High

      Жизнь так отвратительна. Все бесит. Хотя, таблетки помогают. Обезболивающие, успокоительные, снотворное. Даби запивает викодин дешевым алкоголем. И, кажется, даже становится легче. Кайф. Да, всего лишь наркотики. Но лучше так, чем никак.       Даби поджигает кончик сигареты, вдыхает горячий дым. Горький привкус алкоголя кажется ужасно противным. Ждать пока таблетки подействуют — почти невыносимо. Даби смотрит в потолок, и это занятие действует на нервы. Хочется расслабиться, но все еще не получается. Бесит. А еще бесит ожидание.       Даби в квартире Ястреба. Уже которую ночь подряд. Нет, он не живет там, это было бы уже слишком. Но ночует. В квартире с панорамными окнами на двадцатом этаже куда лучше, чем в вонючем логове Лиги злодеев, это очевидно. К тому же Ястреб не против. Однако он просил не курить. Даби все равно это делает. Знает, что ничего не будет. Выпускает клубы дыма в потолок и ждет.       У Даби уже давно есть дубликат ключа. Он не знает, почему Ястреб дал ему его. Впрочем, все равно. Хотя, им ведь хорошо друг с другом. Быть может причина в этом.       Даби хуево. Ястребу тоже. Но, как известно, минус на минус дает плюс.       Даби просто противно от всего, но больше всего от боли и воспоминаний, до сих пор иногда преследующих его во снах и наяву.       Ястреб устал. Устал от постоянного обмана, от необходимости быть безвольной марионеткой в руках правительства. Эта игра в двойного агента его порядком доконала. Нет, сперва это казалось даже забавным. Но потом… Ястреб предпочитает не думать, что все из-за Даби, но, по факту, так и есть. Он встречает его, и он больше не хочет врать. Он, в принципе, ничего не хочет. Разве что запереться с Даби в квартире, заказывать еду из ресторанов, пить и трахаться. Так было бы идеально.       Ястреб вроде понимает, что они с Даби враги. Но, на самом деле, ведь нет. Врагам не дают дубликат ключей от квартиры. Даби вроде понимает, что Ястреб на их стороне, но все равно не доверяет. Потому, что привык вообще никому не доверять.       И все же у них получается. Казалось бы, что между ними может быть общего. Герой и злодей. Разве что они оба были детьми, слишком рано узнавшими, что такое боль и никогда не чувствующими, что такое любовь. Или тяга к саморазрушению и сексу.       С последнего все и началось. Они переспали без всяких обязательств. Ястребу просто нравилось трахаться. Это помогало отвлечься. В общем-то плевать с кем, будь то фанаты или же просто случайные люди из баров. Злодей — всего лишь интересный опыт. Так Ястреб думал. Даби просто любил безумные выходки. Секс с героем? Почему нет?       Слишком много «просто». В какой-то момент все стало сложно, но они предпочли закрыть на это глаза.       Что до саморазрушения, то склонность к нему была у них обоих. Конечно, у Даби в большей степени. В целом ему было плевать на себя, все равно он не жилец. Поэтому, закидываясь таблетками, якобы чтобы избавиться от боли, он совсем не заботился о том, что превышает нужную дозу в несколько раз. Вообще он делал ради чувства эйфории, и его это устраивало. А еще он пил, курил и, если секс с Ястребом можно было сюда отнести, то делал и это. Склонность к тому, чтобы причинять себе вред была в Даби с самого детства. Использовать причуду, несмотря ни на что — такова цена его увечий. Ястреб же просто не любил себя. Ненужный ребенок до сих пор жил у него внутри, и порой он брал верх. Тоже, своего рода, саморазрушение.       Ястреб и Даби — люди, которым вдвоем, нет, не хорошо, просто не так плохо, как в одиночестве. О том, что некое эфемерное «хорошо» вообще существует, они уже давно не помнят. Если вообще когда-то знали.       Они никогда не говорили о том, что между ними и говорить не собираются. Это ни к чему. Просто секс. Иногда разбавленный разговорами, мягкими поцелуями и объятиями. Побочные эффекты, так сказать. Все время молчать надоедает, поцеловаться порой не бывает лишним, а засыпать, прижимаясь друг к другу — помогает от кошмаров. Но это так — ерунда. Вместе они только из-за секса.       Именно ради него Даби ждет прихода Ястреба. Уже поздно, викодин почему-то берет слишком медленно, сигарета догорает до фильтра. Бесит. Даби почти готов подрочить и пойти спать, но дверь наконец открывается. Ястреб бормочет что-то про трудный день и усталость. Даби пропускает его слова мимо ушей и спрашивает только:       — Ты меня выебешь или я тебя?       — Я устал — бросает Ястреб. В переводе это означает «ты меня».       