Dragon Age. Путь Стража.

      Лина стянула с головы шлем из драконьей чешуи и устало повертела его в руках. Удивительно, но даже сильный удар оборотня, от которого до сих пор звон стоял в ушах, никак на нём не отразился. Разумеется, драконья кость и драконья чешуя в сочетании с сильверитом была почти неподвластна грубой физической силе, особенно, какого-то волка-переростка, но для долийки этот шлем всё ещё казался чем-то чудным. Долийцы многое утратили со времён падения не то что Арлатана и Элвенана, но даже с разрушением Долов. Теперь лучшее, что было доступно её народу – это кора и ствол железного дерева, ведь у долийцев не было стационарных кузниц, так что ничего действительно серьёзного из металлов сковать у них не получалось. Починить металлические части повозок или выковать новые наконечники для стрел – это максимум, на что хватало их походных кузниц и умений их кузнецов. Разумеется, были и такие кланы, что старались восстановить утраченные знания, оседая в глубинах лесов на несколько сезонов, но большая часть вооружений долийцев всё же была не из привычных для людей материалов, или не самого лучшего качества из тех, что удавалось отобрать у нередко встречающихся шаек разбойников. А разбойники никогда не славились своим вооружением…       Были кланы, что торговали с людьми – вроде клана Сабре. Хранительница Маретари воспринимала людей и положение долийцев как свершившееся зло, а потому не стремилась к полной изоляции клана. Но Маретари так же и не одёргивала хагрена Пайвела, который любил рассказать о том, как ужасно племя шемленов. А потому молодёжь клана к людям никаких положительных эмоций в большинстве своём не испытывала. Исключением были Мерриль, которая училась у Маретари магии и любила почитать шемленские книги о магии, что порой находились в общем доступе, да сама Лина, которая относилась к людям сдержанно: пока они не натыкались на стоянку клана, ей до людей дела вовсе не было. Разумеется, с таким отношением Маретари приходилось, зачастую, самой отправляться в людские деревни или, гораздо реже, города ради покупки провизии, книг или иных изделий повседневного человеческого труда. Сама Хранительница не особо опасалась заходить в деревни, но не стремилась переступать черту города – храмовники и служители Церкви, разумеется, не жаловали свободных магов, но в деревнях к эльфам в целом относились намного проще, чем в городах. Тем более, в деревнях Ферелдена, где об эльфах не все думали как о рабах, в отличие от того же Орлея или Тевинтера. Но даже так, Маретари всегда кто-то сопровождал, и в последние пару лет именно Лина была чаще всего подле Хранительницы во время её отлучек из лагеря долийцев. Потому она и видела больше прочих соклановцев, но даже для неё такое качество доспехов было диковинным…       – Не пора ли нам сделать привал? – Прервал размышления девушки Зевран.       – Почему не тебя Дайлен назначил главным на этом задании? – Оглядев уставших спутников, среди которых даже неутомимый Стэн недовольно сверкал глазами в сторону Лины, девушка признала правоту бывшего наёмного убийцы.       – Потому что он думал, что долийцам будет проще разговаривать с долийкой…       – И он ошибся, – тяжело вздохнула Лина.       

***

             Да, тот «тёплый» приём, что устроили им стражи клана Затриан, не был всем объёмом их проблем. Когда Лину, Зеврана и увязавшуюся следом за ними Лелиану отвели к самому Хранителю Затриану, проблем стало только больше.       К Затриану её отвела Ланайа, но сам Хранитель клана ей не удивился, и даже не обрадовался. Его голос был сух, когда он приветствовал её:       –Andaran atish’an, Серый Страж. Я знаю, зачем ты здесь, но не ожидал, что Орден пошлёт к нем кого-то, кто будет одной с нами крови. Удивительно было уже то, что наш родич взывал к Совету Хранителей ради нашей помощи.       – Andaran аtish’an, Великий Затриан, – Лина чуть поклонилась, но Затриан никак не отреагировал. Он казался Лине не столько старым, сколько… Уставшим? – Я здесь ради помощи в борьбе с Мором…       –Я знаю, – перебил её Хранитель клана. – Тот договор, что был подписан эльфами Долов много веков назад. Мне бы пришлось исполнять его, но… Есть кое-какие осложнения. Ступай за мной.       Слегка удивлённая, Лина последовала за Затрианом. Он привёл её к большому шатру в центре лагеря, из которого доносились слабые многоголосые стоны. Приподняв полу шатра, Затриан позволил Лине увидеть множество долийцев, раненных и страдающих.       – Наш клан прибыл сюда недавно, как ты уже должно быть знаешь. Я редко выбираю иное место для стоянки, но в этот раз мне следовало бы поступить иначе. Бресилиан не самое безопасное место, но всё же, мы всегда были настороже. Но в этот раз наша осторожность нам не помогла: оборотни. Они затаились и ждали нас…       – Затаились? Как-то… Нетипично для оборотней.       – Да, воистину, нетипично. Но, что ещё хуже, заклинания исцеления и даже целебные мази в этот раз не могут нам помочь: наши братья и сёстры медленно обращаются в оборотней.       – Что? Но… Я не слышала раньше о таком…       – Это не такое уж частое явление. Обычно оборотни размножаются как и все прочие звери… Да и не только звери, но в том случае, если стаю ведёт не просто оборотень, а одержимый демоном волк, бывает и такое развитие событий.       – Я не слышала о том, что на землях Ферелдена водятся оборотни, – тихонько прошептала Лелиана, но Затриан её услышал:       – В историях Ферелдена есть много рассказов о том, как люди сражались с целыми полчищами оборотней, а затем истребили их. Странно, что бард не знает об этом. Однако же, истории изрядно лгут, и эти раны – прямое доказательство тому.       