Предпочтение/Выбор

      Прошло два года.       Никто так и не понял, почему Куромаку резко решил переехать к Курохико, старшему брату Курокайхо, живущему в семидесяти километрах оттуда. Никто, кроме Алебарда, который наутро обнаружил в своём кабинете дичайший беспорядок и до боли знакомый клочок бумаги, немного примятый и мокрый...       Зонтик заканчивал одиннадцатый класс. Данте поступил на факультет философии и уже заканчивал первый курс. Габриэль, ко всеобщему удивлению, вполне нормально сдал экзамены девятого класса и теперь тоже учился в одиннадцатом.       Остроухий теперь очень редко виделся со своим парнем, в лучшем случае — раз в две недели. Куромаку пришлось после девятого поступить в колледж заочно, благо его взяли на бюджет. Всё своё свободное время он старался подзаработать. Репетиторством занимался, программированием.       Парень не поддерживал связь с семьёй. Лишь иногда, созваниваясь с Габриэлем, он звал к телефону Данте и спрашивал у него, как там поживает Зонт.

***

      Утро Зонтика началось так же, как и всегда. Он проснулся, умылся, причесал свои не так давно подстриженные чуть ниже плеч волосы, посидел тихонечно на подоконнике у открытого окна, вдыхая освежающий аромат нового дня, наконец вышел из комнаты, столкнувшись в коридоре с Куроном (стоит отметить, что за эти два с половиной года голубоглазый стал почти на голову выше старшего брата). — Доброе утро, Зонт. Как проходит твоя подготовка к экзаменам? — Волнуюсь немного, — пожал тот плечами. — Ясно, — несколько равнодушно ответил сероволосый, помешивая кофе в чашке и следом уходя в свою комнату.       Голубоглазый пришёл на кухню и уставился в окно, медленно помешивая горячий чай. На его лице возлежало беспокойство, несколько усталое, что-ли. А в голове кружились вопросы. Их было много, и даже очень. Как там его брат? Что заставило Куромаку так поступить? Почему он не желал поддерживать связь с семьёй?       От раздумий парня отвлекла физиономия его любимого человека, нежданно вырисовавшаяся за окном. — Д-данте, я же просил так не делать, — смущённо, немного взволнованно фыркнул Зонтя, открывая окно. — Извиняюсь, конечно, но мне так удобнее, — тепло улыбался красноволосый. За эти два года он сильно возмужал, тело его стало крепким, голос немного сломался. А смотрел он на Зонтика всё с той же нежностью.       Запрыгнув в помещение, Бубенцов тотчас заключил Клевера в объятья, в которых последний буквально тонул, издавая при этом непонятные тихие звуки, что было очень мило. В такие моменты ничего не нужно было говорить.       Разомкнув объятья, парни сели пить чай. Данте сразу заметил, что голубоглазый чем-то обеспокоен. Приковав его взгляд к своим глазам, парень спокойно молвил: — Рассказывай.       Зонтик, выдержав небольшую паузу, рассказал ему то, что тот слышал уже не раз. И про странное исчезновение брата, и про то, что он не выходит на связь, и про отца, который всё больше и больше становился внешне похожим на Кощея Бессмертного. В конце рассказа Зонт немного тише добавил: — Хотя я рассказывал тебе это уже много раз...       Красноволосый положил тёплые ладони на его плечи. — Но я всегда слушаю тебя, как в первый раз.       Зонтик слабо улыбнулся, убирая выбившуюся прядь за ухо. — Ну вот, — ласково выдохнул Данте, медленно убирая руки с его плеч. В этот момент у красноволосого зазвонил телефон. Звонил Куромаку. —Данте, здравствуй. Как там Зонт? — прозвучал из динамика голос сероволосого с ноткой усталости. — Намастэ, уважаемый. А он здесь и с ним всё вполне хорошо, — ответил Данте, переведя взгляд на своего ошарашенного парня. — Это К-куромаку?..       Повисло молчание. Голубоглазый буквально вцепился в руку красноволосого и теперь смотрел на него. В глазах парня читалось отчаяние вперемешку с шоком. — Данте, дай мне трубку... Пожалуйста...       Из динамика послышался писк. Куромаку бросил трубку.       