Люболь

      — Мисс Паркинсон? Мисс Паркинсон! — громко произнесла профессор Макгонагалл, пытаясь призвать внимание слизеринки, сидящей на предпоследней парте с Гарри Поттером.       — Пэнси! — толкнул её в бок парень.       Девушка вздрогнула и посмотрела на профессора.       — Я вас прошу, мисс, уделите нам немного внимания, а через десять минут сможете вернуться к тревожащим вас мыслям, — Макгонагалл поправила очки на носу и перевела взгляд на доску.       — Что с тобой случилось? — Гарри озабоченно смотрел на неё. — Макгонагалл раз шесть тебя звала.       — Я просто провалилась в сознание. Совсем не слышала, что происходит вокруг, — шепнула ему Пэнси и посмотрела на свой конспект.       В тетради было написано несколько слов о трансфигурации сложнейших организмов, а сбоку нарисовано лицо какого-то человека.       — Чёртов Малфой, — пронеслось у неё в голове.       Девушка вспомнила, о чём думала. На второй парте слева от них с Гарри, сидели Драко Малфой и Гермиона Грейнджер. Они ничего не делали друг с другом, лишь касались бёдрами. Но и этого хватало Пэнси, чтобы почувствовать ревность. Драко, парень, которого она любила практически всё время обучения в Хогвартсе, сидит с другой, проявляя к ней внимание.       Девушка наконец-то смогла признаться себе, что Малфой ей не просто близкий друг, он значительно больше: он её возлюбленный.       Занятий проносились стремительно. Дни сменяли друг друга с бешеной скоростью, и Пэнси не успевала следить за тем, что происходит вокруг. Она была сфокусирована на двух вещах: ЖАБА и Драко с Гермионой.       «Сегодня был первый день, когда Гермиона согласилась сесть с Драко на занятиях, до этого мы с ней занимали почетные места на вторых партах. Они не обнимались, лишь застенчиво посматривали друг на друга, касаясь пальцами. Это так не похоже на Драко, он не был никогда застенчивым, он не был никогда ТАКИМ». Пэнси закончила запись.       — А может он не был никогда таким со мной? — пронеслось в голове девушки.       Пэнси терпела то, что происходило в их недоотношениях с Драко. Она копила внутри себя чувства, которые её убивали. Она смотрела в зеркало и видела человека, который не может достигнуть цели, не может найти решение задачи. Хотя ей казалось, что вот оно, только руку протяни и сможешь взять то, что так сильно хочется получить.       От осознания собственной беспомощности, от понимания, что не можешь добиться, хочется плакать, хочется рыдать от обиды на себя. Ведь никто кроме тебя самой не может сделать то, что дОлжно.       Пэнси видела отношение Драко к Грейнджер, которая так неловко отвечала на его, пока не слишком настойчивые, ухаживания. С одной стороны она была искренне рада за подругу, однако с другой… Она, Пэнси Паркинсон, была чистокровной волшебницей, поддерживающей Драко Малфоя во всем, способная дать ему покой и наслаждение. Она — человек, которые знает его с самого начала. Подруги давным-давно пророчили ей счастливую жизнь с наследником великого рода Малфоев. Но в это верили только они и Пэнси, пока не начала разочаровываться в собственных планах и мечтах. Девушка была настойчива и любила добиваться своих целей, однако сейчас ей стало казаться, что она взяла неподъёмную высоту, цель, которую ей не осилить.       За окном сыпал ленивый снег, подсвеченный луной. За стенами замка лежали сугробы, мороз был уже настоящий, по сравнению с прошлой неделей. Тренировки по квиддичу шли полным ходом. Блейз и Драко пропадали часами на поле. Они приходили измождённые, с ледяными руками и обветренными щеками. Даже после принятия душа в раздевалке слизеринской сборной, ребята не согревались до конца.       — Какой же дубак на улице! Если следующая тренировка будет в такую же погоду, я просто ахерею, — простонал Забини, усаживаясь на диван в гостиной.       — Так ты же сам выбрал время и день проведения, — сказал Малфой, кутаясь в плед, что лежал возле него.       Мулат закатил глаза.       — Я, по-твоему, не могу поныть?       Малфой скривил губы в улыбке и потёр глаза.       — Грейнджер сегодня сама меня обняла, — внезапно обратился к друзьями Драко.       Что-то ёкнуло у Пэнси в груди.       — Так и до первого поцелуя недалеко! — засмеялась Блейз. — Драко Малфой так медленно действует, это что-то новенькое. Обычно ты сразу в постель девушек тащишь, а тут уже почти декабрь, а ты даже не целовался с ней.       — Ой, заткнись. Она другая, это тебе не пуффендуйки или когтевранки, у Грейнджер есть много принципов, через которые она не будет переступать просто потому, что мне так захотелось. Это я уже уяснил, — он потёр запястье.       — Тогда терпи. На ваш первый поцелуй я устрою вечеринку, если доживу! — мулат засмеялся, уворачиваясь от надвигающейся руки Малфоя.       Пэнси сидела молча, слушая их разговоры. За этот вечер к ней ещё ни разу не обратились. Как будто не замечали. Она ушла в комнату через час, бросив друзьям пожелание доброй ночи.       — Пэнси какая-то странная, — заметил Блейз.       Драко пожал плечами.       — Может у неё проблемы с учёбой или с кем-то ещё?       — Она нам всегда рассказывает сразу, если что-то случается, — напомнил Забини другу.       — Ладно, давай завтра это выясним, а то я наконец-то отогрелся после улицы и очень сильно хочу спать.       Пэнси сидела в своей комнате и молча глотала слёзы, которые всё никак не отступали. Она была разбита. Девушка понимала, что она теряет Малфоя, которые серьёзно настроен на Грейнджер. Он сделал выбор. От этот понимания становилось только больнее. Ей было тяжело дышать, и от осознания этой ситуации, от дикого ужаса, что она его потеряет, воздух не заталкивался в лёгкие.       Слизеринка была счастлива, что сегодня Дафны не было в комнате, ведь так она могла дать полную волю своим эмоциям. Ей казалось, что внутри неё что-то ломается при каждой мысли о том, что Драко думает не о ней. Сейчас она стала осознавать, что и раньше он думал о ней, только в моменты горечи и страха.       — Может быть я никогда и не нужна была ему? Может он просто пользовался мной во всех смыслах? — выдал мысль её воспалённый мозг.       Пэнси так устала думать об этом, ей так хотелось снова знать, что только ей доступен Малфой. Но она понимала, что он не игрушка и не станет оставаться с девушкой, если ему не хочется. Внутри неё шла борьба, борьба сердца и разума. И, к сожалению, разум пока проигрывал.       — Почему она постоянно возле Поттера и Уизли? — злился Драко за завтрака, ковыряя омлет.       — Они же её друзья. Золотое трио, всегда вместе и в радости, и в горе. — напомнил Забини.       — Ах да, как я мог забыть, — саркастично ответил Малфой.       — Ну, ты же постоянно общаешься со мной и Блейзом, — начала Пэнси. — не думаю, что Гермиона в восторге от этого. Но она не злится и, я думаю, не собирается «делать» тебе мозги по этому поводу.       Малфой удивлённо взглянул на неё.       — Получается, что у тебя двойные стандарты: что можно тебе, нельзя ей. Как минимум глупо, как максимум обидно, — закончила она.       Друг продолжал смотреть на неё.       — И что ты предлагаешь?       — Я? Ничего. Просто прими тот факт, что она не стеклянное изваяние, которые ты купил за херову тучу денег, она живой человек и не будет принадлежать тебе, тебе придётся дать ей свободу, к которой она привыкла. Вот и всё, — Пэнси невозмутимо поправила волосы и взглянула на гриффиндорку.       — В конце концов, если ты станешь не только своим взглядом показывать, что ей не стоит общаться со своими лучшими друзьями, а ещё и действиями подкреплять, она точно скажет, что ты засранец и больше не обратит на тебя внимание, — поддержал подругу Забини.       — Да что вы вообще знаете… — начал было Малфой.       — Мы знаем, что ты мудак, а она нет, так что завязывай, — оборвал его на полуслове мулат.       — Ладно, простите. Спасибо вам.       Драко взглянул на Блейза, тот устало улыбнулся. Он привык к тому, что Малфой постоянно спорит, поэтому научился прерывать его пламенные речи, чтобы вразумить.       — Обращайся.       Блондин приобнял Пэнси за плечи и наклонился к ней ближе. У девушки всё внутри сжалось, когда она почувствовала его дыхание на своей шее. Стоило закрыть глаза, и она вспоминала их самый милый и, наверное, романтичный поцелуй. Они сидели на крыше в поместье Забини и курили, пока вся компания слизеринцев, во главе с Блейзом, отрывалась где-то внизу.       — Не хочешь вниз? — спросил Драко, когда Пэнси слегка поёжилась от летнего ветерка.       Девушка отрицательно покачала головой.       — Мне не холодно, просто не ожидала.       — Чего? Ветра? — издал смешок Малфой.       Пэнси улыбнулась, понимая, как глупо звучал её ответ.       — Драко, — обратилась слизеринка к другу, — последнее время ты какой-то странный, я заметила это ещё где-то месяц назад. Что у тебя случилось?       Парень глубоко вздохнул и посмотрел на неё так, как никогда раньше.       — Боюсь, если скажу тебе, будет ещё хуже.       Пэнси вопросительно подняла бровь.       — Даже если это что-то ужасное, мы справимся с этим.       Малфой огляделся по сторонам, как будто пытаясь увидеть не подглядывает ли за ними кто-то.       — В общем, я не знал, как сказать вам с Блейзом, но вот, — он закатал рукав джемпера, — я принял метку. — парень устало глядел на руку.       Пэнси замерла. Она впервые видела метку Тёмного Лорда так близко.       — Похоже на татуировку. — выдавила из себя девушка.       По лицу Малфоя пробежала какая-то эмоция, с которой раньше Пэнси не сталкивалась.       — Тебя заставили это сделать? — скажи честно, понизила она и без того тихий голос.       Малфой сидел от неё буквально в тридцати сантиметрах, но девушка подвинулась ещё ближе.       — Скорее да, чем нет, — он потёр лоб. — Я долго думал, правильно ли то, что я делаю и пришёл к выводу: у меня просто нет вариантов. Отец был в тюрьме, а на нашу семью повесили клеймо трусов и предателей. Тёмный Лорд хотел проучить нас, сказав, что есть только один вариант — вступить мне в ряды Пожирателей. Мать тогда чуть удар не схватил, а когда отец узнал об этом, стало ясно, что выбора у меня точно нет, потому что он сразу же сказал, что ждёт от меня больших успехов, чтобы восстановить доверие Повелителя. И после этого меня «наградили» вот этим. — он покосился на руку.       Пэнси положила ладонь на его предплечье, которое было теперь увенчано этим кошмарным зрелищем. Его рука была напряжена, казалось, что до самого предела.       — Знаешь, сколько она уже неприятностей принесла мне. Понимаю, что это совсем не те неприятности, которые были у отца или других пожирателей, но я был к ним не готов и потому, мне кажется, что я испытал уже весь спектр отрицательных эмоций от этой метки.       — Я понимаю тебя, Драко, — сказала Пэнси, поглаживая его руку.       — Не думаю. Лорд вызывает всех своих подчинённых посылая сигнал, он как-то связан с этой меткой, и она начинает подавлять твою волю, ты испытываешь ужасные ощущения, не можешь отказаться прибыть на его зов.       Паркинсон поёжилась, представляя, как её волю давят, заставляют делать только то, что хочется кому-то.       — Драко, я смогу не понять, что ты испытываешь физически и морально, но я чувствую, что мы с Блейзом нужны тебе, ты можешь на нас рассчитывать. Прошу тебя, не бойся обратиться к нам. Ты прекрасно знаешь, что мой дом — твой дом, уверена Блейз такого же мнения. Я уверена, что дело Тёмного Лорда будет жить и ты, именно ты, займёшь почётное место возле него.       