Возможность

Комната была погружена в полную темноту, лишь слабый свет пробивался с потолка, создавая мрачную и зловещую атмосферу. Я сидела на холодном полу, практически без сил, и вдруг поняла, что дышать становится всё больнее и тяжелее. Каждый вдох был мучением, словно воздух сжимался в горле, принося с собой ледяную боль.  Свет, исходящий сверху, казался всё более сужающимся, как будто он пытался уйти от меня. Я могла поклясться, что он тускнел с каждой минутой, оставляя меня в всё большей тьме.  Мне было ужасно холодно, руки замерзали, даже когда я пыталась их согреть, обняв колени. Я чувствовала, как тепло медленно уходит из моего тела, и, несмотря на все усилия, мне не удавалось избавиться от этого ледяного ощущения. В голове роились мысли о Сэ Бёк. Что с ней сейчас? Она ведь должна быть в порядке, должна продолжать бороться, как и мы с ней всегда делали. Я вспомнила её уверенный голос, полон решимости и поддержки, когда мы вместе проходили через испытания. Но сейчас мне не хватало её рядом, её поддержки. Я волновалась, что она могла пострадать, что всё это время она также может находиться в опасности.  Каждый момент ожидания наполнял меня тревогой. Как бы я не старалась, этот страх не оставлял меня. Я понимала, что не могу позволить себе сдаться, но в глубине души всё казалось таким бессмысленным.  Я закрыла глаза и попыталась собрать мысли в кучу. Надо бороться, надо вернуться к ней. Я должна выбраться отсюда, чтобы быть с Сэ Бёк. Но как? Каждое движение даётся с трудом, и нарастающее беспокойство лишь подталкивало меня к мысли о том, что я могу никогда не увидеть её снова. Шёпот во тьме стал ещё тише, словно сам воздух поглощал звуки, оставляя только глухую тишину, которая давила на меня. Я напрягала слух, стараясь уловить, откуда исходят эти неясные слова, но они словно кружили вокруг, запутываясь в тенях. С каждой минутой я ощущала, как страх накатывает на меня волнами, отнимая остатки спокойствия. Непонимание терзало мою душу, заставляя сердце колотиться всё быстрее. Эта неведомая угроза казалась близкой и далёкой одновременно, и, несмотря на то что я пыталась уговорить себя, что всё в порядке, страх сжимал мою грудь, как ледякие пальцы. Что, если этот шёпот принадлежит чему-то ужасному, что поджидает меня в этой темноте? Я не могла избавиться от мысли, что одиночество и неизвестность становятся моими врагами. Каждая тень, каждый звук заставляли меня чувствовать себя уязвимой, беззащитной, и это осознание давило на меня, как бесконечная ночь без надежды на рассвет. Боль в груди была острее, чем когда-либо. Каждое движение, каждая попытка вдохнуть лишь усиливали её, словно в моих лёгких застрял острый осколок. Я чувствовала, как он давит на сердце, вызывая приступы тревоги, и с каждым глубоким вдохом казалось, что это лишь утробный крик боли, пытающийся вырваться наружу.  Дышать становилось всё труднее, словно в груди кто-то сжимал меня в железных тисках. Каждый вдох был утомительным испытанием, как будто я пыталась всосать в себя воздух сквозь призму страха и отчаяния. Я заставляла себя вдохнуть, но вместо облегчения приходило лишь ощущение удушья — внутри росла паника, и мне казалось, что этот осколок не просто мешает дышать, но и постепенно разрушает меня изнутри. С каждой секундой боль только усиливалась, и я понимала, что эта тяжесть не только физическая — она проникала в самую глубину моего существа, лишая меня сил бороться. С сожалением я вспоминала каждое мгновение, проведенное с Сэ Бёк. В голове всплывали образы: как мы смеялись, планировали совместные поездку на море, строили мечты о будущем. Но сейчас эти воспоминания лишь резали сердце, вызывая волны горечи и отчаяния.  Я не сдержала обещание. Мы так мечтали быть свободными, смеяться на пляже под солнцем, а вместо этого я оставила её здесь, в этой мрачной тьме. Каждый новый обрывок воспоминаний был как шрам, который невозможно заживить. Я сожалела о том, что не нашла смелости признаться в своих чувствах. Теперь, когда всё могло закончиться, я осознала, как сильно я дорожила ею. Чувства, которые я скрывала, теперь давили на меня, как тяжёлый камень. Я хотела сказать ей, что она для меня значит больше, чем кто-либо другой, но слова остались не произнесёнными, затерянными в этом бесконечном мраке. Каждый удар сердца напоминал о том, что я могла бы сделать, что не сделала. Я не могла оставить этот мир с грузом невыраженной любви и невыполненных обещаний. И вот, в этой тёмной комнате, где надежда угасала, я мучилась от осознания, что, возможно, не успею сказать всё, что должна. Сэ Бёк всегда была для меня не просто другом — она была светом в моих самых тёмных днях. Её улыбка разгоняла тучи в моём сердце, а её поддержка давала силы продолжать, даже когда казалось, что мир рушится. Каждый миг рядом с ней был наполнен теплом и надеждой, словно мы создавали собственный маленький мир, где не было места страху и одиночеству. Теперь же, когда я лежала в этой тьме, каждая мысль о ней вызывала у меня муку. Я сожалела, что не сказала ей, как много она для меня значит, как сильно я дорожила каждым моментом, проведённым с ней. Я чувствовала, как моё сердце замирает при мысли о том, что могла бы потерять её навсегда. Это было как если бы в груди стоял осколок, который мешал вдохнуть, словно этот осколок был частью меня самой, не давая покоя. С каждым мгновением, когда я думала о её улыбке, о том, как она смотрела на меня с пониманием, мне становилось больнее. Я могла бы обнять её, сказать, что люблю, что хочу, чтобы она была рядом, что вместе мы могли бы пережить любые испытания. Но теперь всё это казалось недостижимым. Эта тёмная комната, этот бесконечный страх — они угрожали забрать у меня не только её, но и все наши мечты. Я чувствовала себя потерянной, словно корни, которые когда-то крепко держали меня на месте, теперь были вырваны, оставляя лишь пустоту. Сэ Бёк стала не просто другом; она стала частью моей души, и теперь, когда я смотрела на неё, её неподвижное тело вызывало у меня жгучую боль, которую невозможно было игнорировать. Я не могла оставить её одну, но в то же время понимала, что, возможно, не успею сделать то, что должно было быть сделано. С каждой секундой в этой мрачной комнате моё сердце сжималось всё сильнее. Я ощущала, как пелена безысходности окутывает меня, и сожаление пронзало душу, как холодный нож. Моя мама, она лежит в больнице, и я не могу быть рядом с ней. Я так много раз обещала себе, что выберусь из этого ада, чтобы помочь ей, чтобы вернуть ей улыбку. Но теперь, когда всё так близко, а я словно в ловушке, это обещание ускользает от меня. Каждая мысль о её беззащитности, о том, как она лежит одна, пробуждала во мне бездонное чувство вины. Я не смогу дойти до конца этой игры. Я не смогу её спасти. Как же я могла так упустить время, не быть с ней в самые трудные моменты? Мысли о том, что я не смогу обнять её, сказать, что всё будет хорошо, заставляли моё сердце болеть с удвоенной силой. Я чувствовала, как безразличие этого места поглощает меня, оставляя только горечь утрат. Я вспоминала её взгляд, полон надежды, когда я обещала, что всё наладится, что я вернусь и всё будет как прежде. Но сейчас эти слова звучали как издевка, как напоминание о том, что я не сдержала обещания. И что, если она никогда не узнает, что я боролась за нас? Это чувство невыносимо. Я не могу оставить её в этом состоянии, а она, быть может, ждёт меня.  