Люболь

      Утром Пэнси проснулась не поздно. Она осталась ночевать у Малфоев.       Девушка открыла глаза и увидела Драко, который лежал рядом с ней. Они снова переспали. Она поняла просто потому, что он лежал рядом. Вчера ночью ими было выпито несколько бутылок вина, так что вечер она не помнила. Девушка каждый раз ненавидела себя, когда просыпалась утром рядом с Драко. Она знала, что и в трезвом виде такое часто с ними случалось, но пьяный секс она воспринимала как самое худшее действие. Пэнси закрывала глаза и видела себя сидящую сверху него, ей сразу хотелось открыть их, вырваться из этого воспоминания. Почему-то она корила себя за это. Она считала, что Драко пользуется ею, точнее, она это понимала, но не хотела признавать. Девушка верила, что они смогут быть вместе.       Драко обнимал подушку двумя руками, уткнувшись в неё носом. Пэнси повернулась к парню, рассматривая его. Она поправила прядь волос, которая упала на его закрытые глаза. Юноша выглядел таким нежным и беззащитным, пока спал. Девушке казалось, что он способен на самые глубокие чувства, хотя он свято убеждал её, что в нём нет ни капли чувства под названием любовь. Она смотрела на него и легонько улыбалась.       Минут через десять Малфой приоткрыл глаза и что-то замычал.       — Доброе утро, — негромко сказала Пэнси.       — Бывало и лучше, — протянул Драко, пытаясь полностью открыть слипшиеся веки. — Давай мы больше не будем столько пить.       Его умоляющий тон рассмешил девушку. Почти каждый раз он просил об этом, но сам же и не выполнял свою просьбу.       Юноша сел, он потянулся и спустил ноги на холодный пол, немного поёжившись при этом. Пэнси рассматривала его, наблюдала за движениями. Он был красив и элегантен, обворожителен при всей сложности его характера. За завтраком миссис Малфой, помешивая чай, аккуратно поинтересовалась стоит ли ей волноваться о количестве выпитого вчера алкоголя, Драко немного виновато улыбнулся и сказал, что не стоит.       Через несколько часов Пэнси трансгрессировала домой. Её матушка сидела за столиком в саду с чашкой чая и министерскими документами.       — Здравствуй, дорогая. Как прошёл вчерашний день? — поинтересовалась она.       — Неплохо, — девушка сделал глоток из чашки матери. — Мистера Малфоя освободили, представляешь? Я была в полной уверенности, что он останется в Азкабане.       Женщина приподняла брови, искренне удивляясь, что Малфою-старшему удалось избежать наказания.       — Я думаю, во многом спас положение Гарри Поттер. Каким-то волшебным образом Драко уговорил его помочь. Мне кажется, что он поменял своё мнение об этом гриффиндорце, возможно, они станут друзьями.       Эта информация удивила миссис Паркинсон ещё больше.       — Это ещё более удивительно, чем освобождение Малфоя. Но думаю, что всем вам пошла бы на пользу дружба с этим парнем. Он хороший человек, а это уже очень много значит.       Пэнси посмотрела на мать, которая снова уткнулась в документы. На улице было непривычно тепло для конца августа. Цвели большие кусты роз, вокруг них летали бабочки и шмели. Садовник ходил вокруг кустов, приводя их в порядок.       Девушка зашла домой и огляделась. Почему-то ей казалось, что она не появлялась тут не день, а несколько месяцев. Складывалось впечатление, что вокруг всё поменялось, даже запахи стоят другие. Она поднялась к себе в комнату и закрыла дверь на замок.       — Как глупо, — подумала слизеринка. — Кто угодно откроет дверь, это же магический мир…       Девушка переоделась в домашнюю одежду, села за стол и отпёрла ящик, в который недавно убрала свой дневник. Раскрыв его на чистом листе, Пэнси взяла перо.       «Это были очень странные дни. Мистер Малфой на свободе, Драко вдруг стал совсем не таким как раньше, Блейз тоже изменился. В это всё ещё и Поттера втянули. Мне его жаль. Он оказался очень хорошим, его помощь безмерно помогла Малфоям. Во многом он показал нам, что такое помогать без выгоды для себя».       Девушка продолжала писать, пока её рука не устала до такой степени, что больше никогда не хотелось брать перо.       — Как же хочется курить, — сказала она негромко сама себе.       