Красные маки на снегу

      Морияме снова не спалось. Доза таблеток была уже несколько часов назад употреблена, и по собственному опыту он уже знал, что перебарщивать в принятии лекарств не стоит: не хотел больше мучиться от тошноты. Голова была занята прошлым, настоящим и неизвестным будущим. Она была занята одним конкретным невыносимым объектом, мысли о котором приносили как дикое раздражение, так и ноющую боль, переходящую в спокойствие. Странное, конечно, сочетание, но по-другому быть и не может, когда центром всего этого является голубоглазый демоненок.

***

      Если вспоминать, то проблемы со сном у него начались не так и давно, но важную роль в продолжении такого состояния играли психологические проблемы. Они давали о себе знать неожиданной вспыльчивостью или, наоборот, апатией к каким-то вещам, ситуациям или вообще всей жизни. Дядя, единственный озаботившийся здоровьем племянника, сводил его к врачам, которые подтвердили диагноз и прописали курс лекарств, но прописанные рекомендации он не захотел соблюдать, считая, что здоров и все хотят выставить его больным и недееспособным.       Его заболевание прогрессировало, и к нему прибавилась паранойя, но кто мог сказать, что с каждым разом отказа от лечения всё будет становиться только хуже и хуже, если не устранять первопричину. А ею являлось его прошлое, а точнее отсутствие в нем близких отношений, любви, доверия и принятия мальчика, как части семьи и личности.       Его мама умерла рано, и у Рико осталось мало воспоминаний о ней с детства, только пара фотографий, которую удалось сберечь, пока он ещё жил с отцом и старшим братом. Они оба были слишком заняты делами империи, чтобы заботиться о маленьком ребенке, которому как раз в его тогдашнем возрасте и требовалось больше всего внимания и заботы. Выросший в среде насилия и грубости, он впитывал всё как губка и стал вести себя также, считая это нормой. Врачи говорят, что личность ребенка формируется в 3-5 лет. Что ж, взрослые упустили свой шанс сделать его нормальным и стабильным.       Позже его отослали вместе с дядей в Эвермор, чтобы второй ребенок приносил пользу, потому что отец считал, что если не в экси, то зачем он вообще нужен. После этого он ни разу больше не видел ни Кенго, ни Ичиро. Младший Морияма писал, звонил, но никогда не получал от них ответа. Дядя обещал, что если Рико будет хорошо учиться и играть, то они обязательно приедут и скажут, что гордятся его достижениями. Поэтому будущий капитан так и старался: у него были прекрасные оценки, он набирал себе сильную команду по экси, чтобы абсолютно точно стать лучшими. Он не гнушался ничем, чтобы достичь цели, жизни людей превращал в разменную монету, а свое насилие и желание всё контролировать объяснял тем, что это обязанность, которая без сомнений должна была привести к желаемому.       