Cоседка

«Не люблю я эти походы — ты ешь гадость и тебя ест гадость», — сериал «Мерлин».

      Выходной, суббота, а это значит лишь одно — поход. Инициатива исходит от дедушки Армина, и всех участвующих удивляет как, несмотря на возраст, мистер Арлерт находится в отличной физической форме и на полном энтузиазме.       Они направляются в лес неподалёку: Армин идёт с дедушкой и Микасой, после них — Саша, Жан и Конни. Конни уже что-то жуёт (и Леви удивляется, откуда он уже успел обзавестись булкой). Леви идет последним, держа в руке фотоаппарат. Желание сделать снимки заставляет его отбиться от группы и набрести на небольшую полянку. Леви наводит фотоаппарат и понимает, что тут кое-кто уже есть.       Ханджи сидит посреди ярко-зелёной и сочной травы в цветочном платье. Ветер треплет её волосы, заплетённые в косу. Аккерман наблюдает за ней, медленно убирая фотоаппарат от лица.       Теперь они смотрят друг на друга, и волшебство момента оказывается разрушенным.       Ханджи словно приходит в себя. Начинает подниматься, сопровождаемая взглядом Леви, от которого внутри что-то ёкает. Он быстро смотрит на её оцарапанные колени, которые она торопливо прикрывает тканью платья.       — Привет, — прокашлявшись, хрипло здоровается с ней Леви.       — Привет, Леви. Не знала, что ты фотографируешь, — кивает она, глядя на технику в его руке.       — Хобби. Не знал, что ты увлекаешься походами.       Ханджи расплывается в улыбке, и она вновь та безумная соседка, что снесла ему почтовый ящик.       — Один-один, мы квиты.       Но что-то всё равно не так, она какая-то грустная. Пусть он не так уж и хорошо её знает, но видно, что Зоэ чем-то опечалена.       — Ханджи, что-то случилось? — осторожно спрашивает Аккерман.       — Почему ты так думаешь? — она приподнимает бровь. — Спрашиваешь потому, что у меня рот закрыт?       — Тебе грустно, и я вижу это по глазам, — признаётся он. — Если не хочешь, можешь не говорить.       Леви разворачивается, чтобы убраться с этой поляны и догнать друзей. Когда он выходит на тропу, то слышит позади себя торопливые шаги и частное дыхание — Ханджи догоняет его. Теперь они идут плечом к плечу по узенькой тропинке.       — Танцевальный конкурс, — поясняет она. — Я и Майк должны были участвовать, но он сломал ногу. После такого не потанцуешь. И, как ты сам понимаешь, я осталась без партнёра. Я думала, что мне Эрвин поможет, но он слишком на работе занят. Нужно что-то решать, а я понятия не имею, что делать.       — Я… Не знал, что ты танцуешь, — единственное, что может сказать ей Леви.       Ханджи слабо улыбается.       — Хобби.       Вдалеке они замечают Жана. Тот со страдальческим выражением лица фотографирует Сашу, обнимающую с улыбкой дерево, на телефон. Рядом стоит Конни, натягивающий на голову кепку посильнее. Лицо он успевает намазать солнцезащитным кремом.       — Привет, ребята.       — Здравствуйте, мисс Зоэ, — к ним подходит Армин, смущённо улыбаясь.       — Присоединитесь к нам? — к внуку присоединяется и дед. — Мы планируем дойти до озера.       — Спасибо, мистер Арлерт, за приглашение, но мне нужно идти. Я и так припозднилась, нужно накормить Майка обедом. Рада была увидеться со всеми вами. С тобой тоже, Леви.       — Ещё увидимся, Зоэ. Кто-то обещал вернуть тарелку.       — Помню я, помню.       Микаса, до этого идущая с Арлертами, присоединяется к дяде. Когда они вновь возобновляют поход, она решительно берёт Леви под руку.       — Думаю, что напряжение между тобой и Ханджи можно резать, как масло. И я не вижу ничего плохого в том, чтобы от него избавиться. Пригласи её куда-нибудь, не знаю, в ресторан или…       — И где ты этому научилась? — он приподнимает брови. Микаса хмыкает, поясняя:       — Из книжек.       — Ага. Книжки, значит. Кажется, ты с этого дня больше не читаешь.       — Леви! Я серьёзно!       — Я тоже.       Он ещё как серьёзен, видела бы она, что он взгляд не мог оторвать от коленей Ханджи, пока ещё было видно, как она идёт по тропинке обратно к домам. Хорошо, что в этот момент Жан куда-то свалился, и все переключили своё внимание на него, перед этим попрощавшись с Зоэ.

***

      Слова Ханджи о танцах не дают ему покоя. За всё то время, что они живут рядом, Леви незаметно для себя привыкает к тому, что Ханджи Зоэ — неиссякаемый запас оптимизма. У неё на каждое плохое событие находится объяснение, делающее ситуацию не такой уж и кошмарной.       И если нужно что-то сделать с танцевальным конкурсом, чтобы она опять освещала всё своей улыбкой, тараторила и была «везде», то он готов в этом поучаствовать.       К тому же… Пусть они и не были так близко знакомы, у неё всегда были нужные приободряющие слова для него и Микасы, пусть они об этом и не просили. Так что, наверное, он сам себе не простит, если оставит Ханджи один на один со своей бедой.       Вечером Аккерман, прихватив с собой пирог, испечённый Микасой («В гости с пустыми руками не ходят», — пропела она, вручая ему выпечку), направляется в соседний дом.       Зоэ неправильно истолковывает его появление — она думает, что Леви кого-то ищет.       — Эти два павлина, как их Майк обозвал, Эрен и Жан. Я права? Ты их ищешь?       — Да. Спасибо, — почему-то отвечает Аккерман, хотя вовсе не Эрен и Жан были целью его визита. — Хотя… Я не за этим пришёл. Если ты не против… Я мог бы помочь тебе с танцем.       Ханджи приподнимает бровь.       — Почему ты это делаешь?       Леви решает, что честность — лучшая политика.       — Потому что всё это тянется уже пару недель, и я устал смотреть на твою хмурую физиономию.       Ханджи, пусть он и не особо лестно о ней отозвался, расцветает: расплывается в широкой улыбке.       — Быть может, зайдёшь? Я только свежий чай заварила. С мятой.       — Пожалуй, — соглашается Аккерман, расценивая её предложение как согласие.       Зоэ отходит в сторону, пропуская его в квартиру. Леви не может удержаться от того, чтобы не начать осматриваться — он впервые здесь за всё время, что они общаются.       На удивление, никакого бардака или свисающей паутины он не обнаруживает — всё чисто и разобрано, много растений в горшках.       На кухне уже сидят Эрвин и Майк, которые здороваются, не отрываясь от тарелки с ужином. Ханджи одёргивает подол тонкого летнего платья и направляется к шкафчику, чтобы вытащить кружку для Леви.       Леви вновь не может оторвать глаз от её коленок.