Mudblood

Лёгкое волнение и дрожь в районе коленей, будоражат сознание Гермионы. Пальцами она теребит край юбки, бросая беглые взгляды на своих будущих однокурсников. Её взгляд останавливается на мальчике с платиновыми волосами, глаза цветом стали слегка прикрыты пушистыми ресницами, а на губах растянута самодовольная улыбка. По нему сразу было видно, что он из высшего сословия. Гермиона ещё раз осмотрела мальчика. «Он наверное Малфой, — подумала она. — Судя по внешности, цвету волос и резким аристократическим чертам лица и самодовольной улыбки. Факультет Слизерин, даже гадать не нужно.» Малфой переводит свой взгляд на неё и оценивающе осматривает с ног до головы. И насмешливо фыркает, видя её объёмные, пышные косы и чёлку до бровей. «Карие глаза цветом кофе, что его отец пьёт по утрам, но такой наивный и чистый взгляд, — решает Драко, продолжая осматривать девочку. — Она вряд ли знает, какова жизнь в низшем сословии. Даже не представляю, что будет попади она на Слизерин.» Малфой окидывает её печальным взглядом и отворачивается. А Гермиона лишь закатывает глаза.

***

Они стоят посреди Большого зала, все взгляды старшекурсников прикованы к ним. Гермиона смотрит на потолок, которое в точности копирует ночное небо с созвездиями. Она читала об этом в Истории Хогвартса, но вряд ли кто-нибудь ещё из присутствующих знает об этом. Грейнджер наклоняется к уху своей соседки, Ханна кажется. Но та даже не слушает Гермиону, а смотрит на Гарри Поттера — Мальчика, который выжил после непростительного заклятья. Но Грейнджер сомневается, что Ханна знает к какой категории относится это заклятье. — …оно копирует в точности все созвездия, но у него есть дефект… — Продолжает Грейнджер, хотя понимает, что это бессмысленно. — В виде одной лишней звезды, которая называется Хогвартс. — Её нагло перебивает Малфой, стоящий сзади. Гермиона оборачивается и недовольно смотрит на мальчика. — Не думай, что ты одна тут умная. У меня в Мэноре есть книги получше твоей Истории Хогвартса. — Его губы растягиваются в самодовольной улыбке. — Хотя кому я объясняю? Вам грязнокровкам этого не понять. — Малфой театрально вздыхает, а Гермиона отворачивается. Грязнокровка Это не обидное оскорбление всех маглорождённых, это клеймо присвоенное с рождения, это статус, это их жизнь. Грязнокровок не берут на высокие должности Министерстве Магии, насколько бы не была толерантна магическая Британия, да и Европа в принципе. Гермиона знала об этом, она читала об этом.

***

— Гермиона Грейнджер! — Громко произносит профессор Макгонагалл, и Грейнджер на дрожащих ногах подходит к табурету, садится на него. Профессор одевает ей на голову шляпу и Грейнджер молча ждёт своей участи. Вопреки всем ожиданиям Гермионы шляпа с ней не заговорила, не стала объяснять и рассказывать о её лучших качествах, и не стала объяснять свой выбор. — Слизерин! — Выкрикнула шляпа, а Драко удивлённо посмотрел на свою недавнюю собеседницу. Теперь её глаза цвета горячего, утреннего, отцовского кофе, превратились в замёрзший кофе, превратившийся в лёд. Грейнджер подняла остеклянелый взгляд на стол своего факультета. Кто-то начал хлопать, но этого человека никто не поддержал, через мгновенье одинокие хлопки замолкли. Ей тут не рады. Минерва сняв шляпу с девочки, слегка подтолкнула Гермиону к столу Слизерина, желая быстрее разрядить обстановку. Грейнджер идёт к своему факультету, как преступник, который смирился с казней на виселице. Как только она садится на свободное место все отодвигаются от неё, словно от прокажённой, стараются не касаться её будто она грязь. Они не оскорбляют её сейчас в открытую, но своим поведением ей дают понять, что здесь таким как она не место. Как только распределение заканчивается все приступают к еде. Гермиона потянувшись к мятным леденцам случайно соприкасается с рукой девочки с чёрными волосами и лицом, как морда мопса. — Чёртова грязнокровка испачкала меня. — Шипит девочка, отдергивая руку как от огня и невесомо вытирает пальцы о мантию. — Извини. — Говорит Гермиона, пытаясь хоть как-то не усугублять своё положение. — Не смей со мной разговаривать, грязнокровка, ты даже недостойна сидеть рядом со мной. Недостойна.

