злобно фыркнул на Змея, а потом прожигающе посмотрел на меня. Он продолжил чертить.       Мы подошли ближе, и я смог разглядеть символы, которые рисовал гниющий. Мел, которым он это делал, был ярко-голубым. Также тут были ещё белые символы и кроваво-красные.       Прошло около трёх минут, прежде чем Рипер выпрямился и, посмотрев на меня, сказал:       — Голова будет очень сильно болеть, — фыркнул он и кивнул на центр пиктограммы. — Становись.       Я поднялся на платформу и встал на середину. Гниющий опустил голову и вчитался в книгу. Он напрягся, перечитывая что-то. Позади нас скрипнула дверь, мы все обернулись: в комнату вошёл Тейн и Хранитель, мельком я заметил какого-то другого кретура.       Они подошли и встали рядом со Змеем. Рипер встал поудобнее и, выпрямившись, начал читать:       — Я — Рипер, дитя Мёртвой Метели, желаю вернуть Менно, благословлённому в начале Матерью Плодородия, а после Мертвой Метелью, память, которую я однажды отнял, — Рипер достал из-под плаща небольшой флакон со светящейся белой жидкостью. — Именно в этот флакон была заточена его память. Сейчас, когда эта жидкость коснётся рук Менно, его память вернётся. Но я ставлю одно условие — память вернётся постепенно — дабы Менно не сошёл с ума.       Рипер вытянул руку с флаконом, я выставил руки вперёд, продолжая читать уже на каком-то другом языке.       Он постепенно выливал светящуюся жидкость мне на руки, она моментально впитывалась, но пока я не ощущал, что память возвращается от слова совсем.       Когда жидкость закончилась, Рипер замолк. Тишина начала давить на уши. Я опустил руки. Взгляд Рипера бегал по мне, изучая. Мое тело резко пронзил холод, а голова вновь заболела.       Я сижу в саду и любуюсь зеленью деревьев. Рядом сидит Хранитель, он дремлет.       — Хранитель, а чем ты планируешь заниматься в будущем, когда я вырасту? — я смотрю на него, и он улыбается краем рта.       — Не знаю… — он пожимает плечами. — Скорее всего, буду защищать нашу крепость…       — Защищать? Я тоже хочу! — я поднимаюсь со скамьи и встаю прямо перед Хранителем.       — Не стоит, Менно, не стоит… — он качает головой и улыбается.       Я тряхнул головой. Это мои воспоминания? Точнее одно из них? Я осматриваюсь: я лежу головой на коленях Хранителя.       — Проснулся… — тихо шепчет масочник. — Как ты?..       — Голова немного болит, ты сам как?       — Что ты видел? — проигнорировал мой вопрос Хранитель.       — Хранитель, — я сажусь, — не игнорируй мои вопросы. Неважно, что я видел, ладно?       Масочник выглядит одновременно удивлённым и печальным.       — Ты что-то скрываешь, да?       Вздохнув, он кивает.       — Да, у меня есть один очень большой и неприятный секрет… Но давай об этом позже?.. Будет лучше, если ты вообще не будешь поднимать эту тему…

***

      — Что?! — огромный корень ударил об землю рядом с Зубатым. — Что ты сказал?! Как ты позволил этому случиться?!       Женщина высотой пять метров, ноги которой прирастали к полу в виде корня; руки тоже представляли из себя сеть корней. Она была явно не в лучшем духе. Зубатый виновато опустил голову.       Корень резко обвился вокруг Зубатого, сдавливая его, а через секунду поднял в воздух.       — Выкладывай всё, — корень немного стянулся, раздался тихий треск.       — Хранитель там же… — Зубатый зашёлся кашлем.       По залу прошёлся недовольный треск древесины. По спине кретура пробежали мурашки с холодком.       — Ясно… — прошипела женщина. — Ты, Зубатый, должен будешь разобраться с этим и вернуть Менно — это главное, Хранитель, так, жалкое дополнение.       — Позвольте, Мать Плодородия, но Менно никуда не пойдёт без дефектного. Я понял это ещё в высоком городе, — Зубатый говорил с затруднением.       Зарычав, Мать опустила кретура на пол.       — Если будет нужно — убей Хранителя… Ведь он может помешать в будущем.

***

      Я сидел в своей новой комнате и любовался тем, как горит бумага. К чёрту договор… К чёрту это всё. Нужно остановить Мать и Метель, пока они не устроили тут ещё один конец света. У этой проблемы только одно решение, ну, которое я знаю, — стать Великим Королём, но не сойду ли я с ума? Ведь всё, что он помнил, окажется в моей голове — все планы и мысли.       Я потянулся. Договор о том, что я стану приемником Метели, уже догорал. Я не буду тем, кто заменит кого-то в дальнем будущем, я стану кем-то другим в скором времени.       Надо отправляться в путь, чем быстрее, тем лучше. Нельзя оттягивать это. Надо сказать об этом Хранителю.       Встав, я пошёл в соседнюю комнату. Войдя, я увидел Хранителя, свернувшегося калачиком на кровати. Когда он услышал, что я вошёл, поднял голову.       — Что-то случилось?.. — устало спросил он и сел.       — Мы отправляемся в путь. Я сообщу об этом Тейну, а ты — Змею, ладно? — я подошёл и присел рядом с ним.       Масочник кивнул.       — Кстати, забыл рассказать, но Тейна благословили…       — М, да? Хах, значит, он не умрёт от твоего лица?       — С меня сняли это проклятие… Тот же Рипер… — он пожал плечами.       — Это же прекрасно! — я похлопал Хранителя по плечу.       — Я так устал… У меня восстановились чувства, и их так много… Я устал от них…       — Ладно, давай, отдыхай, я сам расскажу Тейну и Змею об этом. Встречаемся послезавтра у выхода.       Хранитель кивнул и упал на кровать. Я вышел и пошёл искать сначала Тейна. Он был в столовой, там же был и Змей. Я рассказал им об этом и ушёл к себе. Скоро мы уйдём… Совсем скоро…

***

      — Это конец! — вскрикнула Ампаро, падая на колени. — Это самое худшее, что могло произойти!       — Да уж, — вздохнул Орёл, смотря на труп Лесного. Он был выпотрошен: все внутренние органы оказались снаружи. — Кто это мог сделать? Да и зачем?       — Ужас… Ужас. Ужас! — по щекам женщины бежали слёзы.       — Ну всё, Ампаро, успокойся. Нет смысла плакать уже над тем, чего не исправить…       — Орёл, ты не понимаешь! У меня… У меня его ребёнок!       Глаза кретура округлились. Он невольно подавился слюной.       — Ч-что?! Сколько?! — Орёл схватил подругу за плечи.       — Два месяца… — выдохнула она.       Орёл отпустил её. Ребёнок… Ещё никто из кретуров не решался на подобное. Божества сами создавали их, а потому причин размножаться привычным способом просто напросто не было.       «Что же делать?» — подумал Орёл.

***

      «Что же делать?» — подумал Зубатый.

***

      Что же делать? Подумал я.