Эмма

Четверо ребят забежали в кабинет МакГонагалл. — Мы хотим увидеть профессора Дамблдора, — отважно выступила вперед Гермиона. —Увидеть профессора Дамблдора? — переспросила профессор МакГонагалл с таким видом, словно слова эти показались ей подозрительными. — А зачем? — Это секрет, — произнесла Эмма, решив, что не надо посвящать профессора МакГонагалл в детали дела. — Профессор Дамблдор отбыл десять минут назад, — холодно произнесла профессор МакГонагалл. — Он получил срочную сову из Министерства магии и немедленно вылетел в Лондон. — Он улетел? — произнесла Вика слабеющим голосом. — в такое время? — Видите ли, профессор Дамблдор очень известный волшебник, и у него часто появляются срочные, неотложные дела. — Но это важно, — настойчиво произнесла Эмма. — Вы хотите сказать, Поттер, что ваше дело куда более важное, чем то, по которому профессор Дамблдор вылетел в Министерство магии? — Послушайте, профессор, — неуверенным тоном начала Вика. — Это касается философского камня... Неизвестно, что ожидала услышать от нее профессор МакГонагалл, но явно не эти слова. Книги выпали из ее рук, но она даже не заметила этого. — Откуда... откуда вы знаете? — нервно выговорила она. — Профессор, я думаю... я знаю... кто-то хочет похитить философский камень. Мне необходимо-поговорить с профессором Дамблдором. Профессор МакГонагалл была в шоке от услышанного. Но своей подозрительности не утратила и продолжала внимательно разглядывать ребят. — Профессор Дамблдор вернется завтра, — наконец произнесла она после продолжительной паузы. — Я не имею представления о том, как вы узнали о камне, но будьте уверены, что его весьма надежно охраняют и никому не удастся его украсть. Я думаю, что вам троим лучше выйти на улицу и как следует насладиться хорошей погодой. Она ушла, но они не последовали ее совету. — Это произойдет сегодня вечером, — заявила Эмма, как только профессор МакГонагалл отошла достаточно далеко и уже не могла их услышать. — Сегодня Снейп заберется в тайник. Он узнал все, что ему надо, и дождался, пока Дамблдор уедет. Я уверена, что это он послал Дамблдору сову, а в Министерстве магии все ужасно удивятся, когда к ним заявится Дамблдор. — Но что нам... Гермиона поперхнулась воздухом. Остальные, заметив, что она смотрит за их спины, быстро оглянулись. Позади них стоял Снейп. — Добрый день, — вежливо поздоровался он. Они молча смотрели на него, широко открыв глаза — Не стоит упускать возможность насладиться хорошей погодой, — произнес Снейп со странной кривой усмешкой. — Вы должны проявлять разумную осторожность. У вас такой вид, что можно предположить, будто вы что-то затеваете. А сейчас — хорошего вам дня. Снейп развернулся и пошел по направлению к учительской. — Ну что ж, похоже, час пробил, не так ли? — медленно выговорила Эмма. — Сегодня ночью я выйду из спальни и попытаюсь первой завладеть камнем. — Ты с ума сошла! — воскликнула Вика. — Ты не сможешь! — подхватила эстафету Гермиона. — После того, что тебе сказали МакГонагалл и Снегг? Да тебя же отчислят! — И ЧТО? — выкрикнула Эмма. — Неужели вы ничего не понимаете? Если Снейп украдет камень, Волан-де-Морт вернется! Разве вы не слышали о тех временах, когда он пытался захватить власть? Тогда уже никого не выгонят из Хогвартса, потому что школы просто не будет! Волан-де-Морт сровняет ее с землей или превратит в школу Темных искусств! Так что штрафные очки уже не имеют никакого значения! Если меня поймают прежде, чем я доберусь до камня, что ж, мне придется вернуться обратно в город и там ждать, пока Волан-де-Морт найдет меня. Я просто умру позже, чем могла бы умереть, если бы ничего не предприняла сегодня потому что я никогда не перейду на Темную сторону! И потому сегодня я пойду туда, где хранится камень. И что бы вы ни сказали, меня это не остановит! Если вы помните, Волан-де-Морт убил моих родителей. Я не могу сидеть сложа руки и ждать, когда он начнет убивать других... — Ты права, Эмма, — через какое-то время тихим голосом откликнулась Гермиона. — Я использую мантию-невидимку — заявила Эмма. — Мне повезло, что мне ее вернули. — Ты думаешь, мы четверо под ней уместимся? — поинтересовался Рон. — Что значит — мы четверо? — не поняла Эмма. — Да перестань ты, — отмахнулась Вика. — Ты что, думала, мы пустим тебя одну? — Конечно, нет, — горячо подтвердила Гермиона. — Ты думаешь, тебе удастся без нашей помощи добраться до камня? А сейчас я пойду и полистаю учебники, может быть, наткнусь на полезную, информацию... — Но если нас поймают, нас всех исключат, — заметила Эмма. — Ну уж нет, — мрачно ответила Гермиона. — Флитвик сказал мне по секрету, что на его экзамене я набрала сто двадцать баллов, хотя выше сотни никому не ставят. Не думаю, что меня выгонят после такого. Рон с Викой промолчали — им козырять было явно нечем. После ужина они вернулись в гостиную и сели отдельно друг от друга, чтобы никто не подумал, что они что-то замышляют. Гермиона перелистывала свои записи, надеясь, что это поможет ей расколдовать заклинания, охраняющие камень. А Эмма и Рон молчали, обдумывая то, что им предстоит сделать. Постепенно комната пустела. Близилось время сна. — Иди за мантией, — прошептала Гермиона, когда из комнаты, зевая и потягиваясь, наконец вышла Лаванда Браун. Эмма метнуась наверх в темную спальню. Она вытащила из-под подушки мантию, и тут ее взгляд упал на флейту, которую на Рождество подарил ей Хагрид. Эмма поспешно засунула флейту в карман, и бегом спустилась в гостиную. — Лучше наденем мантию прямо здесь и убедимся, что она скрывает нас всех, — предложил Рон. — Все равно под нее еще будет должна залезть Вика. Я думаю, что она нас уже ждет. Но, на всякий случай давайте накинем ее сейчас. — Что вы задумали? — донеслось из угла комнаты. Все трое резко повернули головы, увидев застывшего в кресле Невилла. Он держал в руках свою свободолюбивую жабу. Судя по всему, та опять попыталась улизнуть, и Невилл оказался в углу именно потому что искал ее. — Все в порядке, Невилл, ничего особенного, — успокоила его Эмма, поспешно пряча мантию за спину. Невилл внимательно посмотрел на их виноватые лица. — Вы собираетесь выйти из спальни посреди ночи, — уверенно заявил он. — Нет-нет-нет! — затараторила Гермиона. — Конечно же нет. Почему бы тебе не пойти спать, Невилл? — Вам нельзя отсюда уходить, — упрямо заявил Невилл. — Вас поймают. И у нашего факультета будут большие проблемы. — Ты не понимаешь, — не выдержала Эмма. — Это очень важно. Но Невилл был явно настроен очень решительно. — Я не выпущу вас. — Он встал, загораживая собой выход в коридор. — Я... Я буду с вами драться! — Невилл! — взорвался Рон. — Отойди от портрета и не будь идиотом... — Не смей называть меня идиотом! — парировал Невилл. — Я считаю, что вы не должны больше нарушать правила! А ты, Рон, сам учил меня, что надо уметь за себя постоять! — Да, но ведь мы твои друзья. — Рон развел руками. — Невилл, ты не понимаешь, что ты делаешь. Он шагнул вперед, и Невилл выпустил из рук своего Тревора, который упал на пол и тут же скрылся в неизвестном направлении. — Ну тогда