Безумная юность

— Это тупо. Почему мы делаем эт- — Заткнись, Йегер. Я имею в виду, черт возьми, просто поживи немного. — У нас завтра весь день занят практикой маневрирования, а сейчас уже полночь. Я не знаю, разве мы не должны… спать? — В кои-то веки у нас свободный вечер, без Шадиса, дышащего прямо в затылок, поэтому мы должны оторваться по полной. И ты не должен играть, если не хочешь. А вообще, на самом деле, вали нахрен спать — избавь нас от своего нытья. Эрен сжал кулаки, готовый наброситься на Жана прямо сейчас, но Армин положил ему руку на плечо, мягко сдавливая, и Эрену не оставалась ничего, кроме как фыркнуть и придвинуться поближе к другу. Это была глубокая ночь, лунный свет едва пробивался сквозь плотные верхушки деревьев. Чуть ранее этим днем Шадис забрал кадетов в лес, чтобы освежить их знания и навыки выживания в дикой природе, а также для небольшой тренировки использования УПМ. После того, как лагерь был разбит, Шадис рявкнул, чтобы все были готовы в пять утра начать, а сам отправился черт знает куда, где была разбита его собственная палатка. Он предпочел расположиться подальше от своих подчиненных, напоследок пробормотав что-то о том, что «не желает иметь дело с кучкой похотливых маленьких засранцев». Что же, тем лучше для них. По крайней мере так считал Жан. Они все сидели в кругу на земле, недалеко от костра, который согревал и освещал их лица, и с пустой стеклянной бутылкой в центре. Бутылочка. Эрен считал это глупым, но казалось, что остальные кадеты не были солидарны с его мнением. Райнер лишь ухмыльнулся и убедил робкого Бертольда и пассивную Энни присоединиться к игре. Конни охотно согласился на это, как только Жан рассказал о правилах. Саша последовала за другом. Криста решила, что это всё звучит слишком забавно, хотя Имир не собиралась позволять кому-либо целовать свою маленькую девочку. И, конечно же, Марко всегда и во всём поддерживал Жана. Эрен был полон решимости проигнорировать эту глупую игру и просто уйти спать, но именно тогда Армин занял место рядом с Сашей. — Армин, и ты туда же? Зачем? — недовольно пробормотал Эрен. Армин лишь пожал плечами: — Это просто игра, Эрен. И… Он обвел взглядом остальных — они веселились, подшучивали друг над другом, улыбались. Все его друзья. — В последнее время у нас действительно не так много возможности просто поиграть. Поэтому Эрен медленно и с большой неохотой сел возле друга. Вместе с ним в круг села и Микаса. И именно так всё и началось. — Кто вращает первым? Круг молчал. Райнер посмотрел на своих товарищей, вскинув бровь, и потянулся за бутылкой. — Хорошо, если никто не хочет… — он пожал плечами и закрутил бутылочку легким движением руки. Все задержали дыхание в ожидании, наблюдая за вращением, прежде чем она наконец замедлилась, указывая на… — О, какого хрена, чувак, серьезно? Жан разразился лающим хохотом, пока все остальные пытались подавить смешки. Райнер усмехнулся и поманил свою жертву рукой: — Ну, иди сюда. Щёки Конни покрылись румянцем, когда они с Райнером поднялись и шагнули навстречу друг другу. Конни стоял, задрав голову и глядя в лицо более высокому блондину (почти такому же тупо высокому как Бертольд, подумал он), прежде чем Райнер наклонился и прижал свои губы к его. Конни ожидал быстрый и целомудренный поцелуй, но Райнер схватил его сзади за шею и крепко вжал чужой рот в свой, прижимаясь и двигая губами напротив губ Конни так, что у того перехватывало дыхание. Саша и Имир загудели в одобрении. Жан смеялся так сильно, что ему пришлось опереться на плечо Марко, чтобы не рухнуть на землю. Армин покраснел, а Эрен выглядел так, будто его сейчас стошнит. Когда они наконец оторвались друг от друга, то щеки Конни