Исключение в своём поведении и манере речи он сделал только для двух человек: Кевина Дэя, который на тот момент уже потерял мать и Рико как никто мог его понять, поэтому поддерживал и ставил новую цель в жизни для него и маленького Натаниэля Веснински, которого иногда приводила на корт мать, а иногда и очень отталкивающие люди. Сложно поверить, но он любил детей, особенно тех, которые имели потенциал и желание работать. Таким и был мальчик, младше него и Кевина на 2 года. Вроде и немного, но для Рико было ощутимо, что ребенок считает их старшими и относится с уважением. Честно, капитану тогда это крайне льстило.       В их общении присутствовала и зависть, потому что Морияма видел, как ребенка приводила мать и обнимала перед тем, как он выходил на корт. Но и эта эмоция исчезла в определенный момент: когда их вызвали в Восточную башню и перед ними предстала сцена работы Мясника. Рико было плохо, там стоял спертый металлический запах, так как окна не открывались и было видно очень много крови, поэтому он отвернулся. То, что его озадачило — это реакция того самого «маленького» мальчика, который стойко стоял и наблюдал за всем этим, а когда неожиданно начал улыбаться, так вообще забеспокоился, не травмирован ли ребёнок всей этой картиной, ведь у самого парня по всему телу бежали мурашки, и его чуть ли не знобило. Но нет, с ним всё было хорошо, просто, как позже узнал Морияма, это было не первое зрелище в жизни мальчика и, как можно предположить, не последнее. Тогда зависть и ушла полностью, потому что не хотел он понимать, как отец может заставлять собственного сына наблюдать такие ужасы. Уж лучше такое безразличие, чем это. Именно так он считал в детстве.       Разочарование и яркую злость он почувствовал, когда ЕГО юное дарование не пришло на окончательный смотр, чтобы вступить в команду. После этого дня он и слышать не хотел ничего о маленьком Натаниэле Веснински. Как оказалось, зря.       Его стала волновать другая проблема: сколько ещё ему надо стараться, чтобы отец обратил свое внимание и приехал ко второму сыну хоть на немного, хоть и знал, что сколько бы времени не прошло, он всё также будет надеяться.       На свое 12-летие он раскрыл неприятный сюрприз. Подслушав разговор дяди в кабинете, Морияма уловил общий смысл: он не нужен своей семье, он бремя и ненужный груз, а главное, никто к нему никогда и не собирался приезжать. Дядя врал ему всю жизнь, чтобы племянник не переживал, и у него была цель – становиться лучше. От ярости он впервые поднял руку на Кевина, которого считал братом, и это принесло ему не столько удовольствие, сколько облегчение от внутренней боли.       Да, ему было очень больно. Его мечта просто рухнула с огромной высоты и разбилась на тысячу осколков, которые не имелось возможности собрать воедино. В одном Тетсудзи точно оказался прав: Рико решил стать лучшим в экси, но теперь ради себя, чтобы доказать, что и он на что-то способен, что он тоже заслуживает внимания и уважения. Он много работал, создавая правила в Гнезде, его характер испортился окончательно, предпочитая вместо беседы физическую силу и наказания. Рико нужен был результат, и он его получал: вся команда боялась его как огня и пыталась по возможности вообще не находится рядом. Они стали лучшими!