попробуй ударить меня! — Невилл поднял кулаки. — Я жду! — Прости, Невилл, — негромко сказала Эмма. — Мне очень-очень жаль. И подняла палочку. —Петрификус Тоталус! — воскликнула она, указывая палочкой на Невилла. Руки Невилла рванулись к бокам, громко хлопнув по телу. Ноги рывком соединились вместе. Невилл вытянулся и застыл, покачиваясь. А потом упал лицом вниз. Гермиона подбежала к Невиллу и перевернула его. Челюсти Невилла были крепко сжаты — говорить он не мог. Только глаза его двигались, с ужасом глядя на них. — Что ты с ним сделала? — прошептал Рон. — Это полная парализация тела, — грустно ответила Эмма. — О, Невилл, мне так жаль. — Ты нас вынудил, Невилл, у нас нет времени все тебе объяснять, — добавила Гермиона. — Позже ты все поймешь. Неподвижно лежащий на полу Невилл показался им плохим предзнаменованием. Мантия надежно укрывала всех троих. Но они все равно нервничали и в окружавшей их темноте принимали каждую статую за притаившегося Филча, а любое дуновение ветра, даже еле слышное и очень отдаленное, — за приближение Пивза. Не успели они подойти к самой первой лестнице, как у ее подножия нарисовалась миссис Норрис. И хотя миссис Норрис внимательно смотрела на них своими напоминающими лампы глазами, она явно их не видела, потому что ничего не предприняла. Больше им пока никто не попадался. Но стоило им подойти к лестнице, ведущей на третий этаж, как они заметили Пивза. Напевая, он что-то делал с лежавшим на лестнице ковром. Судя по всему, готовил сюрприз для школьников, которые, ступив на этот ковер, должны были споткнуться и упасть. — Кто здесь? — внезапно спросил Пивз, когда они приблизились к нему. Его злобные черные глаза стали еще злее.—Я знаю, что ты здесь, хотя тебя не вижу. Ты дух или привидение? А может быть, школьник? Пивз поднялся в воздух и завис там, внимательно глядя в их сторону. — Надо позвать Филча, — задумчиво проговорил Пивз. — Сказать ему, что по школе шляется кто-то невидимый. Рону внезапно пришла в голову идея. — Пивз, — произнес он хриплым шепотом. — У Кровавого Барона есть свои причины на то, чтобы быть невидимым. Пивз от страха чуть не упал на лестницу. Он был уже у самой земли, когда спохватился и завис, едва не касаясь ступеней. — Извините, ваша кровавость, господин Барон, — подобострастно заюлил он. — Я ошибся, о, я ошибся... я вас не узнал... конечно, я не мог вас увидеть, ведь вы невидимы... простите старому Пивзу его глупую шутку, прошу вас, сэр. - У меня тут есть дела, Пивз, — проскрипел Рон — Не появляйся здесь сегодня ночью. — Разумеется, сэр, конечно же, я так и сделаю, — испуганно пробормотал Пивз, взмывая в воздух — Желаю вам успеха в ваших делах, господин Барон, и не буду больше вас беспокоить. И Пивз поспешно скрылся. Несколько секунд спустя они стояли перед дверью, ведущей в запретный коридор. Там их уже ждала Вика. — Я уже думала, что вы не придете! Где вас носит?, — громким шепотом разозлилась она. —Тише!, — воскликнула Эмма. — Непредвиденные обстоятельства. Залазь под мантию быстрей. — Зачем?, — удивилась Вика. — Она нам уже не понадобится. Снейп видимо уже зашел в люк. Когда я пришла, дверь была открыта. Дверь была распахнута настежь. — Ну что ж, — спокойно произнесла Гермиона. — Значит, Снейп уже прошел мимо Пушка. Вид открытой двери напомнил всем о том, что их ждет впереди. Эмма шагнула внутрь, задев дверь. Раздался громкий скрип, и до них донесся раскатистый громоподобный рык. Пес их увидел. — Что это валяется у него под ногами? — прошептала Гермиона. — Похоже на арфу, — ответил Рон. — Должно быть, это Снейп ее здесь оставил. — Пушок засыпает, когда слышит музыку, и просыпается, когда она замолкает, — сказала Вика. — Ну что, начали? Эмма поднесла к губам подаренную Хагридом флейту и дунула. Она не умела играть на флейте, но это не имело никакого значения. При первых же звуках все шесть глаз Пушка начали закрываться. Рычание становилось все тише и постепенно стихло. Пес закачался и опустился на брюхо, а потом повалился на бок. Не было никаких сомнений в том, что он крепко спит. Жаркое зловонное дыхание, вырывавшееся из трех пастей, чувствовалось все сильнее. — Думаю, мы легко откроем люк, — заверил их Рон, вставая на цыпочки и бросая взгляд за спину Пушка. — Хочешь пойти первой, Гермиона? — Нет, ни за что! — воскликнула та, отступая назад. —Хорошо. — Рон скрипнул зубами, собираясь с силами, и опасливо переступил через лапы Пушка. А потом нагнулся над люком и потянул за кольцо. — Что ты там видишь? — возбужденно прошептала Гермиона. — Ничего. Темнота. Никаких ступеней не видно, придется прыгать. — Я пойду первой. — сказала Эмма. Она переступила через Пушка и заглянула в люк. Дна видно не было. Она пролезла в дыру, крепко держась за края люка, и наконец повисла на кончиках пальцев. — Надеюсь, скоро увидимся... И с этим словами Эмма разжала пальцы и полетела вниз. Она все летела и летела, прорезая холодный влажный воздух, а дна все не было, и... ПЛЮХ! Эмма приземлилась со странным приглушенным звуком — похоже, она упала на что-то мягкое. Она села и огляделась. Было такое ощущение, словно она сидит на каком-то растении. — Все в порядке! — прокричала она, подняв голову вверх, где в вышине светился открытый люк, отсюда казавшийся размером с почтовую марку. — Можете прыгать, вас ждет мягкая посадка! Через мгновение рядом с Эммой оказалась Вика. — Это что за штука?— первым делом спросила она. — Не знаю, какое-то растение, наверное. Я думаю, оно здесь специально, чтобы смягчить приземление. Давай, Гермиона! Гермиона уже летела к ним и вскоре приземлилась по соседству. Следом за ней приземлился Рон. — Мы, наверное, в нескольких километрах под школой, — заметила Гермиона. — Это точно. Нам повезло, что здесь есть это растение, — улыбнулся Рон. — Повезло?! — внезапно взвизгнула она. — Да вы посмотрите на себя! Она вскочила на ноги и попятилась к отсыревшей стене. Сделала она это с большим трудом, потому что в тот момент, когда она приземлилась, растение сразу начало обвиваться вокруг ее лодыжек. А что касается Эммы с Викой, то длинные ползучие побеги умудрились связать их ноги так что они даже этого не заметили. Гермиона успела освободиться прежде, чем растение смогло ее опутать, и теперь, прижавшись к стене, она с ужасом смотрела, как девочки пытаются сорвать с себя стебли. Но чем больше усилий они прикладывали, тем сильнее и быстрее обвивались вокруг них змееподобные побеги. — Не двигайтесь! — приказала Гермиона. — Я знаю, что это. Это «дьявольские силки»! —Я ужасно рад, что это именно так называется! — прорычал Рон, пытаясь помешать стеблю, пытавшемуся обвиться вокруг его шеи. — Это, конечно, нам поможет! — Заткнись, я пытаюсь вспомнить, как убить его! — отозвалась Гермиона. — Тогда побыстрее, мне уже дышать нечем! — выдавила Эмма, борясь со стеблем, обвившимся вокруг ее груди. — Дьявольские силки, дьявольские силки, — напряженно повторяла Гермиона, морща лоб. — Что там говорила профессор Стебль? Это растение любит мрак и влажность... — Так разведи огонь! — крикнула Вика, задыхаясь. —Да, разумеется, но что мне