пылали алым. Райнер же выглядел крайне самодовольным, когда садился обратно на землю в круг. — Это первый поцелуй вечера, поэтому подумал, что он должен быть хорошим, — он просто пожал плечами. Все в ожидании подтверждения или опровержения данного факта посмотрели на Конни, который, казалось, был в ошеломляющем ступоре. Он выглядел задумчивым на мгновение, а затем тоже пожал плечами. — Было неплохо, — он согласился, кивая. — Крути уже эту чертову бутылку, — вмешался Жан, вытирая слезы, собравшиеся в уголках глаз, от смеха. С легкой руки Конни бутылка вновь начала свое движение. Когда вращение прекратилось, то горлышко указывало на Микасу. Конни изо всех сил старался не выглядеть нетерпеливым, пока она вставала и направлялась к нему. К великому сожалению, Микаса просто чмокнула его в губы. И всё же Конни не мог не ухмыльнуться Жану, когда садился обратно на своё место. Микаса крутанула бутылку и та указала на Энни. Все вытянулись, выглядя до жути заинтересованными. — Тц, — Энни закатила глаза и встала перед Микасой. Некоторое время они просто молчали и смотрели друг на друга. Остальные сидели в тишине, затаив дыхание. Видимо, Микаса и Энни пришли к какому-то соглашению, пока обменивались взглядами, потому что внезапно они потянулись друг к другу, делая шаг вперед и встречаясь ртами на полпути. Их руки зарылись в волосы друг друга, и их губы соприкасались в движении, разъединялись и снова соприкасались, пока все остальные наблюдали в ошеломляющей (восхищенной) тишине. Когда они наконец оторвались друг от друга, то были единственными, кто не покраснел от этого представления. Эрен тоже был пунцовым от такого неожиданного поворота, уставившись на Микасу, когда та вернулась на своё место рядом с ним. После этого было много поцелуев — Энни пришлось поцеловать взволнованного Марко, который стал ещё более взволнованным, когда бутылочка указала на ухмыляющуюся Имир. Затем Имир столкнула свои губы с губами Бертольда; бедняжка аж вспотел от волнения, впрочем никто не удивился этому. Одним из самых забавных моментов вечера был поцелуй высокого Бертольда и миниатюрной Кристы, которая еле доставала ему до груди. Блондинка рассмеялась, когда Бертольд нервничая, стоял перед ней и ждал, пока Криста, балансируя на цыпочках и вытягивая шею, изо всех сил старалась дотянуться до его губ коротким поцелуем. Когда пунцовый Бертольд сел обратно, Райнер похлопал его по плечу и засмеялся: — Половина людей здесь завидуют тебе, Берт, не переживай. — Это должно быть шуткой? Криста раскрутила бутылку и сразу же попала в объятия восторженной Саши, которая вскочила в ту же секунду, что бутылка остановилась, указывая на неё. Она целовала свою маленькую богиню еды до момента, пока Имир не крикнула «Эй, хватит». К этому моменту большинство кадетов уже были расслабленными и в прекрасном настроении: они опирались друг на друга, смеялись и свистели, когда кто-либо обменивался поцелуями. Товарищи по оружию, но прежде всего друзья. Саша надулась на Имир, когда та потянулась за бутылкой и раскрутила её вместо подруги, и даже Эрен не мог устоять от выражения этого лица и весело фыркнул. Он начал понимать, что чувствовал Армин, почему он хотел участвовать в том, что Эрен посчитал глупой игрой. Они жили в мире, где детей крестили в крови и слезах, где их растили как воинов, как оружие. Люди воевали, люди выживали, но едва ли кто-то из них жил. Эрен даже не понимал, насколько он нуждался в возможности просто посмеяться со своими друзьями. А потраченное время на обмен поцелуями, — неважно какими, платоническими, или романтическими, или просто игровыми, — приносило ощущение свободы, лёгкости и непринужденной юности, что было большой редкостью в