1. I'll place the sky within your eyes

- Какие виды тебе нравятся? Ты уже выбрал район? Это, наверное, очень здорово – знать, где хочется жить, – Сан тихонько вздохнул, но скорее задумчиво-мечтательно, чем завистливо. – Я только знаю, что я точно не вернусь в Садбери и что здорово было бы и правда осесть в Париже, раз уж я оформляю французское гражданство. Контракт заканчивается в июне две тысячи восемнадцатого года. Вряд ли я буду продлевать его. То есть если не поступлю, конечно, подпишу новый еще на полгода или год, но мне приятнее думать, что я не настолько безнадежен. Он развел руками – он никогда не был не то что отличником, из него даже полноценного троечника не получилось, потому что он все детство пропадал на тренировках и соревнованиях, и это было ему действительно гораздо интереснее. Отдельные предметы ему нравились, и по ним он получал хорошие оценки, но то, что казалось ему скучным, давалось ему с огромным трудом, так что стоило радоваться, что он вообще закончил школу, и сейчас его это немного смущало. Новый знакомый был весь такой... Умный, интеллигентный, утонченный, при таком боязно ляпнуть какую-нибудь глупость. - Мне правда нравится готовить, – признался Сан, отчего-то потупившись и сосредоточенно разглядывая доставшиеся ему пушистые и мягкие тапочки с медвежьими мордами. – Если ты не против, я могу готовить все время, пока я здесь. Я неудобный, но так хоть сделаю что-то полезное... Мне было бы это приятно. Мне скучно готовить для себя, но всегда нравилось готовить для других. Я хочу поступить в какую-нибудь кулинарную школу, когда закончится контракт в легионе. Похоже, Этьена его предложение тоже смутило, – гость заметил, как изменилась его улыбка, когда заглянул в его глаза. Это почему-то было приятно. Такое мягкое и очень особенное, ни на что не похожее чувство. - Что тебе нравится? Не уверен, что у меня все получится приготовить, но хотя бы часть блюд я точно должен знать. И... У тебя есть любимые булочки? Как у твоей мамы точно не получится, но если тебе нравятся, например, с яблоками и корицей или с чем-нибудь еще, я смогу это сделать. Моя младшая сестра обожает выпечку. Раньше я часто пек для нее булочки на завтрак. Опаздывал из-за этого в школу. Однажды чуть не опоздал на соревнования, меня чуть не убили, до сих пор помню... Было весело, – было заметно, что он просто ужасно скучает по дому и родным, что ему не хватает вот таких простых вещей и банального тепла. Может, у него и получилось стать хорошим солдатом, но это точно не было его призванием, и он выбрал бы другую жизнь, если бы мог, – это тоже было слишком очевидно.