поджечь? Я нигде не вижу ничего деревянного, честное слово! —В голосе Гермионы слышалось отчаяние, она нервно заламывала руки. — ТЫ С УМА СОШЛА? - проревел Рон. - ТЫ ВОЛШЕБНИЦА ИЛИ НЕТ? — Ой, верно! — Гермиона выхватила волшебную палочку и взмахнула ей, что-то шепча. Из палочки вырвалось синее пламя — такое же, каким она подпалила на матче по квиддичу одежду Снейпа . Буквально через секунду ребята почувствовали, как слабеют объятия стеблей. Растение стремилось уползти подальше от света и тепла. Судорожно извиваясь и вращаясь, охватившие их отростки поспешно размотались и наконец исчезли. — Пошли. — Рон махнул рукой в сторону единственного каменного прохода, который вел отсюда. Все, что они слышали — кроме своих шагов, разумеется, — были капли воды, падающие со стен. Коридор резко пошел вниз, и Гарри вспомнил «Гринготтс». Сердце его сжалось, когда в памяти всплыли слова Хагрида о том, что, по слухам, сейфы в банке охраняют драконы. Возможно, так было и в этом месте, очень похожем на банковское подземелье.... — Слышите? — прошептал Рон. Эмма прислушалась. Откуда-то сверху доносилось мягкое шуршание и тихий звон. —Думаешь, это привидение? — спросил она Рона. — Не знаю... — Рон пожал плечами. — Но вообще похоже на крылья. — Там впереди свет... И я вижу, что там что-то движется, — наконец произнесла Вика. — И чем бы это ни было, другого выхода у нас нет. Они дошли до конца коридора и очутились у входа в ярко освещенный зал с высоким дугообразным потолком. Зал был полон порхающих и кружащихся птиц — маленьких и ярких, как драгоценные камни. На другой стороне зала виднелась тяжелая деревянная дверь. — Думаешь, они нападут на нас, если мы попытаемся пройти через зал? — спросил Рон. — Возможно. — Эмма задумалась. — На вид они не особенно опасны, но если нападут все разом... Ну что ж, другого пути нет... Я попробую... Эмма шумно втянула в себя воздух, закрыла голову руками и метнулась к двери. Она была готова к тому, что в любое мгновение в нее вонзятся острые клювы и когти, но этого не произошло. Эмма добежала до двери и схватилась за ручку — дверь оказалась запертой. Убедившись, что птицы не опасны, Эмма повернулась к остаьным и махнула им рукой. Они дружно тянули дверь на себя и толкали ее плечами, но даже вчетвером не смогли ее открыть. Не помогло даже заклинание Алохомора, которое несколько раз произнесла Гермиона. — И что теперь? — поинтересовался Рон. — Эти птицы... Они не могут быть здесь просто так, для украшения, — с умным видом заметила Гермиона. Они подняли головы, разглядывая порхающих у них над головами птиц — ярких, блестящих... Блестящих? — Это не птицы! — внезапно крикнула Эмма. — Это — ключи! Крылатые ключи! Присмотритесь повнимательнее — сами увидите. Это ключи, а значит... Эмма огляделась по сторонам. — Ну конечно, смотрите! — воскликнула она. — Метлы! Мы должны поймать нужный ключ! — Но их здесь сотни! — ужаснулась Вика. Рон наклонился к двери, изучая замок. — Нам нужен большой старинный ключ... скорее всего, серебряный, такой же, как дверная ручка. Они быстро оседлали метлы, поднялись в воздух и оказались в облаке ключей. Сначала они пытались наобум ухватить то, что им нужно. Но заколдованные ключи уворачивались, резко пикируя или набирая высоту, так что казалось, что поймать их просто невозможно. Однако Эмма не зря стала самым молодым ловцом за последние сто лет. У нее был дар замечать вещи, которых не замечают другие. Покружив несколько минут в водовороте из разноцветных перьев, она заметила огромный серебряный ключ с помятым крылом. Было похоже, что его совсем недавно уже ловили и с силой всовывали в замок. — Вот он! — крикнула Эмма, обращаясь к остальным. — Этот большой, вот здесь... нет, вон там... с ярко-голубыми крыльями... одно крыло помято! Рон устремился туда, куда указывала Эмма, врезался в потолок и чуть не свалился с метлы. — Нам надо окружить его! — прокричала Эмма, не выпуская ключ из виду. — Рон, ты заходи сверху, Вика слева, а ты, Гермиона, оставайся внизу и помешай ему спуститься. Я попробую его схватить. Готовы? НАЧАЛИ! Рон поднялся вверх, Гермиона рванулась вниз, ключ ускользнул от них обоих, метнувшись в сторону, и Вика устремилась за ним, вытянутой рукой прижав его к стене. Раздался неприятный хруст, который заглушили восторженные возгласы Гермионы и Рона. Они поспешно приземлились, и Вика метнулась к двери, чувствуя, как ключ пытается вырваться из его руки. Она с силой вонзила ключ в замок, повернула его и услышала щелчок. В этот момент ключ вырвался из замочной скважины и тяжело взмыл вверх. Вид у него был очень помятый и потрепанный. — Готовы? — спросила Вика, держась за дверную ручку. Ребята кивнули, и она потянула дверь на себя. В следующем зале было настолько темно, что вообще ничего не было видно. Однако стоило им сделать несколько шагов, как комнату внезапно залил яркий свет. Все четверо от изумления вытаращили глаза. Они стояли на краю огромной шахматной доски, прямо за черными каменными фигурами, которые были выше их троих, даже долговязого Рона. На другой стороне доски стояли белые фигуры. Эмма, Вика и Гермиона поежились — у белых фигур, в отличие от черных, отсутствовали лица. — И что нам теперь делать? — прошептала Вика. — По-моему, ответ вполне очевиден, — заметил Рон. — Мы должны выиграть, чтобы оказаться на другой стороне зала. Там, за белыми фигурами, виднелась еще одна дверь. — И как же нам выиграть? — нервно спросила Гермиона. —Я думаю, — выговорил Рон после непродолжительного раздумья, — мы должны стать фигурами. Он смело шагнул вперед и, подойдя к черному всаднику, игравшему роль шахматного коня, коснулся его лошади. В одно мгновение каменная фигура ожила Лошадь стала рыть копытами землю, а всадник повернул голову в шлеме и посмотрел на Рона сверху вниз. — Нам... э... нам надо присоединиться к вам, чтобы перебраться на ту сторону? — запинаясь, спросил Рон. Рыцарь кивнул. Рон повернулся к девочкам. — Надо подумать, — прошептал он. — Полагаю, нам следует занять места четырех черных фигур... все молча ждали, пока Рон закончит свои размышления. — Короче так — наконец поднял голову Рон. — Не обижайтесь, но в шахматы я играю куда лучше вас... — Да мы и не обижаемся, — быстро вставила Вика. — Просто скажи нам, что делать. —Ты, Эмма, встань на место той пешки. Вика на место слона. А ты, Гермиона, займи место этой ладьи. — А ты? — в один голос спросили все. — А я буду конем, — уверенно заявил Рон. Похоже, фигуры слушали их разговор, потому что в следующее мгновение конь, слон, пешка и ладья повернулись и ушли с доски, освободив три клетки. А Рон, Вика, Эмма и Гермиона заняли их не раздумывая. — Белые всегда начинают, — произнес Рон, глядя на ту сторону доски. — Ага... вот оно... Белая пешка шагнула на две клетки вперед. Рон начал руководить черными фигурами, которые покорно вставали туда, куда он им указывал. — Эмма, переместись на четыре клетки вперед! — скомандовал Рон. В первый раз всем стало не по себе, когда противник напал на их второго всадника. Белая королева сбила его на пол и стащила с доски — лежавший вниз лицом рыцарь не шевелился. — Мне пришлось им пожертвовать, — прошептал Рон, хотя, судя по его виду, он тоже был потрясен — но не неожиданностью случившегося, а жестокостью расправы. — Гермиона, теперь ты можешь взять этого слона. Белые фигуры были безжалостны. Вскоре у доски уже лежала целая гора неподвижных черных тел, а значит, скоро мог прийти и их черед. Уже дважды Рон только в самый последний момент успевал заметить, что Эмма и Гермиона находятся в опасности. Сам Рон беспрерывно метался по доске, и следовало признать, что, несмотря на жестокость противника, белых фигур на ней осталось ненамного больше, чем черных. — Мы почти у цели, — вдруг лихорадочно зашептал Рон.