Трепетное желание вернуть всё на свои места сталкивалось с холодной реальностью — я могла потерять не только свою жизнь, но и её. Это было бы слишком жестоко. Я не могла смириться с тем, что она может остаться одна, без моей поддержки, и это сожаление давило на меня, как тяжёлый груз, который я не могу сбросить. . . . . . Сэ Бек сидела рядом с Саной, её пустой взгляд был устремлён в никуда, как будто она искала ответ на вопросы, которые не могли быть решены. Её руки нежно гладила холодную кожу подруги, словно пытаясь вернуть ей тепло, вернуть жизнь. Каждое прикосновение ощущалось как нежный укол в сердце, потому что Сана выглядела как тряпичная кукла, безжизненная и беззащитная.  Кожа её была белее снега, а губы побелели до болезненной бледности. Сэ Бек ощущала, как ледяной холод проникает в её собственные руки, обжигая их, напоминая о том, что время неумолимо уходит. Каждое мгновение не оставляло шанса на спасение, и это чувство безысходности накрывало её, как тёмная вуаль. «Почему, Сана, ты не открываешь глаза, пожалуйста, не бросай меня, пожалуйста?» — думала она, её сердце наполнялось тревогой. Сэ Бек хотела сказать что-то утешительное, но слова застревали в горле. Она знала, что их время уходит, и это осознание давило на неё, как тяжелый камень. Она не могла представить, что потеряет Сану, ту, с которой разделила радости и горести.  «Я не готова к этому», — шептала она про себя, чувствуя, как слёзы подступают к глазам. Она продолжала гладить руку Саны, надеясь, что её тепло хоть немного пробудит её от этого ужасного сна. Но в глубине души Сэ Бек понимала: время уходит, а с ним уходит и надежда. Сэ Бек хотела немного пододвинуться к Сане, почувствовать её близость, но вдруг резкая боль пронзила её живот, заставив замереть. Она прижалась к себе рукой, пытаясь понять, откуда это невыносимое чувство. Сердце забилось быстрее, и в голове промелькнули тревожные мысли. «Что со мной?» Боль была неожиданной, словно острый осколок вонзился в её тело, прерывая момент нежности и спокойствия. Она вдыхала через силу, стараясь не отвлекаться от Саны, но этот дискомфорт не давал ей покоя. «Не сейчас, не время думать о себе», — настойчиво шептала она себе, глядя на безжизненное лицо подруги.  Но каждая попытка сосредоточиться на Сане становилась всё труднее. Боль накатывала волнами, отвлекая её от мысли о том, как важно поддерживать эту связь. «Почему всё так сложно?» — проносилось в голове, пока она продолжала гладить руку Саны, надеясь, что её присутствие даст хоть немного сил. Сэ Бек осторожно прикоснулась к месту, где пронзила острая боль, и ее рука встретила влажность. Приглядевшись, она увидела кровь, проступающую через ткань кофты. В голове всё закружилось, но замешательство быстро сменилось ясностью: ей нужно действовать.  Сжав зубы, она собрала все силы и встала, несмотря на слабость и тошноту, которые охватили её. Взгляд её снова упал на Сану, и она еле слышно произнесла:  — Я скоро вернусь.  Слова звучали как обещание, хотя она прекрасно понимала, что ответом ей будет лишь тишина. Каждый шаг к туалету казался невыносимо тяжёлым, но в её сознании царила одна мысль — помочь себе, чтобы вернуться к Сане.  Боль пронзала её живот, словно острый нож, но она не могла позволить себе сломаться. Дыхание сбивалось, и страх за свою подругу толкал её вперёд, несмотря на внутренний дискомфорт. «Я не оставлю тебя, Сан, я вернусь», — уверяла она себя, даже когда не верила в собственные слова. Зайдя в уборную, Сэ Бек быстро сняла кофту, оставшись в одной майке. Взгляд её скользнул к зеркалу, и она замерла. На животе был порез, его края слегка опухли, а в ране торчал кусок стекла, сверкающий опасным блеском. Сердце забилось быстрее, а в горле пересохло от страха. Она почувствовала, как холодный пот стекает по спине. Боль, которая раньше казалась лишь легким дискомфортом, теперь разразилась острыми вспышками, заставляя её стиснуть губы. Внутренний голос кричал о том, что это опасно, но другой, более тихий, подсказывал, что сейчас не время для паники. Сэ Бек глубоко вдохнула, стараясь собрать мысли. Боль была острой, но гораздо тяжелее было осознание того, что эта рана могла стать еще одним препятствием на пути к Сане. Она подошла к раковине, наполнила её холодной водой и приготовилась очистить рану. Собравшись с силами, она глубоко вдохнула. Каждое движение давалось с трудом, но решимость взять себя в руки была сильнее. Она осторожно коснулась раны, и холод от стекла напомнил о том, насколько она уязвима. Сэ Бек знала, что нужно извлечь стекло. Но в этот момент её сердце колотилось не только от страха, но и от нежности к Сане. Мысли о том, что она может не дожить до момента, когда сможет помочь подруге, лишь усиливали боль. Собравшись, она аккуратно потянула за стекло. Боль пронзила её, но она стиснула зубы, отгоняя страх. В голове звучали слова Саны, её мечты, их общие планы — все это придавало сил. Наконец, она извлекла осколок, и на мгновение почувствовала облегчение. Обрабатывая рану, Сэ Бек понимала, что это лишь временное решение. Её мысли были с Саной, и она знала, что должна быть сильной, несмотря на свои собственные боли. Спустя некоторое время Сэ Бек, ослабленная и бледная, вышла из уборной. В голове все еще кружились мысли о Сане, и её сердце сжималось от беспокойства. Она сделала несколько неуверенных шагов, ощущая, как усталость давит на тело. Каждое движение требовало усилий, но она знала, что должна вернуться к своей подруге. Подойдя к матрасу, где лежала Сана, Сэ Бек остановилась. Вид её подруги вызывал в ней смешанные чувства — страх и нежность. Сана выглядела такой хрупкой, белоснежной на фоне матраса, и это вызывало у неё болезненное сжатие в груди. Сэ Бек тихо присела рядом, стараясь не потревожить её. Она осторожно взяла Сану за руку, чувствуя, как холодная кожа обжигает её. Каждое прикосновение напоминало о том, как важна эта связь, и как сильно она дорожит каждым мгновением, проведённым с ней. С сожалением думала о том, как много всего осталось несказанным. В такие моменты хотелось просто держать её за руку, делая все возможное, чтобы вернуть её к жизни.  Сэ Бек знала, что должна оставаться сильной. Она приняла решение — несмотря на собственные раны и усталость, она будет рядом, пока Сана не проснётся. Сэ Бек сидела рядом с Сана, её сердце бешено колотилось, а в груди поднималось чувство безысходности. Она прижала руку подруги к своей щеке, стараясь передать тепло, которое всё ещё оставалось внутри неё. Сана, ты слышишь меня? — прошептала она, надеясь, что голос дойдет до неё сквозь тьму. — Пожалуйста, открой глаза. Мне так страшно без тебя. Каждое слово было пропитано желанием, чтобы она вернулась, чтобы её глаза вновь встретились с её взглядом. Сэ Бек прижимала ладонь к руке Саны, словно искала в этом контакте ту магию, что могла бы вернуть её к жизни. — Ты обещала мне, что мы выберемся отсюда вместе. Ты не можешь так просто сдаться!