эти дни. Эрен решил, что игра в бутылочку не была такой уж плохой идеей (однако он определенно не собирался говорить об этом Жану). В этот момент бутылка остановилась и указала на Армина. Саша подпрыгивала на пятках и улыбалась, пока краснеющий Армин вставал и шел к ней, становясь напротив. И Эрен почувствовал что-то странное в своей груди. Это что-то сжимало и перехватывало дыхание, когда он наблюдал за Сашей, притягивающей Армина ближе к себе и целующей его с громким чмоком, как мать целует своего ребенка. Саша задорно хихикнула, снова сев в круг. Когда Армин потянулся, чтобы раскрутить бутылку, Эрен не мог думать ни о чём другом, кроме как о том, что он поцеловал бы Армина совершенно иначе. Этот поцелуй определенно был бы нежнее и продолжительнее, пока он не почувствовал бы, что Армин целует в ответ, и, возможно, он провел бы языком по его губам и… Подожди. Вот дерьмо. Вокруг все замолчали и он понял, что бутылка указывает на него. Армин (вместе с остальными его друзьями) выжидательно смотрел в его сторону. — Давай, Эрен! — Твоя очередь! Они все хихикали, и это что-то в его груди ослабило хватку ровно настолько, чтобы его сердце начало отчаянно колотиться о ребра. Микаса ткнула его локтем, и он медленно поднялся, направляясь к Армину. С каждым новым шагом его лицом становилось краснее и пылало всё больше. Остановившись напротив друг друга, они на мгновение замолчали. Эрен знал, что, должно быть, выглядел очень смущенным, потому что Армин прошептал ему, что «Тебе правда не надо делать этого, если ты не хочешь». — Ээ, да, черт возьми, он сделает это, — Жан воскликнул, и Эрен был готов пнуть его. Но тут вмешался Конни: — Мы все сделали это, чувак. В этом нет ничего страшного. Вот только это действительно было страшно — Эрен был в отчаянии, потому что это был его лучший друг, о котором он думал чуть больше, чем просто о друге; потому что Армин выглядел очень мило сейчас — его лицо покраснело и светилось от теплого света костра; потому что Армин позволил ему отказаться от этого, чего Эрен, вероятно, не сделает, потому что он правда действительно хотел поцеловать его. «Я хочу поцеловать его» — как гром среди ясного неба эта мысль ударила его. Армин выглядел так, словно снова собирался что-то сказать, наверняка то, что он ни в коем случае не заставляет делать Эрена что-либо, но прежде чем Армин успел раскрыть рот, Эрен поднял руки и обхватил его лицо обеими ладонями, глядя прямо в глаза. Он просто смотрел, перед тем как подойти ближе и поцеловать его. Рот Армина слегка приоткрылся от удивления, и Эрен разделил с ним одно дыхание, соприкасаясь губами, двигая ими и гадая, колотится ли сердце Армина так же отчаянно, как его собственное. Он вспомнил, как все свистели, улюлюкали или смеялись, когда другие целовались, но сейчас Эрен ничего не слышал, кроме белого шума в собственной голове, пульса грохочущего в ушах, дыхания — более резкого и нервного, по сравнению с легкими вздохами Армина. Это было… правда очень очень приятно. Эрен подумал, что ему, вероятно, следует сказать что-то, что-то серьёзное, нормальное, но это было то, что было, и Армин поднял руки, чтобы обнять Эрена за талию и притянуть ближе к себе, и в этот момент мыслить стало совершенно невозможно. Он слегка прикусил нижнюю губу Армина, смакуя взволнованный вздох, прежде чем отодвинуться. Их лица находились в сантиметрах друг от друга, и они всё ещё делили одно дыхание. Наконец он открыл глаза, не понимая, в какой момент они вообще закрылись. Все ухмылялись, глядя на них, кроме бесконечно закатывающего глаза Жана. Имир и Конни издавали громкие целующиеся звуки, и Эрен мог поклясться, что в глазах Саши вместо зрачков были сердечки. Микаса же