Red Anemone

Виктор знал, каково это-быть влюбленным. Но знал ли Нортон? Нет, заключил он. Он этого не знал. Хотя он был полон решимости разобраться в своих проблемах, он чувствовал, что на самом деле ничего не решено. Должен ли он с кем-нибудь поговорить? Он помнил, как Блэк предлагал выслушать его, но чувствовал, что это слишком личное, чтобы рассказывать кому-то, кто был просто соседом, даже как друг. Кроме того, этот парень был из тех, кто работал весь день напролет, он, вероятно, слишком устал, чтобы слушать такого глупого подростка, как он. Продолжая спорить о том, что делать, он понял, что остановился, и поднял глаза, чтобы увидеть знакомую дверь, ведущую в знакомый дом. Ему каким-то образом удалось пройти весь путь от автобусной остановки до дома своего дяди Хосе, человека, которого он давно не навещал. Еще один укол вины, когда он понял, что даже не нашел времени повидаться со своим дядей, который заботился о нем с самого детства. И не успел он опомниться, как позвонил в дверь. Дверь открыл маленький ребенок в очках с толстыми стеклами в черной оправе, по-совиному моргая своими большими серыми глазами. "Привет, эм... Лаки. Твой папа дома?" - спрашивает Нортон, внезапно чувствуя себя невероятно неловко из-за того, что появился без предупреждения, после... Длительного периода отсутствия. Лаки кивает и бежит по коридору в сторону гостиной, громко окрикнув "ПА!!!!!!" своего отца, который затем вышел из комнаты и посмотрел на входную дверь. "Нортон? Это ты?" - спрашивает Хосе с затуманенными глазами, вероятно, из-за того, что его разбудил сын. "Хей, тио..." Он начинает, но прежде чем он успел сказать что-нибудь еще, дядя заключил его в сокрушительные объятия. "Где ты был? Месяцы без связи, ты в порядке? Живешь нормально? Никто не воспользовался тобой, верно?" Нортон покачал головой, и Хосе просто оглядел его с ног до головы. "Ну, по тебе, конечно, не видно". Он посмотрел себе под ноги, вспомнив, что у него, вероятно, покраснели щеки и покраснели глаза от слез. "Ты хочешь поговорить об этом?" Нортон кивнул, и Хосе провел его внутрь, усадил на диван и попросил жену приготовить им горячего какао. "Что тебя гложет, малыш?" Его дядя сел в кресло рядом с ним, скрестив ноги и скрестив руки на груди. Нортон сухо сглотнул, чувствуя, как вся слюна у него во рту пересохла, слова застряли у него в горле. "Я думаю... Я думаю, что я облажался. Сильно". Говорит он, глядя на свои сцепленные руки. "Облажался... Как?" Хосе приподнимает бровь, а его племянник продолжает пялиться на свои руки. "Мой эм... У меня был парень..." "Был? Вы расстались?" Кивок. Миссис Баден выходит с двумя чашками горячего шоколада для мужа и Нортона, тихое "Спасибо, Грейс" от последнего, и она улыбнулась, направляясь в холл, возможно, чтобы уложить сына в постель. "В чем была причина?" "Он сказал... Я любил кого-то другого. Но я ... я не знаю, что он имел в виду под этим. Он тоже не сказал мне, кто это." Хосе отхлебнул свой напиток, на мгновение замолчав. Как будто он был кем-то вроде консультанта. Нортон задается вопросом, действительно ли это была хорошая идея. Он кивает. "Как давно ты его знаешь?" "Виктора? Я знаю его... Четыре месяца..." "Когда ты понял, что у тебя есть чувства к нему?" "Эм... Может быть, через неделю после встречи с ним". "И как долго ты ждал, чтобы пригласить его на свидание?" "Мы... начали встречаться несколько недель назад". "Значит, по крайней мере три недели. Вы расстались сегодня?" "Да..." Было тихо. Нортон посмотрел на шоколадную радость в своей кружке, услышав, как Хосе со звоном поставил чакшу на подставку на кофейном столике. Он не уверен, смог ли Хосе вообще помочь ему разобраться в его проблемах, но он надеялся, что сможет, по крайней мере, помочь ему с некоторыми из его вопросов. "Ты чувствовал себя далеко от него, не так ли". Нортон замер. А затем кивнул, все еще глядя в свой стакан, слишком взволнованный, чтобы встретиться взглядом со своим тио, который, как он услышал, вздохнул и наклонился вперед со стула. "Дай мне свою руку". "Что?" "Да ладно тебе. Дай ее сюда." Нортон нерешительно протянул руку, Хосе вцепился в нее обеими руками. "Что ты чувствуешь?" "Что ты имеешь в виду?" Он был в замешательстве. "Твои руки ... теплые". Его дядя