***

Впервые Гермиона осознала, что такое беспомощность. И ненависть окружающих её людей. Её недолюбливали на остальных факультетах потому что она из Слизерина, и ненавидел Слизерин потому что она не такая как они. Гермиону бесит, бесит всё это: от отношения к ней однокурсников, до своих слёз обиды и сбитых в кровь костяшек пальцев. Грейнджер хочется сбежать, сбежать от самой себя, очиститься от себя, от грязи собственной крови, чтобы больше не видеть и не чувствовать как это быть грязной среди чистых. — Грязнокровка, помойся прежде чем садится на кресла в гостиной. — Ухмыляется староста мальчиков, за что получает локтём в бок от старосты девочек Она единственная, кто смотрит на Гермиону с сочувствием. Остальные же: — Грязнокровка, не трогай меня, я только что помылась. — Грязнокровка, не трогай мою белую рубашку, не хочу чтобы она превратилась в грязь. — Что уставилась, грязнокровка? Обидно тебе? — Малфой смотрит на неё с презрением, но его губы всё равно растянуты в улыбке. Он в любой ситуации выйдет победителем. — Это правильно. Вам грязнокровкам так и надо, меня тошнит от одного твоего присутствия здесь. Да и от существования тоже. Отойди, а то меня стошнит прямо на тебя! — Его уголки губ растягиваются в широкой улыбки. — Погоди, а что собственно изменится? Смех, дикий, безумный смех, он наполняет пустую комнату и расширяется, окутывая весь замок. Все люди, которые смеются, смеются над ней. Слизеринцам не нужны её знания — они сами всё знают лучше неё.

***

— Встаньте рядом с метлой, вытянете руку и скажите: к руке. — Мадам Трюк обвела всех присутствующих строгим взглядом. — Начали. Гермиона до этого рассматривающая запретный лес, виднеющийся в дали, вздрогнула, быстро шагнула к своей потрепанной жизнью метле, все остальные последовали её примеру. — К руке! — Уверенно произнесла Гермиона и метла сразу же соприкосуналсь с её рукой. И Грейнджер почувствовала тепло, которое волной побежало по её телу, точно также, когда палочка выбрала её. — Смотри, Драко, у грязнокровки получилось. — Слышит она шёпот Панси, той самой девочки с мордой мопса. Малфой чувствует взгляд Гермионы и улыбается своей фирменной улыбочкой. — Думаешь метла тебя признала? Ошибаешься она просто испугалась, что ты заговоришь её до смерти. — Ехидно говорит он, а Паркинсон смеётся. — По-твоему метла может умереть? — Гермиона скептически изгибает бровь. Но Малфой не теряется. — Я бы даже не удивился окажись это правдой. — На эту фразу Гермиона закатила глаза и отвернулась. «Нечего спорить с идиотами, — подумала она.»

***

Гермиона стоит в пустом классе зельеварения, на столах расположились грязные котлы, на полу ведро с тряпкой. Грейнджер никогда бы не подумала, что профессор Снейп оставит своих слизеринцев на отработку. И была права, никого из тех кто добавил в её зелье настойку бурбона он не заставил мыть котлы, только её. Потому что она чужая и здесь ей не место. Гермиона подходит к оставленной на десять минут сумке и видит, что вся она исписана неприличным словом, а именно: грязнокровка Чёртова грязнокровка, Сдохни, грязнокровка, Захлебнись в своей грязи, грязнокровка, Не испачкай своими слезами класс, грязнокровка.