— продолжала она, чувствуя, как в глазах наворачиваются слёзы. Она замерла на мгновение, прислушиваясь к тишине, которая царила вокруг. Каждый звук казался громким и непривычным, а её слова раздавались в пустоте, как эхо. Мы всё еще можем сделать это. Я верю в тебя, — её голос дрожал, но в нём звучала настойчивость. — Вспомни все наши мечты... море, свободные дни... Ты ведь хотела это, правда? Сэ Бек наклонилась ближе, её дыхание смешивалось с холодным воздухом. Она хотела, чтобы Сана знала, как много значит для неё, как она дорожит каждым мгновением, проведённым вместе. -Пожалуйста, вернись ко мне, — тихо проговорила она, уже не скрывая слёз. — Я не могу представить жизнь без тебя. Ты должна бороться, как всегда это делала. Она обняла Сану, надеясь, что её любовь и забота смогут достучаться до подруги и вернуть её обратно. Сэ Бек с нежностью прижимала руку Саны к своей щеке, стараясь передать ей тепло, которое она чувствовала внутри. Её прикосновения были бережными, как будто она держала хрупкое стекло. Каждое движение было пропитано заботой: она аккуратно разглаживала пальцами холодную кожу, словно пыталась разбудить в ней жизнь. Сквозь слёзы, которые катились по её щекам, Сэ Бек смотрела на свою подругу, стараясь запомнить каждую деталь её лица — тонкие линии, нежный изгиб губ, длинные ресницы. В её взгляде читалась не только тревога, но и бесконечная нежность, которая росла с каждым мгновением ожидания. -Сана, — прошептала она, её голос дрожал от волнения, — я здесь, я не уйду. Ты знаешь, как я тебя люблю, если не знаешь, то открой глаза и я тебе подробно расскажу и покажу, только пожалуйста приди в себя. Она прижимала к себе её руку, ощущая, как холод проникает в её собственное сердце. Но несмотря на это, Сэ Бек продолжала гладить её, повторяя: «Я с тобой», словно эти слова могли бы вернуть подругу к жизни. Она наклонилась ближе, обняла Сану, стараясь окружить её своим теплом. В этом жесте было столько заботы, столько желания защитить и поддержать. Сэ Бек хотела, чтобы Сана чувствовала её присутствие, чтобы знала, что они вместе, даже в этой тьме. -Вспомни, как мы мечтали о море, — тихо сказала она, как будто эти воспоминания могли бы разбудить в Сане силу. — Ты обещала мне это. Её голос звучал как тихий шёпот, но в нём была вся искренность и любовь, что она могла вложить в свои слова. Сэ Бек держала Сану в своих объятиях, её сердце разрывалось от нежности и тревоги, и в этот момент она понимала, что сделает всё возможное, чтобы вернуть её обратно. Кихун сидел в углу помещения, погружённый в мрак своих мыслей, и с большой грустью наблюдал за сценой, развернувшейся перед ним. Каждый взгляд Сэ Бёк на Сану вызывал в его душе новую волну тревоги. Он нервно теребил пальцы, и с каждым мгновением неуверенности его сердцебиение становилось всё быстрее. В комнате не было ни звуков, ни движения — только тихий шёпот Сэ Бёк, который словно пытался достучаться до безжизненного тела подруги. Кихун ощущал, как его внутренний мир распадается на части. Он чувствовал себя беспомощным, не зная, как помочь. Вокруг них витала гнетущая атмосфера, и казалось, что время остановилось. Работников нигде не было — ни одного стука, ни одного шороха. Кихун смотрел на двоих и его сердце тяжело сжималось от беспокойства. Он хотел бы встать, закричать, позвать на помощь, но слова застревали в горле, как будто эта темнота поглощала не только свет, но и надежду. Он чувствовал себя совершенно беспомощным перед лицом этой трагедии, которая разворачивалась на его глазах. Каждый момент казался вечностью, и он не знал, как долго они смогут оставаться здесь, в этой бездне отчаяния. . . . . . Я всё ещё сидела в темноте, охваченная безнадёжностью, как будто сама тьма пыталась поглотить меня. Мысли о маме и Сэ Бёк наваливались, словно тяжёлые камни, и я уже мысленно прощалась с ними. Силы покидали тело, и каждое мгновение становилось всё труднее. Свет на потолке постепенно тускнел, словно кто-то медленно гасил последние искры надежды. Он стал еле заметным, как далёкая звезда, исчезающая за горизонтом. Холод окутывал моё тело, проникая в каждую клетку, и казалось, что я вот-вот исчезну в этом бескрайнем мраке. Страх и сожаление переполняли меня, и я чувствовала, как сердце медленно сжимается в груди. Каждое дыхание давалось с трудом, как будто мне не хватало воздуха. Я хотела бороться, хотела выбраться, но силы на исходе.  В глубине души всё ещё теплилась надежда, что кто-то придёт, что я не одна. Но с каждым мгновением эта надежда таяла, оставляя только холод и одиночество. Глаза начали закрываться, и я с трудом боролась с этой тёмной вуалью, которая накрывала меня. Я старалась держать их открытыми, сжимая челюсти и фокусируясь на слабом свете, который всё ещё пробивался сквозь мрак. Но веки становились такими тяжёлыми, словно на них повесили камни, и в какой-то момент я поняла, что не смогу сопротивляться. С каждой попыткой удержать их открытыми мир вокруг меня начинал расплываться. Мои мысли запутывались, и в голове звучал лишь тихий шёпот — тревожные голоса, которые уводили меня всё глубже в темноту. Я чувствовала, как холод проникает в меня, как будто он пытался забрать последние остатки тепла. Стараясь вспомнить лица тех, кто был мне дорог, я понимала, что с каждым мгновением их образы тускнели, словно потухшие звёзды. Но я не хотела сдаваться, не хотела, чтобы эта тьма победила. С последними силами я пыталась сосредоточиться на том, что важно, на Сэ Бёк, на нашем обещании, на том, что мы вместе справимся. Глаза уже были закрыты, и я чувствовала, как постепенно ускользает последняя искорка сознания. Внутри меня возникало дикое желание просто отдаться этой тьме, забыть обо всём, что было, и раствориться в безмолвии. Темнота обещала покой, который так сильно тянул меня к себе, как тёплое одеяло в холодную ночь. Каждая клетка моего тела требовала отдыха, и разум, наполненный тревогами и страхами, уже почти смирился с этим решением. Вокруг стало так тихо, что я едва могла различить звуки — они казались далёкими и незначительными. Но где-то глубоко в душе всё же оставалось небольшое искорка надежды, что, возможно, стоит бороться ещё немного, несмотря на усталость. Однако тьма уже манила меня, обволакивая, словно крепкие объятия, и я почти готова была поддаться этому притяжению. В один момент я услышала шепот, такой знакомый голос. Он был тёплым, как солнечный свет, пробивающийся сквозь облака. Этот голос словно обнимал меня, наполняя теплом и уютом. Я почувствовала, как его звуки проникают в моё сердце, пробуждая в нём что-то очень важное, что я не могла забыть, даже находясь в тёмной бездне. Он звал меня, шептал слова, полные нежности и поддержки. Внутри возникло ощущение, что я не одна, что за пределами этой тьмы есть кто-то, кто верит в меня. Этот голос был моей надеждой, и я не могла позволить ему погаснуть. Я слышала шепот, словно отголоски далёкого мира, обрывками фраз, которые не хотели складываться в целое.  — "Сан-а!" Кто-то звал меня.  — "Я зд-есь, я не уй-ду. Ты з-аеь, к-а я те-я лю-б…" Эти слова звучали так нежно, они обволакивали меня, как тёплый плед в холодную ночь, хоть я и не понимала смысла.  — "Вспо-мни, как м-ы ме-чт-али о мо-ре." Эти фразы размывались, как будто кто-то пытался написать на воде. Я отчаянно пыталась понять, кто это говорит, кто вызывает меня из этой тьмы.  — "Ты обещала мне!" Внезапно прозвучала чёткая фраза, так четко и ясно, будто произнесена прямо у моего уха. Это было как удар молнии, заставивший меня распахнуть глаза.  Я медленно начала крутить голову, искала источник этого голоса, который так сильно будоражил мою душу. Он был единственным светом в этой мрачной бездне, единственным, что давало мне надежду. — Сэ Бек… — тихо вырвалось из моих губ, и я почувствовала, как это имя наполняет меня силой. Я знала, что не могу её оставить. Я должна найти её. Медленно шевеля пальцами рук, я пыталась вернуть былую чувствительность к телу. Этот голос согревал меня, как тёплый свет в мрачном пространстве, будто кто-то обнимал меня в этот момент. Я чувствовала, как силы постепенно возвращаются, словно тёплая волна пронизывает всё тело. Собравшись с духом, я медленно встала, шатаясь, но решительно. Каждый шаг давался с трудом, но я не могла позволить себе сдаться. Я начала маленькими шагами искать что-то, что могло бы помочь. Я старалась сосредоточиться, прислушиваясь к своему окружению, к каждому шороху, который мог бы указать мне путь.  Мир вокруг казался размытым, но в душе горело желание вернуть себя и вернуться к Сэ Бёк. Я шла, словно во сне, но надежда на встречу с ней придавала мне сил.  