Save Our Souls

— Я всё решил, можете писать в группу, что с завтрашнего дня мы в актовом, — Антон заглядывает в зал ровно через мгновение после ухода последнего участника мероприятия. На часах почти девять, все устали но новостям явно рады. Разве что Серёжа недовольно бурчит, что можно было прийти на несколько минут раньше и оповестить сразу всех. — А ещё ты пропустил половину репетиции, — словно бы обижено укорил его Арсений, когда все остальные уже покинули зал и парням оставалось лишь выключить свет и закрыть помещение. — Господи, вы только вчера с ролями и обязанностями определились, будто на первый день могло получиться хоть что-то внятное, — с лёгкой насмешкой отзывает Антон, поворачивая ключ в замке, — мы договорились, что я буду наблюдать и говорить тебе о неточностях. Сегодня неточностью наверняка было всё. — Ты меня недооцениваешь, Шаст, — отзеркаливает его интонацию брюнет. — Я в конце концов тоже принимал участие в создании сценария и немного смыслю в театральном творчестве. — Да, да. Дима мне рассказывал, — почти что перебивает его Антон, параллельно вытягивая из карманов пачку сигарет с пятью никотиновыми палочками внутри. Арс точно помнит, что ещё утром она была полная. Младший его задумчивый взгляд интерпретирует по-своему и протягивает парню всё ещё открытую пачку. Арсений не курит, почти. Только когда совсем фигово или для понтовых фоток. Но сейчас почему-то берёт сигарету, принимает огонёк от чужой зажигалки, затягивается дымом… Выдыхают почти синхронно, Антон словно вместе с дымом выпуская напряжение, Арсений чуть поперхнувшись с непривычки. Он действительно редко курит. Доходят наконец до корпуса, прилично отстав от остальных и после короткого «Спокойной ночи» расходятся по своим комнатам. До сна ещё рано, но вряд-ли они пересекутся до утра. Антон думает, что неплохо бы написать Ире. Арсений о том, что Дима конечно хороший друг, но бывает слишком разговорчивым. Сам Позов думает о том, что хорошим актёром теперь может называть не только лучшего друга, но и Серёжу. Матвиенко не думает ни о чём— он уже спит. — Ладно, признаю, выходит не такая лажа, как я ожидал, — они первый раз пробовали прогнать пьесу на сцене, и она, несмотря на отсутствие каких-либо декораций или костюмов и то, что большинство читали текст с телефона, получалась вполне неплохой. Антон, сидя на первом ряду вместе с группой ребят как раз отвечающей за весь реквизит, действительно смог погрузиться в собственное произведения. Когда Попов во вторник проводил «прослушивания», он во многом не мог понять его выбор, но итог приятно удивлял. К тому же Антону не приходилось думать насчёт происходящего на сцене с точки зрения театра, он мог волноваться только за соответствие сюжету и характерам персонажей. Все остальные правки, такие как правильная речь и движения, брал на себя всё так же Арсений. По парню было видно, что этим делом он действительно горит, и это не могло не восхищать. «Граф» назвал его как-то раз Дима, и несомненно эта роль в их постановке подходила Попову идеально, однако Антон видел его скорее античным героем, миф про которого где-то затерялся. Миф про которого Антон с удовольствием написал бы сам… — Завтра разойдемся пораньше, но будьте готовы проторчать тут все выходные, — оповещает участников Оксана. Её роль во всём этом действии только в организации, решении, где доставать костюмы и прочее, поэтому все репетиции она благополучно спит, завалившись на плечо Антона. Он не против, чего нельзя сказать о нескольких присутствующих здесь девушках. Ни для кого ни секрет, что некоторые решили участвовать только из-за возможности близкого общения с двумя высокими красавчиками. И их абсолютно не устраивало, что они не обращают внимание ни на кого. Вернее один обращает на всех в равной степени, а взгляд второго невозможно поймать, пока он не подойдёт чтобы направить твой