расхохотался, похлопав его по руке. Он покачал головой, и Нортон почувствовал себя неловко. Разве это не тот ответ, который он искал? "Что ты чувствуешь, когда я держу тебя за руку? Эмоционально". "Эм..." Он сделал паузу. "Ничего...?" "Тебе просто кажется, что ты держишься за руки со своим тио?" "Д - да... Потому что ты - тио!" "И ты чувствовал, что Виктор был просто твоим другом?" Нортон на мгновение замолчал, глядя на их руки с осознанием того, что он делал то же самое, что и Виктор"... Да." Хосе отпустил его руку и откинулся на спинку стула, снова сделав глоток из своей кружки. "Ты мог бы увидеть с ним будущее?" "Нет." Хосе кивает. "Я верю, что он знал". "... Да.. Да, он это знал." "Ты знаешь, о ком он говорит? Когда он упомянул, что ты любишь кого-то другого." "Я так не думаю..." "Тогда это твоя следующая цель. Выясни, кого он имеет в виду." "Что, если я не смогу? Я явно не знаю своих собственных чувств, как все остальные". "Ты сможешь. О ком ты часто думаешь?" "Хм. Я не ... я не знаю." "Подумай об этом. Кто-то, кого ты все время с нетерпением ждешь, кто-то, о ком ты всегда думаешь. Я уверен, что он это тебе сказал" Нортон снова кивнул, но промолчал, шестеренки в его мозгу все же начали вращаться... (НАКОНЕЦ-ТО) Отказываясь дать ему ответ, который он искал. (Да лять) "Может быть... Думаю... Это тот, кто заставляет твое сердце биться, когда он рядом с тобой. У кого-то приятная улыбка, красивые глаза. Приятный смех." "..." "Поспи с этим сегодня вечером. На это требуется время. Но," - Хосе поставил свою кружку на стол и посмотрел на Нортона: "Убедитесь, что ты не ждешь слишком долго. Ты можешь его потерять." Нортон не совсем понял, что он имел в виду. Затем он вспомнил еще кое-что. "Тио, Виктор... Виктор сказал, что я ему тоже могу нравиться..." "Ох? Тогда я изменю свои слова. Не заставляй его ждать слишком долго." "Но я даже не знаю, кто это". "Вот почему я сказал, чтобы ты сейчас спал. Знаешь, твой мозг творит чудеса, когда ты спишь." "..." "Почему бы тебе не остаться здесь на ночь? Уже поздно, и я не думаю, что тебе безопасно идти домой одному прямо сейчас." "... Хорошо..." Почти как по сигналу, Грейс вернулась из коридора с большим одеялом, передав его Нортону, когда Хосе встал, унося теперь уже пустые кружки на кухню. "Не торопись думать, но не жди слишком долго". "Ты уже это говорил..." "И я повторю это еще раз. Тебе нужно об этом подумать, Нортон. Ты сказал, что облажался, верно?" Он кивнул в девятый (честно говоря, он не мог вспомнить) раз за этот вечер, чувствуя себя особенно пристыженным из-за того, что пришел с этим... Глупо обсуждать, его проблемы в отношениях, с его дядей из всех возможных людей. "Тогда это то, над чем тебе нужно будет поработать. Ты уже безупречно выполнил первый шаг". "Я выполнил?" "Ты понял, что сделал не так". Ну, это он сделал за чужой счет. А именно Виктора, чьи чувства он растоптал. Но да, он действительно понимал, что сделал не так. Ему сказали об этом прямо, а затем он задумался над этим. Он вспомнил то, о чем думал прошлой ночью. Его эгоизм, отсутствие энтузиазма по отношению к другим иногда, если это не было связано с его выгодой. Для других, которые этого не замечали, он был щедрым и прилежным молодым человеком, который находил время, чтобы поддержать других. И ему самому хотелось верить, что он такой и есть, но это было не так. Он знал, что это не так. Виктор тоже это понял, и кто знает, кто еще это знал? Наверное, все его друзья. Ему интересно, что они о нем подумали. Вместо того чтобы что-то сказать, Хосе просто молча встал, позволив Нортону лечь и укрыться одеялом. Ему нужно было время подумать, время побыть одному. Свет погас. Теперь Нортон был один. Он всегда был таким одиноким? Он никогда не чувствовал себя так. Может быть, это было потому, что он только что расстался со своим краткосрочным парнем, или, может быть, это он понял, что фасад, который он поддерживал, начал давать трещины, его фундамент начал рушиться под тяжестью его мыслей, его вины и осознания. Нортон лежал в темноте, зарывшись под одеяло, но заснуть не мог. Не со всеми этими мыслями, крутящимися в его голове. Поэтому он уставился в потолок, уставившись в никуда, думая о друзьях, которых завел. Эзоп Карл. Старший брат Эндрю