***

- Мне бы хотелось, чтобы из окна было видно Сену. Или парк. Любой, просто мне бы хотелось, чтобы вокруг было больше красивого, – Сонхва даже мог бы показать дома, где ему хотелось бы жить, но он всегда старался идти к цели без таких уточнений. Если бы он убедил себя в том, что хочет работать только в одном конкретном агентстве или жить только на определенной улице, он бы не раз пропустил шанс изменить жизнь в нужную ему сторону, поэтому его стремления и цели были все же более расплывчаты – и, как считал он сам, именно этим конкретны. – Ты бывал в Париже раньше? – кажется, об этом они не говорили в переписке, хотя по тому, как шел их разговор, Этьену не показалось, что его гость может хорошо знать город. Да может ли хоть кто-то действительно хорошо знать Париж? Даже если родился здесь и прожил всю сознательную жизнь? Спросить о том, почему он не хочет возвращаться домой, хотелось, но это было бы невежливо. Все-таки они знали друг друга слишком мало, и Сонхва не привык к слишком откровенным разговорам в таком формате. А подобный вопрос воспринимал действительно очень личным. - Полтора года... Многое может произойти, – и в мире в целом, и в стране, и на этой их войне. И все же хорошо, что Сан думает – или хотя бы говорит – не о "если выживу", а о "если поступлю". Сонхва казалось, что его гость очень любит жизнь, даже если постоянно находится рядом со смертью. Наверное, потому все так и происходит? – Но я действительно удивлен. Даже не знаю, почему. Наверное, я просто никогда не задумывался о том, что кулинарная школа действительно может быть призванием. Знаю многих действительно прекрасных поваров, но... Это от меня всегда было слишком далеко, – если Сонхва и знал что-то особенное о кухне, это все было сквозь призму той информации, которую стоит преподносить туристам. Для себя же вопросом он не интересовался, предпочитая просто ужинать в любимых ресторанах, где постоянно транслируют канал Дженнаро Контальдо. - Готовь. Если тебе это действительно нравится, сегодня же сходим в супермаркет или завтра утром съездим на рынок, – от сказанных слов стало хорошо и больно одновременно. Хорошо, потому что было в этом что-то правильное и домашнее, чего ему сейчас очень не хватало – и очевидно еще больше не хватало этому парню, который почему-то даже в отпуск не улетел домой, а плохо... Не мог же он не вспоминать, как еще так недавно у него были совсем другие совместные походы в супермаркет? – Я честно собирался кормить тебя едой из ресторанов или быстрыми перекусами, и если у меня всю неделю будет что-то домашнее и вкусное, я ни за что не откажусь. Сан был весь какой-то уютный, и это то ли смущало, то ли пугало. Конечно, это замечательно, что ему эмоционально комфортно с едва знакомым человеком, но все-таки такое для Сонхва было слишком непривычно. Может быть, здесь работало еще и то, что эта встреча может быть первой и единственной, как чаще всего и случалось с большинством людей, занимающихся каучсерфингом, но Этьен никогда не понимал "синдром попутчика". А чтобы подружиться за день... Да даже за неделю... Для этого он был слишком осторожным и замкнутым. А еще Сан совсем не казался – возможно, пока – неудобным гостем, и непонимание этих слов Сонхва из взгляда не убирал. - Я вряд ли оригинален и люблю мясо, – сейчас, пока Сан был близко, Этьен чувствовал его запах – что-то теплое и такое же уютно-домашнее по ассоциации, и это было неожиданно хорошо и уместно. – Разное. А вот рыбу ем только выборочно и под настроение, – или при необходимости на каких-то мероприятиях, когда возможности отказаться нет. – А булочки, – он перевел взгляд на пакет и словно бы опомнился. – Так ты будешь кофе? Есть еще горячий шоколад и, – он таки отошел, порылся в ящике и достал упаковку какого-то забытого Люсиль фиточая, – что-то такое. Я не пробовал, насколько этот чай вкусный, не знаю, – и пока доставал чашки, заодно показывая Сану, где что находится, говорил о булочках – почему-то эта безобидная тема оказалась для него слишком смущающей, видимо, из-за того, что была личной и про детство, потому говорить было проще, занимаясь при этом чем-то еще. – Ты сможешь испечь булочки с маком? Последнее время даже в пекарнях все какое-то не такое, а я их действительно люблю. Странный это был разговор – вместо того, чтобы планировать прогулки и экскурсии, они говорят о булочках и детстве. Совсем не так представлял это Сонхва – и несоответствие ожиданиям в кои-то веки не приносило разочарований. - Соревнования? – он заинтересованно повернулся к гостю, откидывая спадающую на лоб челку. – Ты занимался спортом? А каким? Сам он в детстве много танцевал, но после поступления в высшую школу оставил все дополнительные занятия и теперь только иногда позволял себе потанцевать на каких-то праздниках или вечеринках.