Малфой поднял глаза на неё в немой благодарности и обнял.       — Ты моё спасение, Пэнс, мой лучик света, — шептал он ей на ухо.       Внутри девушки что-то творилось.       — Я всегда рядом с тобой, — девушка смотрела ему в глаза, немного наклонив голову.       Драко поцеловал её.       Мимолётное воспоминание исчезло, вернув Пэнси к реальность. Как она тогда ошибалась, веря в дело Тёмного Лорда.       — Что со мной может сделать только одно его дыхание, Мерлин, это всё не к добру, — подумала расстроенная девушка, всё ещё чувствуя руку Малфоя на своём плече.       Пэнси бежала по лестнице наверх, чтобы с чем-то помочь Блейзу. Её поймал в одном из коридоров Тео и передал, что мулат ищет её, но, конечно же, не сказал зачем.       Бросив пароль портрету, Пэнси влетела в гостиную.       — Блейз, ты искал меня? Что-то случилось? — задыхаясь спросила девушка.       — О, ты как раз вовремя! — громко сказал он, лучезарно улыбаясь.       — Тебе что дала та когтевранка? — рассмеялась Пэнси.       Блейз закатил глаза, пытаясь скрыть улыбку и показать Пэнси, что её слова абсолютно глупы, но у него не вышло.       — Не в этот раз, — отозвался Малфой, сидящий в кресле. — Ему ещё работать и работать над этим.       — Ой, да не о том речь! У нас сегодня снова вечеринка, дорогая наша Пэнси.       — По какому поводу? — в недоумении спросила девушка.       — Малфой и Грейнджер, — у Пэнси всё замерло внутри, — поцеловались! А я же обещал, что устрою нам встречу по этому поводу.       Все надежды, которые Пэнси ещё хранила в себе, рухнули в одночасье. Словно лавина сошла и не оставила после себя ничего живого.       Драко засмеялся словам Блейза, внимательно наблюдая за реакцией подруги. Пэнси заметила это и сделала вид, будто безумно рада за них.       — Мерлин, Драко, я поздравляю тебя! Когда это было?       — Кажется он поверил моей «прекрасной» актёрской игре, — подумала слизеринка.       — Вчера вечером. Я провожал её после прогулки.       Девушка улыбнулась и посмотрела Драко в глаза. Казалось, он счастлив.       — Я отнесу сумку и вернусь. Всё обсудим вместе.       Парни кивнули и о чём-то заговорили. Блейз подозрительно проводил Пэнси взглядом.       Ноги девушки словно свинцом налились. Она с огромным усилием переставляла их, буквально заставляя себя подняться ещё на ступеньку выше.       Вот заветная дверь.       — Лишь бы внутри никого не было, — пронеслось в голове девушки.       Она отворила дверь и огляделась. Пусто. Поставив сумку возле кровати, Пэнси вздохнула, как будто готовясь к чему-то ужасному и расплакалась. Внутри кипело негодование и обида, что всё случилось именно так. Что он, кажется, так счастлив, но не с ней. Это сбивало с ног, втаптывало в землю, не позволяя подняться. Внутри, где-то на уровне сердца, Пэнси чувствовала какую-то тупую боль, словно ей медленно загоняют что-то под рёбра. Она еле дышала, буквально заставляя себя делать очередной вздох. Девушка трясущимися руками достала палочку и, соорудив звуко и запахонепроницаемый купол, закричала от боли. Она кричала так, словно её подвергали самым страшным пыткам. Казалось, что внутри неё вопияли демоны, которые никак не могли вырваться наружу. Пэнси думала о несбывшихся мечтаниях, она их чётко видела, помнила и ощущала, но, к сожалению, этим мечтам не суждено сбыться.       Она достала сигареты и, даже не пытаясь смахнуть слезы с щёк, затянулась. Она никогда не ощущала потребности в сигаретах, но сейчас, в минуту яростного отчаяния, она понимала, что только этого и хочет. Ей не нужны успокоительные зелья или подруги, чтобы прийти в себя, ей просто нужно перекурить.       Фильтр сигареты намок от слёз, которые скатывались на губы. Пэнси думала, если она сейчас так отреагировала на случай с Гермионой, что же будет дальше.       