Так должно было быть

      Ты очень долго этого ждала. Потратила почти все сбережения, чтобы купить билет на фансайн. Потому что история твоего исцеления должна быть услышана. Ты хотела, чтобы те, кто приложились к спасению твоей души из ада, знали об этом.       Ты никогда не была фанаткой. Это казалось тебе скучным — часами смотреть видео о ком-то, читати статьи, скупать разный стафф и мелочевку, ходить на все-все концерты. Ты была более практичной. Вот музыку ты с удовольствием слушала и моментально влюблялась в песни. И не переставала крутить на повторе, пока не выучишь каждый оттенок трека.       И никогда не была на таких встречах — не любила толпу. Одиночество — твой верный друг. Но сегодняшняя цель того стоила. Ладно, была еще одна — тебе хотелось поближе посмотреть на того красавчика с обворожительной улыбкой и чудесными глазами, которого мемберы звали белкой. Ты улыбалась всегда, когда в видео слышала это прозвище, ведь он действительно был похож на маленького бельчонка, которого хотелось обнять и долго-долго прижимать к себе. Хан Джисон.       Все начиналось так, как ты и представляла. Вышли ребята, они много говорили и шутили, девочки в зале пищали и выкрикивали их имена. Ты стояла позади всех и улыбалась, глядя как восемь прекрасных людей отдают всю свою душу фанатам. Они действительно были открыты и щедро отсыпали всем своей доброты и тепла.       Потом началась основная часть. К столу подзывали за номерами билетов. Не зря ты дежурила на сайте всю ночь - твой был один из первых.       Крайним сидел Феликс со своей огромной солнечной улыбкой улыбкой. — Хееей, — он подставил ладошку, чтобы дать тебе “пять”. Она действительно у него крошечная, чуть больше твоей собственной, только и ты всего лишь полтора метра ростом. — Привет! — ты улыбнулась и протянула ему свой альбом для подписи и открытку, которую специально нарисовала для каждого мембера. — А это тебе! — Вау! — Феликс действительно был поражен. На изображении был он сам. Ты и вправду очень хорошо рисовала и старательно вкладывала всю себя в эти открытки. — Спасибо! Ты сама рисовала?       Ты кивнула. — Клас! Ты очень талантлива! — он улыбнулся еще шире. — Что тебе написать? — Что хочешь. Я только хотела сказать… — ты запнулась. Весь твой план едва не пошел прахом, потому что вдруг стало страшно говорить. — Да-да, — он заинтересованно наклонился ближе. — Не бойся, — и накрыл твою ладошку своей. — Я выслушаю. — Я хотела сказать огромное спасибо тебе и всем мемберам, потому что вы спасли мне жизнь, — ты не лукавила. Когда впервые услышала их треки, то сидела в ванной и лезвием чертила линии у себя на запястьях. — Так получилось, что вся моя семья погибла в автокатастрофе и я не знала, как дальше жить. И услышала ваши песни. И узнала о вас. И это дало мне надежду и вернуло краски. И хотя мне все еще больно, я могу дышать и радоваться жизни. — Ох, мне так жаль, дорогая, — казалось, Феликс был готов заплакать. — Можно я тебе обниму?       Ты кивнула. Ты сама еле сдерживала слезы. Черт, кто ведь думал, что будет так сложно?       Парень встал, нагнулся через стол и прижал тебя к себе, поглаживая по волосам. — Все будет хорошо, милая. С тобой всегда будем мы, и ты всегда будешь в моем сердечке. Никогда не забуду девушку, которая нарисовала такой мой портрет!       Ты улыбнулась и аккуратно прижалась в ответ. Знала, что это закончится через мгновение, но хотела продлить хоть ненадолго.       Остальные мемберы, хоть и были заняты фанатами, но обратили внимание на внезапные обнимашки Феликса. — Хей, все хорошо? — перегнулся сзади Чан. — Да, — австралийское солнце повернулось к ребятам и на корейском рассказал твою историю. Твой план сработал.       