***

Единственное, что радует Гермиону это полёты на метле. Да, ее не возьмут в команду потому что она грязнокровка, но и ей этого не надо. Грейнджер нравится чувствовать как её каштановые, непослушные волосы развеваются на ветру, как свистит ветер в ушах. И как старая, школьная метла разгоняясь, поднимается ввысь к облакам. — Неплохо летаешь. — Однажды услышала Гермиона, от Роджера Дэвиса — капитана команды Когтеврана. — Тебе бы потренироваться ещё и тогда будь ты на моём факультете я бы взял тебя играть за ловца. — Правда? — Гермиона недоверчиво уставилась на Дэвиса. — Конечно. — Парень улыбнулся, - Только поднимай древко метлы сильнее когда взлетаешь. — Ладно. В тот же вечер по дороге в гостиную Гермиона столкнулась с Малфоем. — Не думай, что хорошо летаешь, грязнокровка. — Ядовито произнёс он, но на губах больше не было той самодовольной улыбки. — Ты оскверняешь квиддич, когда даже касаешься метлы. Гермиона не знает, что ответить, слёзы предательски подступают, руки начинают дрожать, а горле застрял ком. Грейнджер отталкивает Малфоя в сторону, и бежит, бежит как можно дальше отсюда, от него, от всего факультета.

***

Дорогая Гермиона! Мы с папой уезжаем в командировку в Австралию на все рождественские каникулы, и к сожалению не сможем принять тебя на Рождество. Надеемся, что у тебя всё хорошо!

Счастливого Рождества. Твои мама и папа.

Гермиона перечитывает это письмо в сотый раз, не веря своим глазам. Неужели она встретит это Рождество здесь? В этих холодных, мрачных стенах слизеринской гостиной. — Что, грязнокровка, ты настолько противна своим родителям, что они не хотят тебя видеть этим Рождеством? — Ехидно интересуется Малфой, видя как Гермиона записывает своё имя в колонку остающихся. — Грязнокровка в семье, к горю и беде. — Насмехается он, а Гермиона готова разрыдаться здесь и сейчас. За, что он меня так ненавидит? Гермионе повезло, что она единственная слизеринка, которая осталась в Хогвартсе на Рождество.

***

Конец учебного года радует тёплыми весенними вечерами. Гермиона ликует в душе, что скоро после итоговых экзаменов она вернётся домой. Дома не будет высокомерных слизеринцев, не будет издевательств, не будет слова: грязнокровка. Не будет Драко Малфоя. Но слизеринцы приготовили Гермионе прощальный подарок: насыпав ей в карманы пауков и, написав на чемодане несмываемыми чернилами: До встречи, грязнокровка! — Они все меня ненавидят. — Жаловалась Гермиона, когда села с родителями в машину. — А Малфой так вообще шагу мне спокойно ступить не даёт, везде его фирменная ухмылочка. А дура Панси даже… — Может проблема не в них, а в тебе? — Спрашивает Роза Грейнджер. — Да, Гермиона, может ты их настолько уболтала своими познаньями, что они уже не знают куда от тебя деться? — Спрашивает Алан Грейнджер, сворачивая с оживленного шоссе на их улицу. — Что? — Гермиона удивлённо смотрит на своих родителей. — Они ненавидят меня потому что я грязнокровка. И… — Не драматизируй, Гермиона. — Строго отдёргивает её отец, останавливая машину возле их дома. — Не драматизировать? — Это слишком для неё. Гермиона отстёгивается, открывает дверь машины и выходит на улицу, бежит к дому, распахивая дверь. — Ненавижу! Всех вас ненавижу! — Гермиона взбегает по лестнице в свою комнату, падает на свою кровать, утыкаясь в лицом в свою подушку. Грейнджер плачет, заливая горькими слезами подушку. Она ненавидит всех их от однокурсников до своих родителей. Гермионе хочется исчезнуть, умереть, просто не существовать. Ей больно, безумно больно от несправедливости мира, что так жестоко обошёлся с нею и такими же как она — грязью магического мира. И тогда она впервые думает, что суицид это не такая уж и плохая идея.