Я крутила головой от безысходности, ощущая, как паника нарастает внутри. Свет сверху манил меня, словно обещание спасения, но как до него добраться? Вокруг всё казалось тёмным и чужим, каждый угол напоминал о том, как я потерялась. Сердце стучало в груди, а мысли путались, как густой туман. Я делала шаги, но они были неуверенными, словно ноги не слушались меня. Чувство тревоги давило на грудь, заставляя дыхание сбиваться.  Я пыталась собрать в себе всё оставшееся мужество, но страх оковывал меня, не давая ясности. Как же добраться до этого света? Почему он так далеко? Я снова и снова искала ответ, но лишь ощущала, как безнадёжность накрывает меня, и холод проникает в самые глубины души. . . . . . Сэ Бек сидела, её бледное лицо отражало всю тяжесть происходящего. Она не отпускала руку Саны, как будто эта простая связь могла вернуть её к жизни. Каждый раз, когда она смотрела на безжизненное тело, в груди раздавался холодный сжатый ком тревоги. Кихун подошел ближе, его рука легла на её плечо с надеждой и беспокойством.  — Ты совсем плоха, что-то не так, ты ранена? — спросил он. — Всё нормально, — тихо прошептала Сэ Бек, не отрывая взгляда от Саны. Её глаза искали в тишине хоть какой-то знак жизни, как будто, если она спустит взгляд, всё кончится. Эта мысль её пугала.  С каждым мгновением страх нарастал, давя на её грудь, и с ним приходило ощущение полной беспомощности. Она понимала, что должна быть сильной, но внутри царила неразбериха. Вдруг дверь распахнулась, и в комнату ворвались работники, неся в руках костюмы, столы и другое оборудование. Их резкие движения и холодные лица вызывали чувство тревоги. Сэ Бек и Кихун обменялись недоуменными взглядами, их сердца забились быстрее. — Что происходит? — прошептала Сэ Бек, не в силах оторвать взгляд от сотрудников. Каждый из них выглядел, как будто был частью механизма, который не оставлял места для эмоций. Ужас накатывал волнами, и страх стал почти осязаемым. Кихун прижал руку к груди, как будто это могло остановить учащенное сердцебиение. Он не понимал, что значит это появление, но одно было ясно — ничего хорошего это не предвещает. В голове крутились мысли о том, что если они пришли сюда, значит, ситуация ухудшилась, и не осталось времени на колебания. Сан Ву, увидев, как работники ввалились в комнату, вскочил на ноги, но его мысли были далеко от героизма. Он нервно поправил свои очки, его лицо исказилось от страха и недовольства.  — Что вам нужно? — произнес он, хотя внутри его пульсировало желание просто сбежать. Он не хотел связываться с ними, не хотел становиться частью этой ситуации, которая его пугала.  Работники, не обращая на него внимания, продолжали нести свои вещи, их лица оставались бесстрастными. Сан Ву чувствовал, как внутри растёт тревога: его беспокоило не то, что происходит с Сэ Бек или Саной, а то, что это может коснуться его.  — Если они решат что-то сделать, это не моё дело, — мелькнула мысль. В его сознании лишь один вопрос: как выжить в этой безумной игре, не впутываясь в чужие проблемы. Работники протянули каждому по классическому костюму, и в воздухе повисло напряжение. Костюмов было всего четыре, и это подчеркивало, что их время истекает. Работники обратили свои взгляды на лежащую без сознания девушку, и в этот момент Сэ Бек судорожно вздохнула. — Она жива, она еще дышит, — быстро пробормотала она, и в её голосе звучало отчаяние, смешанное с надеждой. Кихун, стоя рядом, тоже почувствовал, как тишина наполнилась тревогой. Он хотел сказать что-то утешительное, но слова застревали в горле. Вместо этого он лишь стиснул костюм в руках, будто надеясь, что его напряжение сможет изменить ситуацию. Работники, тем временем, продолжали смотреть на Сану, и в их взгляде не было ни капли сострадания. Сэ Бек почувствовала, как холод пробирается в её душу — они лишь выполняли свою работу. Работник положил костюм рядом с матрасом и, не сказав ни слова, ушел к остальным. В воздухе повисло напряжение, и Сэ Бек почувствовала, как её сердце колотится в груди. Затем, к их удивлению, начали заносить столы и стулья, создавая атмосферу, которая казалась абсурдной в такой критической ситуации.  Но когда они принесли еду — стейки, различные изыски и другие роскошные блюда — это чувство тревоги только усилилось. — Это что, их предсмертный ужин? — прошептала она, глядя на Кихуна с ужасом в глазах. Её мысли останавливались на том, что каждый укус мог стать последним, а вся эта изобилие еды не было чем-то нормальным в их ситуации. Кихун нахмурился, не зная, как реагировать. Он чувствовал, как поднимается тревога, и в его голове прокручивались все возможные сценарии. В то время как рабочие продолжали свою работу, ощущение безнадежности окутывало комнату, словно тень, не желающая покидать это место. Сэ Бек сжала кулаки, пытаясь удержать свои эмоции под контролем, но понимание того, что они все были заперты в этой игре, не оставляло её в покое. Кихун, переполненный тревогой, подошел к работникам, его сердце колотилось от страха за Сану. Он увидел, как она безжизненно лежит на матрасе, и это осознание толкнуло его на смелый шаг. — Пожалуйста, — начал он, голос его дрожал от напряжения. — Вы не можете помочь? Девушке плохо, она ранена! Помогите ей! Он говорил это с таким fervor, что работники, казалось, на мгновение остановились. Кихун заметил, как их лица оставались бесстрастными, что лишь усиливало его беспокойство. Он знал, что время не на их стороне; каждая капля крови, которая ускользала от Сану, была на счету. — Она не может оставаться в таком состоянии! — продолжал он, стараясь привлечь их внимание. — Она умрет от потери крови, вы не можете просто игнорировать это! Каждая его просьба звучала как крик души, но работники лишь обменивались взглядами, словно они были частью бездушного механизма. Кихун отчаянно надеялся, что хоть кто-то из них проявит сочувствие, но внутренний холод, который они излучали, вызывал лишь страх. Сэ Бек наблюдала за ним, сердце её сжималось от чувства беспомощности. Она знала, что Кихун делает все возможное, но понимала, что их шансы на помощь в этом месте ужасно малы. Работники даже не обратили на него внимания, продолжая свою работу с холодным безразличием. Кихун чувствовал, как внутри него нарастает отчаяние. Он шагал ближе, почти готовый схватить одного из них за руку, но понимал, что это может лишь усугубить ситуацию.  Он оглянулся на Сэ Бек, её бледное лицо отражало ту же безысходность, которую он сам испытывал. Никаких эмоций на лицах работников, никаких признаков сострадания. Они продолжали ставить столы и расставлять еду, словно всё происходящее вокруг них не имело значения. — Пожалуйста, — снова произнес Кихун, но на этот раз его голос звучал слабо и беспомощно. — Ей нужна помощь. Она не может остаться одной… Каждая секунда казалась вечностью, и он чувствовал, как мрак этого места заполняет его. Неужели они все станут безразличными к страданиям других? Неужели жизнь Саны была так незначительна для них? Сэ Бек, сидя рядом с девушкой, чувствовала, как её надежда угасает. Она продолжала держать руку Саны, как будто это единственное, что ещё связывало их с жизнью. Один из работников с угрозой пригрозил, нацеливая оружие на Кихуна: — Хватит, заканчивай!.А то плохо кончится и для тебя. Кихун, ощутив холодный взгляд, усталый от страха, замер на месте. Сердце забилось чаще, а внутри нарастало чувство безысходности. Он понимал, что противостоять им не получится, и любой его шаг может стать роковым. Сэ Бек, стоя рядом с Саной, почувствовала, как её охватывает тревога. Она не могла позволить, чтобы её подруга осталась без помощи, но в то же время была парализована страхом. Её мысли метались между беспомощностью и растерянностью.  