—Дайте мне подумать... дайте мне подумать... Белая королева повернула к нему свое отсутствующее лицо. — Да... — тихо произнес Рон. — Это единственный способ... Мне придется пожертвовать собой. — НЕТ! — дружно запротестовали девочки. — Но это шахматы! — крикнул в ответ Рон. — Здесь приходится идти на жертвы! Я сделаю один шаг вперед, и она меня заберет, и тогда ты, Эмма, сможешь объявить королю шах и мат! — Но... — начала было Эмма. — Ты хочешь остановить Снейпа или нет? — голос Рона был твердым и уверенным. — Но, Рон... — вмешалась Гермиона. — Слушайте, если вы не поторопитесь, то камень окажется у Снейпа! Рон был прав, и другие не могли этого не признать. — Готовы? — спросил Рон, его бледное лицо было полно решимости. — Я пошел, а вы, когда объявите им мат, не теряйте времени. Рон шагнул вперед, и белая королева метнулась к нему. Размахнувшись, она с силой опустила свою именную руку на голову Рона, и тот тяжело рухнул на пол. Гермиона закричала от ужаса, но осталась на своей клетке и завороженно смотрела, как белая королева стаскивает Рона с доски. Ощущая дрожь во всем теле,Эмма сдвинулась на три клетки влево. Белый король стащил с себя корону и кинул ее к ногам Эммы. Они победили. Белые фигуры, кланяясь, расступились. Путь был свободен. В последний раз оглянувшись и бросив на Рона полный боли взгляд, девочки открыли дверь и оказались в следующем коридоре. — А что, если он... — тихо прошептала Гермиона. — С ним все будет хорошо, — ответила ей Вика. — Как думаешь, что нас ждет впереди? — Со Стебль мы разобрались, я хотела сказать, с ее «дьявольскими силками». С Флитвиком тоже: наверняка это он заколдовал ключи. МакГонагалл оживила шахматные фигуры, это ее работа. Остается Квиррелл... и затем Снегт... Они оказались перед очередной дверью. — Готовы? — шепнула Эмма. Обе кивнули, и Эмма потянула дверь на себя. Их встретил такой отвратительный запах, что если бы они не зажали носы, то, наверняка, потеряли бы сознание. Даже глаза слезились, пока они всматривались в полумрак. Наконец они увидели распростертого на полу огромного тролля, значительно превосходившего по размерам того, которого они победили в Хэллоуин. Тролль явно был без сознания, а на его голове багровела гигантская шишка. — Хорошо, что нам не пришлось с ним сражаться, — прошептала Вика. Затаив дыхание, они перешагнули через толстенные ноги. Гермиона аккуратно приоткрыла следующую дверь и с опаской заглянула внутрь — за ней их могло ждать что угодно. Но в комнате не было ничего страшного. Посредине стоял стол. На нем выстроились в ряд семь разнокалиберных сосудов, наполненных какими-то жидкостями. — Тролля здесь поставил Квиррелл, а Снейп с ним разобрался, — шепнула Эмма. — Значит, нам остается победить заклятие Снейпа. Только вот что нам делать с этими сосудами? Она подошла к столу, и вдруг позади них из-под пола вырвалось пламя, отсекая путь назад. Судя по ярко-фиолетовому цвету, это был не простой огонь, а волшебный. Тут же языки огня заплясали перед той дверью, которая находилась впереди. Девочки оказались в ловушке. — Смотри! — Гермиона схватила со стола свиток пергамента. Вика перегнулась через ее плечо и прочитала: — Впереди опасность, то же позади, Но две из нас помогут, ты только их найди. Одна вперед отправит, еще одна — назад, В двух — вино всего лишь, а еще в трех — яд. Ты хочешь здесь остаться на долгие века? Тогда ищи — к тому же подсказка тебе дана. Во-первых, как бы ловко ни скрывался яд, Найти его несложно — от вина левый ряд. Второе — в крайних бутылях налито не одно и то ж, Но если вперед тебе надо, помощи зря ты ждешь. Затем ни в большой, ни в малой смерти ты не найдешь, А если из второй слева и второй справа глотнешь, сам убедишься — налито одно и то же в них, Хотя на взгляд они разные, но это уже в-четвертых. Гермиона глубоко вздохнула. — Гениально, — произнесла она. — Это не магия — это логика. Логическая задача. Между прочим, многие величайшие волшебники были не в ладах с логикой, и, попади они сюда, они остались бы здесь навечно. — Как и мы, — мрачно вставила Вика. — Разве не так? — Разумеется, нет, — удивилась Гермиона. — В свитке есть все, что нам надо. На столе семь бутылей: в трех находится яд, в двух — вино, еще одна даст нам возможность вернуться обратно, а седьмая пропустит вперед. —А как мы узнаем, из какой мы должны отпить? — поинтересовалась Эмма. — Дай мне пару минут, — попросила Гермиона. Она несколько раз прочитала написанное, а затем начала прохаживаться вдоль стола. Гермиона рассматривала бутыли, тыкала в них пальцем и что-то бормотала себе под нос. Наконец она хлопнула в ладоши. — Поняла! — сообщила она. — Глоток из самой маленькой бутылочки даст нам возможность пройти вперед, к камню. Эмма взглянула на крошечную бутылочку. — Но здесь хватит только на одну из нас, — заметила она. — Здесь только на один глоток. Они посмотрели друг на друга. — А какая даст тебе возможность пройти через фиолетовый огонь? — поинтересовался Гарри. Гермиона ткнула пальцем в крайнюю справа круглую бутыль. — Вот вы обе из нее и глотните. — произнесла Эмма. — Нет, в самом деле, вернитесь и заберите Рона. А когда доберетесь до комнаты, где летают ключи, возьмите метлы — они поднимут вас наверх и пронесут мимо Пушка. Когда окажетесь в замке, летите прямиком туда, где спят совы, и отправьте Буклю к Дамлбдору. Он нам очень нужен. Возможно, мне удастся на какое-то время задержать Снейпа, но если честно, то вряд ли надолго. — Но Эмма. — Вика побледнела. —А что, если с ним Ты-Знаешь-Кто? — Ну... Мне ведь повезло когда-то, ты же знаешь. — Эмма дотронулась до шрама. — Может быть, мне повезет еще раз. У Гермионы дрожали губы, словно она готова была расплакаться. — А разводить сопли не надо. Пока. — Удачи тебе, и береги себя, — шепнула Гермиона. Девочки повернулись, прошли сквозь фиолетовое пламя и скрылись из виду. Эмма перевела дыхание и взяла в руки самую маленькую бутылочку. А потом повернулась лицом к черному пламени. — Я иду, — произнесла она, одним глотком опустошив бутылку. Действительно, было такое ощущение, словно она проглотила глыбу льда. Она собралась с духом, подходя вплотную к черным языкам огня. В следующую секунду пламя лизнуло ее, но она ничего не почувствовала. На какое-то мгновение огонь закрыл от нее то, что находилось впереди. А затем она оказалась в следующем зале. Последнем зале. Однако тут уже кто-то