Когда девушка немного успокоилась, она поняла, как нелепо выглядела. Вся растрёпанная, с размазанной косметикой, словно в состоянии аффекта. Её голова была перегружена, совершенно не соображала. Сейчас бы лечь и уснуть, а не идти готовить вечеринку с Блейзом и Драко.       Попытки привести себя в порядок с помощью магии не увенчались успехом. Потому девушке пришлось прибегнуть к обычному снятию макияжа. Смывать разводы от туши с лица оказалось не очень приятно.       Пэнси посмотрела на себя в зеркало, когда наконец избавилась от следов косметики: вся опухшая, с красными глаза, капилляры вот-вот полопаются.       — Ходячий ужас, — подумала она.       Девушка нанесла заново макияж и, переодевшись в более подобающий для вечера вид, пошла в гостиную.       Внизу уже было больше народу, чем двадцать минут назад.       — Ты куда пропала? — поинтересовался Блейз.       — Переодевалась. Я же не долго.       — Тебя не было полтора часа, Пэнс, — уточнил Драко. — Мы начали волноваться.       Девушка мотнула головой, убеждая друзей, что всё хорошо.       — Я сейчас вернусь, — и Малфой пошёл наверх в комнату.       Пэнси стала расставлять стаканы на стол и подготавливать пространство для посиделок.       — А почему глаза красные? — спросил, как бы ненароком, Блейз, помогая Пэнси подвинуть кресло.       — Ты о чём? — сделала удивлённые вид девушка.       Блейз приподнял брови и улыбнулся.       — Пэнси, я всегда вижу, когда у тебя или у Малфоя что-то не так. А в отличие от него, ты не очень хорошо скрываешь эмоции.       Слизеринка улыбнулась сквозь вновь нарастающую боль.       — Не понимаю о чём ты говоришь.       — Ну, когда поймёшь, дай знать, — убрал подушки Забини с дивана.       Пэнси немного подумала. Блейз и правда всегда видит, если кого-то из его друзей что-то тревожит, всегда поддерживает, помогает. Было бы глупо его оставлять в неведении, он счёл бы это за неуважение. А Пэнси была признательна ему за помощь и поддержку в прошлом.       — Я… — начала Пэнси, Блейз повернулся к ней в мгновение ока, — меня тревожит кое-что. Думаю, ты понимаешь о чём речь.       Блейз кивнул.       — Не знаю, как мне с этим справиться, ведь… — Блейз метнул на неё остерегающий взгляд, Пэнси перехватила его и увидела Драко, возвращающегося из спальни.       Последующий час ребята доделывали какие-то подготовительные мелочи. Вскоре Пэнси собралась идти за Гермионой, Роном и Гарри.       — Пэнси, это что-то с чем-то, — шепнула Гермиона подруге, когда они шли по коридору к гостиной слизерина. — Ты же знаешь уже?       Пэнси задумалась, что же лучше сказать.       — Да, он рассказал. Но ты не думай, что он трепло или что-то в таком роде. Просто у него особое отношение к тебе, ты как будто для него очень недоступная, совершенно другая.       Гермиона немного виновато улыбнулась.       — За мной никогда так не ухаживали, как это делает Драко. Даже Рон… Малфой особенный, он как будто видит во мне значительно больше, чем другие люди.       Пэнси почти не слушала, она думала о том, что же такого есть в Гермионе, чего нет в ней. Девушка не смогла ответить себе на этот вопрос, возможно ей поможет с этим Блейз.       — Ты только Гарри и Рону не говори ничего, пожалуйста. Они пока не знают, а я не готова им рассказать. Хотелось бы верить, что и Драко не будет лезть ко мне, чтобы не провоцировать Рональда. Но он ничего не обещал.       — Да, конечно, без проблем, — отозвалась Пэнси. — Думаю твои друзья догадываются, что между вами что-то есть, как минимум Гарри.       Гермиона пожала плечами.       — Ты какая-то странная, задумчивая. На уроках всё было иначе. Куда ты дела мою Пэнси? — намеренно нахмурила брови Грейнджер.       — Я просто думаю много об экзаменах, — соврала Пэнси, немного посмеявшись.       — Превращаешься в меня, — утвердительно кивнула гриффиндорка.       Разговоры лились словно виски в бокал Блейза. Пэнси стала разговорчивой и, подсев к Гермионе, увлеклась рассказом о рисовании. Гриффиндорка слушала как заворожённая, прося показать ей хотя бы один рисунок. Пэнси не долго колебалась, она давно хотела посвятить подругу в свои увлечения.       — Идём наверх скорее, — тянула Гермиона слизеринку.       Пэнси словила на себе взгляд Малфоя, который весь вечер следил за ними, хотя, если быть точнее, за Гермионой, которая не давала ему покоя. Такая красивая, чарующая.       Пэнси и сама задумывалась над тем, какая Грейнджер симпатичная. Она больше не была той девочкой-заучкой с гнездом на голове и немного не пропорциональной фигурой. Она стала настоящим эталоном красоты, особенно, когда не скрывала всех своих достоинств. Если б она не была колдуньей, одной из самых сильных в этом веке, то Пэнси подумала бы, что девушка модель, с такими-то параметрами.       — Мерлин, Пэнси, это великолепно! Почему ты никогда не рассказывала? Ну, за этот год, — девушка рассмеялась.       — Понимаешь, — Паркинсон провела рукой по бумаге, — для меня это отдушина, и, если кто-то начнёт говорить, что это некрасиво или станет зло критиковать, я очень расстроюсь, сюда я могу вложить, что хочу. Бумага меня не осудит.       — Тебя осуждали когда-нибудь?       — Я не вспомню уже. Но, когда твои родители влиятельные маги, работающие в министерстве, от тебя ждут выдающихся результатов, а ты даже боишься выступить, боишься высказаться в компании людей, которые хоть немного тебя превосходят, потому ты сидишь на одном месте много лет, надеясь, что рано или поздно кто-то заметит в тебе тот талант и потенциал. И, знаешь, в моей жизни вроде всё хорошо, но при этом я понимаю, что что-то не так, кручусь на одном месте, чтобы не сдохнуть где-нибудь.       Гермиона выглядела опечаленной, немного задумчивой.       — Ты можешь поделиться со мной своими переживаниями, если хочешь. Знаешь, когда я чувствую, что запуталась в себе, я не стремлюсь поделиться этим с Гарри и, уж тем более, с Роном, я погружаюсь в книги, да, это не так хорошо, может стоило бы и обговаривать, но мне проще так, а ты, получается, выплескиваешь все на бумагу. Но рано или поздно кто-то появляется в жизни, с кем ты можешь поделиться всем, чем угодно.       — Надеюсь, ты станешь этим человеком, Гермиона, — произнесла негромко слизеринка, заламывая пальцы.       Грейнджер расчувствовалась. Она обняла подругу.       Пэнси чувствовала тепло, которое исходит от девушки.       Она будто бы вытаскивала из неё боль и тревожащие мысли. Слизеринка понимала, если бы Гермиона была легилиментом, то сразу бы отстранилась от неё, потому что тот поток мыслей, что существовал в голове, не дал бы Грейнджер покоя.       — Ладно, чего-то мы с тобой расклеились. Пойдём вниз к ребятам! — Гермиона двинулась к двери.       Громко играла музыка, Пэнси танцевала с Гарри, она наслаждалась его компанией. Парень смотрел на неё и улыбался.       — Ты чего? — она заметила его довольное лицо.       — Да нет, — он мотнул головой, — просто ты такая счастливая сейчас.       Слизеринка заулыбалась ещё ярче.       — И красивая, — добавил Поттер, вглядываясь в её глаза.       Пэнси смутилась. Ей давно не говорили комплиментов.       Она обняла его. Гарри больше не был мальчиком, он был мужчиной приятной наружности с огромной историей и багажом проблем, которые ему ещё только предстояло решить.       К ребятам присоединились Рон с Гермионой, прыгающие в такт музыке.       — Не хочешь снова встретиться, прогулялись бы? — поинтересовался Поттер, не прекращая танцевать.       — Да, было бы здорово! — Пэнси пыталась перекричать музыку, которая заглушала любые разговоры.       