***

Руки сами тянутся к ножу. Гермиона осматривает острое металлическое лезвие, касается кончика пальцем и сразу же уберает руку — острое. Она вертит нож в руках, осматривая со всех сторон, пытаясь убедить себя, что это всего лишь интерес, а не страх. Но это ложь, на самом деле ей страшно, очень страшно. Грейнджер боится причинять себе боль, но и в тоже время сильно хочет, полоснуть себя по руке, чтобы алая струйка крови мгновенно потекла по её руке. Ей хочется облизнуть эту рану и почувствовать металлический привкус крови на языке. Она словно вампир, учуявший жертву, облизывает губы. Она заносит руку для пореза. Раз, два, три… И через мгновение Гермиона чувствует резкую, острую, зудящую боль на левой руке и как зачарованная наблюдает как алая нитка крови стекает по левомк предплечью. Недолго думая, она поднимает руку к лицу и языком зализывает рану. Вкус крови. Вкус грязной крови.

***

Гермиона стоит на платформе рядом с ней чемодан, надпись была заклеена стикерами, так, что её было практически не видно. Волосы по-прежнему заплетены в две объёмные, тугие косы. Настало время второго курса обучения. Её лицо уже не выражает радости или счастья, начало обучения не будоражит сознание, единственное, что сейчас чувствует Грейнджер это ненависть, к однокурсникам, которые уже успели подставить ей подножку, и теперь её белые колготки потемнели на коленках и покрылись каплями крови, она ненавидела родителей, которые не смогли проводить её и защитить до отправки поезда от слизеринцев. Гермиона поправила рубашку на левом предплечье, и оно отозвалось уколом боли. Грейнджер улыбнулась. В Хогвартс-экспрессе она сидит одиноко у окна, рассматривая мелькающие пейзажи полей. Когда на улице стемнело и увидеть что-либо было невозможно, к ней заглянул Роджер Дэвис. И на последующие полчаса ненависть, которая царила властвовала отступила, а в душе зародился тёплый огонёк симпатии к этому человеку. — Вы видели в чём ходит эта грязнокровка? — Услышала Гермиона, которая вовремя перерыва между уроками спряталась в туалете. — Мерлин, дажа Плакса Миртл выглядит лучше. — Захихакал второй голос, который принадлежал Дафне Гринграсс. — А эти мерзкие косы, ужас. — Продолжил первый голос, в котором Гермиона узнала Панси Паркинсон. — И, что Дэвису в ней нравится? Ходит с ней, будто других девочек не существует. Гермиона улыбнулась, даже глупые слизеринки заметили, что она небезразлична Роджеру. Она сидит в библиотеке, рядом с ней Роджер читает трансфигурацию за четвёртый курс, периодически отвлекаясь на вопросы Гермионы. И в сердце к Гермионе настойчиво стучит влюбленность. Но к сожалению слизеринцы ещё больше разозлились, узнав, что грязнокровка Грейнджер поддерживает общение с капитаном Когтеврана. Девочки хихикали и дразнили Гермиону, называя шлюхой, которая дала или пообещала дать Роджеру. И спустя какой-то время рука Гермионы снова взяла нож и рядом с предыдущим, едва зажившим порезом, появился новый. Вновь по левому предплечью потекла кровь. Однажды, сидя на уроке трансфигурации, когда профессор Макгонагалл объявила о нападениях на магглорожденных и о принятых мерах безопасности, к Гермионе на стол прилетел скомканый лист пергамента, развернув его Грейнджер увидела следующее послание: «Ты следующая, грязнокровка.» Оглядев класс, она увидела ухмыляющегося Малфоя. Гермиона даже не удивилась, кого как не Малфоя могло это позабавить? — Гермиона, ты должна быть осторожна. — Говорит Роджер, провожая её до подземелий, после посиделок в библиотеке. — Хоть ты и слизеринка, но вряд ли так называемый «наследник» возьмёт это во внимание. Возможно, он даже охотится на тебя. — Потому что я грязнокровка среди чистокровных, да? Ты тоже считаешь, что я грязь? — Резко ненависть взяла верх над чувствами Гермионы. — Нет, что ты! — Роджер замахал руками в знак протеста. — Я просто переживаю и хочу чтобы ты была в безопасности. И я никогда не считал маглорождённых грязью. — С ними, — Гермиона кивнула на вход в гостинную, — я вряд ли буду в безопасности, я уже слышала как Малфой предлагал принести меня в жертву наследнику. Зная их я даже не удивлюсь. Нападения закончились к концу года, Гарри Поттер и Рон Уизли снова всех спасли. Вопреки ожиданиям Малфоя Гермиона не умерла от взгляда василиска и даже не превратилась в камень. Но Гермиону это уже не волнует.