Однако её останавливало то, что мать сегодня дома, а не в Министерстве.       День шёл медленно и неинтересно: девушка прогулялась по окрестностям поместья, дошла до близлежащего городка, где жили маглы, вернувшись домой ей пришла мысль послушать музыку.       Давным-давно девушка выпросила у родителей магловский проигрыватель, они долго сопротивлялись, но потом всё-таки согласились. Теперь Пэнси могла слушать музыку, когда ей взбредёт в голову. Она покупала пластинки разных исполнителей в магловском Лондоне, ставила их в проигрыватель и наслаждалась музыкальными произведениями.       Девушка понимала, что скорее всего представление волшебников о прелестях жизни маглов несколько обесценено. Для чистокровынх магов, особенно во времена Тёмного Лорда, казалось, что иметь что-то из атрибутов жизни маглов — низко и мерзко. Однако так мыслили только самые приближенные, а люди, кто понимал, что это только упростит им жизнь, давно начали использовать разные предметы быта маглов. Пэнси понимала, что прогресс в немагическогом мире не стоит на месте, и такие проигрыватели, который она имела, давно вышли из использования и, уж тем более, из моды: она видела новые модели в магазине, когда ездила в Лондон. Но ей нравилось слушать на таком раритетном предмете музыку: в этом была своя романтика. Как-то раз она даже танцевала под эту музыку с Драко, когда он в очередной раз остался у неё дома.       Она, прислонившись к нему, медленно двигалась, втаскивая парня в свою атмосферу. Сперва, конечно же, он сопротивлялся, однако потом, положив руки на талию девушки, двигался в такт ей. Мурашки шли по телу слизеринки, когда юноша касался её так нежно. Она, положив голову ему на плечо, представляла, что это их свадебный танец. «Наивная дурочка», — проносилось каждый раз в её голове, когда она думала о чём-то подобном. Однако, девушка не могла отказать себе в удовольствии помечтать, ей хотелось верить, верить хотя бы во что-то.       Включив свою любимую песню, Пэнси уселась в кресло. Она снова взяла свой дневник и, открыв его сзади, стала рисовать что-то похожее на миниатюрный портрет. Ей нравилось изображать каких-то неизвестных людей. Все, кто видел её творчество говорили, что у неё получаются шедевры. Однако сама Пэнси так не считала, потому, на все просьбы друзей нарисовать их, она отвечала отказом или говорила, что нарисует как-нибудь потом, оставляя свои обещания невыполненными. Но у девушки была целая стопка листов, где были изображены её друзья и знакомые, она никогда никому не показывала их: слишком стеснялась и боялась, что люди будут смеяться над творчеством, в которое она вкладывала душу.       На фоне играет композиция The Chain, Пэнси водит карандашом по бумаге, прорисовывая очередной портретик. На этот раз ей хотелось изобразить какого-нибудь парня. Когда девушка закончила, она отметила, что лицо человека напоминает ей Гарри Поттера. Такое сходство её позабавило.       День клонился к вечеру. Домой вернулся глава семьи — мистер Паркинсон. Солидный мужчина в строгом чёрном костюме и чёрной мантии. Его чёрные волосы, чуть тронутые сединой, были убраны назад, а уставшие глаза смотрели куда-то вдаль. Однако, когда Пэнси сталкивалась с ним взглядом, становилось не по себе. Казалось, он смотрит внутрь тебя, всматривается в твоё нутро и ничто не может ускользнуть от его глаз.       Мужчина сильно уставал на работе: изнурённый, он каждый день приходил домой с одним желанием — выпить бокал отменного брэнди, съесть положенный ужин и, не дожидаясь расспросов со стороны домочадцев, лечь спать. Ведь на следующий день его ожидала точно такая же рутина: разгребать министерские дела, которые пришли в упадок после войны. Безумное количество обращений со стороны простых граждан магического мира, восстановление отношения с министром магловского мира, который был напуган тем, что вся борьба волшебников перебросится на них, а также неописуемое количество сподвижников Тёмного Лорда, которые продолжали действовать и бороться за его дело. То, что Волан-де-Морт был убит не означало, что все опасные маги прекратят свою деятельность, его гибель означала лишь одно — все, кто совершали свои злодеяния под шумок, теперь действовали сами по себе, набирая единомышленников. Конечно, министерские служащие изо всех сил старались пресечь их действия, пытаясь уничтожить или посадить всех злодеев, однако, случались и стычки, где стороны были неравны. Тогда приходили печальные известия, омрачающие и без того ещё не оправившийся магический мир. Слишком много было жертв, слишком много было бесследно исчезнувших.       