Работники продолжали выполнять свои задачи, словно ничего не происходило. Ситуация казалась безвыходной, а атмосфера вокруг становилась всё более гнетущей. — Переоденьтесь в костюмы и наслаждайтесь трапезой, — прозвучал холодный голос из динамиков, словно не оставляя пространства для сопротивления. Сэ Бек почувствовала, как в груди все сжалось. Ей пришлось отпустить руку Саны, несмотря на то, что каждая секунда разлуки казалась пыткой. Она с трудом поднялась и направилась в уборную, стараясь не думать о том, что может случиться, если она не вернётся. Внутри её охватили смешанные чувства. С одной стороны, ей нужно было переодеться, чтобы соответствовать требованиям игры, с другой — она боялась, что время уходит, а Сана может не дождаться её возвращения.  Закрыв за собой дверь, она взглянула на своё отражение в зеркале. Лицо было бледным, а глаза полны тревоги. Стараясь отвлечься, она быстро сняла свою одежду и натянула на себя новый костюм. При этом её рука коснулась места ранения, и она ощутила резкую боль.  Сжав зубы, она взглянула на свой живот и увидела, как ткань костюма прилипла к коже. Поняв, что не может игнорировать это, она быстро обработала рану, надеясь, что сделает всё возможное, чтобы вернуться к Сане как можно скорее. Вернувшись, Сэ Бек заметила, что их уже усадили за стол. На блюдах лежала изысканная еда, но ей не было до этого дела. Она нервно поглядывала на Сану, лежащую на матрасе, которая до сих пор не подавала признаков жизни. Каждая минута тянулась как вечность, и сердце Сэ Бек сжималось от тревоги. Она пыталась сосредоточиться на разговоре вокруг, но мысли постоянно возвращались к подруге. "Что, если она не очнётся?" — эта мысль не покидала её. Каждый раз, когда кто-то смеялся или шутил, в груди Сэ Бек нарастало беспокойство.  Кихун заметил её состояние и попытался успокоить: — Она всё ещё жива, мы должны верить в это. Сэ Бек лишь кивнула, но не могла отвлечься от страха. Она почувствовала, как холод охватывает её душу, когда снова взглянула на Сану. Каждый момент бездействия становился всё более невыносимым.  Кусок в горле не лез, словно камень, мешая даже попыткам проглотить воздух. Душевная боль от состояния Саны сжимала сердце, заставляя каждый вдох даваться с трудом. Мысли о том, что она может никогда не проснуться, не покидали её.  Физическая боль от раны напоминала о себе с каждой попыткой пошевелиться. Каждое движение вызывало резкую стрелу дискомфорта, как будто её тело напоминало о том, что жизнь всё ещё продолжается, несмотря на происходящее. Сэ Бек чувствовала, как рана жжет. Она снова взглянула на Сану, её бледное лицо, неподвижное и безжизненное, вызывало в душе ледяное безмолвие. "Как я могу сидеть здесь, когда ты в опасности?" — думала она, чувствуя, что время летит слишком быстро. С каждой минутой её надежда убывала, а страх лишь усиливался. Закончив трапезу, троица встала из-за стола, каждый погруженный в свои мысли. Кихун, не говоря ни слова, направился в уборную, оставляя за собой гнетущую тишину. Сан Ву же нервно оглядывался, его взгляд постоянно возвращался к безжизненному телу Саны. Это настораживало. Работники, в молчании, убирали со стола остатки еды, заносили столы и стулья, придавая этому моменту некую мрачную рутину. Их действия выглядели механическими, лишёнными эмоций, что ещё больше усиливало напряжение в воздухе. Сэ Бек почувствовала, как страх сжимает её грудь, в то время как её ум пытался сосредоточиться на том, что делать дальше. Каждый шаг работников напоминал ей о безвыходности ситуации. Она взглянула на Сану, на её бледное лицо, и её сердце разрывалось от беспомощности. Терпя пронизывающую боль, Сэ Бек осторожно села рядом с Саной, её рука скользнула в ладонь безжизненной девушки. Она сжала её руку, пытаясь передать тепло, которое сама испытывала. -Ну же, пожалуйста, я хочу увидеть твои глаза в последний раз, — шептала она, её голос звучал тихо и дрожащим, как будто каждая буква давалась ей с трудом. Слёзы наполнили её глаза, она ощущала, как страх сжимает её сердце. Сэ Бек искала хотя бы малейший знак жизни, надеясь, что её слова найдут отклик в глубине сознания Сану. Её душа разрывалась от беспомощности, и в этот момент она почувствовала, как её собственные силы покидают её. . . . . . Я все еще слышала шепот, исходящий из света, который словно манил меня к себе. Это был знакомый, теплый голос, но я не понимала, как туда добраться. Темнота вокруг сгущалась, обвивая меня, как тяжелое одеяло, сжимая грудь и мешая вдохнуть. Каждый вдох давался с трудом, словно воздух был наполнен какой-то невыносимой тяжестью. Я чувствовала, как мой разум начинает мутнеть, а страх охватывает меня, словно холодные пальцы, не позволяя оставить эту тьму позади. Я попыталась подпрыгнуть, тянув руку к манящему свету, который казался таким близким, но в этот момент ощутила пронзающую боль, как будто острые осколки разрывали меня изнутри. Тяжесть тела словно наливалась свинцом, и, не в силах удержаться, я резко упала на пол.  Каждый мускул был охвачен судорогой, и боль щипала меня, словно искры от раскаленного металла. Я чувствовала, как холод пронизывает меня, приковывая к земле, а дыхание с трудом вырывалось из груди, словно последний крик о помощи.  Пытаясь встать, я ощутила, как ноги подкашиваются, не желая слушаться. Внутри меня бушевала паника, и я снова рухнула, ощутив, как темнота сжимает меня, как будто пытаясь поглотить. Каждая попытка встать лишь усиливала этот гнетущий страх, напоминая о том, что свет может быть недосягаемым. Я лежала на спине, и каждая секунда тянулась бесконечно, как будто сама тьма пыталась меня поглотить. Внутри меня бушевали эмоции: страх, сожаление, и безмерная тоска. Этот маленький луч света, когда-то яркий, теперь угасал, отзывая с собой и мои последние надежды. Грусть наполняла меня до краев, вызывая щемящее чувство в груди. Я хотела расплакаться, но слезы не шли. Вместо этого, я ощутила, как меня сжимает невидимая рука, заставляя меня задыхаться от осознания, что не успела сказать Сэ Бек всего того, что носила в себе. — Сэ Бек, прости меня, — вырвалось из моих уст, и с каждым произнесенным словом чувствовала, как в сердце нарастает боль. Я так долго откладывала признания, боясь быть уязвимой, но теперь, когда время истекало, все эти чувства обрушились на меня с удвоенной силой. Я протянула руку к свету, но сильная головная боль только усилилась, словно каждый пульс сердца бил мне по вискам. Это было мучительно — не только физически, но и эмоционально. Я осознавала, что могла бы изменить все, но не сделала этого. Каждое "мне жаль", каждое "я не успела" сжимали меня еще сильнее. Я боролась с темной бездной, зная, что, возможно, именно сейчас у меня есть последний шанс сказать ей все, что накопилось. Слезы, которые не шли, все же стекали по щекам — это были слезы сожаления, нежности и любви, которые так и не нашли выхода. Внезапно мои глаза начали щипать, и я невольно зажмурилась, как будто это могло защитить меня от всего происходящего. Темнота вокруг становилась все гуще, и с каждым мгновением ощущение тяжести в теле нарастало, будто невидимый груз давил на меня, лишая сил.  Боль охватила все мое существо: от головы до кончиков пальцев. Каждый вдох давался с трудом, и в груди ощущалось резкое сжатие, как будто кто-то сжимал сердце в своих холодных руках. Я пыталась шевелиться, но каждое движение приносило только новые волны боли, заставляя меня замирать в страхе.  