***

Третий год обучение уже не показался Гермионе таким уж невыносимым. Потому что она привыкла, потому что была увлечена Роджером. Полёты на метле не прекращались, а по словам Дэвиса мастерство Гермионы увеличивалось с каждым днём. И поэтому Грейнджер твёрдо решила во что бы то ни стало попасть в команду слизерина. Пока все были на ужине Гермиона достала из чемодана копилку в виде книги и, открыв её обнаружила, что даже на стандартный чистомёт ей не хватало как минимум две сотни галлеонов. — Придётся отложить эту затею, — сказала она Роджеру на следующий день, — не на школьной же метле я буду проходить отборочные в самом деле. Старушка Фиби последнее время не вытягивает и двадцати футов, что уж говорить об остальных мётлах. — Скажи об этом ты мне раньше, я бы не стал давать в долг Терри, а сейчас у меня нет и пятидесяти галлеонов. — Ответил Роджер. — Ты конечно можешь порыться в вещах своих богатых соседок? — Они, конечно, богаты, но не настолько, чтоб отсутствие пары сотен не смутили их. — Пожала плечами Гермиона. — Поэтому стоит подождать следующий год. Там быть может летом выйду на подработку у родителей. — Да и я смогу накинуть. Тебе ведь на зелья, да? — Получив утвредительный кивок от Гермионы, они двинулись дальше. Спустя несколько пролётов на лестнице Роджер резко остановился. — Ты чего? — Недоумённо спросила Гермиона. — Вот я конечно флоббер червь! — Воскликнул Дэвис, ударив себя рукой по лбу. — У меня же есть метла! И я могу её тебе одолжить! А там дальше может Терри долг вернёт. После утомительной паре по зельям она вернулась в гостиную уставшей, но в её глазах горел огонёк предвкушения. Малфой, встретивший её по дороге в библиотеку, сравнил её глаза с только что заваренным кофе отца. Пока все слизеринцы предпочли спуститься на ужин, чтобы успеть попробовать новые эклеры с кремом брюле, которых обычно не оставалось к середине ужина, Гермиона, подойдя к стенду, висевшему в гостиной, достала потрёпанную тетрадь с уже облезлым гербом слизерина, на котором значилось: Пробы в элитную команду Хогвартса. Немного поколебавшись Гермиона достала перо, раскрыла тетрадь на действующей дате и аккуратно вывела своё имя, к которому спустя время добавится, преследующее её слова: грязнокровка. Пульс у девушки участился, когда имя было уже вписано в столбец, и на мгновение в её голове вспыхнула мысль, что ещё не поздно воспользываться стандартными чарами стирания, или же просто зачеркнуть. Но в то же время перед глазами Гермионе проплыл образ Роджера, который гарантирует ей игру за сборную факультета и ее страх исчез, будто его вообще здесь не было. Отборочные были назначены на двадцать пятое сентября. Слизеринской команде требовалися два охотника и отличный ловец, который будет намного лучше Поттера. За день до отборочных Роджер явился со своей метлой Чистомётом 7 и новостью о том, что Терри к ноябрю обещался (даже клялся) вернуть долг полностью. — На обпробуй. — Он протянул Гермионе метлу. Приняв из его рук Чистомёт, Грейнджер быстро исследовала пальцами древко и пригладила прутья на конце метлы. И недоверчиво покосилась на Роджера, тот кивнул, тогда зажав древко