Лина пригляделась и действительно отметила следы укусов и когтей… Слишком больших для волка, но слишком малых для медведя. Нетипичные следы.       – Оборотни никогда не нападали на клан Сабре…       – Оборотни кровожадны и безжалостны. Хранительница Маретари же весьма осторожна. Но удивительно не то, что оборотни напали, а то, что они устроили засаду. Обычно, оборотни не умнее иных зверей, а их ярость и жажда крови толкают этих зверей на прямую атаку, но засады… Это может говорить только об одном: стаю ведёт вожак, и не просто волк, а одержимый демоном волк или оборотень. А поскольку ещё и наши воины прокляты, то я могу с уверенностью утверждать о том, что эту стаю ведёт одержимый волк. И пока он здесь, а половина моего клана лежит при смерти, я не смогу тронутся с места – оборотни постоянно кружат вокруг нашего лагеря, не нападая, но раня тех, кто отошёл достаточно далеко.       – Я понимаю, Хранитель… Ты просишь меня помочь?       – Ха-ха-ха-ха, – даже смех у Затриана был сухой и какой-то… Безжизненный. – Я? Прошу? Помочь? Ты много о себе мнишь, Da’len. Если я не найду иного способа, то я дарую им всем лёгкую смерть, пусть это и будет весьма… Печальным исходом. Но, раз уж ты настаиваешь на том, что Серым Стражам нужна помощь долийцев, то да, кое-что ты можешь сделать. Принеси мне сердце вожака этой стаи, одержимого волка, что возглавляет оборотней в этой части леса.       – И как мне его… Определить? – Лина поняла, что ляпнула лишнее и втянулась в то, во что втягиваться ей не следовало.       – Где-то там, –Затриан махнул рукой в сторону леса, – обитает стая оборотней, а возглавляет её огромный белый волк с сияющими синими глазами. Кажется, довольно точное описание? Митра и её охотники выслеживали этого волка, в попытке убить, но далеко они уйти не смогли: стая оборотней надёжно охраняет своего вожака. Спроси у неё, куда вели следы этой стаи, но больше я ничем не смогу тебе помочь.       – И если я принесу тебе сердце этого волка, ты вылечишь их?       – Сниму проклятие, что может превратить их в оборотней. А после этого и целительские заклинания начнут работать, исцеляя раны, – Затриан отпустил полог шатра, скрывая от глаз раненых долийцев. – Конечно, это лишь моё самонадеянное предположение. Может статься и так, что я не сумею снять проклятие… Но тогда хотя бы стая оборотней будет обезврежена, и мы сможем продолжить путь. Ах да… Разумеется, после того, как исполним свой долг перед Серыми Стражами.       – В лесу Бресилиан ныне стоит не один долийский клан…       – Ты же знаешь, Da’len, что мы не собираемся вместе… Но да, Мор – великое зло, которое требует отходить от привычных правил. Так и быть, если ты принесёшь мне сердце вожака стаи этих оборотней, я приведу на помощь Серым Стражам все долийские кланы, что ныне находятся в Ферелдене.       – Видимо, иного выхода у меня нет…       – Иного и не могло быть. Всё в этом мире не даётся просто так. Но не забывай, Da’len, что Бресилиан опасен, и не только теми оборотнями, что затаились неподалёку. Если хочешь нам помочь, и получить помощь от нас, тебе предстоит самой вернуться…       Лина не заметила ни тепла, ни обеспокоенности в голосе Хранителя. Да, он был уважаем, он жил долго… Очень долго. Наверное, даже слишком долго, раз его эмоции угасли настолько сильно.       – Я могу получить помощь?       – Помощь? – Собиравшийся было уходить Затриан обернулся: – Разве я не обещал тебе помощь в борьбе с Мором если ты принесёшь мне сердце вожака?       – Я имела ввиду, помощь в поисках. Только Митра может что-то рассказать?       – А, ты о текущем… Что же, ты можешь обратиться к Ланайе за любой поддержкой, которая тебе нужна. Думаю, она для тебя даже клановое хранилище могла бы открыть, но… В нашем клане нет ничего, что могло бы сравниться с твоей бронёй или оружием. Я не видел ничего подобного уже очень давно. Можешь поспрашивать у прочих охотников в лагере, быть может, они чем-то способны тебе помочь, но не жди тёплого приёма. Я слышал о том, что произошло между тобой, твоей спутницей и Митрой. И будь уверена, уже весь лагерь знает об этом.       Лине было горько. Лине было обидно. Её сородичи, те, кого ещё недавно она бы назвала братьями и сёстрами, отвернулись от неё. Что это? Кара богов? За что? Она вздохнула и прикрыла глаза. Она знала за что. Дайлен… Он не был злым. Он не был против неё, а она стала его презирать и ненавидеть. И за что? За то, что он своими руками сделал то, что должна была сделать она сама: избавил Тамлена от страданий. Дайлен спас всех их ещё тогда, в день Посвящения, и потом не раз о них же беспокоился… Лина оказалась не лучше своих же собственных сородичей: неблагодарная долийка. С другой стороны, не будь всего этого, смогла бы она увидеть свою неправоту? Смогла бы понять, что и как она сама сделала не так? А теперь она хотя бы знает, что ей самой следует сделать и как ей поступить. Когда она в следующий раз встретит Дайлена, она извинится. Да, непременно…       

***

             – Никто не ранен? – Лина вынырнула из своих мыслей и обратилась к спутникам.       – Хвала Андрасте, но нет, – ответила ей Лелиана. – Но я удивлена. Кто бы мог подумать, что оборотни умеют разговаривать?       – Никто, и в лагере клана об этом не говорили. И это странно: не может же быть такое, что мы единственные, кто слышал слова оборотней.       