Через как-то время Пэнси выбилась из сил и повалилась на диван напротив Драко, который ещё ни разу не вышел потанцевать. Он всё наблюдал. Словно гепард, притаившийся в высокой траве, он отслеживал, что делает Грейнджер. Как она ведёт себя, как пытается не обращать внимания на Малфоя, который искренне хотел бы быть на месте Уизли, но пока не может себе этого позволить. Он был весь напряжен, словно готовился к бою. Казалось, что мысленно он уже закопал Рона на кладбище возле дома. Гермиона лишь изредка, мельком глядела в сторону блондина. Вот тогда он успокаивался. Она смотрела так, и Драко понимал, что беспокоится не о чем. Но так было до момента, пока алкоголь в его организме не дошёл до критической точки. После Малфоя словно подменили. Взгляды Гермионы больше не действовали. Пэнси смотрела на него и видела, понимала, что вот-вот и у него сорвёт крышу. Она знала эти предистеричные, предагрессивные состояния, когда его взгляд становится по-настоящему страшным, когда от него исходит жуткая энергетика, способная перерасти в непроизвольные выбросы магии. С каждой секундой убийственное состояние Малфоя росло, он превращался в зверя, очень злого зверя, способного совершить любые действия. Он не думал о последствиях, его агрессия затуманивала разум, к сожалению, это была одна из основных проблем этого человека.       Пэнси перехватила взволнованный взгляд Блейза, который точно так же знал это состояние. Но они не имели представления как успокоить этого человека, когда вокруг столько людей. Малфой не думал, что сегодняшняя его выходка может круто изменить всю ситуацию, которая сейчас происходила между ним и гриффиндоркой. Пэнси знала, что злится он именно на присутствие Рона возле Грейнджер.       Драко чётко дал понять, что не готов рассказать о «них» с Гермионой всем вокруг, однако он больше не мог, да и не хотел мириться с тем, что Уизли по-прежнему лезет к выбранной им девушке.       А Гермиона… а что она могла сделать? Она даже не знала, как можно его успокоить.       — Она ещё не сталкивалась с таким Малфоем, — подумала Пэнси, нервно потягивая сигарету. — Видимо, она ещё даже не заметила, что что-то идёт не так.       Гермиона танцевала с Роном, её движения были раскованными, она больше не смотрела на Драко. Возможно, просто забыла или решила вести себя свободно до конца.       Когда Рон потянулся и поцеловал Гермиону, Пэнси увидела глаза Драко, которые на мгновение были обращены к слизеринке. Она увидела в них всё то, что ей не следовало бы видеть.       Гермиона отпрянула от Рона, словно от обжигающего предмета. Из-за навалившейся толпы она не видела ни Пэнси, ни Драко, никого. Но Паркинсон смотрела на неё в тот момент и ощущала, что Гермиону разрывало от чувства несправедливости и вины.       Но Драко…       Драко, он выглядел так, словно ему дали под дых. Пэнси знала это чувство, будто земля уходит из-под ног, и ты резко падаешь вниз, кажется, что с высоты десятиэтажного дома.       В то мгновение, когда Малфой смотрел на подругу, Пэнси видела, что ему больно. Она знала, как он выглядел, когда ему было физически больно. Но тут, тут всё было не так. Ему было больно морально.       Блейз подошёл к другу, положив руку на плечо.       — Всё хорошо, брат?       — Отвали, — огрызнулся Малфой.       Забини посмотрел на Пэнси и легонько покачал головой.       Девушка знала, что его послали.       — Драко? — она присела возле него на диван. — Тебе нужна помощь?       Он посмотрел на Гермиону, которая отошла к Гарри, потом на Пэнси и, схватив вторую крепко за руку, потянул за собой.       — Ты знаешь, что так нельзя, ты будешь винить себя потом. Прекрати! — говорила она ему, пытаясь высвободить руку из его хватки.       Но Малфой молчал. Он, казалось, даже не слушал.       