Кресса-Карл. Хотя эти двое не были кровными родственниками, Нортон всегда видел их вместе. Он познакомился с ними обоими одновременно, в классе профессора Карла, когда ему было достаточно любопытно изучать криминологию на первом курсе. Эзоп уже нашел работу гробовщика и директора похоронного бюро, a Эндрю навещал своего отца после школы, так как в то время учился в средних классах. Нортон отмечает, что Эзоп сразу невзлюбил его, как только встретил, возможно, потому, что знал, что Нортон был фальшивкой (лжецом, обманщиком, вот кем он был). Но со временем он потеплел к нему, но все же никогда не стеснялся критиковать его за глупости, которые он делает и говорит. Эндрю был робок, его брат вступился за него, даже если у самого Эзопа были проблемы с общением с другими. Тесная братская связь была у этих двоих. Благодаря им он познакомился с Виктором и Лукой и, возможно, с Эдгаром в качестве продолжения. Он так и не появился, будучи слишком занят общением со своим отцом и придирками со стороны своей семьи, чтобы возглавить их компанию, и он просто хотел стать независимым художником, и у него были навыки и талант, чтобы наверняка добиться успеха, уже имея много своих картин, проданных по хорошим ценам. Виктор, конечно, работал посыльным в их местном почтовом отделении, происходя из скромного воспитания, и, как правило, ему было очень приятно находиться рядом со своей собакой Виком, которая, казалось, осуждала тебя за каждую твою ошибку. Хотя она простила бы тебя, если бы ты угостил её вкусным угощением. Рядом с Виктором был Лука, единственный сын успешного владельца ресторана, который в молодости иммигрировал из Италии и открыл магазин в Англии вместе со своей женой. Хотя Лука, казалось, собирался унаследовать семейный ресторан, когда его родители вышли на пенсию, он сам изучал машиностроение под руководством профессора Резника и получал всю поддержку от своих родителей. (Возможно, именно поэтому Лука и Эдгар так сильно конфликтовали, ревность и разочарование со стороны последнего... Но эти двое были так невероятно похожи.) Затем был Уильям Эллис, его друг детства, который всегда был с ним. Хотя они оба занимались разными видами спорта, они никогда по-настоящему не отдалялись друг от друга, всегда находили время, чтобы праздновать победы и ходить на игры друг друга, когда позволяло время. Через него он познакомился с Майком, а через Майка он познакомился с Наибом, который уже был знаком с первокурсниками, которые называли себя "ВЭЛ" (и Эзопа, язвительно заметил Лука). Он думал, что Майк был крут, но они двое, казалось, никогда не ладили. Блондин был лучшим другом Наиба (друзьями детства, напоминает он себе), будучи одним из лучших игроков в бадминтон Орлетуса Вери, но, как и он с Уильямом, Майк всегда находил время для игр Наиба, и последний делал то же самое. Теперь Наиб... Наиб Субедар, лучший чемпион по боксу Орлетуса Вери. Пока он был низким человеком, он использовал это в своих интересах. Он клялся, что этот человек мог бы выиграть бой против пяти человек, если бы на него напали на улице. Нортон помнит, как Уильям бросил вызов непальцу, чтобы тот поборол его, только для того, чтобы он сделал именно это. До этого момента он никогда не слышал от регбиста такого девчачьего крика. Наиб... Кто для него был Наиб? Кто-то, кого ему нравилось дразнить, да, но что еще? Он не знал. Был ли он важен для него? На это он тоже не знал ответа. Но теперь, когда он подумал об этом, он понял, что Наиб избегал его. Он вспоминает момент, во время обеда, когда Наиб внезапно выбежал из-за стола, сказав такую очевидную ложь, чтобы уйти. То, как он отшатывался от Нортона, когда тот протягивал руку, чтобы похлопать его по плечу или обнять. Он задается вопросом, не сделал ли он что-нибудь глупое, чтобы напугать его. Эзоп ничего не сказал. Майк ничего не сказал. Наиб тоже ничего не сказал. Но он хотел знать. Ненавидел ли его Наиб? Ненавидел ли он Наиба? Ему... нравился Наиб? Он не уверен. Но это то, что ему нужно было выяснить. Был ли он тем, о ком говорил Виктор? Завтра была учебная сессия... Может быть, он поговорит с Наибом. Он ведь собирался быть там, верно? Он надеялся, что так оно и есть. Он поговорит с ним после сессии. Нортон заснул, думая о Наибе той ночью.