выглядела удивленной. Армин убрал руки с талии Эрена, прежде чем они, наконец, отошли друг от друга. На его лице застыло застенчивое довольное выражение, и Эрену потребовалось всё самообладание, чтобы удержать себя от нового поцелуя прямо здесь и сейчас. Кроме того, мягкое сияние голубых глаз Армина дарило обещание чего-то нежного и теплого позже, отчего на лице Эрена расплылась улыбка от уха до уха. — Блин, а мы считали, что Франц и Ханна те ещё голубки. Как только раздался голос Жана, улыбка сползла с лица Эрена и он нахмурился. Но Райнер рассмеялся на эту шутку, и Конни тоже, поэтому волна смущения вновь охватила его. — Крути бутылку, Эрен! — вмешалась Саша и спасла его от дальнейших подшучиваний. — Ой всё, хватит ржать, — проворчал Эрен остальным и закрутил волшебную бутылку. Круг немного притих — — только для того, чтобы разразиться новым приступом смеха, когда горлышко указало на Жана. — О, черт возьми, нет! — Жан с трудом поднялся на ноги, пытаясь убежать, но Райнер схватил его крепкой рукой и удержал на месте. — Агх! Отпусти меня… Его голос был больше похож на жалкий писк, и Эрен однозначно рассмеялся бы на это, если бы сам не старался убежать из круга и вырваться из хватки Конни и Имир. — Да ладно вам, мы все сделали это! — Вы спорили всю ночь — пора поцеловаться и помириться. — Ох, пошли вы все, придурки… Эрен понял, что они действительно не собирались давать им поблажек и разрешать пропустить ход, поэтому он вздохнул и прижался к губам Жана в быстром, самом быстром поцелуе, который только вообще был возможен. Они сразу же отскочили друг от друга, плюясь и вытирая рты, в то время как остальные улюлюкали им и похлопывали по спинам в одобрении. — Эта игра окончена, — прохрипел Жан, и на этот раз Эрен был полностью с ним согласен. Когда они вошли в свою общую палатку, Эрен неуверенно, практически невесомо, схватил Армина за руку. Армин обернулся, чтоб посмотреть на него. — Эммм, хммм, — все слова застряли у Эрена в горле. — Ты… Ты мне очень нравишься, Армин. И. Наверное, уже какое-то время. Поэтому. Эрен покраснел ещё сильнее, чем во время их поцелуя на улице. Он смотрел на ступни Армина, боясь поднять голову. Нежные пальцы коснулись его подбородка и приподняли лицо так, чтобы он мог встретиться с лучезарными глазами Армина. Он улыбался. — Ты мне тоже очень нравишься. А затем он поцеловал Эрена, и Эрен целовал его в ответ. В уединении их палатки, без бдительных глаз их товарищей. Он наслаждался каждым хриплым вздохом, что слетал с губ Армина. Они оставались так, пока Армин не сказал, что уже действительно поздно и пора ложиться спать, но Эрен мог лишь промычать на это в ответ. — Эрен! — Армин засмеялся, когда Эрен переключился на его шею, покрывая её поцелуями. — Спать. Сейчас же. Эрен застонал на это и с большой неохотой оторвался от такого занимательного занятия. Армин лишь вновь рассмеялся над ним. Они быстро переоделись, прежде чем лечь на соседние спальные мешки лицом друг к другу. Эрен обнял Армина за талию, и тот придвинулся ближе. — Спокойной ночи, — прошептал Армин. — Я полагаю, что сейчас уже утро, — Эрен хотел ударить себя. Армин только весело хмыкнул: — Тогда доброе утро. — Д-да. Доброе утро. И они уснули.

***

Конечно же, следующим утром Эрен был измотан, как и большинство остальных кадетов. Шадис тоже не мог не заметить этого, поэтому в наказание сразу же на утренней зарядке выступил с длинной лекцией и пронзительными криками прямо в уши. После этого, устало прицепляя ремни для своих УПМ, Эрен и Армин обменялись взглядами, затем улыбками, а затем быстрым и нежным поцелуем. Несмотря на всё переутомление, Эрен ни о чем не жалел. Они закрепили своё снаряжение и полетели. Вместе.