был. И это был не Снейп. И не Волан-де-Морт. Это был тот, кого Эмма меньше всего рассчитывала здесь увидеть. *** Посреди комнаты стоял профессор Квиррелл. — Вы? — изумленно выдохнула Эмма. Квиррелл улыбнулся. Лицо его, обычно конвульсивно дергавшееся, на сей раз выглядело абсолютно нормальным. — Именно, — спокойно подтвердил он. — А я все гадал, встречу ли здесь тебя, Поттер. — Но я думала... — ошеломленно пробормотала Эмма. — Я думала... что Снейп... — Северус? — Квиррелл расхохотался, и это было не его обычное дрожащее хихиканье, но ледяной, пронзительный смех — Да, Северус выглядит подозрительно, не правда ли? Похож на огромную летучую мышь, парящую по школе и хватающую невинных учеников. Он оказался мне полезен. При наличии такого Снейпа, никто не мог заподозрить б-б-бедного за-за-заикающегося п-п-профессора Квиррелла. Квиррелл явно издевался, копируя собственное заикание. А Эмма все никак не могла поверить в происходящее. Этого не могло быть, просто не могло. — Но Снейп пытался убить меня! — воскликнула она. — Нет, нет и нет. — Квиррелл категорично замотал головой. — Это я пытался убить тебя, Поттер. Твоя подруга мисс Грейнджер случайно сбила меня с ног, когда бежала к Снейпу, чтобы подпалить его мантию. Я упал, и зрительный контакт прервался. Мне не хватило нескольких секунд, чтобы сбросить тебя с метлы. Конечно, ты бы давно была мертва, если бы Снейп не пытался спасти тебя. Ведь это именно он бормотал себе под нос контрзаклятие. — Снейп пытался меня спасти? — Разумеется, — холодно подтвердил Квиррелл. — А как ты думаешь, с чего это он решил судить следующий матч? Он пытался помешать мне сделать это снова. Это на самом деле смешно — ему вовсе не надо было так стараться. Я все равно ничего не мог сделать, потому что на матче присутствовал Дамблдор. А все преподаватели решили, что Снейп хочет помешать сборной Гриффиндора одержать победу. Так что Снейп сам себя подставил и стал весьма непопулярной личностью... Зря терял время, потому что сегодня ночью ты все равно умрешь. Квиррелл щелкнул пальцами. Появившиеся из пустоты веревки впились в Эмму, крепко связывая ее. — Ты слишком любопытна, чтобы оставлять тебя в живых, Поттер, — пояснил Квиррелл. — Кто шатался по школе в Хэллоуин? Я чуть не столкнулся с тобой, когда хотел посмотреть, кто охраняет камень. — Так это вы впустили тролля? — со все возрастающим недоумением спросила Эмма. — Ну конечно. — Квиррелл, кажется, был удивлен тем, что Эмма никак не может понять, что происходит. — Я наделен особым даром управляться с троллями. Видела, как я обошелся с тем, мимо которого ты прошел по пути сюда? К сожалению, пока все преподаватели искали тролля, Снейп, который уже подозревал меня, пошел прямо на третий этаж, чтобы меня перехватить. И мало того что троллю не удалось тебя убить, так еще и эта трехголовая псина не смогла как следует укусить Снейпа и хотя бы отхватить ему ногу. Постой спокойно, Поттер, мне надо исследовать это любопытное зеркало. Только тогда Эмма увидела то, что стояло позади Квиррелла. Это было зеркало Еиналеж. — В этом зеркале кроется ключ к камню, — пробормотал Квиррелл, постукивая пальцами по раме. — Следовало догадаться, что Дамблдор придумает что-нибудь в этом духе... Но он в Лондоне... А когда он вернется, я буду уже далеко... Эмма судорожно пыталась что-нибудь придумать. Но все, что пришло ей в голову — это втянуть Квиррелла в разговор и не давать ему сосредоточиться на зеркале. — Я видела вас со Снейпом в лесу! — выпалила она. —Да,—рассеянно согласился Квиррелл, обходя вокруг зеркала, чтобы посмотреть, что у него сзади. — Он Уже был уверен в том, что это я, и пытался выведать, как далеко я готов зайти. Он с самого начала меня подозревал. Пытался меня напугать — как будто это было в его силах! Ведь на моей стороне сам лорд Волан-де-Морт... Квиррелл обогнул зеркало и жадно уставился в него. — Я вижу камень, — прошептал он. — Я собираюсь преподнести его моему повелителю... Но где же этот камень? Эмма пыталась ослабить стягивающие его веревки, но они не поддавались. Казалось, что Квиррелл полностью сосредоточился на зеркале. — Но мне всегда казалось, что Снейп меня ненавидит... — О, конечно, — равнодушно подтвердил Квиррелл. — Небо тому свидетель — он тебя ненавидит. Но Снейп никогда не желал тебе смерти. — Но я слышала, как вы плакали несколько дней назад, — не успокаивалась Эмма. — Я думала, Снейп вам угрожает... В первый раз с того момента, как Эмма появилась в зале, Квиррелл утратил спокойствие. На его лице отразился страх. — Он здесь ни при чем. —Голос Квиррелла чуть подрагивал. — Просто иногда... иногда мне бывает нелегко выполнять приказы моего господина — ведь он великий волшебник, а я слаб и... — Вы хотите сказать, что в той комнате он был вместе с вами? — воскликнула Эмма, не веря своим ушам. — Он всегда со мной, где бы я ни был, — мягко ответил Квиррелл. — Я встретил его, когда путешествовал по миру. Я был молод, глуп и полон нелепых представлений о добре и зле. Лорд Волан-де-Морт показал мне, как сильно я заблуждался. Добра и зла не существует — есть только сила, есть только власть, и есть те, кто слишком слаб, чтобы стремиться к ней... С тех пор я служу ему верой и правдой, хотя, к сожалению, я не раз подводил его. Ему приходилось быть со мной суровым... Квиррелл внезапно поежился. — Он не склонен прощать ошибки. Когда мне не удалось украсть камень из «Гринготтса», он был очень мной недоволен. Он наказал меня... Он решил, что должен пристальнее следить за мной и постоянно контролировать меня... Голос Квиррелла поплыл по комнате, постепенно затихая. — Я не могу понять, — прошептал он. — Может, этот камень находится внутри зеркала? Может быть, я должен его разбить? Эмма судорожно пыталась понять, что ей делать. «Сейчас больше всего на свете я хочу найти камень раньше Квиррелла, — подумала она. — Значит, если я посмотрю в зеркало, я увижу, как я его нахожу, то есть я увижу, где он спрятан! Но как я могу заглянуть в зеркало, чтобы Квиррелл этого не заметил и не понял, чего я хочу?» Эмма попробовала сдвинуться с места, но веревки крепко держали ее — он пошатнулась и упала. Квиррелл не обратил на это никакого внимания. Он все еще разговаривал сам с собой. — Что делает это зеркало? Что оно показывает? Помогите мне, мой господин! Эмма похолодела от ужаса. В комнате раздался незнакомый ей голос. Казалось, что голос этот исходит из самого Квиррелла. — Используй девчонку... Используй девчонку... Квиррелл повернулся к Эмме. — Так, Поттер, иди-ка сюда. Профессор хлопнул в ладоши, и веревки упали на пол. Эмма медленно поднялась на ноги. — Иди сюда, — поторопил Квиррелл. — Загляни в зеркало и скажи мне, что ты видишь. Эмма подошла. «Я должна его обмануть, — приказала она самой себе, чувствуя, что находится на грани отчаяния. — Я должна заглянуть в зеркало и увидеть то, что мне надо, и соврать, только и всего». Квиррелл встал за ее спиной. Она закрыла глаза, шагнула ближе к зеркалу и снова раскрыла их. Она увидела свое отражение — бледное, испуганное лицо. Но мгновение спустя отражение