Однако сегодняшний день отличался от остальных. Ужин был подан в девять часов вечера, и вся семья собралась за большим столом в просторной столовой.       Слуги подали кушанья и удалились. Тишину нарушал лишь звук приборов, используемых для трапезы. Прожевав очередной кусок мяса, мистер Паркинсон заговорил.       — Тяжёлые дни. Я совсем не хотел вас посвящать в рабочие моменты, но сам уже не справляюсь. Я слышал, что у маглов принято делиться своими проблемами с семьёй, в надежде, что тебе помогут, — он посмотрела на жену и дочь.       — Как странно. Отец никогда не брал пример с маглов и уж тем более не делился рабочими моментами, — подумала девушка, переваривая сказанные отцом слова.       — У маглов много хороших… — миссис Паркинсон задумалась, — …традиций. Что тебя тревожит?       Мужчина потупил глаза. Пэнси заметила, что он чувствует себя неловко, примерно так же, как девушка ощущала себя, ведя беседу с Поттером.       Последние несколько лет в их семье было не принято вести какие-либо беседы: отец приходил с работы с одним желанием — лечь спать и отвязаться от работы, мать — судорожно листала министерские бумажки, которыми в итоге зарос весь её домашний кабинет, а Пэнси старалась не выходить из комнаты, чтобы не видеть всех бед, которые творятся в мире. Она даже не читала газеты, лишь изредка узнавая новости от Драко, которые приходил в их дом с одной целью — спрятаться от Пожирателей Смерти, которые заполонили их дом.       Он искал хоть какое-то спокойное место, где не будет даже матери с отцом, даже крёстного. И Драко находил его — в поместье семейства Парконсон.       Пэнси, сидящая круглые сутки одна, не желавшая и боявшаяся выходить из дома, и несколько эльфов и слуг, ожидающих возвращения хозяев, чтобы выполнять свою работу. Так Пэнси и Драко стали ещё ближе, ведь именно эти дни, которые он проводил у девушки, были особенно спокойными.       — Я так больше не могу, Пэнс, — хлопок и возле письменного стола девушки возник Драко Малфой с тёмными кругами под глазами.       — Драко! — вскрикнула слизеринка. — Ты когда-нибудь застанешь меня голой, либо… — она не стала заканчивать фразу.       Но Драко не обратил внимания. Если раньше он схватывал подобные её слова на лету, то сейчас он и ухом не повёл. Девушка заметила это и немного расстроилась: она скучала по прежнему Малфою.       — У тебя что-то случилось? — осторожно поинтересовалась она.       Парень метнул на неё несколько испуганный взгляд, а потом рухнул в кресло, прижав ладони к глазам.       — У меня нет сил находиться дома, — безэмоционально ответил он. — Я больше не могу быть ЕГО пешкой и жить в страхе, что «завтра» может не наступить. Я встаю каждое утро и думаю: а что же сегодня ждёт нас? Очередная порция пленников, которых Беллатриса будет пытать в подземелье, а их крики, заставляющие леденеть кровь, будут разноситься по всему замку, застывая в ушах, или собрание у Тёмного Лорда, где он показательно использует круциатус на каком-нибудь маглорождённом волшебнике? Я боюсь, что когда-то он подвергнет пыткам и всех нас, я не выдержу таких пыток, я не выживу, — Драко становился всё бледнее и бледнее.       Он практически не ел, судя по его исхудавшему лицу. Он больше не выряжался. Ему едва хватало сил, чтобы трансгрессировать куда-то.       Пэнси смотрела на него с замиранием сердца, она боялась их встреч, боялась, что каждая может стать последней.       — Драко, прошу тебя. Останься у меня. Поживи здесь, ведь тут вполне безопасно.       Парень замотал головой.       — Нет, ты что. Я подвергну вас слишком большой опасности. Ты не понимаешь, что ОН творит. Я не хочу, чтобы ты и вся твоя семья пострадала из-за меня. От меня и без того слишком много проблем. Знала бы ты насколько сильно я сейчас виню себя за выбор, что я совершил.       Драко опустил глаза. Пэнси увидела слезу, которая скатилась по его щеке.       — Иди сюда, прошу тебя.       Парень поднялся и сел возле неё на кровать. Девушка забралась с ногами и повернула корпус Драко к себе так, чтобы смотреть ему в лицо.       — Драко, я верю, что скоро всё кончится, тебя не тронут. Пожалуйста, при малейшем страхе приходи ко мне. Я всегда тебе помогу, если что отец поможет. Когда рождественские каникулы кончатся, ты может и без меня сюда трансгрессировать. Эльфы и слуги не заходят в мою комнату, пока я в школе.       Парень недолго смотрел на неё, а потом крепко обнял. Он опустился на её колени и прикрыл глаза. Через несколько минут Драко уже спал. Он почувствовал себя хоть немного, но в безопасности.       Девушка моргнула, возвращаясь к реальности. Отец что-то говорил миссис Паркинсон.       — Меня тревожит то, с какой скоростью распространяется эта зараза. Они всё больше и больше пытаются вывести из строя и без того слабую и шаткую систему нынешнего мира.       Мистер Паркинсон сокрушался недолго. Вскоре он отвлёкся на воспоминания о былых спокойных временах. Он вспоминал о том, как был мракоборцем, когда Тёмный Лорд, казалось, погиб и уничтожать нужно было только остатки его приспешников. А их было не так много, тех, кто не испугался и не зарылся под землю, как большинство.       Однако потом его повысили, и в «поле» мистер Паркинсон больше почти не выходил, за исключением единичных случаев, когда нужно было ловить очень опасных преступников.       Семья погрузилась в оживлённую беседу и Пэнси, так долго не разговаривающая на простые, отвлечённые темы, утонула с головой в этом вечере. Девушка слушала и говорила, поднимая бокал с красным вином, она смеялась и удивлялась тому, что слышала впервые. Пэнси рассказывала родителям некоторые истории, которые случались с ней и её друзьями в школе, мама и папа смеялись и радовались, что этот вечер получился таким откровенным.       На часах было около двенадцати, когда мистер Паркинсон вдруг вспомнил.       — Пэнси! Мы совсем забыли тебе сказать, — миссис Паркинсон внимательно на него посмотрела. — Профессор Макгонагалл прислала нам письмо, что преподавательский состав и министр магии приняли решение, что ребятам, которые не закончили финальный курс обучения, предоставится возможность завершить его в этом году.       Девушка испуганно глядела на родителей. Она, конечно, хотела бы оказаться ещё раз в школе, но несколько позже, когда всё уляжется.       Спустя несколько секунд молчания, отец девушки продолжил.       — Мы с мамой хотели сказать тебе, что были бы очень рады, если ты завершишь обучение. Мы даже, я думаю так правильнее будет сказать, настаиваем на этом.       Родители девушки были несколько обеспокоены. Они не знали какой реакции следует ожидать от дочери.       — Вы хотите, чтобы я через несколько дней отправилась в школу? — зачем-то уточнила Пэнси.       — Да, именно так, — ответила миссис Паркинсон. — Мы считаем, что образование очень важная часть твоей жизни, так что ты без труда сможешь сдать ЖАБА и завершить школу.       Девушка испытывала смешанные чувства: её не столько пугало то, что нужно вернуться в Хогвартс, сколько непонимание как вести себя в стенах образовательного учреждения. Она не знала будет ли там хоть кто-то из её друзей.       — Я могу сама принять решение? — поинтересовалась она.       Хотя ответ был очевиден: раз родители сами сообщили ей, значит решение уже принято и обжалованию не подлежало.       Отец отрицательно покачал головой.       — Профессор Макгонагалл распорядилась, чтобы родители принимали это решение, поскольку вы, дети, можете отказаться сразу. Мы уже отправили ей письмо с подтверждением, что ты вернёшься на этот год. Вот, кстати, твоё письмо, — мужчина протянул девушке конверт.       