Так что когда ты подходила к остальным, то они без слов обнимали тебя и шептали слова поддержки. Их очень тронуло, что именно их творчество подарило тебе новый глоток жизни. Чан вообще сказал, что теперь чувствует еще большую ответственность. И так же все радовались открыткам с их изображением, это было действительно мило. Ты улыбалась и радовалась вместе с ними. Ведь они и правда прекрасны.       Хан действительно был очень красивым и обаятельным. Ты бы сказала, что вживую он еще лучше. Парень долго думал, что написать в альбоме, смотрел на открытку. Его действительно тронула твоя история. Ты решилась: — Хан, — ты осторожно прикоснулась к его руке. — Тебе особое спасибо. Ты вдохновляешь меня к тому, что все в этой жизни прекрасно. И я знаю, что ты много работаешь над вашими песнями и это возвращает мне любовь к живописи. Ты очень хороший.       Он искренне улыбнулся и сжал твою ладонь. — Тебе спасибо, это тоже вдохновляет. Обязательно посвящу тебе трек, — он подмигнул и что-то размашисто написал в альбоме.       Ты в последний раз окинула взглядом парней и собралась уходить, когда тебя окликнул Феликс. — Ей, малышка, можешь подойти?       Ты удивилась, но снова подошла к айдолу. — Я тут подумал… — он словно на что-то решался. Потом кивнул и протянул тебе твою же открытку и маркер. — Оставь свой вотсап, поболтаем как-то. Может ты снова захочешь меня нарисовать.       Ты засмеялась. — Хорошо, солнце, только для тебя.       Ты написала номер и нарисовала маленькое сердечко. — Ей, а звать тебя как? — он даже растерялся. — Подпиши как нарисовано, — ты послала ему воздушный поцелуй и скрылась в толпе.       На концерт ты не пошла. Не покупала билет. Да и решила, что лучше посвятишь себя прогулке по новому городу, ведь еще не скоро сможешь покинуть родину. Твой самолет должен был быть на следующий день.       Ты уже собиралась спать, когда телефон внезапно позвонил. Ты заинтересованно ответила. — Да? — Привет, сердце! Это Феликс! Видела нас на сцене, как мы тебе? — парень включил видео связь и ты поставила телефон на маленький столик, прислонив к вазе. — Ох, дорогой, прости, но я не была на концерте. Я так редко путешествую, что хотела насладиться городом. А вы были потрясающими, я уверена! — Ну ничего, я могу тебе спеть и сейчас, вживую, — засмеялся Феликс. — А вы уже в отеле, или еще только концерт закончился? — поинтересовалась девушка, подтягивая ноги ближе к себе, открывая вид на собственные коленки. — Нет, уже в номерах, рано вставать, ведь летим дальше, — покачал головой айдол. — Со мной Хани живет, сейчас я позову его!       В кадре мелькнули ноги Феликса и ты услышала, как он стучит в какую-то дверь, скорей всего в ванную. У тебя перехватило дыхание. Захотелось спрятаться. Вскоре в кадре появилась еще одна встрепанная голова. — О, привет, незнакомка, — он улыбнулся и ты будто стала совсем безоружной, и улыбнулась в ответ.       Вы поболтали втроем еще какое-то время, потом к ребятам зашел Чан и пришлось отключиться. Но не успела ты привести мысли порядок — еще бы, только что общалась по вотсапу с всемирно известными айдолами!, как пришло новое сообщение с незнакомого номера. “Привет еще раз! Ты не хотела бы прогуляться? Хан”       Ты понимала откуда у него контакт. Но что ты могла сделать, если не ответить согласием? Его улыбка перечеркивала все твои решения.       Спустя какое-то время в дверь постучали. Ты, стараясь унять бешеное сердцебиение, открыла. На пороге стоял он, держа руки за спиной. — Я подумал, что гулять уже слишком поздно. Ты не против, что я вот так… — он даже замялся. И ты его понимала, ведь не каждый день вот так едешь к незнакомке, в незнакомом городе, даже если ты супер известный во всем мире.       Ты не стала ничего отвечать, просто отступила вглубь номера, разрешая войти.       