Ему никогда не надоест эта нежность

      Вечер, когда тёмные переулки освещают лишь фонари с тускловатым светом, время от времени моргая. Заветная четвёрка возвращается с хорошей тренировки, заставившей хорошенько пропотеть и поднять ещё выше командный дух. Но пора отдыхать, нельзя перетруждаться.       Кенма беспокоится на этот счёт. Не за себя, конечно же, как вы могли подумать? Хината и так неугомонный парень по натуре: резвый, шустрый, всегда полон энергии и сил и всегда достигается намеченных целей. Кто же за ним присмотрит? Так вот, о чём это я… Пусть у Сё и такая харизма, но Козуме не нравится то, что в последнее время он себя изводит до последнего вздоха, вечно лезет из шкуры вон (что похвально, нужно подметить), а потом, дойдя на подкашивающихся ногах под руку со своим парнем, падает в обморок. Зрелище ещё то, на которое смотреть, порядком, надоело.       Сейчас Хината бурно общается с парнями, идя за руку с Кенмой, который не пытается встревать в разговор. Не его это. Он всегда придерживался своей позиции: «Я лучше весь день помолчу, а вечером и ночью буду разговаривать с Сё без остановки». Это, в свою очередь, иногда напрягало рыжего парня. Он прекрасно понимает, что у каждого, как говорится, «свои тараканы в голове», каждый сам решает как себя подать людям, но иногда какие-то зажимы в поведении Кенмы жутко напрягали. Не то, чтобы это сильно раздражало, нет, это и вовсе не раздражало, просто Хинате было непонятно такое поведение. Чего он стеснялся, боялся, не хотел — можно было лишь догадываться, пока не спросишь у самого Кенмы. Но Сё не решался. Он не хотел попусту тревожить своего робкого котёнка, зная, что это его привычное и обоюдное состояние, он чувствует себя комфортно, ему это никак не мешает жить. Поэтому всё оставалось как было раньше, как есть сейчас и как, вероятнее всего, будет всегда.       Из собственного потока роившихся мыслей вытягивает Козуме его друг, слегка касаясь плеча. — Кенма, мы расходимся, — Куроо встал перед парнем, заправив руки в карманы красных спортивных штанов. — Да, хорошо. Увидимся, — тихо и, как всегда, смущённо ответил Кенма. — Я тоже пойду, мне в другую сторону, — монотонно пробубнил Кагеяма. — Угу. — До встречи! Хорошо поиграли сегодня!       Хината так весь и сиял после сегодняшних партий. — А то! Повторим ещё, — отозвался отдаляющийся Тетсуро.       Великаны ушли, остались карлики.       Весьма неожиданно и резко Кенма обхватил своими изящно тонкими кистями лицо Хинаты, напористо и нежно целуя его губы. Нужно сказать, рыжик прифигел, но ответил на поцелуй. Долго же хитрюга-нэко терпел, что не мог дождаться прихода домой. Это обычное явление для Козуме: он любит неожиданно целовать своего Сё, причём где угодно, при любых обстоятельствах, но желательно избегая людных мест. Да, какая-то билиберда. Хината каждый раз от этого смущается, что не может не радовать Кенму успехом его мини-операции под названием «Пора смутить Хинату». Но несмотря на неловкость и коварство своего парня, воронёнок всегда отвечает на встречные ласки.       Наконец аккуратно разорвав поцелуй, Хината смотрит Кенме в глаза, а затем — обнимает. Этот прекрасный парфюм, которым пропитана каждая толстовка ненасытного кота, дурманит голову и заставляет забыть обо всём на свете, сосредоточив внимание и всю свою любовь лишь на Козуме. Только он заслуживает этого, и никто больше. — Идём, холодно… — Кенма робко берёт за руку Хинату и почти тащит за собой, словно ребёнка. Немыслимо, так ведь обычно делает Хината! Забавно. Он даже боялся взять его за руку, лишь легонько задевая ладонь мизинцем. И даже это возбуждало рыжего парня, заставляя кровь в венах кипеть до неимоверно высокой температуры.       Домчались до дома в считанные минуты, быстрее атаки грозной приманки. Но даже это было медленно для нетерпеливого Кенмы, которому казалось, что каждая мелочь оттягивает момент их объятий. Как только оба перешагнули порог, кот набросился на ворона с обнимашками, и непонятно как преодолев расстояние от коридора до спальни, они бухнулись на кровать. Кенма сверху ￣³￣ Его волосы приятно щекотали своим прикосновением и ароматом шампуня острые скулы Хинаты, что вызывало у того счастливую улыбку. Руки упирались острые лопатки Кенмы, сильнее прижимая к себе, чтобы лучше чувствовать биение сердца. Кенма обхватил шею Хинаты своими тонкими лапками, посапывая ему в ухо, поднимая тем самым волну мурашек. — Давай сделаем чай? — ненавязчиво прошептал Козуме. — Давай, — шепнул в ответ Хината, легонько целуя парня в щёку.       Ему никогда не надоест эта нежность, ведь по сути только ею они и живут. Волейбол ни в коем случае не забыт, но чувствовать любовь друг к другу даже самый короткий каждый миг — куда важнее.