Пэнси взглянула на желтоватую бумагу, которую она вскрывала год за годом, чтобы прочитать, что ей понадобится к новому курсу. Сейчас девушка боялась открыть его: ей казалось, что внутри будет что-то, что совершенно её не обрадует.       «Уважаемая мисс Паркинсон!       Мы рады вам сообщить о том, что вы переведены на восьмой курс обучения школы чародейства и волшебства Хогвартс.       В связи с событиями, которые серьёзно отразились на всём магическом мире, мы сформировали восьмой курс, специальный для тех студентов, которые не имели возможности сдать экзамен ЖАБА.       Обучение начнётся с первого сентября.       С наилучшими пожеланиями, директор школы Минерва Макгонагалл.       Ниже прилагается список необходимых предметов для обучения».       На глазах девушки выступили слёзы. Она как будто снова вернулась в детство.       — Мы всё уже купили для тебя. Книги все те же, что и на седьмом курсе, а перья, пергаменты и всё для зелий лежит в кладовой комнате, — сказала мать Пэнси.       — Спасибо, — тихо выдавила из себя слизеринка.       Она поочерёдно обняла отца и мать и удалилась к себе в комнату.       Девушка заперла дверь и, не обращая внимания на то, что дома оба родителя, достала пачку сигарет, желая поскорее выкурить хотя бы одну.       Пэнси сделала очень большую тягу, наполняя лёгкие дымом. Она прикрыла глаза и выдохнула, наружу вырвался огромное облако. Казалось, что на душе стало немного легче.       Девушка думала, напрягала свои извилины, пытаясь осознать, что через несколько дней она окажется в стенах школы.       — Нужно срочно написать Драко, — подумала слизеринка и начала доставать пергамент и перо из ящика, удерживая сигарету в зубах. — Нет, лучше трансгрессировать, так будет быстрее.       Она затушила окурок и исчезла из собственной комнаты.       Громкий хлопок и девушка уже осматривает комнату, в которой оказалась.       — Драко, это просто жесть! — девушка плюхнулась на кровать, игнорируя удивление парня.       — То, что ты так спонтанно тут появилась? Я сегодня, если честно не ждал тебя.       — Да что ты несёшь! — девушка была взволнована. — Тебе не сказала мать ещё о Хогвартсе?       — А, — протянул Драко. — Я не особо удивился. Думаю, нам будет полезен ещё один год. Но вообще, я тоже не ожидал, — он протянул лежащей рядом Пэнси открытую пачку.       Девушка, недолго думая, вытащила одну и подожгла. В комнате стоял отчётливый запах дыма. Драко курил постоянно, не заботясь о том, что его мать, а теперь и отец всё время дома.       — Что мы будем делать в этом году, Драко? Я боюсь представить. Я даже не знаю, что думать, как к нам будут относится…       — Вряд ли как к особенным. Раз Макгонагалл разрешила вернуться, то она уверена в том, что мы все просто ученики, которые пережили войну, без какого-либо разделения на бывших пожирателей и героев светлой стороны.       Снова резкий хлопок и напротив лежащих Пэнси и Драко возник Блейз.       — Я, нахер, в шоке, — сказал мулат, пристраиваясь к друзьям.       Он тоже закурил.       — У нас что, тройничок намечается сегодня, я не понял? — воскликнул Драко.       Ребята засмеялись.       — Я так понимаю, мы тут собрались по одному поводу, — сказал Забини. — Но меня ко всему этому ещё и старостой оставили.       Было видно, что он расстроен, и при этом же ему было смешно, что он попал в такую ситуацию.       Драко и Пэнси протяжно завыли, выражая своё шутливое сочувствие другу.       Через несколько часов ребята разошлись по домам.       Пэнси улеглась в кровать и долго думала, что же её ожидает. Ей так хотелось верить, что этот год поможет ей сблизиться с Драко ещё больше. Ей так хотелось ощутить его любовь, она так хотела утопать в его объятиях. Каждый раз, когда они проводили время вместе, девушка пыталась ухватиться за все его слова и действия, которые порой не несли никакого смысла. Пэнси чувствовала, что у неё практически нет шансов на «победу». Драко никого не любил, ему никто не нравился, потому он относился к Пэнси как к своей любимой, но она чувствовала, что это не та любовь. Однако девушка верила, что всё ещё можно изменить. Ей казалось, что этот год её последний шанс, последняя возможность запрыгнуть в уезжающий поезд.