***

      Никто не задумывался, какого Рико быть таким. Это было тяжело: контролировать всех и каждого, выносить наказания и быть тем самым палачом, который с удовольствием исполнял приговор. Только точно ли с удовольствием? Всё это очень сильно давило на душу Рико, ломало, раскалывало и выворачивало её насквозь, но он держался, потому что он сам выбрал этот путь. Сам выбрал способ для достижения цели и к этому моменту забыл, как это – относиться к человеку «хорошо». Будь у него кто-то, кто сказал бы, что он не прав или как-то помог очнуться от этого безумного состояния, то, возможно, это помогло бы, но такого человека не было. Кевин после единственного раза стал бояться Рико, как вся остальная команда, и на все его выходки просто закрывал глаза и молчал; просто не хотел, чтобы это коснулось и его.       Чтобы перестать изводить себя мыслями о самоненависти, он начал глушить свои проблемы наркотой и алкоголем. Вся команда сразу заметила новый способ расслабления капитана, который в такие моменты становился то хуже, то лучше своей «чистой» версии, но не могла ничего сделать или встрять. Все просто боялись, что могут пасть жертвой несчастного случая, который несложно догадаться, кто организует, а потом даже и не вспомнит. Живым примером был прошлый напарник Жана, которой по своей глупости решил предотвратить очередную гонку Рико по городу в нетрезвом виде. Разумеется, у него ничего не получилось, а на следующий день его доставили в реанимацию с многочисленными переломами. Как гласила официальная версия: водитель уснул за рулем и выехал на бордюр.       Изменения начались, когда на слуху снова начало фигурировать одно имя. Ещё на шоу Кэти за кулисами он приметил его фигуру, которая встала перед Кевином, чтобы защитить и не подпускать жестокого социопата близко к их игроку. В тот момент встреча с «Нилом» вызвала только гнев и раздражение с искорками презрения и пренебрежения. Да, Рико узнал причину, почему его потенциальный игрок не явился на заключительный смотр. В тот момент он ещё не знал, кто стоял перед ним, но стоило появиться информации на «выскочку», то Рико не мог прекратить смеяться. «Столько лет его искала мафия, а он был так близко к ним. Что за шутка судьбы». Тогда и стало понятно, что проблем Морияме не избежать. Его целью стало добиться присоединения бегунка к Воронам и сделать его своим, как и планировалось ранее.       Натаниэль был проблемой. Причем серьезной проблемой. Он был полной противоположностью, которая нужна была капитану: вместо послушного и запуганного мальчишки ему достался наглый и безбашенный парень, которому было всё равно на страх перед Королем и на собственный инстинкт самосохранения. Рико никак не мог понять, что как бы он его не избивал, резал, пытал, морил голодом, ломал, Натаниэль всё равно оставался непреклонным своим принципам и позиции, что колени он не склонит ни перед кем. Возможно, можно сказать, что именно своим упрямством и силой характера он поразил Морияму (в самое сердце), потому что Рико нашел претендента, который сможет сдержать его, не сломаться, как бы жесток не был парень, и направить его в правильную сторону.       Когда команда застала очередной пьяный заезд на мотоцикле, то ничего не предприняла, но сказал Нил: — И куда ты поехал в таком состоянии? — с раздражением спросил парень. — Твои бедные птенцы места себе не находят. — Не твоего ума дело. Пошел нахуй отсюда. — Нее, я лучше с тобой прокачусь. Терять мне всё равно нечего.       Чем закончилась поездка, Рико не помнил, но хорошо запомнил, что по неизвестной ему причине болели губы и очень чесалась шея, где было красное пятнышко.       Впервые его сердце затрепетало по-настоящему сильно и как-то странно для него, словно крылья колибри. Он впал в самый настоящий восторг, когда Веснински хватило сил обезоружить и изуродовать тело охранника, который как-то не так повёл себя с Моро и с самим парнем. Такого мастерства владения ножом он никогда не видел и понимал, что самому ему ещё очень далеко до него. Вторым и ещё более сильным эффектом стал сам парень, а точнее, как он выглядел и вел себя. Его взгляд бурлил от эмоций, глаза светились голубым огнём, а на губах пылала такая яркая улыбка, как будто он получил долгожданный подарок. Стоило «эффекту» пройти, как маска сумасшедшего слетала в один миг, оставив после себя полное и безграничное безразличие: глаза всё также пылали, только уже каким-то сверхъестественным льдом. Тогда Натаниэль подошёл к Рико и прошептал, чтобы слышал только он: «В следующий раз это будут твои шавки, ублюдок». Капитан ничего не ответил, молча провожая взглядом спину. Он знал, что тот придет вечером. Возможно, за тем, чтобы убить монстра Эвермора и стать спасителем для других.