голос в зал. И то смотреть он будет на воображаемых зрителей. Правда сейчас, когда все начинают расходиться, зритель обретает вполне настоящее лицо. — Я пошарил в интернете и нашёл парочку игр, которые точно пойдут нам на пользу, — Арсений толкает блокнот, заставляя его проскользить прямо к руке Шастуна. Тот бегло проглядывает имеющиеся в нём записи, что-то вычёркивает, что-то обводит и подчеркивает, после чего таким же движением возвращает блокнот владельцу. — Думаю введём это уже после выходных, конец недели не лучшее время для введения чего-то нового, — Антон умудряется поддерживать с соседом диалог, продолжая записывать что-то, о чём так увлеченно вещал от доски Павел Алексеевич. Он до сих пор не узнал, почему Арсений вдруг решил вместе курсов по своей специальности ходить на литературу и МХК, да и в целом это уже не очень то волновало. Приятно было думать, что из-за него и рушить эту иллюзию было бы бессмысленно. Через полчаса занятие заканчивалось, а через сорок минут им обоим нужно было быть в актовом зале и руководить происходящим там процессом. Одному из тени, второму находясь непосредственно в центре событий. Несмотря на небольшое количество времени и расстояние до места назначения, они успевают в зал раньше большинства необходимых для начала людей. Арсений сразу поднимается на сцену, начиная привычно кривляться, Антон же поднимается на самый верх и садится в тени. Им вовсе не обязательно видеть его лицо, а отсюда обзор намного лучше. К тому же проще скрыть замешательство на лице, возникающее каждый раз, когда происходящее на сцене ему нравилось. Сложно было осознать, что он сам это придумал, хоть и с небольшой помощью Попова. Тот по сути только дал пару довольно абстрактных тем и помог сделать так, чтобы получившийся рассказ можно было перенести в постановку. Его основная задача была в другом, его настоящая роль в этом «проекте» оставалась на сцене. И сейчас Антон особенно чётко понимал, что писал её всё-таки именно под него. От наблюдения за чужими косяками его отвлекает анонимное сообщение в общем чате. Кто-то предложил устроить вечеринку в честь окончания первого летнего месяца. Сегодняшний вечер был уже пропущен, но ночь с субботы на воскресенье оставалась свободной и было достаточно времени, чтобы всё организовать. Кто-то из учителей сразу написал, что они могут занять спортивный зал и столовую. Кто именно было непонятно, но характерный значок возле сообщения выдавал в писавшем члена педсовета. Кто в него входит было так же неизвестно, но там точно был директор. И именно на него Антон подумал, как только прочитал сообщение. Если завтра вечером будет много выпивки, он знает, кого винить в головной боли. Пока Шастун увлеченно следит на обсуждением «мероприятия», их собственный факультатив заканчивается. Все оперативно покидают помещение. Кроме конечно компании «импровизаторов». Антон поднимается с насиженного за несколько часов места, разминает плечи и сбегает вниз прямо по бархатным спинкам кресел. — Ну что ж, поехали! — хлопает в ладоши и улыбается. Очень искренне улыбается. Дима с Антоном сидят на кровати последнего и не очень увлеченно пялятся в экран ноутбука. На нём идёт матч какой-то там восьмого сезона. На поле нет ни одной команды из тех, за которыми кто-то из парней следил бы, поэтому они просто бегло оценивают возможных противников для своих фаворитов. Через пятнадцать минут становится понятно, что не имеет значения, кто сегодня победит. Дальше кто-то вряд-ли пройдёт, слишком в плохой форме игроки, а значит можно не волноваться и ждать полуфиналов. — У тебя неплохо получается, — с зевком вбрасывает Дима, после очередного гола в чьи-то ворота. — О чём ты? — фраза была сказана так внезапно и настолько оторвано от контекста, что Антон действительно не понял. — Об Арсе. С ним знаешь… — на несколько секунд парень замолкает, словно формулируя в