Всадники Апокалипсиса

      Красивый рассвет приветливо встречал гостей, посетивших бескрайние просторы нового мира. Кажется, что солнце везде одно и тоже, но здесь оно другое. Более яркое, завораживающее, родное. Его лучики осторожно касаются асфальта, будто проводят нежной ладонью по спящему личику. Маленькие травинки радостно тянутся своим худеньким тельцем к нему, подставляют тоненькие прожилки для теплых объятий. Высокие, благородные деревья, медленно покачиваясь, потихоньку расправляют длинные красивые сучья с сотней разнообразных листочков. Солнце, будто заботливая мама, обнимала каждое живое существо теплом, трепетом и заботой. Ослепительную красоту можно было разглядеть даже через тонированное стекло автомобиля, который неспеша ехал по прямой дороге, заставляя всех сидящих в салоне ненароком восхищаться пейзажем. Каждый из трёх парней молчал, каждый думал о своём.       Намджун, сидя спереди, внимательно всматривался в горизонт и пытался продумать исход событий, которые могли наступить в любой момент. Он не боялся, просто неизвестность пугала его. Он прокручивал в голове, что именно с неизвестности начинались кровавые войны. 1722 год. Петр Великий начал Персидский поход, завершившийся в следующем году временным присоединением к России приморского Дагестана, Азербайджана и Гиляна. Война не объявлялась. 22 июня 1941 года немецко-фашистская армия напала на Советский Союз. Война не объявлялась. Все великие события начинались с молчания и действий, но куда приведёт их молчание и действия? Где гарантия, что не начнётся ещё одна самая кровавая война? Это и пугало.       Тэхён, сидевший сзади и смотревший в левое окно, был заворожен потрясающими пейзажами. Красота природы проходила через невероятного цвета карие глаза и застревала в самом сердце. Парень любил все красивое, но отдельную эстетику получал от естественной красоты. Его впечатляли обыденные вещи, которые казались для остальных привычными. Большинство не видело в округе прелести, но только не этот парень. И сейчас, с детской улыбкой на лице, он смотрел в окно и наслаждался синим небом с легким пушком, который придавал синеве некую воздушность. Солнце, медленно выходящее из-за горизонта, разливало свои краски и окрашивало поверхность в необычный рыже-золотой оттенок. Зелёные деревья, столбами стоящие по обе стороны от дороги и вбирающие в себя всю теплоту и насыщаясь светом, окрашивали свои листья в яркие цвета палитры. Красота природы пленила парня, не оставляя шанса перевести внимания на что-то иное.       Чонгук, так же сидящий сзади, думал о том, как, найдя противников, срубит верхушку и, встав во главе, подчинит себе весь Левиафан. Он был уверен в себе, уверен в своих силах и своих людях, которые прямо сейчас как мотор красной регеры работают идеально. Он не рассматривал исход «а если», потому что «а если» для него не существовало. Он не думал о том, что противник может произвести скрытое нападение, потому что, как ему казалось, все шахматные фигуры перед ним, и отступать не куда. Но всегда нужно учитывать один аспект: в шахматах всегда играют двое, и просчитать ход противника не всегда возможно.