***

- Приезжал на выходные, когда только готовился подавать документы, – Сан задумчиво почесал затылок, пытаясь вспомнить, каким тогда был город. – Почти ничего не успел увидеть, но было хорошо. Иногда нужно куда-то приехать, чтобы просто быть не там, где привык. Это помогает. Тогда очень помогло. Он понимал, что без пояснений его слова звучат довольно странно, но понятия не имел, насколько уместно будет делиться с новым знакомым такими переживаниями. Может, он вообще не хочет с ним дружить, может, ему вполне достаточно того, что они погуляют по улицам, а узнавать друг друга и не надо? Это было бы очень грустно, но с этим можно было бы справиться. - Это уже недолго. Первый контракт всегда заключается на пять лет, – а вот это уточнить все-таки было нужно, иначе было совсем непонятно. Пять лет... Действительно долго. Почти четвертая часть жизни, это ведь правда очень много. Может, в пятьдесят это будет казаться мелочью, но не в двадцать два. – А я не удивлен, что ты удивлен. Потому что ты такой... Ну, знаешь, тебе просто нельзя на кухню. Там можно порезаться, обжечься, перепачкаться, это все тебе не подходит, поэтому тебе и странно думать, что это может быть призванием. Прости. Я, наверное, сказал лишнее. Но это ведь он еще не сказал, что у Этьена слишком красивые руки, чтобы делать ими что-то, что может им навредить. Вот себя он с легкостью мог представить работающим руками, даже думал, что если не получится стать поваром, можно попробовать себя в столярном деле или вообще разнорабочим, чтобы просто начать хоть с чего-то, если продлевать контракт в иностранном легионе не захочется. - Спасибо, – Сан смущенно улыбнулся, дотронувшись до плеча собеседника. – Лучше будет купить все сегодня. Я привык очень рано вставать. Как раз все успею приготовить с утра, шуметь не буду, честное слово! Я очень постараюсь не мешать. Меня может быть слишком много, поэтому просто говори, если устанешь, хорошо? Я найду, чем себя занять. Он действительно мог быть неудобным – хоть во все стороны сразу, причем не только хотеть, но и успевать, и тащить в этот ритм бешеного хомячка окружающих, пытаться при этом говорить слишком о многом, а еще ему очень сложно было помнить, что с приятными людьми все равно нужно держать приличную дистанцию и не влезать в их личное пространство. А сейчас он еще совсем соскучился по прикосновениям и объятиям, и ему буквально приходилось напоминать себе, что нового знакомого обнимать точно нельзя. Совсем нельзя. Хотя он такой... Ну, в общем, такой, что обнимать как раз очень хотелось бы. - Я тоже очень люблю мясо. Разное, с разными гарнирами. И рыбу люблю, но я лучше угощу тебя ей, когда мы поедем в Канаду. Рядом с моим родным городом очень много озер, да и в самом городе тоже. Больше трех сотен, представляешь? Пойдем на рыбалку, а потом я приготовлю свежую рыбу прямо на берегу, на углях. Или рыбалка – это для тебя слишком скучно? – представить Этьена сидящим на берегу с удочкой было сложновато, в лодке – тем более, но Сану казалось, что озерные пейзажи должны понравиться его новому знакомому. – Спасибо, я буду кофе. Я очень люблю его. Просто черный. Приготовить правильные булочки с маком – это отличная идея! Но да, сложнее, чем многое другое, булочки с такой начинкой легко испортить, да и саму начинку легко испортить тоже. - Постараюсь тебя не разочаровать! – Сан весело улыбнулся Этьену и подмигнул. – Только нужно будет купить самый лучший мак. Наверное, надо будет сперва почитать, где тут его вообще продают. А... Я по привычке купил булочки с орешками и кленовым сиропом, ты... Мне же не придется их есть одному? Ну а с чем еще мог купить булочки выросший в Канаде парень, соскучившийся по домашней выпечке? Пока что и хозяин кухни, и сама кухня производили на гостя очень приятное впечатление, он успел уже заглянуть в духовку и шкафчик с посудой, запомнил, где стоят чашки и где лежат ложки, а главное – где брать кофе. С утра он обязательно понадобится! Нужно только не забыть смолоть его с вечера. - Я занимался тхэквондо. Мой папа был профессиональным спортсменом, но после травмы стал рыбаком. А дядя тренер, у него своя студия в Торонто, он переехал туда в прошлом году. А у меня не сложилось, – он развел руками и улыбнулся, но улыбка вышла какой-то мрачной. – Я еще занимался танцами. Просто для себя. Когда закончится контракт, попробую записаться в какую-нибудь студию, если будет хватать времени на тренировки. Я не могу без движения, понимаешь? Я... Честное слово, я не буду утром шуметь. Пойду тренироваться во двор, чтобы здесь не топать, ладно? Можно же? Меня не прогонят?