Перед лестницей Пэнси посмотрела на Гермиону, которая заметила их удаление. В глазах слизеринки читалось искреннее: «Прости меня!»       У неё просто не хватало сил, чтобы оттолкнуть Малфоя.       Настолько ужасно Пэнси ещё не ощущала себя. Она погружалась в пропасть самобичевания. В темноту, откуда, в последствии, придётся выбираться.       Малфой был жесток в гневе и даже опасен. Он не думал ни о ком, не думал о боли, что может принести, он просто был зол.       То, с какой силой он вцепился в руку Пэнси уже приносилось боль, а что же будет тогда дальше?       Малфой втолкнул подругу в комнату, которая когда-то была милее всего для неё.       — Драко, не надо, я прошу тебя, — глаза девушки наполнялись слезами. — Ты будешь жалеть потом.       — Нет, мы будем с ней квиты, — огрызнулся он, снимая с Пэнси джемпер.       — Ты просто воспользуешься мной.       — Как и всегда.       У Пэнси словно сердце остановилось.       — Что?       Но Малфой уже молчал. Он грубо толкнул девушку на кровать, наплевав на все рамки приличия, на все правила.       Это был самый жёсткий секс в жизни слизеринки. Но ей было всё равно. Случись это в других обстоятельствах, она была бы только рада, но сейчас Малфой принёс ей столько моральной боли, что даже физическая стала ощущаться тогда, когда не должна была бы.       Они лежали рядом словно чужие. Как будто никогда прежде не виделись и не знали друг друга. Слёзы катились по щекам Пэнси.       — Ты просто воспользовался мной, — шепнула девушка, вытирая слёзы.       — Как будто когда-то было иначе, Пэнс. Мы с тобой ничем не связаны. Трахаться по дружбе — самое простое. Мне было бы наплевать, если бы, допустим, Блейз переспал с тобой.       С каждым его словом с сердце Пэнси вонзалась иголка и загонялась всё глубже и глубже. Она никогда не слышала от него таких выражений.       — Верно говорят, что у трезвого на уме, у пьяного на языке, — подумала девушка, вставая с постели.       — Мне нет особого дела, что и как у вас с Блейзом, дружите, общаетесь или нет. Я увидел Грейнджер и мне с ней комфортно. Но так, как она с поступила со мной…       — Она с тобой?! — в голосе Пэнси заиграли нотки злости. — Она с тобой ничего не сделала. К ней полез Уизли, знаешь, парни так делают, когда считают, что девушка свободна! Ты должен был показать всем, что теперь Гермиона будет твоей, а не сидеть на диване и строить из себя обиженного и злого мальчика. Надо было показать свои чувства.       Хоть Пэнси была расстроена из-за слов Малфоя в ее сторону, она хотела защитить Гермиону от скверных высказываний.       — Что ты вообще можешь знать о чувствах? Тебя же никто не любил никогда. Все твои действия ведут только к желанию парней трахнуть тебя. Ты безотказный вариант и только, — уголок рта Малфоя дёрнулся.       Подобие улыбки.       Мерзкой, оскорбительной.       — Ты ужасен, Малфой. Твои слова — яд. Я не хочу знать тебя больше, — сквозь слёзы произнесла Пэнси. — Рассчитывай теперь только на себя. Вся твоя уродская и жалкая жизнь должна была кончится в поместье год назад. Мне жаль, что я потратила столько лет впустую, пытаясь быть доброй к тебе, быть верной тебе и убеждениям, которые ты продвигал. Нужно было бросить попытки спасти твою жизнь и заниматься своей. Делай теперь, что хочешь.       Скопившиеся на ресницах слёзы упали.       — Иди, иди, всё равно вернёшься ко мне. Ты и дня не выдержишь, — насмешливо произнёс Малфой, подходя к девушке. — Ты ещё поплачь побольше, вдруг на меня это подействует.       Хлопок.       Пэнси ударила Малфоя по лицу со всей силы. Её ноздри раздувались от опять накатываемой злости и обиды.       Драко тоже было явно не в восторге.       Хлопнув дверью, девушка ушла.       Малфой, только что считавший, что поступил верно, начал осознавать всю суть сказанным им слов.       — Это конец, — тихо произнёс он себе под нос.