***

      Обычные серые ворота, разъезжаясь, пропускают машину внутрь. Небольшой домик в коричневых тонах приветливо встречает гостей. Автомобиль паркуется в маленьком дворике, что создаёт атмосферу уюта. Пассажиры не спеша открывают двери. Оказавшись в небольшом пространстве, не задерживаясь, сразу проходят внутрь. Дом не пестрит произведениями искусства, всё максимально просто и обыденно.       Стандартный чёрный диван по середине гостиной, на стене напротив — небольшая плазма. Справа от неё миниатюрный, сделанный из дерева шкаф. Кухня была ещё меньше, чем зал: небольшой круглый стол, маленькая встроенная плита, раковина, холодильник, стоящий практически у окон, и шкаф на противоположной стене, в котором находились бокалы, рюмки и фужеры. Пол был ламинированным, но признаться, красивое дерево придавало ему статус. На втором этаже располагались спальни и санузлы. В целом, домик был весьма милым. Да, не было никаких излишеств, роскоши, но для спокойной, безмятежной жизни подойдёт абсолютно.       Осмотревшись, парни направились в свои комнаты, чтобы разложить вещи и отдохнуть от утомительной дороги. Каждый был напряжён, но панике не поддавался. Да и смысл паниковать, когда они уже вторглись на чужую территорию и сами спровоцировали цепную реакцию. Они знали, что, пересекая границу, Левиафану уже сообщили о вторжении, вопрос лишь в том, когда они придут. А пока они будут отдыхать, набираться сил и наперёд продумывать ходы.