подмигнуло ему. Оно засунуло руку в свой карман и вытащило оттуда кроваво-красный камень. А потом, снова подмигнув, засунуло камень обратно. Эмма ощутила у себя в кармане что-то очень тяжелое. Каким то образом — каким-то невероятным образом — камень оказался у нее. — Ну и что? — нетерпеливо спросил Квиррелл. — Что ты там видишь? Эмма собралась с духом. — Я вижу, как я пожимаю руку Дамблдору — выпалила она, стараясь врать поубедительнее. — Я... я выиграла для Гриффиндора соревнование между факультетами. Квиррелл снова выругался. — Отойди отсюда! — скомандовал он. Эмма шагнула в сторону. Камень оттягивал карман, и Эмма спросила себя, не попробовать ли ей убежать. Она не успела сделать и пяти шагов по направлению к двери, когда до нее донесся резкий голос. Эмма обернулась и поняла, что Квиррелл каким-то образом умудряется говорить, не раскрывая рта. — Она врет... Она врет... — Поттер, иди сюда! — крикнул Квиррелл. — Говори правду! Что ты там видела? Квиррелл закрыл рот, и тут снова раздался резкий голос. — Дай мне поговорить с ней... Я хочу видеть ее лицо, и чтобы она видела меня... — Но, повелитель, вы еще недостаточно сильны! — запротестовал Квиррелл. — У меня достаточно сил... — отрезал резкий голос. — Для этого вполне достаточно... В оцепенении Эмма смотрела, как Квиррелл начинает разворачивать свой тюрбан. Наконец ткань упала на пол. Без нее голова Квиррелла, сильно уменьшившаяся в размерах, выглядела как-то странно. И тут Квиррелл медленно повернулся к Эмме спиной. Эмма готова была завопить от ужаса, но не смог выдавить из себя ни звука. Там, где должен был находиться затылок Квиррелла, было лицо, самое страшное лицо, которое Эмма когда-либо видела. Оно было мертвенно-белым, вместо ноздрей—узкие щели, как У змеи. Но страшнее всего были глаза — ярко-красные и свирепые. —Эмилия Поттер, — прошептало лицо. Эмма попыталась отступить назад, но ноги ее не слушались. — Видишь, чем я стал? — спросило лицо. — Всего лишь тенью, химерой... Я обретаю форму, только вселяясь в чужое тело... Всегда находятся те, кто готов впустить меня в свой мозг и свое сердце... Кровь единорога сделала меня сильнее... И как только я завладею эликсиром жизни, я смогу создать себе свое собственное тело... Итак, почему бы тебе не отдать мне камень, который ты прячешь в кармане? Значит, он все знает. Эмма внезапно ощутила, что к ней вернулись силы, и, спотыкаясь, попятилась назад. — Не будь глупышкой, — прорычало лицо. — Лучше присоединяйся ко мне и спаси свою жизнь... или ты кончишь так же, как и твоя мать... Она умерла, моля меня о пощаде... — ЛЖЕЦ! — неожиданно для самой себя крикнула Эмма. Квиррелл приближался к ней — он шел спиной вперед, чтобы Волан-де-Морт мог видеть Эмму. На белом лице появилась улыбка. — Как трогательно, — прошипело оно. — Что ж, я всегда ценил храбрость... Ты права, девочка, твои родители были храбрыми людьми... Сначала я убил твоего отца, хотя он отважно сражался... А твоей матери совсем не надо было умирать... но она старалась защитить тебя... А теперь отдай мне камень, чтобы не получилось, что она умерла зря. — НИКОГДА! Эмма метнулась по направлению к двери. — ПОЙМАЙ ЕЕ! — завопил Волан-де-Морт. Через мгновение Эмма ощутил на своем запястье руку Квиррелла. Ее лоб — как раз в том месте, где был шрам, — пронзила острая боль. Ей показалось, что голова его сейчас разлетится надвое. Эмма закричала, пытаясь вырваться, и, к ее удивлению, ей это удалось. Боль стала слабее. Эмма поспешно обернулась, чтобы понять, куда делся Квиррелл. Профессор корчился от боли, глядя на свои пальцы, прямо на глазах покрывавшиеся красными волдырями. — Лови ее! ЛОВИ ЕЕ! — снова завопил Волан-де-Морт. Квиррелл кинулся на Эмму и сбил ее с ног. Она не успел опомниться, как Квиррелл уже оказался на нем Руки просрессора держали его за горло. Боль в голове была такой сильной, что Эмма почти ослепла. Тем не менее она отчетливо слышал, как Квиррелл завыл от боли. — Повелитель, я не могу держать ее — мои руки, мои руки! Квиррелл выпустил шею Эммы и с ужасом уставился на свои ладони. Эмме, к которой начало возвращаться зрение, заметила, что они покраснели и выглядят сильно обожженными. Казалось, что с них слезла кожа. — Тогда убей ее, глупец, и покончим с этим! — хрипло выкрикнул Волан-де-Морт. Квиррелл поднял руку, собираясь наложить на Эмму смертельное заклятие, но она инстинктивно рванулась вперед и ударила Квиррелла по лицу, метя в глаза.. -А-А-А-А! Квиррелл свалился с нее. Все его лицо тоже покрылось ожогами. И Эмма внезапно поняла. Каждый раз, дотрагиваясь до нее, Квиррелл испытывал жуткую боль. Так что у Эммы был единственный шанс. Она не должна была выпускать Квиррелла из рук, чтобы тот от боли позабыл обо всем на свете и не смог наложить проклятие. Эмма вскочила на ноги и вцепилась профессору в руку. Квиррелл заверещал и попытался стряхнуть ее с себя. Но и сама Эмма, только коснувшись Квиррелла, ощутила, как острая боль пронзила голову. Она снова почти ослепла. Но она слышала дикие крики Квиррелла, слышала голос Волан-де-Морта, вопившего: «УБЕЙ ЕЕ! УБЕЙ ЕЕ!» А потом пришли другие голоса, выкрикивавшие ее имя. Но возможно, они ей только почудились. Эмма ощутила, как Квиррелл выкручивается из ее захвата. Она поняла, что все кончено, и провалилась в темноту. Она летела все ниже, и ниже, и ниже... * * * Эмма уловила, что над ним блеснуло что-то золотое. Снитч, конечно же, это был снитч! Эмма попыталась поймать его, но казалось, что руки налились свинцом. Она моргнула. Это был не снитч. Это были очки. Как странно... Она снова моргнула. Из тумана выплыло улыбающееся лицо Альбуса Дамблдора. — Добрый день, Эмма, — произнес Дамблдор. Эмма уставилась на него. И тут она все вспомнила. — Сэр! — произнесла Эмма слабым голосом, тщетно пытаясь подняться. — Камень! Это был Квиррелл! Камень у него! Сэр, торопитесь... — Успокойся, моя дорогая девочка, ты немного отстала от времени. — Голос Дамблдора был приветлив и спокоен. — Камень не у Квиррелла. — Но тогда у кого? — Эмму раздирало беспокойство. — Сэр, я... я убила Квирелла. — вдруг внезапно поняла девочка. — Я убила человека. — еще раз опустошенным голосом произнесла она. — Знаешь, Эмма...