***

             Вскоре после того, как Лина и отряд покинули лагерь долийских эльфов, их окружили оборотни – воистину серьёзная стая, не меньше пятнадцати особей. Но они не нападали, а лишь кружили вокруг, пока один из них, самый крупный, медленно шёл к ним, принюхиваясь. Остановившись в десятке шагов от Лины, которая уже выхватила свой лук и готова была спустить тетиву, он прорычал:       – Ещё один долиец хочет попытаться отплатить нам за нападение… Р-рар… Но от него пахнет иначе. И эти двуногие… Р-р-р… Не все они эльфы…       – Ты… Ты говоришь! – Лина была кране шокирована этим открытием, опустив лук, но не снимая стрелы с тетивы. – Но оборотни же… Вы же дикие звери!       –Звер-р-р-и, но не простые и мы совсем не бессловесны! И раз это тебя пугает, то это хор-р-р-рошо. Но ты отличаешься от тех, кто сидит в том лагер-р-р-р-ре…       – Я… Я из иного клана, а теперь я и вовсе Серый Страж…       – Сер-р-р-рыйСтр-р-р-раж? Не знаю таких. И мне всё р-р-р-равно. Я Бегун, вожак моих пр-р-р-роклятых бр-р-р-ратьев и сестёр-р-р-р-р. И ты не пр-р-р-ройдёшь дальше. Возвр-р-р-ращайся в лагер-р-р-рь долийцев и скажи им, что ты не спр-р-р-равилась. Пер-р-р-редай им, что они будут стр-р-р-радать так же, как стр-р-р-радали мы от этого пр-р-р-роклятия. Тепер-р-р-р-рь их очер-р-р-р-редь стр-р-р-р-радать! – Оборотень рычал всё сильнее и громче с каждым словом. Его глаза сверкали в сумраке леса, но он не нападал, что было удивительно.       – Прокляты? Проклятие? О чём это ты? Затриан говорил о проклятие, но… Он говорил, что проклятие насылаете вы, оборотни.       – Ты ничего не знаешь, так? Не знаешь о нас, и намного меньше знаешь о тех, кому ты служишь, р-р-рар. Ты глупа, и наш р-р-р-р-разговор-р-р-р на этом завер-р-р-ршён. Беги из леса пока можешь, или р-р-р-р-разделишь судьбу долийцев, р-р-р-рар.       – Постой, я не могу…       – Тогда ты умр-р-р-рёшь!       Оборотень завыл, и все прочие оборотни, кружащие вокруг, застыли, а потом резко прыгнули к отряду. Бегун же наоборот отступил на шаг, сверкая глазами и наблюдая за сражением. Лина, видя, что он пока не представляет опасности, вскинула лук, но выстрелила не в него, а в летящего прямо на неё оборотня. Лук, собранный из кости дракона, был очень мощным, и Лина с трудом с ним управлялась – стрелы, собранные из дерева, просто раскалывались при столкновении с мишенью, пробивая, впрочем, её насквозь. Для этого лука ей выковали два десятка металлических стрел, что дополнительно отягощали её, но только такие стрелы можно было использовать больше одного раза. Оборотня снесло в полёте, а Лина выпустила лук из рук – больше одной стрелы из такого тугого лука в такой свалке она не успевала выпустить. Выхваченные же кинжалы тут же впились в грудь второго оборотня, который тянул к ней свои лапы. Остановить его они не смогли – масса оборотня превышала массу самой Лины не меньше чем раза в три, так что девушка ощутила звон в ушах от удара лапой по шлему и повалилась на спину под весом зверя. Сам же оборотень сначала взвыл от боли, а потом захрипел, пытаясь встать и избавиться от острого оружия, что жгло его жаром и холодом одновременно. Но встать ему было уже не суждено.       Зевран был намного более искусен в сражении, чем Лина, а потому тактика оборотней: подмять под себя и разорвать – для него серьёзной угрозой не была. Оборотни были быстрыми, были тяжёлыми, но не обладали особой грацией, так что эльф мог уходить с линии атаки, сам нанося зверям раны. Кинжалы, зачарованные льдом и пламенем, подчиняясь желанию эльфа могли наносить воистину серьёзные раны, запуская силу стихии внутрь тела нападающих зверей. Лелиана не отставала от бывшего наёмного убийцы, хотя ей явно не хватало навыков боя с группой противников больше и сильнее её. Но она была грациознее чем Лина или Каллиан, которую Зеврану пришлось отбивать у сразу двух оборотней, так что за бардом Зевран следил лишь краем глаза. Перед отъездом его отозвал в сторону Дайлен, и проникновенно пообещал ему в буквальном смысле слова “натянуть глаз на жопу”, если с кем-то из девушек что-то произойдёт. В том, что этот не всегда вменяемый маг может сделать именно то, что он обещал и всё произойдёт в буквальном смысле, Зевран не сомневался, так что его мысли несколько раз посещала гнусная идейка о том, что, возможно, ему стоило бы не покидать Воронов…       Вот у кого проблем не было, так это Стэн. На него оборотни бросились с особым рвением, не ожидая от горы мышц особой проворности, но проворности Стэну и не требовалось – хватило и грубой силы. Когда он одним взмахом своего любимого меча разделил трёх оборотней сразу на шестерых полуоборотней, прочие шавки как-то резко потеряли атакующий запал. Если люди или эльфы, пусть и в прочной броне с больно жалящими кинжалами их не пугали, то здоровяк-кунари, одним взмахом убивших сразу троих, опасение вызывал…       Бой прервал вой Бегуна, от которого оборотни прекратили нападать и отпрыгнули назад, оставляя почти половину от своего первоначального состава лежать без движения на земле. Несколько секунд он сверкал глазами, наблюдая, как Лина выбирается из-под туши одного из своих собратьев, а затем прорычал:       – Вы лучше тех, что спр-р-р-р-рятались в том лагер-р-р-ре, но лес р-р-р-распр-р-р-равится с вами и без нас… Беги, или умр-р-р-рёшь здесь. Все вы умр-р-р-рёте. Я вас пр-р-р-редупредил.       После этих слов оборотни развернулись и убежали вглубь леса, оставляя на поляне убитых сородичей. Но сородичей ли? Лина стала сомневаться в этом. Она устало стянула с головы шлем…       

* * *