между коленей она с силой оттолкнулась, взлетая вверх. Вечерний ветер подул ей в лицо, развевая её непослушные волосы, разогнавшись, Грейнджер услышала свист ветра в ушах. Чистомёт был быстрее и более маневренней ежели старушка Фиби. Он позволял Гермионе подниматься на такую высоту, что даже старая метла при любом попутном ветре не могла осилить это расстояние и вполовину. Когда Гермиона спустилась вниз, к Роджеру уже порядком стемнело. — Ну как? — Поинтересовался Дэвис, с интересом рассматривая лицо девушки. Его вопрос остался без ответа, но по широкой улыбке и горящим от восторга глазам, Роджер понял всё сам, без слов. Впервые за долгое время Гермиона ощутила приятное волнение, прям как перед распределением в позапрошлом году. Спускаясь на завтрак в Большой зал в прекрасном расположении духа, она встретила Малфоя, и даже не удивилась, он будто назло преследовал её. — Грязнокровка, я уже говорил, что ты оскверняешь квиддич одним своим прикосновением к метле? — Поинтересовался он, смеряя Гермиону презрительным взглядом. — Если ты думаешь, что Дэвис хвалит тебя, значит ты прекрасно летаешь. То спешу тебя огорчить Дэвис конченый придурок и идиот, который не разбирается в квиддиче. Или ты думала Когтевран не выигрывает кубок просто так, по случайности?— Малфой замолк, пытаясь угадать настроение Гермионы, но ему это не удалось и поэтому он не придумал ничего лучше, кроме как добавить. — Да, что с тобой разговаривать? Вам грязнокровкам этого не понять вы слишком глупы и ваша грязная кровь не позволяет вам понять элементарные вещи. — Он ушёл, оставив Грейнджер на едине со своими мыслями . Нельзя сказать, что слова Малфоя не произвели должного эффекта. Уже войдя в Большой зал, Гермиона не была в должном расположении духа. Но поймав взглядом ободрительную улыбку Дэвиса, часть её настроения вернулись. — Если хочешь я приду тебя поддержать. — Роджер поймал Гермиону на выходе из зала. — Очень хочу. — Тихо призналась Гермиона. — Я боюсь, что там меня похоронят заживо. Малфой уже сообщил мне о том, что я оскверняю квиддич. — Твой Малфой тот ещё придурок, сам он ничего не оскверняет? — Боюсь, что нет. — Пожала плечами Гермиона и снова взглянула в карие глаза своего собеседника. — Я всё-таки постараюсь прийти. — Роджер неловко отвёл взгляд от Грейнджер. В назначенное время Гермиона пришла на квиддичное поле, где уже собрались все желающие попасть в команду и их болельщики. Сначала испытывали охотников, потом только ловцов. Ещё задолго до отборочных Гермиона тщательно выбирала за кого она будет играть, и так вышло, что её душа лежала к роли ловца. Небольшая пауза для того чтобы собраться с мыслями и унять дикое волнение вперемешку со страхом. Ближе к концу выборов охотника к ней подсел Дэвис, чем искренне разозлил слизеринцев, но к счастью для Гермионы они были слишком увлеченны пробами и не смогли в полной мере выразить своё недовольство. С Дэвисом они сидели молча. Роджер не знал, что сказать, а Гермиона так волновалась, что у неё вспотели ладони, а в животе завязался тугой узел страха. Как только охотников выбрали, капитан команды Маркус Флинт пригласил всех желающих