иногда приходится совершать не очень хорошие поступки, для того, чтобы хорошо было другим. Ведь если бы ты не пошла на это, он бы мог убить тебя, а потом твоих друзей. Да и камень не удалось бы спасти. Поэтому постарайся принять это и не переживать так сильно. То, что произошло в подземелье между тобой и Квирреллом — это строжайший секрет, и потому нет ничего удивительного в том, что его знает вся школа. — в конце своей реплики Дамблдор попытался пошутить, но эта шутка не очень развеселила Эмму. — Я давно здесь? — спросила девочка. Она не могла сосредоточиться ни на чем, кроме случившегося. —Три дня. Мистер Рональд Уизли и мисс Грейнджер с мисс Треверз будут весьма счастливы, что ты наконец пришла в себя. Они были крайне обеспокоены твоим состоянием. — Но, сэр, а как же камень... — Я вижу, что он волнует тебя больше всего остального. —Улыбка сползла с лица Дамблдора. — Что ж, поговорим о камне. Профессору Квирреллу не удалось отобрать его у тебя. Я появился как раз вовремя, чтобы помешать ему это сделать. Хотя должен признать, что ты и без меня неплохо справлялся. — Вы были там?! — воскликнула Эмма. — Вы получили сову, которую послала Гермиона? —Должно быть, мы разминулись в воздухе. Как только я прибыл в Лондон, сразу стало очевидно, что я должен находиться как раз в том месте, которое я покинул. Я прибыл вовремя и успел стащить с тебя Квиррелла... — Значит, это были вы, — произнес Гарри, вспомнив последнее, что он слышал перед тем, как потерять сознание. Значит, ему ничего не почудилось. — Это были вы... — Я боялся, что опоздал, — признался Дамблдор. —Да, вы чуть не опоздали, — согласилась Эмма. — Я боялся не за камень, — мягко поправил его Дамблдор, — а за тебя. Схватка отняла у тебя все силы, и ты едва не погибла. В какой-то момент я даже подумал, что это произошло. А что касается камня, то он был уничтожен. — Уничтожен? — недоверчиво переспросила Эмма. — Но ваш друг, Николас Фламель... — О, так ты знаешь о Николасе? — судя по голосу Дамблдор был очень доволен этим обстоятельством.— Ты все разузнала, не так ли? Что ж, мы с Николасом немного поболтали и решили, что так будет лучше. — Но это означает, что он и его жена умрут, не так ли? — продолжала недоумевать Эмма. — У них имеются достаточные запасы эликсира для того, чтобы привести свои дела в порядок .А затем — да, затем они умрут. Дамблдор улыбнулся, видя непонимание на лице Эммы. — Такому молодому человеку как ты, это кажется невероятным. Но для Николаса и Пернеллы умереть значит лечь в постель и заснуть после очень долгого дня. Для высокоорганизованного разума смерть—это очередное приключение. К тому же камень — не такая уж прекрасная вещь. Представь себе — он может дать столько денег и столько лет жизни, сколько ты захочешь! То есть две вещи, которые в первую очередь выберет любой человек. Но беда в том, что люди, как правило, выбирают то, что для них является наихудшим. Воцарилась тишина. Эмма лежала, глядя в потолок и не зная, что сказать. Дамблдор что-то мурлыкал себе под нос и рассеянно улыбался. — Сэр! — наконец окликнула его Эмма. — Я тут подумала... Сэр... даже если камень уничтожен, Волан... Я хотела сказать, Вы-Знаете-Кто... — Называй его Волан-де-Мортом, Эмма. Всегда называй вещи своими именами. Страх перед именем усиливает страх перед тем, кто его носит. — Да, сэр. — Эмма поспешно кивнула, ей не терпелось услышать ответ. — Я хотела спросить: ведь теперь Волан-де-Морт будет искать другой способ вернуть себе силы, правда? Я имею в виду, ведь он не исчез навсегда? — Нет, — согласился Дамблдор. — Он все еще где-то здесь, возможно, ищет новое тело, в которое мог бы вселиться... Так как он не является живым существом в полном смысле этого слова, его нельзя убить. Он бросил Квиррелла умирать — ведь он безжалостен не только к врагам, но и к союзникам. Однако ты не должна огорчаться, Эмма, пусть ты всего лишь на какое-то время отдалила его приход к власти. Но в следующий раз найдется кто-то другой, кто будет готов сразиться с ним. И это несмотря на то, что наша борьба против него кажется заранее проигранной. А если его возвращение будет отодвигаться все дальше и дальше, возможно, он никогда не будет властвовать. Эмма попробовала кивнуть и поморщилась от боли. — Сэр, есть еще кое-что, что я хотела бы узнать, если вы мне расскажете, — тихо, но настойчиво произнесла она. — Я бы хотела знать всю правду... — Правду… — вздохнул Дамблдор. — Правда — это прекраснейшая, но одновременно и опаснейшая вещь. А потому к ней надо подходить с превеликой осторожностью. Однако я отвечу на твои вопросы — если, конечно, у меня не будет достаточно веской причины для того, чтобы промолчать. Если я не смогу ответить, прошу меня простить: я промолчу, потому что ложь недопустима. — Хорошо. Волан-де-Морт сказал, что убил мою мать просто потому, что она пыталась не дать ему убить меня. Но я не могу понять, зачем ему вообще понадобилось убивать меня? На сей раз Дамблдор вздохнул куда глубже. — Увы, Эмма, на этот вопрос я не могу ответить. По крайней мере сегодня и сейчас. Однажды ты узнаешь... а пока забудь об этом. Когда ты будешь старше... Я понимаю — наверное, это звучит неприятно. Тогда когда ты будешь готова, ты все узнаешь. —А почему Квиррелл не мог прикоснуться ко мне? — Твоя мать умерла, пытаясь спасти тебя. Если на свете есть что-то, чего Волан-де-Морт не в силах понять, — это любовь. Он не мог осознать, что любовь -такая сильная любовь, которую испытывала к тебе твоя мать — оставляет свой след. Это не шрам, этот след вообще невидим... Если тебя так крепко любят, то даже когда любящий тебя человек умирает, ты все равно остаешься под его защитой. Твоя защита кроется в твоей коже. Именно поэтому Квиррелл, полный ненависти, жадности и амбиций, разделивший свою душу с Волан-де-Мортом, не смог прикоснуться к тебе. Прикосновение к человеку, отмеченному таким сильным и добрым чувством, как любовь, вызывало у него нестерпимую боль. Дамблдор замолчал и начал с интересом изучать сидевшую на подоконнике птичку. —А мантия-невидимка,—спросил Эмма, когда к ней вернулся дар речи. — Вы знаете, кто мне ее прислал? . — Когда-то твоя мать оставила ее мне. А я подумал, что, возможно, она тебе понравится. — Глаза Дамблдора засияли. — Полезная вещь... — И, сэр, Еще один вопрос... — Всего один? — улыбнулся Дамблдор. — Как мне удалось достать камень из зеркала? — А! — воскликнул Дамблдор. — Я рад, что ты задала этот вопрос. Это была одна из моих самых гениальных идей. Видишь ли, я сделал так, что только тот, кто хочет найти камень — найти, а не использовать, — сможет это сделать. А все прочие могли увидеть в зеркале, как они превращают металл в золото и пьют эликсир жизни, но не боле того. Иногда мой мозг удивляет меня самого... А теперь достаточно вопросов. Я предлагаю тебе заняться этими сладостями. О! Драже на любой вкус «Берти Боттс»! В юности мне не повезло: я съел конфету со вкусом рвоты. И боюсь, что с тех пор я несколько утратил к ним интерес. Но вот эта конфетка кажется мне вполне безобидной, как ты считаешь? Дамблдор улыбнулся и закинул в рот золотисто-коричневую карамельку. И тут же поперхнулся. — Не повезло! — выдавил он. — Вкус ушной серы, не самый приятный на свете, ты не находишь? * * * Эмма пришла на банкет, когда зал уже был полон. Она хотела сначала зайти в Общую гостиную Гриффиндора, чтобы прийти на банкет вместе со всеми. Но мадам Помфри сломала ее планы, настояв на последнем осмотре. Поэтому когда Эмма вошла в Большой зал, все факультеты уже были там. Поскольку соревнование между факультетами в седьмой раз подряд выиграл Слизерин, то зал был оформлен в зелено-серебряной цветовой гамме. На стене за преподавательским столом висело огромное знамя Слизерина, на котором была изображена змея. Стоило Эмме войти в дверь, как в зале наступила полная тишина, а в следующую секунду все одновременно заговорили. Эмма, не поднимая головы, быстро подошла к своему столу и сел между Роном и