             – Этот оборотень… Он тоже говорил о проклятии.       – И не просто о проклятии, – кивнул Зевран. – Он говорил о том, что они прокляты. И это странно. Этот Затриан упоминал о проклятии, но он говорил, что прокляты сами укушенные эльфы. Если я хоть немного прав, то оборотни должны ненавидеть того, кто укусил и проклял их, но они ненавидят долийских эльфов. А… А где наш специалист по проклятиям?       – Уж коли ты боишься, что сбежала я, то нет, – поправляя волосы и одежду, из-за дерева вышла Морриган. – Как неудобно это одеяние: я превратиться не могу, пока оно на мне. Зачем я только согласилась на это облачение? Ума не приложу…       Для Морриган и Винн из драконьих крыльев, покрытых мелкой чешуёй, собрали похожие на платья мантии, укрепив на животе корсетом из более крупных драконьих чешуек. И если Винн носила дополнительно штаны, то Морриган предпочла оставить ноги неприкрытыми, так что в разрезе её одеяния постоянно мелькала белая кожа ног, хотя и такие же, как у Винн, штаны из укреплённой драконьей кожи в своей сумке она носила.       – Потому что оно красивое и хорошо защищает от разных острых предметов, которые пытаются достать до твоих внутренностей? – Предположил Зевран.       – Возможно… Да, пожалуй, что и так. Хотя, теперь я ограниченна в своих возможностях… Пока не научусь, подобно матери, я обращаться не теряя гардероба. Касаемо проклятия, что этот зверь упоминал: не помню я о том, что звери, укушенные одержимым волком, могли бы мысль внятно донести. Не так всё просто с этими зверьми…       – А ты не можешь с этим разобраться?       – С чем разобраться я должна? Вот эти туши, – девушка пнула труп зверя, – не содержат ни единой капли магии, ведь жизни более в них нет. Проклятие, уж коли существует, завязано на зверя, что жизнь в себе содержит. Уж коли вам удастся спеленать живого зверя, тогда его смогу я осмотреть и рассказать чуть более подробно о том, что это за проклятье может быть…       – Жаль, что с нами нет Винн, – вздохнула Лелиана.       – Пф. Маги Круга не помогут здесь. Не магов Круга это знание касается…       Хрусть! Бам!       – Ой!       Стэн, резко вскочивший на ноги, вытащил из кустов слабо сопротивляющегося эльфа. Зевран, так же постоянно смотревший за этими кустами, лишь головой покачал:       – Мой большой и чуткий друг, ты конечно же заметил, что я так же следил за этим молодым оболтусом, что уже добрые полчаса ошивался возле нашей импровизированной стоянки. Не всегда стоит сразу же хватать всех подозрительных личностей, что ошиваются возле тебя. Иногда стоит последить за ними и выяснить по их поведению, что они замышляют.       – Много мороки, – отрезал кунари.       – Но ты его и не убил.       – Он не нападал. Но он опасен. Я всего лишь обезвредил.       – Кажется, наше путешествие благотворно на тебя влияет. Раньше ты бы просто снёс ему голову.       – Возможно, эльф.       Стэн разжал руку, отчего схваченный им эльф свалился на землю и слабо застонал:       – Ну, ты и грубый бугай, конечно…       – Ты ведь из долийцев? – Рассматривая валласлин на его лице, сказала Лина.       – Вовсе нет. Я долго жил в эльфинаже, прежде чем проявил магические способности и был пойман храмовниками. Затем меня отправили в Круг, где меня учила одна добрая, но помешанная на правилах и обучении тётка… И я бы ни за что вам не попался, если бы не был уверен, что вы её знаете. Меня зовут Анейрин, и когда-то я обучался у Винн.       – Ну, надо же. Очередной бежавший маг. Я начинаю сомневаться не только в методах преподаванья Круга, но так же в том, что всякие храмовники способны выполнять свою работу… – Яда в голосе Морриган было предостаточно.       – Ну, после посещения Круга в ходе недавних событий… Я бы тоже засомневалась, – пожала плечами Лелиана.       – Ну, меня храмовники в итоге догнали, – пожал плечами эльф, принимая сидячее положение под внимательным взглядом Стэна. – Так что я бы сказал, что они иногда свою работу выполняют. Забирать в Круг меня не стали, потому что я сопротивлялся и разбил свою филактерию, просто пронзили мечом. Я думал что умру, а они думали, что убили меня, поэтому и ушли. Мне повезло и меня подобрали долийские эльфы… Только вот оставлять в клане почему-то не решились…       – Ты маг, – теперь очередь пожимать плечами была уже за Линой. Видя непонимание на некоторых лицах, она пояснила: – Из-за риска одержимости, когда-то давно было принято правило – не больше двух магов в клане. Это Хранитель и его Первый. С остальными же… Несмотря на то, что это жестоко, но их снабжают провизией, одеждой, возможно, оружием и доспехом, после чего отправляют в Круг или в странствие…       – Изгоняют, – подвела черту Морриган.       – Не совсем так, долиец-маг всегда может вернуться… Но я не думаю, что однажды отринутый кланом, он найдёт в себе силы и решимость ради возвращения. Это вынужденные меры.       – Ну, я и не то, чтобы очень уж против. Образ жизни долийцев мне как-то не слишком понравился, хотя в детстве я грезил о встрече с ними. Теперь же я просто живу здесь, в лесу Бресилиан, и вполне доволен жизнью… Был. Теперь же здесь стало довольно шумно и опасно: все эти оборотни, а так же моровые звери, что начали появляться в окрестностях леса… Я думал примкнуть к этому долийскому клану, чтобы покинуть лес, но тут случайно услышал ваш разговор с этими оборотнями…       – Они не нападали на тебя?       – Пару раз отдельные особи пытались, но я отогнал их магией. Потому-то я и направлялся в лагерь долийцев – скорее всего, в следующий раз мне так уже не повезёт.       – А сейчас?       – Вы опасней, – вновь пожал плечами эльф. – Наверняка меня заметили, но я – всего лишь один эльф, пусть и обладающий магическим даром. К тому же я шёл из леса, и не находился в этом долийском клане. Они могли меня преследовать, но, может быть, не стали бы нападать. Теперь, если я удовлетворил ваше любопытство, может быть, вы удовлетворите моё?       – Твоё любопытство?       – Да, я ведь был когда-то учеником Круга… И учеником Винн. Не расскажете мне о том, что там произошло? До меня доходили обрывки слухов, но слухи – это слухи, а мне хотелось бы узнать подробности… И о Винн тоже. Всё же, она была добра ко мне.       –Лелиана? Ты ведь была участницей событий, – Лина обернулась к рыжеволосой девушке.       – Это не самый простой рассказ, но я могу поведать о событиях в Башне. Итак, всё началось в замке эрла Эамона…       Лина уже слышала краткую версию рассказа о произошедшем в Круге Магов, но Лелиана в этот раз решила развернуться на полную. Это было странно – бард не так часто прибегала к высокому слогу, когда говорила о чём-то. Долийка уже достаточно давно знала Лелиану, чтобы понять, что за длинным рассказом девушка пытается скрыть своё беспокойство о чём-то. Басни, песни, рассказы – всё это позволяло девушке отрешиться от происходящего здесь и сейчас. Но в этот раз что-то пошло не по плану: чуткое эльфийское ухо замечало заминки перед одним именем. И это удивляло. Неужели Лелиана боится, что с её магом что-то может произойти? Хотя… Вспоминая недавнюю встречу в лагере долийцев и то, как девушка схватилась за грудь, Лина и сама испытала смутное чувство тревоги, подумав о сумасбродном маге. Ну, не мог же он где-то там помереть, верно? Он убил демона, Высшую драконицу, расправился с целым полчищем порождений тьмы. Какая опасность может ему грозить? Разве что, он сам. Ну и Архидемон, конечно же…       Рассказ Лелианы длился около часа, причём его с интересом слушали все, даже Морриган, которая тоже была в Башне вместе с бардом. Когда Лелиана закончила, ведьма лишь хмыкнула:       – Как много лишних слов во всём повествовании…       – Могла бы и сама тогда ты рассказать!       – Дразнить меня совсем необязательно. То не моя вина, что так поставили мне речь. Однако же, ты сказку рассказала весьма прелюбопытную. Её и на ночь детям можно почитать. Ни ужасов, ни описаний жутких ритуалов, что нам с тобой дано увидеть было. И всё же, лишней лжи в повествовании не допускала ты…       – Барды не только шпионы, но и сказители. Однажды я сочиню балладу, а может быть и несколько, или напишу рассказ о наших похождениях.       – Один уже ты точно написала. Но оптимизм твой разделить с тобой я не могу – жив Архидемон, предводитель порождений тьмы, и Мор пока не прекращён. До той поры, пока он не испустит дух, мы все ещё способны умереть.       Лелиана слегка поёжилась, и Лина прикрыла глаза: эту историю она тоже слышала обрывками и краем уха. Никто из тех, кто посещал место упокоения Праха Андрасте, не хотел особо рассказывать о том, что там произошло. Анейрин, тем временем, подал голос:       – Спасибо за рассказ. Это действительно… Печальная история. Если ты действительно умолчала о том, что там происходили какие-то не слишком приятные для описания вещи, то я, пожалуй, даже скажу тебе спасибо…       – Так, пару раз не стала говорить, что видела она послушниц с выпущенными кишками…       – Морриган! – Лелиана сверкнула глазами в сторону ведьмы.       Анейрин всё же побледнел, видимо, представив картину, а Морриган только презрительно хмыкнула. Лина же хлопнула ладонями по коленям:       – Ладно, нам пора идти. Анейрин, не думаю, что долийцы прогонят тебя, но они в последнее время довольно нервные, так что будь осторожен.       – Вы намерены идти дальше?       – Нам надо найти логово их вожака, – пожала плечами девушка. – Я хочу понять, что здесь происходит.       – Вот как… Ну, может быть, мне тогда вас проводить?       – Куда? – Лина застыла от удивления. Все прочие так же повернулись в сторону эльфа.       – А я не сказал? Я просто знаю, где эти оборотни чаще всего встречаются. Во всём Бресилиане полно древних эльфийских руин, а эта стая всё время вьётся вокруг одних, неподалёку. Думаю, если вы ищите их вожака, то его можно будет найти там.       

* * *

             – Как-то это слишком просто, вы не находите?       – И что же тут простого? Мы тут убили почти десяток оборотней, прежде чем добрались до этого места…       Лина не вступала в перепалку, задумчиво косясь на Анейрина. Она не могла не отметить, что он действительно попался им слишком уж вовремя и сократил их путь весьма существенным образом. Оборотней в лесу Бресилиан было немало, но пришлось вступать в бой всего трижды за то время, что Анейрин их вёл. И то, это было скорее вынужденное решение – у оборотней оказался слишком уж тонкий нюх, и их попросту учуяли. При этом Анейрин так же предупреждал их о сильванах – одушевлённых деревьях, в которых вселились духи или демоны из Тени, но ни один из них им не встретился. Лишь дважды Морриган с опаской косилась на некоторые невысокие и крючковатые деревья, почти лишённые листвы, то Анейрин и близко к ним не подходил. Лина не была сумасбродным магом из Круга, но даже она чувствовала какой-то подвох в ситуации… Эти взгляды разделял и Зевран, который страсть как не любил случайности. А потому Анейрин не успел даже среагировать, когда Зевран оказался у него за спиной, приставив кинжал к горлу:       – Послушай, дружок, я не так добр, как моя спутница, и у меня есть к тебе пара вопросов. Не ответишь на них?       – А вот острой железкой при этом в шею тыкать обязательно?       – С ней у меня будет как-то больше доверия к твоим ответам. Итак, внимание, первый вопрос: кто тебя послал?       – Позволю себе уточнить: куда?       – Неправильный ответ, – Зевран надавил на заломленную кисть эльфа, вызывая болезненный стон. – На первый раз обойдёмся без серьёзного членовредительства, но вот во второй раз я тебе этого не обещаю. Повторяю вопрос: кто тебя послал?       – Отшельник, Отшельник! – Ощущая всё увеличивающееся давление на кисть, застонал эльф. – В лесу живёт маг-отшельник, который не вполне с головой дружит.       – И зачем он это сделал?       – Я не знаю точно, но он бормотал что-то о сне или видении, в котором его послали свершить предначертанное. Мне было велено встретить “странную компанию, что в этот лес явится и сопроводить кратчайшей дорогой в эту обитель скорби”. Для того, чтобы пройти сюда, он мне выдал вот это, – стараясь не делать лишних движений, эльф достал из кармана золотистый жёлудь.       – Пройти сюда?       – Это место защищено какими-то чарами, сюда нельзя просто так попасть.       – Оборотней, кажется, это не волнует.       – Их защищает магия их вожака. Вообще, ваша ведьма могла бы справиться с тем, чтобы провести вас и без моего участия, но выбора у меня особо не было. Отшельник – это не та личность, с которой можно спорить.       – Со мной тоже. Итак, ты нам соврал.       – В чём же?       – Ты сказал, что направляешься в лагерь долийцев, чтобы сбежать из леса.       – Да я вообще-то и не врал. Я действительно собирался обратиться к Хранителю, чтобы получить его защиту от этого безумного мага. Отшельник не связывается с долийцами, хотя он достаточно могущественный маг, проблема только в том, что он совершенно безумен. Он не воспринимает никакие доводы, ни логичные, ни нелогичные. С ним почти что невозможно ни о чём договориться.       – Что говорил отшельник этот твой. Поведай в точности, как было, – вмешалась в допрос Морриган.       – Я не уверен до конца. Он пришёл ко мне под утро, хотя до этого я видел его всего-то несколько раз. Он бормотал о том, что “видел странный сон, наверняка проделки всех этих деревьев”. Он сказал, что я подойду куда как больше для этого дела.       – Что это был за сон?       – Никаких подробностей я не услышал. Я вообще лишних вопросов не задавал, поскольку меня больше занимала шаровая молния, которая плясала вокруг моей головы, повинуясь движениям этого безумца. Он довольно точно описал вас, называя при этом “странной компанией”, говорил, что “он повелел вас проводить”.       – Что за “он”?       – Мне тоже было интересно, но Отшельник со мной не говорил, а только выдавал указания.       – И никаких иных подробностей?       – Только что-то о сияющих руках и бормотание о старых пнях из забытой страны.       – Сияющие руки, да? – Лелиана покосилась на Морриган, но та лишь плечами пожала. Лина так же припомнила, что правая рука у Дайлена, бывало, вспыхивала пронзительным сине-зелёным светом, но… Он же не мог войти в сон Отшельника и что-то ему повелеть? Он вообще не может, не должен знать о его существовании!       – А что за старые пни из забытой страны?       – Не знаю, могу лишь предположить, что этот Отшельник – магистр магии из Тевинтера. Я никогда не слышал в Круге ни от магов, ни от храмовников, что в этом лесу обитает беглый маг-отступник. К тому же, он не всегда здесь жил – впервые я увидел его тут около пары лет тому назад. Однажды я видел, как к нему подходил Хранитель одного из долийскийх кланов, но они быстро закончили свой разговор, после чего долийцы покинули эти места. Сам же Отшельник после этого почти неделю безвылазно находился на своей поляне, чертя охранные знаки и бормоча что-то о “много возомнивших о себе рабах”.       – Что ещё ты от нас утаил?       – Больше ничего.       – А этот жёлудь?       – Понятия не имею что это такое. Отшельник всучил его мне и сказал, что “это пропуск в чащу леса, туда, где обитает скорбь”. Ещё пообещал, что если я его потеряю или выкину, то он меня найдёт и сделает со мной что-то не самое хорошее.       – Предмет магический, определённо, в нём чую отголоски Тени я. Но большее узнать пока что трудно…       – Итак, ты нас провёл сюда. Что дальше?       – Да я и не знаю… Мне было велено только проводить вас, но, раз уж я вас вообще нашёл, теперь я думаю о том, что, если мне не перережут горло, я бы продолжил свой путь в вашей компании. Это более безопасно, чем бродить по лесу, полному оборотней.       – Пусть идёт, – пожала плечами Лина, отвечая на немой вопрос Зеврана. – Вреда от него никакого, а польза была.       – Я в этом не особо уверен…       – Не видела я чар вокруг, – сказала Морриган. – Возможно, жёлудь этот действительно от нас их отвратил, а может не было их вовсе… О том не мне судить.       Немного подумав, Зевран убрал кинжал в ножны и отпустил руку эльфа. Анейрин, потирая запястье, только тяжело вздохнул:       – Какие же вы недоверчивые…       – Ты слишком вовремя нам попался. Это слишком подозрительно.       – Я тоже удивился, поверьте мне…       – Р-р-р-р-р-рар, всё же, лес оказался недостаточно бдителен, – речь Анейрина прервал рык знакомого голоса. Из-за деревьев и кустов выступили оборотни, окружая их плотным кольцом. И в этот раз их было намного больше, чем полтора десятка. – На ваших р-р-р-р-руках кр-р-р-р-р-ровь моих бр-р-р-р-р-ратьев и сестёр-р-р-р-р-р. Вы пр-р-р-рошли далеко, но здесь ваш путь окончится.       – Постой! Бегун, да? Ты сказал о проклятии и о том, что я ничего не знаю. Но я хочу разобраться в том, что здесь происходит! Мне нужна помощь моих собратьев, долийских эльфов, поскольку по земле ступает Мор! Однако же, происходящее не доставляет мне удовольствия. Может быть, ты хоть немного прояснишь мне ситуацию?       – Тебя пр-р-р-рислали эти долийцы, чтобы убить её, нашу Хозяйку! О чём нам говор-р-р-рить?       – Её? Хозяйку? Объясни, прошу тебя!       – Р-р-р-р-р… Ты больше всех пытаешься со мной поговор-р-р-рить… Хозяйка говор-р-р-р-рила мне о том, что… Но это опасно. Для неё. Для нас… Р-р-р-р…       – Достаточно, Бегун. Дай им пройти, – за спинами оборотней разнёсся мелодичный голос, дополненный, однако, реверберациями демонов Тени.       – Хозяйка, они опасны…       – Опаснее тот, кто может прийти мстить за их смерть, – из-за спин оборотней вышла нагая девушка, с абсолютно белой кожей, чёрными волосами, спускающимися с головы и прикрывающими оголённое тело, и сияющими синими глазами. – К тому же эта девушка уже дважды пыталась наладить диалог с тобой, а не бездумно нападала. Я ждала вас, Серые Стражи. Простите Бегуна, он беспокоится за мою сохранность. Меня зовут… По разному, но стая Бегуна называют меня Хозяйкой Леса, хоть это и не так.       – Меня зовут Лина, а это…       – Я знаю вас, а так же знаю то, зачем вы здесь.       – Откуда?       – Вы слишком громко говорите, – улыбнулась Хозяйка Леса. – А я достаточно неплохо слышу. Вы пришли сюда за сердцем вожака стаи оборотней. За моим сердцем.       –Этот день меня добьёт, – устало выдохнула Лина, садясь на землю. – Ты демон?       – Была когда-то им.       – Понятно. День явно не задался с самого утра.       – Я вижу, что ты не стремишься меня убить. И от чего же так?       – Во-первых, – начала загибать пальцы Лина, устремив взор к вершинам деревьев, – у тебя довольно внушительная свита охраны, которая явно не даст мне это так уж просто сделать. Во-вторых, ты не проявляешь явной враждебности, более того, ты говоришь со мной, в отличие от своей свиты. В-третьих, Затриан говорил про волка, вожака стаи, а не про женщину в её главе. В-четвёртых, я очень хочу понять, что тут такое, демоны всех побери, происходит! И, в-пятых, мне очень интересно узнать, кто же это такой может прийти и отомстить тебе за нашу смерть. И я бы очень попросила тебя начать с последнего, – Лина вернула взгляд с верхушек деревьев на улыбающееся лицо Хозяйки Леса.       – Мне не известно ни имя, ни внешность этого существа. Но я ощущаю внимание, что рыщет по лесу Бресилиан. И когда вы пришли сюда, это внимание замерло и сейчас сосредоточено на этой лесной поляне. Оно принадлежит довольно сильному существу, что обитает где-то там, – Хозяйка Леса махнула рукой куда-то на юг.       – Там Дикие Земли Коркари, – задумчиво покосилась на Морриган Лина.       – В землях тех много проживает разных тварей, – слегка дёрнула плечами Морриган, делая вид, что совершенно не поняла намёка.       – И некоторые из тех существ даже детей заводят, – ехидно влезла Каллиан.       – Как и везде. Твои родители же на свет существо смогли произвести…       – Ах ты!       – Значит, это не он, – Лина проигнорировала подругу, которую бросился оттаскивать от ведьмы Зевран. Не то, чтобы она переживала за Каллиан – Морриган чувством юмора всё же обладала, и всерьёз не защищалась. Если бы Морриган действительно опасалась эльфийку, от последней уже осталась бы лишь горстка пепла. – Хорошо, мне стало кое-что понятно. Теперь не расскажешь, что ты такое?       – Это довольно печальная история… Но я поведаю её, чтобы ты могла сама судить о том, что произошло в этом лесу многие годы назад. Когда-то, долийцы решили вернуться сюда. Впервые за долгие годы эта часть леса вновь увидела лики эльфов, что скитались под сенью ветвей. Но возле этих мест проживало тогда племя людей. Люди не любили эльфов, для них они были чужаками, что посягнули на их границы. Два долийца во время охоты случайно попали в руки людей – юноша и девушка. Юношу они запытали до смерти, а девушку изнасиловали и бросили умирать в лесу. Долийцы нашли её и вернули в лагерь, но там она вскоре узнала, что беременна, и покончила с собой. Эти эльфы были детьми Затриана. Узнав от дочери, что случилось с его сыном, а затем потеряв и дочь, Затриан пришёл сюда, в это место, спустился глубоко в руины древнего эльфийского могильника, и призвал демона из Тени. Он заключил его в тело огромного волка, и так в этих местах появился царь оборотней, которого эльфы прозвали Бешеным Клыком.       – Затриан не называл тебя по имени.       – Потому что Бешеный Клык мёртв. К тому же, я не Бешеный Клык, хотя прямое отношение к нему имею. Бешеный Клык охотился на людей, по приказу Затриана, нападал на них и убивал их, а те, что пережили нападение, под воздействием его крови превращались в диких и кровожадных тварей – оборотней. Люди постепенно покинули эти края, опасаясь новых нападений, а их проклятые собратья остались жить здесь, в лесу, лишённые разума проклятием. Но затем Бешеный Клык стал терять свою силу, свою ярость, в нём проступил разум. И так, постепенно, Бешеный Клык исчез, а на его место пришла Хозяйка Леса. Я смогла усмирить ярость оборотней, и к ним вернулся их человеческий разум.       – Но вы нападали на долийцев.       – Это единственный способ донести до Затриана нашу волю, – вздохнула Хозяйка Леса. – Преступления против его детей ужасны, но их совершили уже века назад те, кто давно мертвы. Мы пытались поговорить с Затрианом, убедить его снять проклятие, но он и слышать не желает ничего о снятии проклятья, ведь для него это равно прощению и примирению. Мы пытались связаться с Затрианом уже множество раз, но ни разу он не ответил на наш призыв. И тогда мы пошли на этот шаг – заразив долийцев его клана проклятием, мы вынудим его прийти сюда и снять проклятие, чтобы их спасти.       – Пока что у вас довольно плохо получилось, – заметил Зевран. Каллиан уже успокоилась и тихонько сидела, стараясь не потревожить заслушавшегося Зеврана, который обнимал её за плечи. – Пока что этот старый эльф, который живёт довольно долго, если верить тебе, намерен убить своих собратьев, только бы не снимать с вас всех проклятие.       – Но он послал сюда вас.       – И я так вижу, сделал это зря, – несколько туш оборотней позади отряда взлетело в воздух и разлетелось по сторонам, ударяясь о деревья. Остальные оборотни тут же зарычали и припали к земле, а Лина вскочила, оборачиваясь, и увидела Затриана, который стоял между двумя сильванами. – Я надеялся, что ты принесёшь мне сердце Бешеного Клыка, а не станешь с ним разговаривать.       – Ха-ха-ха-ха-ха, – рассмеялась Морриган, – колдун из клана эльфов пришёл проверить, а сделана ли за него его работа…       – Я Хранитель, ведьма, – зыркнул на неё глазом Затриан, но как-то… Сдержанно? Лина отметила, что Затриан явно опасался напрямую задеть Морриган. – Так почему этот дух всё ещё жив?       – Вообще она рассказала мне занятную историю, Хранитель клана. Хотя, теперь меня особенно интересует вопрос – а не с проклятием ли связанно твоё долголетие? Ты должен был уже давно развеяться прахом, если с тех пор, как ты наложил эти чары прошло несколько столетий. И всё же, ты здесь, но, что ещё интереснее, здесь же и Хозяйка Леса, тот дух, что ты призвал. Я, может, не сильна во всякой этой магии, Хранитель, но связывать две вещи в логическую цепь умею.       – Хозяйка Леса? Ха-ха-ха-ха-ха-ха! – Лине не показалось. Здесь, под сенью ветвей, Затриан испытывал настоящие эмоции, не как тогда в клане. Но это были злобные эмоции – ненависть, презрение, ярость. Чем больше он говорил, тем живее казался. – Как, у тебя теперь есть это имя, дух?       – Не я взяла его себе, Затриан. Бегун и остальные дали мне его.       – Ха-ха-ха-ха-ха-ха! Не только у тебя, но и твоих зверюшек!       – Не я дала им имя, они придумали себе их сами, – Хозяйка Леса всё ещё выглядела спокойной. А ещё она положила руку на загривок Бегуну, и, кажется, только эта рука удерживала его от того, чтобы напасть на Хранителя долийского клана. – Всё, что я сделала, это помогла им очнуться от ярости и злобы, помогла им найти человечность внутри самих себя.       – Человечность? Какая человечность была у этих дикарей? Животные! Твари! Жалкие цепные псы на службе Церкви! Их новый облик – лишь отражение чудовищной, уродливой души! И никогда, вы никогда не получите моё прощение! Моя месть этим зверям, этим тварям, будет длиться вечно! И так же будет длиться моя боль! И это правосудие дух, и больше ничего! – Под конец своей речи Затриан сам стал походить на оборотня, его голос стал ниже, а в словах прорезались рычащие нотки.       – И только это всё причина для того, чтобы проклятье длилось вечно? Она уже ведь догадалась, почему ты не снимаешь эти чары. Я и Хозяйка Леса и Бешеный Клык, я дух, что заключён был в теле волка…       – Однако же, проклятие подобной силы не наложить без крови призывателя. Конечно, куда без этой магии, – ядовито улыбнулась Морриган. – И столь сильна была Хранителя слепая ярость, сколь велико его желанье жить.       – И пока существует проклятие, живёт и Затриан, – кивнула Хозяйка Леса, отчего Затриан, наверное, впервые за долгие годы жизни, покраснел от гнева:       – Нет! Всё не так!       – Но смерть Затриана не снимет с нас проклятие. Точнее, одна лишь его смерть ничего не даст. Он должен согласиться на это добровольно, и должен сам распутать чары, что наложил на нас… На меня.       – И никогда я этого не сделаю!       – Р-р-р-рар! Хозяйка, я же говорил, с ним бесполезно говорить! Убьём его, убьём их всех!       – Как всё сложно, – вздохнул Зевран. – Почему мы не можем прийти куда-нибудь, рассказать, что нам нужно, и тут же все скажут: “О, конечно же, Серый Страж! Вот тебе горячая похлёбка, Серый Страж! Вот тебе мягкая постель, Серый Страж! Вот тебе разогретая девица, Сер…” Ауч! – Зевран шутливо потёр затылок, по которому прилетел звонкий удар от Каллиан.       На какую-то секунду всё застыло, словно наблюдая за этой неуместной сценой. А затем… Затриан, Хранитель долийского клана вдруг упал на одно колено, а из его носа потекла тоненькая струйка крови. Валласлин на его лице засиял красным светом, а сам он громко закричал от боли. Это длилось несколько секунд, а затем свет пропал, а сам Затриан схватился за лицо, тяжело дыша. На него с недоумением, опаской, удивлением и недоверием смотрели все, а он всё не вставал, то ли силясь пережить испытанную боль, то ли раздумывая над случившимся. Сильваны за его спиной застыли, все кроме одного – большого и белого древа, похожего на дуб, что неотрывно смотрел на Анейрина. Неуверенно похлопав себя по карманам, эльф достал из кармана жёлудь и неуверенно протянул в сторону сильвана. Тот сделал два шага, махом покрыв разделяющее их расстояние, и аккуратно взял этот жёлудь, после чего развернулся и широким шагом отправился обратно, в чащу леса Бресилиан. За ним последовали и прочие сильваны, оставляя Затриана на поляне одного. Эта картина так же вызывала кучу вопросов, но день был настолько удивительный, что из ряда вон это действо уже не выбивалось. Наконец, Затриан открыл глаза и тяжело выдохнул:       – Не думал, что доживу до этого дня… Всё будет так, как велено мне сделать…       – Хранитель? – Неуверенно опустила выхваченные клинки Лина.       – Я… Я слышал глас давно ушедших Эванурисов. Точнее, одного. Мне кажется… Я не уверен точно… Наверное, я слышал голос Эльгарнана. Он молвил, что месть моя свершилась, и я обязан снять проклятие.       – Вот так вот напрямую? Молвил? И даже не намёками? – Скепсиса в голосе Морриган было предостаточно.       – Не тебе, её дочери, сомневаться в моих словах, – тяжело дыша, ответил Затриан. – Я… Точно не уверен только в том, чей голос слышал, но слышал я его отчётливо. Я… Я не могу пойти против этого приказа. Я… Так давно… О, как же я устал.       – Затриан…       – Помолчи, дух. Я… Я не испытываю милосердия ко всем вам, но чувствую… Теперь я чувствую себя таким… Свободным. Ты, Da’len! Прошу, донеси весть до нашего народа. Я слышал! Я слышал голос древнего владыки, Эвануриса! Я слышал!       – Я… Донесу, – осторожно ответила Лина, видя, что в глазах Затриана пробудилась не слепая вера, но почти что фанатичное безумие. Разумеется, она не могла не заметить всё то светопреставление, что произошло на поляне, но поверить в то, что с Затрианом говорил их бог… Ей было сложно в это поверить.       – Ты снимешь с нас проклятье, Затриан?       – Да, дух. Теперь сниму. Но мы с тобой прекратим наше существование. Ты это понимаешь?       – Уже давно готова я покинуть этот бренный мир…       – Что все вы на меня так смотрите? – Морриган возмущённо сложила руки на груди, увидев косые взгляды со стороны Лелианы, Лины, Зеврана и Каллиан.       – Это точно заразно, – прошептал Зевран на ухо Лине. – Давай держаться от неё подальше.       – Какой-то балаган, а не поход, – сплюнул на землю молчавший до этого Стэн. – Решительно вас всех не понимаю.       – Дух, нам надо вернуться туда, где всё началось. Сопроводи меня в руины…       – Р-р-р-р-р! Ты думаешь, мы отпустим тебя одного с Хозяйкой! И не мечтай!       – Успокойся, Бегун, – спокойно произнесла Хозяйка Леса. – Он не причинит мне зла. Не больше, чем себе.       – Я могу сопроводить вас, если хотите, – предложила Лина, но Затриан и Хозяйка леса покачали головами.       – Вам нечего там делать.       – Ну, вообще-то меня просили найти одну вещичку в этих вот руинах. Так что я вас сопровожу, и даже против вашей воли, – улыбнулся Зевран, стараясь игнорировать взгляд Лины, ставший очень пристальным и подозрительным.       – Как знаешь, эльф, но там полно опасностей, от коих мне тебя не защитить, – предупредила его Хозяйка Леса, на что бывший наёмный убийца лишь рукой махнул.       

* * *

             Находясь в тёмной-тёмной комнате, человек с тёмными-тёмными глазами радостно постучал подушечками пальцев друг о друга:       – Хи-хи-хи-хи-хи… Как я удачно всё дельце провернул. Итак, какую цену мне за это заплатит такой мой неразумный двойничок, когда мы снова встретимся?