Ты не включала верхний свет. Маленький ночничок давал не яркие отблески, отчего атмосфера в номере была больше соблазнительная, и давала большой простор воображению. Хан медленно подошел к тебе и провел рукой по твоей, от самого плеча и до кончиков пальцев, переплетая их. — Я еще тогда на фансайне понял, что хочу это сделать, — прошептал он, другой рукой притягивая тебя за талию. Ты поддавалась, ведь его руки просто плавили тебя как мороженное на солнце в летний день. — Тебя не будут искать? — только и смогла прошептать ты. — Нет, Ликс меня прикрывает, — его руки уже вволю гуляли по твоей спине, вычерчивая узоры. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? Я никогда не сделаю больно. Только скажи.       Ты промолчала, а он лишь накрутил на ладонь твои длинные волосы, наклонился и оставил дорожку из легких поцелуев на шее. — Это мне сделать? — он продолжал осыпать тебя легкими поцелуями. — Или это? — другая его рука переместилась на твои бедра, сильно их сжимая. — Или перестать делать?       В одно мгновение он отошел на шаг, оставляя без своего тепла. Ты дернулась, будто от удара. — Нет! — только и смогла сказать ты. Подняла голову, смотря прямо в его красивые глаза. — Поцелуй меня! — Только и всего? — казалось, он играет с тобой.       Но желание твое исполнил. Резко сократил расстояние и накрыл твои губы своими. Это было невероятно, ты чувствовала, что твои ноги вмиг стают ватными. Но Хан не дал тебе упасть, мягко поддерживая за талию и опять зарываясь рукой в твои волосы. — Ты безумно приятно пахнешь, — наконец он оторвался от твоих губ и вдохнул запах, низко проведя носом над кожей. — Я хочу тебя всю. Ты мне позволишь?       Вместо ответа ты лишь обвила его шею руками и сама поцеловала, подаваясь всем телом навстречу, вжимаясь в него, будто вы единственные люди на планете. Он с жаром ответил, неистово целуя твои губы. А когда ты простонала прямо во время поцелуя, ведь все это время он продолжал руками шарить по всему телу, задевая чувствительные точки, рыкнул (что ты даже от него не ожидала), подхватил под колени и понес к кровати.       Он навис над тобой, откровенно любуясь и рассматривая. — Нет, детка, так не пойдет, — он действительно играл с тобой. — Ты должна сама сказать. Я не трону тебя, пока ты не скажешь этого вслух. — Да, Джисон. Я влюблена в тебя, и я хочу тебя всего, без остатка, — на выдохе произнесла ты, глядя в самый прекрасные глаза на свете.       И он выполнил свое обещание. Одним движением он стянул сначала свою футболку, а потом его руки нырнули под твою. Ты плавилась еще сильнее, ведь теперь он касался непосредственно кожи, заставляя почувствовать эту жизнь еще сильнее и ярче. — Нужно снять с тебя эту одежду, — недовольно прошептал он. Ты лишь выгнулась, помогая избавится от мешающих предметов одежды. — Теперь лучше, — он хмыкнул и его руки накрыли твою грудь.       Ты охнула, потому что его пальцы начали вычерчивать круги вокруг сосков, что уже напряглись, ведь ты хотела этого парня еще с момента, как Феликс позвал его к екрану. А Хана, казалось, это заводило еще больше. Он перестал терзать твой рот и отправился вниз, прокладывая дорожку мокрых поцелуев на коже. Ты перестала дышать, когда его язык прошелся по возбужденной груди, а одна из рук переместилась ниже, заползая под твои спальные шорты.       Ты чувствовала в этот момент слишком много, тебя просто разрывало. Ты и хотела этого во всех смыслах красивого парня, и боялась, и со злым отчаянием знала, что на этом все и закончится, потому что нужно будет возвращаться в реальности. И все это так тебя переполняло, что ты заплакала. Понимала, что рушишь все сама, но ничего не могла с собой поделать. — Ей, милая, я сделал что-то не так? — казалось, Джисон не на шутку испугался, когда увидел твои слезы. Но ты помотала головой, закрывая лицо руками. Тебе было безумно стыдно за себя и свои эмоции. — Тише, тише, маленькая, — он сел на кровати, поднимая тебя к себе и прижимая. Руки поглаживали твои плечи, пытаясь унять рыдания. — Дорогая, что случилось? Ты все можешь рассказать. Мы можем этого не делать, если ты не хочешь...       