голове правильную мысль, — довольно сложно дружить. — К счастью бы предупредил меня о всех подводных камнях, а скалы на поверхности я и сам вижу, — с усмешкой отмахивается младший, закрывая ноутбук. Транслируемая им картинка абсолютно потеряла внимание студентов. — Ну знаешь ли… Я знаком с ним не первый год и видел много попыток наладить контакт, — со скептицизмом противиться парень, снимая очки и потирая переносицу, — одного знания подводных камней недостачно. — Что ж, значит мы просто подходим друг другу, — с всё той же улыбкой отвечает Антон, игнорируя напряжённый взгляд соседа и его последующий комментарий: — Очень надеюсь, что нет… — Мы только зашли, а я уже чую водку. Мне нравится, — весело восклицает Катя, когда они всей толпой заваливаются в столовую. Столы передвинули, освободив место под танцпол, и наполнили стандартными закусками к газировке, разбавленной алкоголем. Часть компании моментально отсоединяется, заметив никем не занятый диджейский стол, остальные постепенно рассредоточиваются по всему помещению, стараясь тем не менее держаться хотя бы парами. Дима оккупировал Серёжу, чтобы тот проследил за количеством потребляемого им алкоголя. Сам Матвиенко не пил, что делало из него идеального наблюдателя. Катя утащила Антона с Оксаной в «тихую зону», а Арсений с Юлей направились в самый центр адского помещения. Стрелки метафорических часов двигались вперёд с той же скоростью, с какой заканчивался алкоголь на столах и прибавлялся в крови. В какой-то момент общий градус поднялся достаточно, чтобы можно было абсолютно незаметно свалить с вечеринки. Нужно только накинуть капюшон толстовки и чуть сгорбиться, маскируя рост, после чего ничего не помешает выбраться на свежий воздух, чтобы наполнить лёгкие сигаретным дымом. В принципе курили люди и в помещении, но Антон понимал невозможность полноценно расслабиться в такой обстановке. В последние дни он в целом чувствовал себя не очень комфортно, если надолго оставался с людьми без кого-либо из их компании. Сейчас с ним вроде бы были девчонки, но и они постепенно утекали куда-то в сторону танцев, полностью увлечённые друг другом. Поэтому парень не чувствовал никаких угрызений совести, когда сбежал оттуда никого не предупредив. Сигареты важнее. — Я схожу подышать тут слишком жарко, — оповещает Арсений девушку, что была его партнёршей последние минут семь. Самый долгий танец за этот вечер, от которого действительно становилось душно. Слишком близко были люди друг к другу. И он вроде бы не против, но не второй час подряд. Кое-как получается пробраться сквозь толпу к столам, а оттуда и к выходу. На улице, в сравнении с помещением, даже холодно, а он в одной футболке… Музыка настолько громкая, что слышно даже здесь, но довольно глухо. Арсений ежится и оглядывает, абсолютно не ожидая увидеть других людей. Тем более он не ожидает увидеть Антона, который буквально на этой неделе жаловался на слишком холодный климат. Шатен стоит, оперевшись на стену. В длинных пальцах только что подожжённая сигарета. Меланхоличный взгляд направлен куда-то вдаль, на губах ни следа привычной улыбки. Словно абсолютно другой человек делает затяжку, задерживает дыхание на несколько секунд (Арсений даже считает про себя), после чего выдыхает таким знакомым образом… Картинка в голове абсолютно не хочет собираться в единое целое. Словно разум отказывается воспринимать эти два образа за одного человека. Арсений просто стоит и смотрит заворожено, как медленно тлеет сигарета в чужих руках. Пропитывается этой меланхолией… Из собственных мыслей обоих вырывают голоса друзей. Компания в полном составе даже с парой незнакомых людей из их корпуса. Из разговоров становится понятно, что ребята просто перебираются в холл корпуса, чтобы продолжить меньшей компанией. Кто-то предлогает сыграть в правду или действие, а значит ночь и не собирается заканчиваться…