играть за ловца. Ободрительно похлопав Гермиону по плечу, Роджер прошептал слова поддержки и Грейнджер на дрожащих ногах и с лёгким головокружением направилась к капитану. Помимо её к Флинту спустились семикурсник Уильям и пятикурсник Теренс Хиггс. — Какой сильный у нас соперник, Уильям, — хохотнул Теренс, кивком указывая на Гермиону, — грязнокровка Грейнджер, вот уж и не ожидал. К итак сильному волнению Гермионы, прибавилась ещё и сильная неуверенность в себе, и она взглядом стала искать поддержку в лице Роджера, но тот отвлёкся на недовольное бурчание соседа. Маркуса казалось не волновало ничего кроме выбора удачного ловца. — Итак ваша задача облететь территорию Хогвартса, кто придёт первым не меньше, чем за шестьдесят секунд, то и станет ловцом. — Произнёс он, смотря на часы. — Как только я скажу «начали», то вы должны взлететь, понятно? Все кивнули. Гермиона оседлала Чистомёт и сделала глубокий вдох, пытаясь унять дрожь. — На старт… Сердце бьётся так сильно, что вот-вот выскочит из грудной клетки, хочется закричать, остановить Маркуса, отказаться от участия но… — Внимание… У неё есть шанс остановить происходящее, она смотрит на Роджера и тот улыбается ей. — Начали! Гермиона с силой отталкивается от земли, поднимаясь вверх. Метла слушается её беспрекословно, повинуясь ей. Свист ветра становится музыкой для её ушей. Она развивает скорость, оставляя Уильяма позади. На первом повороте Теренс идёт впереди, но Гермиона не отстаёт от него, сидя на хвосте. Он поворачивается, смотрит на неё с презрением и ненавистью и она отвечает тем же. Ветер дует ей в лицо, придавая ей уверенность в себе, к третьему повороту они уже идут ноздря к ноздре. — Чёртова, грязнокровка! — Орёт Хиггс, но Грейнджер казалось бы не слышит его. К четвёртому повороту она обгоняет его. Казалось бы финишная прямая, Гермиона летит с преимуществом в две секунды, как Теренс, разогнавшись подрезает Гермиону, она на мгновение теряется и отстаёт от него. Она приземляется позднее Хиггса на две секунды. — Теренс пятьдесят восемь и восемь, Грейнджер шестьдесяд и две. Поздравляю, Теренс, ты наш новый ловец. — Парни обменялись рукопожатиями.

***

— Шестьдесяд тоже не плохо. — Уже битый час успокаивал Гермиону Роджер. — Я шла впереди, а потом растерялась. — Сквозь слёзы утверждала она. — Если я появлюсь сейчас в гостиной меня засмеют. — Гермиона снова попала под власть рыданиям и горечи. — А этот Уильям пришёл позже тебя… — Начал было Роджер, но его нагло перебили. — Ему уже придумали оправдание. — Следующие полчаса они просидели молча, думая каждый о своём. Гермиона о том, что сделают с ней слизеринцы вернись она сейчас, и, что придумает Малфой, чтобы её оскорбить. А Роджер о том, что Снейп задал огромное эссе. Когда же Гермиона вернулась в гостиную все разошлись по спальням. На полу валялись бутылки от сливочного пива, они отмечали собрание полной команды и надежды утереть гриффиндорцам нос. Войдя в спальню Гермиона заметила, что на стене рядом с её кроватью значалось: Неудачница грязнокровка. Тогда нож повис над левым предплечьем в третий раз. В третий раз по руке потекла уже не нитка, а лента крови.