Он просто не знал, что предпринять. Ты плакала у него на плече и не могла остановится, но его успокаивающий тон и теплые руки постепенно снижали жар в твоей душе.       Наконец ты смогла поднять на него заплаканные глаза и сказать: — Нет, все хорошо. Просто это все настолько невероятно, ты невероятный, а я неуверенная в себе, что кажется, что не заслуживая вот этого всего. — Ох ты глупенькая! — он отмер и снова принялся покрывать твое лицо поцелуями. — Ты самая прекрасная на свете! Я заметил тебя еще когда ты подпирала стену позади всех наших фанаток. Просто не мог не заметить твои глаза. Ты читала, что я написал в альбоме? — Нет, решила оставить на сладкое, — ты помотала головой, руками зарываясь в его волосы и просто вжимаясь в его тело, пытаясь растворится. — Я писал, что ты самая прекрасная женщина, которую я видел, — ты чувствовала, что от этих слов не только загораются твои щеки, но и становится жарко внизу. В животе словно летали не бабочки, а целый улей, и жар оттуда поднимался и проникал в каждую клеточку твоего тела.       Ты сама поцеловала его, и несмело провела языком по губе, отчего он лишь осмелел и сам принялся более страстно целовать, проникая уже своим языком. Вы просто сливались в одно целое, теперь тебе хотелось почувствовать его в себе. Действительно быть в один момент самыми близкими.       Ты потянулась к пуговке на джинсах, пытаясь ее расстегнуть, но он не дал, опрокинул тебя назад на постель и навис сверху, будто боясь раздавить. — Не спеши так, ​​— прошептал он в миллиметре от твоих губ. — Хочу тобой налюбоваться и закончить то, что начал.       Его рука сжала нежно грудь, а вторая скользнула таки вниз. И пока одной он очерчивал вокруг соска, постоянно его задевая, второй он нашел твой клитор и принялся медленно его поглаживать. Ты уже едва сдерживала свои стоны. Так уж вышло, что ты легко заводилась, хватало едва тебя коснуться. Но это действовало только если это был человек, которому ты была готова отдать свое сердце. А для него готова была вырвать и положить к ногам. — Я хочу, чтобы ты стонала мое имя, — будто сквозь пелену ты услышала его слова. — Джисон, — на выдохе произнесла ты, немедленно откликаясь на ласки. — Слишком тихо, — хмыкнул он и, продолжая большим пальцем поглаживать клитор, указательным скользнул в лоно. Ты лишь всхлипнула. — Джисон, пожалуйста! — на глазах снова были слезы. — Тише, не плачь, — теперь он сцеловывал каждую слезинку, продолжая невероятно сладкую пытку. — Я тоже тебя хочу. Просто безумно. Но помнишь, что я сказал? Ты должна попросить.       Пока ты не успела ничего ответить, он добавил еще один палец, продолжая тебя ласкать и внутри, и снаружи. Его губы успевали быть везде, они были слишком горячими и, казалось, оставляют ожоги. Так оно и было, только эти ожоги будут потом отливать синим и ты будешь переводить кучу тоналки, чтобы это скрыть. — Ты самый прекрасный мужчина, Хан Джисон, — ты едва не кричала. — И я хочу тебя, хочу быть твоей. — Вот так то, а теперь я хочу, чтобы ты стонала мое имя и больше ничего, — он легко поцеловал тебя в губы и отстранился. Холод, который остался, контрастировал с твоей разгоряченной кожей, заставляя покрываться мурашками и нетерпеливо ерзать.       Ты услышала, как Хан снял штаны и белье и распечатал что-то шуршащее. И через секунду он снова был над тобой. Ты подняла глаза, встречаясь с его и пытаясь разглядеть радужку, но зрачки почти полностью заслонили ее. — Ты так прекрасна, если бы ты только видела себя со стороны, — поцеловал тебя тягуче и нежно, и в это же время ты почувствовала, как его член входит в тебя и не смогла сдержать стон.       