У сероволосого на самом деле и без того хватало проблем. Денег было мало, едва хватало на еду, у дяди он просить не собирался ни за что на свете. Курохико итак его очень выручил, когда пустил на порог в три часа ночи.       Курохико, младший брат Курокайхо, в свои тридцать с лишним лет был холост. Он был серьёзен, как и его старшая сестра, невысок и любил носить шапку. Работал учителем физики в средней школе.       Он знал, что его племянник ездит периодически в свой город ради встречи со своим объектом любви. Вот только он не знал, что это парень.       Куро обхватил голову руками, впиваясь в кожу головы своими тонкими пальцами. Из еды у него оставалось только полбуханки хлеба и пачка гречки, денег в кошельке было примерно на то же самое. За репетиторство деньги должны были заплатить только через три дня. К тому же Зонтик теперь знал, что он периодически созванивается с Данте.       Апогеем стало электричество, которое вырубили внезапно, именно в тот момент, когда сероволосый решил заняться кодом в программе. Ноутбук был не заряжен, на телефоне оставалось всего 32%. Куромаку решил созвониться с Габриэлем.       Остроухий сидел во дворе дома, в который вся семья Бубенцовых переехала всего полтора года назад. Он практически не изменился за это время, только уши проколол (серьги носил нечасто).       Телефона у шатена при себе не было, да и зачем он был нужен ему сейчас?       "Не берёт трубку"...       Сероволосый, устав и физически, и морально, решил поспать на диване в гостиной, который был отведён ему Курохико.       А теперь мы вернёмся к Зонтику, который уже попрощался с Данте и, немного огорчённый, решил прогуляться в лесу, как обычно. Взял с собой сумку с кисточками, красками, бумагой, карандашами. Вышел из дома, вдохнул для уверенности побольше свежего воздуха и отправился туда.       Там, на месте, где он всегда рисовал и сидел с Данте, теперь был невысокий подросток. Его светло-голубые волосы были чуть выше плеч, немного взлохмаченные, одет он сам был в потёртые серо-синие брюки и светло-голубую с сероватым оттенком курточку. На лице его была кроткая улыбка и серая повязка. Он заинтересовал голубоглазого, тот подошёл ближе. — Кто здесь? — повернулся к Зонте незнакомец. — Привет, извини, если помешал, я Зонтик, — ответил тот.       Подросток подвинулся, давая голубоглазому присесть. — Ты вовсе не помешал. Я тут пение птицы слушал. Наверное, это синица. Меня, кстати, Арметом зовут.       Зонтик всё это время буквально пялился на повязку нового знакомого. — А что это за повязка? — очень неуверенно спросил он.       Армет коснулся ткани двумя пальцами правой руки. — Ты про это? Я слепой.       Голубоглазый от шока уронил сумку на землю. Всё её содержимое рассыпалось. — Я помогу, — отозвался подросток, тотчас кинувшись собирать кисточки, тюбики с краской и листы. — С-спасибо... Ах, хорошо, что ты не видишь моих слёз!       Тотчас осознав сказанное, Клевер заплакал ещё сильнее. Ему было искренне жалко своего нового знакомого, а он такое ляпнул... — Хех, хорошая шутка, — улыбнулся Армет, складывая всё, что попадалось под руку и казалось нужным, в сумку, — К жизни нужно относиться с юмором, тогда невзгоды пережить легче.       Он отдал сумку Зонтику. — Я так понимаю, ты художник? — с живым интересом спросил он, держа в руках рисунок, заканчивать который голубоглазый и собирался. Это была картина с облаками, пьющими чай. Идею ему подал Габриэль, вдохновение — Данте. — Есть такое. Я самоучка.       Подросток улыбнулся. — Творчество — это хорошо. Я вот из глины фигурки леплю, все говорят, что красиво. Я при следующей встрече принесу парочку, если хочешь. — Хорошо, — ответил Зонт, успокаиваясь, — А ты здесь один, что-ли? — Не, скоро отец подойдёт. Он Ару, моего пёсика-поводыря, повёл в ветеринарную клинику, прививку ставить.       На небе сгустилисьь тучи. Зонтик достал свой синий зонт и поделился им с Арметом. — Ты хороший, я это вижу, — улыбнулся он, после чего издал лёгкий смешок. Зонтю эта шутка удивила, но он промолчал.       Они оба понимали, что их знакомство было неспроста.