Внутри росла паника, и я начала осознавать, что теряю контроль над своим телом и над ситуацией. Мысли путались, и я не могла понять, что делать дальше. В голове витали лишь обрывки воспоминаний, полные сожалений и мечтаний, которые так и не сбылись. В этот момент мне хотелось лишь одного — освободиться от этой тьмы, от этой боли, и увидеть свет. Внезапно свет, который я пыталась достичь, стал ослепительно ярким. Я открыла глаза, и будто целая вселенная взорвалась в них, разрывая темноту. Этот свет заполнил все вокруг, заставляя меня на мгновение забыть о боли. Сначала я не могла понять, что происходит. Я зажмурилась, но желание увидеть этот свет было сильнее страха. Я попыталась сфокусироваться, и в этот момент внутри меня возникло ощущение надежды — что-то теплое и живое, словно он звал меня к себе, обещая освобождение от всей этой тяжести и страха. Свет пробивался сквозь мою боль, и я почувствовала, как он наполняет меня силой. В этот миг мне казалось, что я могу снова подняться, снова бороться. Я стиснула зубы, собирая все свои силы, и попыталась сделать шаг к этому яркому свету, в надежде, что он спасет меня от темноты, которая окружала меня так долго. . . . . . Сэ Бек сидела, склонившись над лицом Саны, ее руки нежно гладили холодную кожу, будто пытаясь передать тепло и жизнь. Вокруг царила тишина, прерываемая лишь ее тихими шепотами. Она говорила слова, полные нежности и любви, которые, казалось, могли растопить даже самую жестокую темноту. Каждый миг, проведенный рядом с Саны, был для нее одновременно и пыткой, и утешением. Сэ Бек уже привыкла к боли — физической и душевной. Ее тело было истощено, словно каждая клетка кричала о помощи, но она не могла позволить себе сдаться. Она знала, что не должна отпустить Сану, даже если сама теряла силы. «Ты не должна уходить», — шептала она, чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза. Каждый вздох Саны был для нее как предостережение: время неумолимо уходит. Она прижимала ладонь к щеке подруги, надеясь, что этот жест поможет ей вернуться. Свет вокруг угасал, но в ее сердце горела искра надежды. Сэ Бек не могла позволить себе сдаться — не сейчас, не когда Сана нуждалась в ней больше всего. Губы Сэ Бек лишь слегка коснулись губ Саны, как будто в надежде передать ей хоть каплю тепла. Это было такое легкое прикосновение, но для Сэ Бек оно значило целый мир. Она отстранилась, и в ее глазах отразилось полное сосредоточение — она пыталась запомнить каждую черту лица подруги, каждую деталь, каждую линию, словно это было ее последнее прощание. — Прости, прости, — продолжала она шептать, ее голос был полон нежности и вины. — Мне нужно было спросить твоего разрешения, но я так хотела это сделать. Если ты откроешь глаза, ты можешь отругать меня за это... я все стерплю, только открой глаза. Слова вырывались из ее сердца, наполненные безграничной любовью и беспокойством. Она ждала, надеясь на ответ, который могла бы услышать лишь в своих мечтах. Сэ Бек сжимала руку Саны, словно передавая ей свою жизненную силу, готовая бороться до последнего, лишь бы увидеть, как она снова улыбается. Внезапно глаза Саны дрогнули, и Сэ Бек замерла, не в силах поверить своим глазам. Ей показалось, что это всего лишь бред ее уставшего разума, игра света и теней, но надежда снова зажглась в ее сердце. Она прищурилась, внимательно всматриваясь в лицо, словно ожидая чуда. — Сана? — едва слышно прошептала она, ее голос дрожал от волнения.  Сердце колотилось в груди, словно пытаясь вырваться наружу, и каждое биение напоминало о том, как важно это мгновение.  Сэ Бек ждала, затаив дыхание, и в этот момент все вокруг перестало существовать.  Раздался кашель, и в ту же секунду сердце Сэ Бек забилось чаще. Она вскинула голову, ощущая, как надежда пробуждается в ней. Сана, тяжело открывая веки, медленно боролась с безмолвием, которое окутывало её. Каждое её движение казалось мучительным, каждое дыхание — целым испытанием. Взгляд её был затуманен, но постепенно он прояснялся, словно туман рассеивался под солнечными лучами. Это мгновение длилось вечность, и Сэ Бек почувствовала, как по щекам катятся слезы.  — Сана, ты вернулась… — прошептала она, а её голос дрожал от волнения. Она не могла сдержать эмоций — в этот момент все страдания, все мучительные ожидания и страхи словно исчезли, уступив место только радости. Она не могла поверить, что вот она, живая, и что их связь вновь ожила, пробуждая в ней надежду. Когда взгляд Саны стал яснее, Сэ Бек ощутила, как комок в горле стал тяжелее, а слёзы наворачиваются на глаза. Её сердце билось так быстро, что казалось, оно вот-вот вырвется из груди. Она была одновременно напугана и счастлива — страх перед возможной утратой, который гнездился в ней, сейчас уступал место радости и облегчению. Сжимая пальцы Саны, она чувствовала, как по её телу пробегает тепло — это было как будто возвращение к жизни. Каждое прикосновение напоминало о том, как важна эта связь, как много значат для неё эти мгновения. Она чувствовала, что готова бороться за свою подругу, делать всё возможное, чтобы помочь ей. В этот момент, среди всех эмоций, преобладало одно — глубокая любовь. Сэ Бек осознала, насколько важна Сана для неё, как сильно она её любит. Это осознание пришло с ясностью, которая придавала сил, даже несмотря на физическую боль, которую она испытывала сама. Каждый вздох, каждый взгляд, каждое слово казались бесконечно ценными. Сэ Бек была готова сделать всё, чтобы защитить и поддержать свою подругу, и даже больше. . . . . . Голова гудела, словно внутри разразилась буря, а глаза щипало так сильно, что я не могла понять, где нахожусь. Каждое движение вызывало невыносимую боль, и это ощущение охватывало всё моё тело.  Но в какой-то момент, несмотря на все страдания, я смогла раскрыть глаза. Мутная фигура передо мной постепенно начала проясняться. Я пыталась сосредоточиться, и вдруг всё вокруг стало ясным — это была Сэ Бек. Я застыла, не в силах отвести взгляд.  Это действительно она. В её глазах светилась тревога,а на губах играла лёгкая улыбка, которая согревала мою душу. В ту секунду я забыла про всю боль, как будто она растворилась в воздухе.  Сэ Бек была здесь, рядом, и это осознание наполнило меня силой. Я почувствовала, как внутри меня разгорается тепло — это была не только радость, но и глубокая связь, которая связывала нас. Все переживания, страхи и сомнения ушли на второй план, уступив место этому мгновению. — Сана… — прошептала хриплым голосом Сэ Бек. Это действительно она, это её голос, который был для меня как свет в темноте. Я попыталась ответить, но вместо слов лишь вырвался кашель, который отозвался резкой болью в груди. Сэ Бек встревоженно посмотрела на меня, её глаза полны беспокойства.  — Вс-все хорошо, не переживай, — еле выдавила я из себя, хотя внутри всё сжималось от боли. Каждый вдох давался с трудом, словно в груди сидел осколок, который не давал покоя.  Её взгляд, полный нежности и поддержки, помогал мне справиться с невыносимыми ощущениями. Я хотела успокоить её, хотя сама едва справлялась с болью. В тот момент я поняла, что моя сила — это она. — Ты как? — спросила меня Сэ Бек, её голос звучал так заботливо, что я почувствовала тепло в сердце. Не успела я ответить, как раздался знакомый, холодный голос: — Ты уже с ума сошла? Бледно выглядишь, у тебя кровь сочится из костюма, видимо, ты тоже была ранена.  Это был Сан Ву. Я почувствовала, как моё сердце забилось быстрее. Сэ Бек нахмурилась и перевела взгляд на него. — Не твоего ума дело, отстань и сиди молча, как сидел до этого, — ответила она с неприязнью.  Мысли о её ране пронзили меня, словно острый нож. Сэ Бек ранена? Эта мысль не покидала меня, её судьба казалась мне важнее всего.  — Я догадываюсь, что нужно сделать, чтобы попасть в полуфинал. Нужно, чтобы осталось два человека. Сане не долго осталось, если она уже не умерла. Тебе, видимо, тоже, — проговорил Сан Ву, и я испугалась за Сэ Бек. Я знала, на что он готов ради победы.  Сэ Бек смотрела на него, её брови были нахмурены от гнева и тревоги.  — Обойдусь, — коротко ответила она, но я могла видеть, как её уверенность трещит по швам. Внутри меня нарастала паника, и я чувствовала, как тьма снова начинает подкрадываться. Сан Ву, с его холодным и расчетливым голосом, нарушил этот момент. Его слова заставили моё сердце колотиться от страха. Хотелось закричать, накричать на него, чтобы он замолчал, чтобы он оставил нас в покое. Сэ Бек сжимала мою руку, и я чувствовала, как её страх перекрывает мою собственную боль. Я понимала, что она хочет защитить меня, и это наполняло меня теплом, но одновременно и тревогой. Она была ранена, и я не могла вынести мысли о том, что её состояние ухудшается. Каждый миг, проведённый с ней, становился драгоценным, но я знала, что времени остаётся всё меньше. Я чувствовала, как моё сердце сжимается от предчувствия потери, и это осознание было почти невыносимым. Он вдруг начал приближаться, в его руке блестел кухонный нож, и я задала себе вопрос: откуда он его взял? Внутри меня всё сжалось от ужаса, и я почувствовала, как холодок пробегает по спине. Мое сердце колотилось так сильно, что казалось, его слышно на весь зал. Я взволнованно посмотрела на Сэ Бек, и в её глазах читалась тревога, которая полностью совпадала с моей. В попытке встать я напрягла все силы, оперлась на руку и медленно, с трудом, начала подниматься. Каждый мускул в теле отзывался на это резкой болью, но я не могла сдаться. Я должна была быть рядом с ней, защищать её. Сан Ву, увидев мои усилия, выглядел шокированным, его удивление отражалось в его глазах, и это лишь подливало масла в огонь моего страха. - Неужели? Я не ожидал, после такого огромного количества потери крови, человек уже должен был умереть, — произнес он, его слова прокатились по мне, как ледяной душ.  Сэ Бек, почувствовав напряжение, взволнованно посмотрела на меня, её рука крепко держала мою, словно в её касании заключалась вся моя надежда. Она прикрывала меня своей спиной, и это простое движение придавало мне сил. Я знала, что её порыв защищать меня был сильнее, чем страх. В этот момент я ощутила, как в моем сердце разгорается желание не только выжить, но и защитить ту, кто была для меня всем.  Ситуация становилась всё более угрожающей, но я была готова бороться, не догадываясь о том, что будет дальше. Сэ Бек — мой свет, моя опора, и я не могла позволить, чтобы ей что-то угрожало. -Уйди, — прошипела я, крепко держа руку Сэ Бек в своей. Слова, выходившие из уст, были полны отчаяния, но он, похоже, не обращал на них внимания, медленно приближаясь к нам. Я чувствовала, как напряжение нарастает, и в это мгновение осознала, что Сэ Бек тоже волнуется. Мой взгляд упал на мокрое пятно крови на её костюме — это было настолько жутко, что сердце сжалось от боли. Она ранена. Мы обе были в опасности, и мысль о том, что она может пострадать ещё больше, терзала меня изнутри. Каждый шаг Сан Ву приближал нас к неизбежной угрозе, и я понимала, что мы не сможем от него отбиться, если он действительно решит напасть. Сэ Бек выглядела ослабленной, хоть и старалась это скрыть, она была на пределе. Я сама чувствовала себя разбитой. Говорить было больно, но это было не так важно, как нужно было просто сесть. Я еле поднялась, воспользовавшись помощью Сэ Бек, и ощутила, как все мускулы отзываются резкой болью.  Внезапно дверь уборной распахнулась, и Кихун вышел, его взгляд мгновенно зацепился за нас. Я заметила, как его брови удивленно приподнялись, когда он увидел, что я в сознании. Но его удивление быстро сменилось ужасом, когда взгляд упал на нож в руках Сан Ву. — Ты что творишь?! — его голос звучал резким. Кихун быстро шагнул вперед, становясь между нами и угрозой, которую представлял Сан Ву.  — Ты не понимаешь, Кихун, — начал было говорить Сан Ву, но его перебил Кихун, его голос был полон ярости и тревоги. — Нет, не понимаю и не хочу! В кого ты превратился? Что с тобой стало?! — кричал он, его слова звучали как удар в лицо, полные разочарования и боли. Я перевела взгляд на Сэ Бек, и в этот момент мир вокруг нас словно замер. Её лицо было бледным. Кихун продолжал смотреть на Сан Ву, его лицо было искажено гневом и непониманием. Я могла чувствовать, как напряжение в комнате нарастало, и каждый из нас понимал, что это не просто словесная дуэль — на кону стояли наши жизни — Уходите, — сказал Кихун, кивнув в сторону уборной, его голос звучал настойчиво. Я и Сэ Бек переглянулись, и в этом взгляде прочитали одну и ту же мысль: нам нужно действовать, и сейчас. Я не хотела рисковать жизнью Сэ Бек, поэтому потянула её за рукав. Она моментально поняла, что я имею в виду, и в глазах её мелькнула решимость. Каждый шаг давался с трудом. Боль пронзала моё тело, словно тысячи иголок, когда я пыталась встать. Я заметила, что и Сэ Бек с трудом удерживалась на ногах, её бледное лицо выдавало всю тяжесть раны, но она продолжала беспокоиться лишь о моём состоянии. Это было трогательно и болезненно одновременно. Мы, держась друг за друга, сделали несколько неуверенных шагов к уборной. Я слышала, как за нашими спинами звучал недовольный голос Сан Ву. Кихун пытался его вразумить, но его слова быстро терялись в хаосе моих мыслей. Я сосредоточилась на том, чтобы не упасть, зная, что должна быть сильной ради Сэ Бек. Каждый шаг был борьбой, но в этот момент я чувствовала, что не одна. Дойдя до туалета, мы заперли дверь и осели на пол, опершись спинами на холодную стену. Я смотрела на Сэ Бек, тяжело дыша, стараясь успокоить колотящееся сердце. Взгляд мой невольно скользнул на пятно крови на её костюме, и тревога вновь заполнила меня. — Всё хорошо? — спросила я, не в силах скрыть заботу в голосе. — Ты здесь, так что вполне себе хорошо, — ответила она, приподняв уголки губ. Её улыбка согревала моё сердце.  Внутри стало так тепло, будто всё, что происходило вокруг, теряло свою остроту. Я чувствовала, как эта простая фраза от Сэ Бек поднимает меня, даря уверенность, что вместе мы справимся с этим. В тот момент я осознала, как важна она для меня, и как, несмотря на всю боль, мы все ещё могли поддерживать друг друга. Когда мы сели на пол туалета, я ощутила, как в груди закололо от тревоги. Состояние Сэ Бек вызывало во мне бурю эмоций — от страха за её жизнь до безграничной благодарности, что она всё ещё рядом. Я смотрела на её бледное лицо, отмеченное следами усталости, и чувствовала, как сердце сжимается от беспокойства.  Когда я спросила, всё ли у неё хорошо, и услышала её ответ, меня окутала волна тепла. Её улыбка словно лучик света в этой тёмной реальности, разогнала мои мрачные мысли. В этот момент я поняла, что для меня она больше, чем просто подруга. Она была моим якорем, связывающим меня с жизнью, и я не могла позволить ей уйти. Эмоции накатывали, как волны на берег. Я чувствовала, как внутри меня растёт решимость: я должна защитить её, несмотря на свою собственную боль.  Сидя на холодном полу туалета, я почувствовала, как сердце бьётся в унисон с волнением, которое заполнило меня. Я посмотрела в глаза Сэ Бек, и в тот момент всё вокруг исчезло. Остались только мы, её бледное лицо и то тепло, которое излучала её присутствие.  — Сэ Бек, — тихо начала я, ощущая, как слова застревают в горле. — Я должна тебе кое-что сказать. Я долго этого избегала, но теперь, когда ты рядом, я просто не могу молчать. Я глубоко вдохнула, пытаясь собрать мысли, которые, казалось, разлетались в разные стороны. Я знала, что эта искренность требует смелости, но внутри меня горело желание быть честной.  — Я очень дорожу тобой, — произнесла я, голос трепетал от эмоций. — Ты не просто моя подруга. Ты — часть меня. Я боялась потерять тебя, и это пугает меня больше всего на свете. Я жалею, что не призналась тебе раньше, когда была возможность. Когда я начала говорить, в глазах Сэ Бек появился трепет, словно она понимала, что это момент, который изменит всё. Её бледное лицо слегка изменилось, и в нём заиграли эмоции, которые она старалась скрыть. Я заметила, как её губы дрогнули, когда я произнесла слова о том, как много она для меня значит. С каждым моим признанием её глаза становились всё более влажными, и я поняла, что она тоже борется с собственными чувствами. В тот момент, когда я сказала, что боюсь потерять её, я увидела, как в её взгляде отразилась не только тревога, но и глубокая привязанность. Слёзы подступили к глазам, и я смахнула их, не желая показывать свою слабость. Но в этот момент я поняла, что это не слабость — это сила. Открывая свою душу, я наконец почувствовала облегчение.  — Я хочу, чтобы ты знала: я всегда буду рядом, независимо от всего, что нас ждёт. Ты — мой свет в этой тьме, и я не могу позволить, чтобы что-то или кто-то его погасил. Сэ Бек смотрела на меня с такой глубиной, что я чувствовала, как каждое слово находит отклик в её сердце. Надежда и тревога переплетались в воздухе, и я знала, что мы вместе справимся с любыми трудностями. Когда я сказала, что всегда буду рядом, её лицо озарилось мягкой улыбкой, которая смогла развеять часть боли и тревоги. Это был миг, когда она поняла, что не одна, что мы вместе справимся с любой тьмой. Её глаза, полные слёз, выражали благодарность и нежность, а в сердце зажглось тепло. Сэ Бек, чувствуя мою искренность, ощутила, как стены, которые она строила вокруг себя, начали рушиться. Она, наконец, могла быть уязвимой, не боясь, что её чувства останутся незамеченными. В этот момент она поняла: несмотря на все трудности, у нас есть друг друга, и это было самым важным. Сэ Бек глубоко вздохнула, её взгляд стал серьёзным, но в то же время наполненным теплотой. Она медленно открыла рот, как будто искала правильные слова, и в этот миг я почувствовала, что это будет что-то важное. — Сана — начала она, её голос дрожал, но в нём звучала решимость. — Я… я так долго боялась признаться в своих чувствах. Мы с тобой прошли через столько всего, и я не хотела, чтобы это изменило наши отношения. Но ты… ты — не просто моя подруга. Ты — часть меня. Она посмотрела мне в глаза, и я увидела, как в её взгляде смешиваются нежность и глубокая тревога. Её губы дрогнули, когда она продолжила: — Я каждый день думала о том, как могла бы всё изменить, если бы только решилась сказать тебе правду. Я люблю тебя, Сана. Люблю так сильно, что иногда это кажется невыносимым. Ты даёшь мне силы, когда я теряю надежду, и я не могу представить свою жизнь без тебя. Её голос стал более уверенным, но в нём по-прежнему чувствовалась уязвимость: — Когда я увидела, что ты ранилась, мне было так страшно. Я понимала, что могла потерять тебя, и это было для меня невыносимо. Ты — моя опора, и я хочу быть рядом с тобой, несмотря ни на что. Сэ Бек наклонилась ближе, и в её глазах сверкали слёзы, но на этот раз это были слёзы облегчения и счастья. — Я хочу, чтобы ты знала: мы справимся с этим вместе. Я обещаю быть рядом, поддерживать тебя и беречь, как ты это делаешь для меня. Ты не одна, Сана. Никогда не будешь одна. Эти слова, произнесённые с такой искренностью, наполнили комнату светом. Я почувствовала, как между нами возникла новая связь, глубокая и крепкая, словно мы уже никогда не отпустим друг друга. Сэ Бек, чувствуя, как в её сердце зажигается надежда, медленно потянулась ко мне. Я ответила ей, и в этот миг всё вокруг исчезло. Мы обнялись так крепко, словно боялись, что если отпустим, то потеряем друг друга навсегда. Её руки обвили меня, словно защитный кокон, и я почувствовала тепло, исходящее от её тела. Мой нос коснулся её шеи, и я вдохнула  её знакомый запах — смесь свежести и легкой цветочной нотки. Это мгновение было наполнено нежностью, которую мы обе так долго искали и ждали. Я прижалась к ней ещё сильнее, чувствуя, как её сердце бьётся в унисон с моим. В этом объятии не было места для боли или страха — только для взаимопонимания и поддержки. Словно весь мир замер, оставив только нас двоих, окружённых невидимой стеной, защищающей от всего внешнего. Сэ Бек слегка дрожала, но это был не страх — это была радость. Я чувствовала, как её эмоции переполняют нас, и моё сердце сжалось от любви и нежности. В этом объятии мы поняли, что теперь мы — единое целое, готовые противостоять всем трудностям вместе. Силы покидали меня, и в голове закружились тёмные облака. Я чувствовала, как каждое дыхание становится тяжелее, как будто воздух наполнялся свинцом. Вокруг всё смещалось, и пространство вокруг меня сжималось, будто подводя к финалу. Мысли метались, но сквозь эту хаотичную пелену я пыталась удержать образы: лицо Сэ Бек, её улыбка, тёплые объятия. Они как будто светили мне в этой темноте, но свет становился всё тусклее, ускользая от меня. Я знала, что не могу позволить себе сдаться. Внутри всё кричало: "Не уходи!" Это было не просто желание, это была настоятельная просьба, пронизанная страхом потерять её. Я заставляла себя держаться, но всё казалось таким тяжелым, и каждый раз, когда я пыталась сосредоточиться, тело предавало меня. Моя голова стала тяжелой, как будто кто-то навалился на неё всей своей тяжестью. "Это не может быть конец," — шептала я себе, пытаясь найти в себе силы для последнего усилия. Я не могла позволить себе уйти, не сказав ей всего, что накопилось в сердце. Мы сидели на холодном полу, потерянные в этой волшебной тишине, и всё вокруг казалось неважным. Я медленно наклонилась ближе, чувствуя, как тепло между нами разгорается. Губы Сэ Бек были мягкими и нежными, когда наши губы встретились в легком поцелуе. Это было нечто большее, чем просто касание; это был целый мир, запечатленный в одном мгновении. Словно время остановилось, и всё вокруг исчезло. Я чувствовала её дыхание, её тепло, и каждое мгновение было наполнено любовью и нежностью. Когда наши губы разошлись, я взглянула ей в глаза, полные надежды и света. — Я люблю тебя, — прошептала я, и эти слова, как волшебство, наполнили нас обеих. — Я тоже тебя люблю, — ответила она, и в её голосе звучала искренность, которая разрывала все преграды. Время будто остановилось, и в воздухе повисла тишина, только сердца стучали в унисон, как будто подстраиваясь друг под друга. Я смотрела в глаза Сэ Бек, в которых отражалась моя собственная тревога, но также и решимость. Мы были связаны, и эта связь ощущалась физически — наши руки крепко держались друг за другом, словно стальные цепи, которые не позволяли нам разъединиться. Каждое движение давалось с трудом, но мы продолжали держаться руки, не разрывая ни на секунду. Словно невидимая сила вела нас вперед, навстречу неизведанному, навстречу тому, что ждало нас за пределами этого мира. Мы шли вместе, вдоль смутных теней и тусклых огней, которые мерцали, словно прощальные искры. Свет становился всё ярче, и вместе с ним росло чувство покоя. Я чувствовала, как страх постепенно уходит, уступая место умиротворению. Я сжимала руку Сэ Бек, ощущая её тепло — это была последняя опора, последняя ниточка, связывающая нас с реальностью. Когда яркий свет начал охватывать нас, я знала, что мы не одни. Мы оба были частью чего-то большего, чем просто наши страдания. Сэ Бек прижалась ко мне, и я почувствовала, как её сердце бьётся в такт моему. Мы обменялись нежным взглядом, полным понимания и любви. В тот миг, когда свет поглотил нас полностью, я ощутила невероятное спокойствие. Мы покидали этот мир не поодиночке — вместе, рука в руке. Сердца наши бились в унисон, и всё вокруг растворялось в мягком свете, который словно обнимал нас. Каждая боль, каждая тревога осталась позади, уступив место нежному ощущению гармонии и единства. Я знала, что наши души, соединенные невидимой нитью, навсегда останутся рядом. Никакие преграды, ни время, ни пространство не смогут разлучить нас. Мы были одной целой, и в этой безмятежности не оставалось ни страха, ни сомнений.