Он остановился на секунду, давая привыкнуть, но ты лишь притянула его ближе, впиваясь поцелуем, словно отдавая все бразды правления над своим телом. И он не подвел, перестал сдерживаться. Он словно питался слится с тобой, продолжая остервенело целовать и трахать, и тебе казалось, что уже непонятно, где ты и где он, где ваши конечности. Этот момент единения казался самым правильным, будто все на своем месте. Ты почувствовала, как изнутри поднимается волна и застонала громче прежнего: — Джисон, я … Сейчас… — мир будто замедлился, Хан остановился, продолжая медленную пытку. Ты уже хныкала, потому что волна начинала спадать.       Очевидно, на твоем лица легко читались эмоции, потому что он вновь ускорился, а руку снова поместил на клитор, пытаясь финишировать с тобой. Невероятно, но у него это получилось и вы оба синхронно застонали. Ты — проговаривая его имя, он — называя самой прекрасной женщиной в мире.       Тяжелое теплое тело, ставшее таким родным за последние несколько часов, оказалось за твоей спиной. Хан притянул тебя, обнимая сзади и целуя в шею: — Я не знал, когда начинался тур, что встречу человека, с кем мне захочется чего-то большего. Поехали со мной?       Его вопрос застиг врасплох. Не это ты ожидала услышать после секса. — Ты ведь даже имени моего не знаешь, — ты обернулась, пытаясь заглянуть в его глаза. — Это неважно, — он хмыкнул. — Знаешь, так бывает, что видишь человека и понимаешь, что вон он. И никогда его не отпустишь. Так у меня было с Чаном, просто понял, что вместе мы сможем достигнуть многого. Теперь ты. Это я понял, когда увидел тебя в том зале. Так что неважно твое имя. Главное — что я всегда теперь буду рядом. Всегда тебя найду.       Ты не нашлась что ответить. Но знала, что твой план должен закончится.       Когда Джисон утром проснулся, то увидел лишь холодную половинку кровати. И записку: “Я люблю тебя и буду всегда любить. Но не думаю, что что-то выйдет. Хочешь искать — ищи. Навсегда твоя”       И черное сердечко вместо подписи.       Стеклянная ваза полетела в стену одновременно с криком боли.       Ты возвращалась домой со сложенным мольбертом. Твои навыки живописи постепенно возвращались. Казалось, та поездка дала намного больше. В груди иногда застывало нериятное чувство, когда вспоминала сонное лицо, которое заливала слезами на рассвете. Но что у вас могло получится? Он — известный айдол, талантливый композитор и репер, на него просто молятся сотни тысяч фанаток по всему миру. И ты — маленькая и сломленная, которая только-только начинает оживать после разрушения. Ты знала, что отношения — это работа, это не только брать, но и отдавать. А тебе отдавать было нечего. Поэтому сбежала. Уехала. И, как только вышла из аэропорта, сразу же сменила симку.       Да, он звонил тебе. И с номера Феликса. И с других. Ты видела, когда отключила режим полета, десятки, если не сотни пропущенных вызовов и сообщений, где он просил назвать страну, назвать имя. Просил не покидать его, просил не делать больно и не разбивать сердце. Но ты это сделала. Ты удалила все упоминания о нем. Даже перестала слушать их музыку, чтобы не делать больно себе.       Сегодня твое сердце отчего-то постоянно замирало, будто ощущало что-то. Казалось, что сейчас выпрыгнет из грудной клетки. Поэтому ты решила заварить травяной чай, он всегда успокаивал. И когда заварник был полон, в дверь позвонили.       Ты не сомневалась, кто это был. Это из разряда фантастики, конечно, то ты знала. Сердце не обманешь. И полюбив один раз, оно всегда будет тянутся к своей половинке.       Ты открыла дверь. — Я же говорил, что тебя найду, — он улыбался своей самой очаровательной улыбкой.       Ты кивнула: — Будешь чай? Я заварила на двоих.       Это казалось правильным. Ты и Хан Джисон на твоей маленькой кухне. И две чашки горячего травяного чая. И много разговоров. И любви. И две руки с переплетенными пальцами. И это уже навсегда.