Они не придерживаются четких ролей. Хотя бы потому, что это скучно. А если эта ебаная жизнь и стоит чего-то, так это развлечений. Эксперименты в постели очень веселят, если честно. Отчасти Даби и Ястреб так хорошо сошлись, потому что оба были отбитыми на голову извращенцами. У них не было никаких «нет». Это объединяло. Большинство других людей часто просили остановиться, когда происходящее в постели выходило за рамки привычного секса. Но Даби и Ястреб никогда не предъявляли друг другу ничего подобного. Связывание, игрушки, насилие, порой откровенное — это весело. Однажды, Ястреб сказал, что ему нравится БДСМ. Правда, происходящее между ними к нему никакого отношения не имело. БДСМ — это про доверие. То, что у Ястреба и Даби — это, скорее, про саморазрушение. У них даже не было стоп-слова. И это устраивало.       — Хорошо, — говорит Даби, нехотя вставая с постели, чтобы раздеться.       — Ты пил? — спрашивает Ястреб.       — Немного, чтобы проглотить таблетки.       — Про воду что-нибудь слышал? — почти что забота.       — Похуй. И так норм.       Вообще иногда Ястребу не плевать. Иногда он задумывается, что происходящее с Даби — полный пиздец. Как и с ним самим. Но ничего с этим не делает, понимая, что ничего не получится. Единственное, что можно сделать — оставить все, как есть. К тому же, сейчас Ястребу действительно похуй. Хочется только секса. А еще ему нравится заниматься им с Даби, когда тот под кайфом. Есть в этом что-то. Это как переспать с диким животным, совершенно себя не контролирующим. Параллель с зоофилией кажется забавной, пусть и немного мерзкой.       Ястреб сам раздевается. Даби тоже избавляет себя от одежды, после тянется к полке комода. Вытягивает оттуда первое, что попадается под руку — длинную красную веревку. По правде говоря, им почти что все равно, что делать. Просто, когда в сексе есть изюминка, он становится намного интереснее. В голове Даби всплывают воспоминания о том, как он пытался освоить искусство шибари по роликам в интернете. Пытался честно, но все равно ничего не получилось. Поэтому, когда Ястреб падает на кровать, он просто опутывает его руки веревкой, заводит за голову и привязывает к изголовью.       Даби выдавливает смазку на пальцы. Они трахаются слишком часто, чтобы требовалась долгая подготовка, и все же без нее никак. Они не церемонятся, не тратят время на прелюдии. Это все бессмысленно.       Ястреб подставляется под чужие пальцы, выгибается в пояснице. Стонет развратно, не потому что настолько приятно, просто потому что хочется. Даби усмехается. Его еще не до конца накрыло, но уже лучше. Пальцы сменяются членом очень быстро.       Они не используют презервативы. Не потому, что доверяют друг другу. Просто у Ястреба на это какой-то фетиш. Секс без резинки кажется грязным. Это заводит. Даби в принципе плевать. Перспектива подхватить СПИД не пугает от слова совсем.       Даби трахает Ястреба, тот стонет под ним. Так проходят почти все их вечера. От этого легче. Секс помогает, позволяет забыться, правда никогда до конца. Где-то на задворках сознания переживания не отступают. Однако все равно лучше, чем никак. Они теряются в ощущениях. Хватаются друг за друга. И одиночество отступает.       Ястреб кончает, как только пальцы Даби небрежно сжимают его член. Сам Даби толкается еще несколько раз и тоже кончает. Падает на кровать и тяжело дышит. Ястреб ждет, пока Даби развяжет его. Тот нехотя делает этого, после чего берет сигареты и выходит на балкон.       Холодный ночной ветер неприятно холодит разгоряченную кожу. Даби курит, откидывая голову назад. Несмотря на то, что он только что кончил, но внутри он ощущает лишь пустоту и неудовлетворенность. Что-то не так, чего-то не хватает. Сигарета бесит, и не приносит совершенно никакого удовольствия. Даби хочет выбросить ее, но подоспевший Ястреб перехватывает его запястье.       — Ты в курсе, что за такое штраф могут дать?       — Пфф, ну это же ты будешь его платить, — усмехается Даби.       Ястреб забирает сигарету из чужих пальцев, затягивается. Он не особо любит курить, но в конкретный момент хочется поступить именно так. Он чувствует, что что-то не так.       — Все нормально? — спрашивает он.       — Ну…       Даби не отвечает. Он обхватывает голову Ястреба руками и целует его. Мокро, глубоко и долго. Опускает одну руку ниже, ведет по груди, не замедляется, дойдя до члена. Ястреб недовольно мычит, отталкивает.       — Издеваешься? Мы же только что…       — Хочу еще.       Даби подходит к самому краю балкона, перевешивается через ограждение. Смотрит вниз. Кажется, сейчас его накрывает. Огни ночного города расплываются перед глазами. Такие яркие и красивые. Жаль только, что за ними не скрыть всю мерзость этого мира. Даби свешивает обе руки вниз, позволяет ветру трепетать волосы. Неожиданно становится весело. Хочется смеяться.       — Не делай так, — говорит Ястреб.       Даби нарочно еще больше перегибается через ограждение.       — Но ведь если я упаду, ты меня словишь, да, птичка?       — Может и нет, — говорит Ястреб, но подходит сзади и кладет руки на чужую поясницу, как бы намекая, что лучше просто не даст упасть. Наверное, в этом суть их отношений — не дать друг другу окончательно упасть.       Поза слишком недвусмысленная. Даби вновь усмехается и вновь задает вопрос:       — Ну так что?       — Иди нахуй, — обреченно вздыхает Ястреб.       — Этого и жду, — слишком тупая и нелепая шутка, но Даби весело.       Вообще Ястреб не против. Пусть он и устал, перспектива второго раунда на балконе не кажется такой уж плохой. Хотя, последствия того, что их заметят, плохими кажутся. Но Ястреб отбрасывает все опасения, в конце концов, это двадцатый этаж. Не зря же он купил квартиру именно здесь, надо извлекать какие-то плюсы. Ястреб заходит внутрь, но очень скоро возвращается с тюбиком смазки, протягивает его Даби. Тот недовольно качает головой и бормочет:       — Неет, теперь ты меня.       Ястреб соглашается, но вообще он не очень любит быть сверху. Это странно, но он не хочет причинять Даби боль, пусть и незначительную. Знает, что тому ее хватило сполна. А еще он просто любит быть снизу, пусть и не признает даже самому себе. Но, в целом, Ястреб не против. Он льет много смазки, медленно вводит пальцы. Даби почти никак не реагирует. Все его эмоции сводятся к туповатой улыбке. Должно быть, действие таблеток.       — Не медли, — просит он.       Ястреб просьбе следует, но остается осторожным. Медленно входит, придерживая Даби за поясницу. Тот стонет. Если кто-то из соседей решил провести приятный вечер на балконе, то, наверное, лучше им не мешать. Ястреб вынужденно зажимает рот Даби рукой. Холодный металл скоб напоминает о том, что жизнь все еще ужасна.       Даби отводит руку Ястреба от своего лица и перемещает ее на шею.       — Придуши меня, — просит он.       Склонность к мазохизму есть у них обоих.       Ястреб душит. Не сильно, но ощутимо. Толкается быстрее.       Разум Даби окутывает пелена эйфории. Огни ночного города превращаются в яркие вспышки фейерверков. На мгновение все перестает существовать. Но, к сожалению, реальность очень быстро возвращается.       Даби вытирает сперму и стряхивает ее с пальцев прямо вниз с балкона. Смеется.       — Вообще ебнулся что ли? — спрашивает Ястреб, но тоже смеется.       Больше они не разговаривают. По очереди идут в душ, потом ложатся в постель. Делят одну кровать. Они не признают этого, но им это нравится. Просто потому, что так тепло и комфортно, не одиноко.       — Трахаться с тобой — это такой кайф, — говорит Даби, когда Ястреб почти засыпает.       Секс — на нем строятся их отношения. Им обоим хочется так считать. Потому что так легче. Но на самом деле… На самом деле, суть не только в нем.       Порой Ястребу жаль Даби. Нет, не та мерзкая низкая жалость, что вызывает, например, труп кошки на дороге. Жалость, но словно какая-то другая. Нечто, поразительно напоминающее сочувствие. Ястреб ничего не знает о Даби, кроме того, что тот сам позволил ему узнать. Не знает, через что ему пришлось пройти, но увечья говорят сами за себя. Ястреб никогда не спрашивает у Даби о прошлом, понимая, что тот не скажет, но почти уверен, что в нем вряд ли было что-то, кроме боли.       Прошлое не изменить, но на настоящее еще можно повлиять. Ястреб на каком-то подсознательном уровне хочет доказать Даби, что в этом мире еще осталось что-то хорошее. Это же он пытается доказать и себе. Ястреб мягко целует Даби, касается губами швов, где здоровая кожа сходится с обожженной, будто надеясь ее исцелить. Никак не комментирует и не объясняет свои действия. Только дает Даби тепло, которого ему, несмотря на причуду, так не хватает.       Даби прижимается к Ястребу во сне и где-то на задворках сознания осознает, что это его единственный шанс прикоснуться к нормальной жизни. Той, что он был лишен уже навсегда. Никаких убийств, насилия, никаких злодейских планов, просто близость и желанное спокойствие.       Наутро все изменится. Один из них вновь станет злодеем, другой героем, играющим на два лагеря. Но сейчас, пока солнце не взошло, они всего лишь люди, нашедшие утешение и призрачную возможность залечить раны на своих душах, друг в друге.       Ястреб прижимает Даби к себе, гладит по волосам. Накрывает их обоих крылом. Даби, что удивительно, не сопротивляется, спокойно обнимает в ответ. Ястреб согласен, что то, что между ними — кайф. Правда, он почти уверен, что они с Даби понимают под этим словом несколько разные вещи. Впрочем, без разницы. Ястреб, пусть и нехотя, но все же признает, что дело не только в сексе. Он целует Даби в макушку и, кажется, что все в порядке.       Но утро наступит всего через пару часов.