Гермионой. Она пыталась делать вид что не замечает направленных на нее взглядов всех собравшихся. Многие даже встали со своих мест, чтобы получше ее видеть. К счастью, буквально через несколько секунд I в зале появился Дамблдор. Все расселись по местам, и разговоры стихли. — Итак, еще один год позади! — радостно воскликнул Дамблдор. — Но перед тем как мы начнем наш фантастический пир, я немного побеспокою вас старческим брюзжанием и пустой болтовней. Итак, позади остался отличный учебный год! Я надеюсь, ваши головы немного потяжелели по сравнению с тем, какими они были в начале года. Впрочем, впереди у вас все лето для того, чтобы привести свои головы в порядок и полностью опустошить их до начала следующего семестра. — Дамблдор обвел всех присутствующих взглядом своих лучистых глаз. —А сейчас, как я понимаю, мы должны определить, кто выиграл соревнование между факультетами. Начнем с конца. Четвертое место занял факультет Гриффиндор —триста двенадцать очков. Третье—Пуффендуй, у них триста пятьдесят два очка. На втором месте Когтевран—четыреста двадцать шесть очков. А на первом Слизерин — четыреста семьдесят два очка. Стол, за которым сидели слизеринцы, взорвался громкими криками и аплодисментами. Эмма видела, как Малфой победно стучит по столу золотым кубком. И тут же отвела глаза: ей не понравилось это зрелище. — Да, да, вы прекрасно потрудились, — произнес Дамблдор, обращаясь к сидевшим за столом Слизерина. — Однако мы не учли последних событий - Зал затих. За столом Малфоя улыбались уже не так радостно. Дамблдор громко хмыкнул. — Итак, — продолжил он. — В связи с тем, что в свете последних событий некоторые ученики заработали некоторое количество очков... Подождите, подождите... Ага... Дамблдор задумался — или сделал вид, что задумался. — Начнем с мисс Виктории Треверз... на факультете Пуффендуй учится, определенно, самый лучший юный ловец за последние 100 лет. — Дамблдор многозначительно посмотрел на Вику. — Надеюсь, в будущем мы еще увидим ее на поле. За верную дружбу и изумительную ловкость я присуждаю факультету Пуффендуй 50 очков. — Стол Пуффендуя взорвался бурными аплодисментами. Все стали обнимать Вику и что-то ей говорить. — Дальше, — Дамблдор продолжил свою речь. Зал опять стих. — мистер Рональд Уизли. — Рон побагровел и стал похож на обгоревшую на солнце редиску. — за лучшую игру в шахматы в истории Хогвартса я присуждаю факультету Гриффиндор пятьдесят очков. — Крики, поднявшиеся за столом, где сидела Эмма, наверное, долетели до заколдованного потолка. По крайней мере звезды на потолке задрожали. Эмма отчетливо слышаал, как Перси, обращаясь к другим старостам, безостановочно выкрикивает: — Это мой брат! Мой младший брат! Он выиграл в заколдованные шахматы МакГонагалл! Наконец снова наступила тишина. —Далее... мисс Гермиона Грейнджер, — произнес Дамблдор. — За умение использовать холодную логику перед лицом пламени я присуждаю факультету Гриффиндор пятьдесят очков. Гермиона закрыла лицо руками. Эмма не сомневалась, что она расплакалась. За их столом творилось что-то невообразимое — за одну минуту факультет заработал сто очков. —И наконец, мисс Эмилия Поттер, — объявил Дамблдор, и в зале воцарилась абсолютная тишина. — За железную выдержку и фантастическую храбрость я присуждаю факультету Гриффиндор шестьдесят очков. Поднявшийся шум оглушил Эмму. Все, кто умел считать и одновременно хрипло вопить, уже поняли, что у Гриффиндора теперь четыреста семьдесят два очка. То есть столько же, сколько и у Слизерина Они почти выиграли соревнование между факультетами. Если бы Дамблдор дал Эмме еще одно очко... Дамблдор поднял руку. Зал начал затихать. —Храбрость бывает разной. — Дамблдор по-прежнему улыбался. — Надо быть достаточно отважным, чтобы противостоять врагу. Но не меньше отваги требуется для того, чтобы противостоять друзьям! И за это я присуждаю десять очков мистеру Невиллу Долгопупсу. Если бы кто-то стоял за дверями Большого зала, он бы подумал, что здесь произошел взрыв, — настолько бурно отреагировали на слова директора за столом Гриффиндора. Эмма, Рон и Гермиона вскочили и зааплодировали Невиллу, подбадривая его громкими криками. А Невилл, весь белый от изумления, исчез под кинувшимися обнимать его школьниками. До этого он ни разу не принес факультету ни одного очка. Эмма, продолжая аплодировать, ткнула Рона под ребра и кивком указала на Малфоя. Вид у него был такой обескураженный и испуганный, словно Гермиона наложила на него заклятие, полностью парализовавшее его тело. — Таким образом, — громко прокричал Дамблдор, пытаясь заглушить аплодисменты, которые только усилились оттого, что факультеты Когтевран и Пуффендуй тоже возликовали по поводу поражения Слизерина. — Таким образом, нам надо сменить декорации. Он хлопнул в ладоши, и свисавшее со стены зелено-серебряное знамя стало ало-золотым, а огромная змея исчезла, и вместо нее появился гигантский лев Гриффиндора. Снейп протянул руку профессору МакГонагалл и начал трясти ее с вымученной улыбкой. Это был лучший вечер в жизни Эммы. Он был Даже лучше, чем те вечера, когда она выигрывала в квиддич, встречала Рождество и сражалась с горным троллем. И она знала, что этот вечер он никогда не забудет. Никогда в жизни. У Эммы как-то вылетело из головы, что впереди ее ждало объявление результатов экзаменов. Но оказалось, что ей и не стоило беспокоиться. Они с Роном и Викой получили хорошие отметки — ну а Гермиона, разумеется, стала лучшей ученицей. Даже Невилл умудрился кое-как сдать экзамены: его хорошая оценка за травологию компенсировала невероятно плохую оценку за зельеварение. Буквально через несколько минут после объявления результатов экзаменов все шкафы опустели, чемоданы были упакованы, а жабу Невилла поймали в тот момент, когда она пыталась улизнуть сквозь дырку в стене туалета. Всем ученикам вручили предупреждения о том, что они не должны прибегать к волшебству на каникулах. — А я-то надеялся, что они хоть раз забудут раздать нам эти бумажки, — грустно заметил Фред Уизли. Хагрид проводил их к берегу озера и переправ вил на лодках на ту сторону. Ученики залезли в поезд, болтая и смеясь. За окном дикая природа сменялась ухоженными полями и аккуратными домиками. Они дружно поедали конфеты, проезжая мимо городов маглов, а потом не менее дружно сняли с себя мантии и надели пиджаки и куртки. И наконец поезд подошел к платформе номер девять и три четверти вокзала «Кингс Кросс». Им понадобилось немало времени для того, чтобы покинуть платформу. Перед выходом с нее стоял старый мудрый смотритель, выпуская их по двое и по трое, чтобы они не привлекли внимание маглов. Если бы из сплошной стены вдруг появилась толпа школьников с огромными чемоданами, маглы бы точно переполошились. Перед тем, как отъехать домой, Эмму с Викой заключили в объятия Рон и Гермиона. За этот год они сдружились настолько, что всех девочек Рон пригласил погостить к себе. Они обещали подумать над этим предложением. Через десять минут Эмма и Вика сидели в маггловском автобусе, который вез их в дом. В детский дом. А лето только начиналось.