***

      Как и предполагалось, Рико вечером застал нападающего на бывшей кровати напарника. Молча пройдя к своему месту, он наблюдал за тем, что будет дальше, но тот не двигался, и вообще создавалось ощущение, что спит. Морияма понимал, что рядом с ним нельзя было опускать бдительность, поэтому, когда лежащий резко вскочил с кровати и навис над капитаном, то осознал, что не успел. Натаниэль скрутил чужие руки сверху и оседлал бедра парня, полностью фиксируя его и обездвиживая. — Кажется, я уже говорил тебе, чтобы не лез к нам. Что же ты за непроходимый идиот?! — свободная рука схватила горло, медленно перекрывая кислород.       Почему Рико позволял с собой так поступать? Никто не знает, но он считал, что так и должно быть, что парень поступает правильно. Это была карма за его придурочные поступки и ненужные наказания. По сути, Рико заслужил большее. Уж слишком много всего он сделал напарникам. Это его личное наказание и судьба – быть убитым человеком, которому он принес довольно много боли.       Он просто устал. Действие наркоты прошло, а спиртное закончилось, поэтому сейчас полностью чистый Морияма мог осознавать, что происходит, но также чувствовал накатывающие симптомы нервного срыва. Он устал и хотел, чтобы сейчас просто кто-то о нём позаботился, укрыл и обезопасил от всего этого. Даже мнимое наказание он не считал таковым, ему… нравилась боль в таком ключе, но в данный момент его эмоции выходили за грани, которые он бы мог сдержать. Поэтому, когда Рико сам не осознавал, как быть и что должен испытывать, то просто почувствовал, что из глаз текут слезы, а тело вздрагивает от подступающей истерики. Когда пропали руки с шеи, он не заметил сразу, но стоило почувствовать пустоту, как он увидел, что на него с долей жалости и растерянности смотрит рыжий парень. Морияме было стыдно и горько, никто не должен был его видеть в таком состоянии, особенно интересующий его человек.       Интересующий человек? Да, Рико мог признать, что что-то испытывает к парню, и пол его ни капли не смущал. Он нуждался в Натаниэле, хотел, чтобы он был рядом. Такой заносчивый, сильный, принципиальный, с его лучезарной улыбкой и холодными глазами, жестокий и безжалостный, мягкий и нежный. Да даже с ненавистью в глазах, главное, чтобы рядом. Показывать себя слабым не хотелось совсем, но что такого, что парень узнает о капитане чуть больше других. Правильно, ничего, но явно не сейчас. — Не смотри… — прохрипел Морияма. — Не смотри на меня. Уходи… отсюда.       Но Натаниэль снова не послушал приказа капитана. Он продолжал, не мигая, смотреть на него, а слезы такое ощущение, что шли всё быстрее. Решив что-то в своей голове, Нил приподнимает его над кроватью, сажая близко к себе, и обнимает его. Крепко, как будто защищая от всего мира, и нежно, чтобы не пугать, а только дарить тепло. Рико давился и всхлипывал. Ему было больно и обидно. Он так устал от ответственности, от самого себя, что он такое говно, что причинил столько боли как команде, так и парню, который сидит напротив и молча успокаивает его рыдания и не понимает, почему тот это делает. Чем Рико заслужил поддержку? Он же полное ничтожество, ублюдок, каких поискать надо, насильник, тиран, садист и многие другие синонимы к его существу. Ненависть в нем так и горела пожаром, но только один человек решился остаться рядом. — Прости, — осипшим голосом шепчет Морияма. — Прости меня, пожалуйста. Мне так жаль. Я не заслуживаю жизни. Убей меня. Пожалуйста, убей!       Нападающий не дал загнаться капитану ещё глубже в себя и свои неожиданные желания. Он знал только один способ, как можно прекратить истерику, и возможно, потом ему это и аукнется, но сейчас это был лучший выбор. Натаниэль, всё также не отрывая взгляда от глаз напротив, наклонился ближе, положил ладонь на щеку, где чувствовались влажные дорожки, и притянул чужое лицо ближе.       Рико почувствовал чужие губы на своих. Они были мягкими, немного сухими, но очень горячими. Его целовали медленно и нежно, не углубляя поцелуй, но обезоруживая и залезая под кожу, пройдясь по всем нервам, потому что чем ещё Морияма мог объяснить импульсы по телу. Всё его внимание переключилось на эти ощущения. «Приятно. Мягко. Спокойно». Поцелуй не углублялся и медленно тек сам собой. Как Натаниэль его начал, также и прекратил: резко и неожиданно. Его глаза были всё такими же безразличными, но уже без жалости, а с презрением. — Спасибо, — тихо поблагодарил Рико, хотя и сам не до конца понимал, за что благодарит сейчас. — Не волнуйся, — Нил встал с кровати и двинулся к выходу, по путно поясняя для шокированного парня. — Когда-нибудь я тебя обязательно убью. Перестань быть таким мудаком. Начни уже, наконец, принимать лекарства и прекрати портить жизнь всем остальным. И забудь, что только что произошло. ЭТО ничего не значило.       Но ЭТО стало многим для Рико. Вот уже 2 недели он принимал снотворные, потому что после отъезда парня тревога и бессонница только усилились. Рико начал соблюдать рекомендации врачей и маленькими шагами, но стал спокойнее и менее раздражительным. Он сорвался всего пару раз, а когда понял, что опять навредил драгоценному напарнику Натаниэля, то заперся в комнате и не хотел никого видеть.       Стоило получить звонок от его проблемы, как счастье застелило глаза. Нил возвращается, сам возвращается, а значит, у него есть второй шанс стать тем, кем захочет видеть его рыжая бестия с незабываемыми губами.