***

      Яркое солнце приятно ласкало красивое лицо, заставляя проснуться. Слегка сморщив нос, парень открывает глаза. Он смотрит на чуть раскрытые занавески и недовольно выдыхает. Перевернувшись на правую сторону, обнаруживает лишь холодное место, которое неприветливо обжигает своим холодом теплое тело парня. Приподнявшись на локтях, он переводит взгляд на дверь и, услышав звуки градом падающей воды, лукаво улыбается. Вальяжно встав и слегка потянувшись, парень элегантно, слегка виляя бёдрами, направляется в душевую. Медленно открыв дверь и сделав первый шаг, лицо тут же обдаёт тёплый пар, исходящий из закрытой кабины.       Грациозно, словно пантера, парень снял с себя большую футболку, которую ещё два года назад отвоевал в кровавой войне. Тогда эта вещь была единственным, что парень настолько хотел, что решился на ужасные кошачьи уши, притащенные из какого-то секс-магазина. Нет, он всеми руками за любые игрушки, но когда из пакета было вынуто это уродство, парню резко захотелось отдать эту футболку обратно.       Аккуратно переступив вещь, он зачаровано подходит к душевой кабине, в которой капли теплой воды скользили по упругому, накаченному и соблазнительному телу его парня. Отодвинув дверцу, блондин перешагивает небольшой порожек и оказывается в тумане, сквозь который на него прожигающе смотрят два черных глаза. Подавшись вперёд, парень нежно обвивает крепкую шею.       Смотря в два уголька, Чимин видел всё. Он видел, какая сильная любовь была между ними. Им не нужны были слова, действия, только глаза. Только они могли выразить все чувства, которые бурлящей рекой разливались внутри обоих. Медленно приблизившись, блондин, зарываясь в волосы Юнги, трепетно прикасается к его губам.       Брюнет, обвивая красивую талию парня, прижимает его к себе. Нельзя сказать, что они были романтиками, нет. Они оба любили грубый, жёсткий секс, но иногда, например как сейчас, сердце требовало нежности. Требовало ласковых, нежных прикосновений и поцелуев. Губы парней красиво сливались в элегантный танец, который по мере развития переходил в более требовательный. Языки сплетались в красивом танго, оставляя между собой красивые нити слюнок. Слегка отстранившись, Чимин запыхивавшимся голосом произносит: — Доброе утро, — мягко проведя по сырым волосам ладонью. — Доброе утро, — наклонившись и прошептав в шею, ответил парень. Красивые отметены оставались на молочной шее, вызывая у парня легкую отдышку и стоны. Немного отклонив голову назад, для большего пространства, он тихо, закрыв глаза, постанывал.       Чимин всегда восхищался тем, что могут вытворять его губы, и каждый раз, применяя их, у парня сносило крышу, будь это поцелуи или отсос. Охнув от неожиданности, парень раскрыл глаза. Он видел, как мощные руки выносят его из душевой и направляются к кровати. Юнги, аккуратно положив парня, нависает сверху, продолжая оставлять свои следы. Спускаясь по шее, брюнет обводит горячим языком соски, вызывая короткие вздохи. Спускаясь вниз, парень проводит языком по нескольким рёбрам и, вырисовывая красивые узоры, спускается к пупку. Подняв глаза на блондина, видит, как тот с невероятным желанием смотрит на него, как его глаза блестят, как тот содрогается от новых прикосновений. Не сводя взгляда, тот целует чуть ниже пупка, тем самым вызывая громкий выдох. — Перевернись, — слегка севшим голосом требует парень.       Чимин послушно разворачивается и, упёршись локтями в кровать, выставляет упругую попку. Юнги восхищался им. Он считал парня произведением искусства. Тем, кем всегда нужно восхищаться и прятать от посторонних глаз. Скорее всего именно из-за этого он так ревностно показывал всем, что Чимин его. Что только он имеет право смотреть и прикасаться к его телу. Нежно проведя ладонью по бедру, слегка ударяет, и, услышав лёгкий стон, лукаво улыбается. Проведя по стволу пару раз, Юнги медленно входит. Он хочет насладить кайфом, вобрать в себя все искры, которые проходят между ними. Размеренно двигая бедрами, склоняется к спине Чимина и, оставляя поцелуи, покусывает заднюю сторону шеи. Оба находятся под кайфом, обоим невероятно хорошо, оба хотят большего. Увеличивая скорость, Юнги привычно придерживает Чимина за бедра, подгоняя того под свой собственный ритм. Подняв голову с подушки, блондин, слегка повернув голову вбок, произносит: — Хочу сверху, — в полу-стоне, буквально выкрикивает парень. Качнув головой, Юнги вальяжно укладывается на просторную кровать и смотрит, как парень пытается его оседлать. — Ну попробуй, — похабная улыбка озарила лицо парня.       Как только Чимин приставил его член ко входу и медленно стал насаживаться, из уст Юнги вырвался протяжный гортанный рык. Поместив руки на ягодицы и помогая парню, не переставал восхищаться его телом. Красивые глаза прикрыты, брови сведены к переносице, губы были приоткрыты и принимали о-образную форму, руки упирались в сильную грудь Юнги, а красивый член парня истекал смазкой, прося о скорейшем прикосновении. Их тела как оголённый провод, были направлены на кайф и удовольствие.       Нежные и размеренные толчки сменились на резкие и грубые. Стоны стали громче, отдышка сильнее. Оба закатывали глаза от невероятных ощущений, оба чувствовали скорейшую разрядку. Быстро подмяв парня по себя, Юнги стал быстро и резко входить в чувствительное колечко. Стоны ударялись о стены, тем самым ещё сильнее заводя парней. Слегка приоткрыв глаза, блондин видел перед собой его. Того, кого любил до безумия, того, кому отдавался без остатка и который, несмотря на свой скупой характер, готов был умереть за Чимина.       Не отрывая взгляда от красивых карих глаз, челки, нахально спадающей на белый лоб, сильные жилистые руки, от которых парень ловил невероятных кайф, протяжно застонал. Белая, вязкая жидкость выливалась на впалый живот, оставляя отпечатки безумной любви. Несколько раз глубоко и резко толкнувшись, теплая субстанция заполняет тело парня. Обессилено упав рядом, грудь Юнги быстро вздымается. Блондин медленно поворачивает голову и, переплетя их пальцы, произносит: — Я люблю тебя, — карие глаза встречаются с такими же, наполненными любовью и теплом. Погладив большим пальцем руку Чимина, Юнги умиротворённым голосом произносит: — И я люблю тебя, малыш.

***

      Двое мужчин мирно сидели на первом этаже большого особняка и без особого интереса просматривали недельные новости, изредка перекидываясь незначительными фразами. Прошло ровно семь дней с момента отъезда Чонгука, Тэхёна и Намджуна, а «противники» так и не попытались себя проявить. Последним действием был взрыв их складов, и Хосок был готов поклясться, что это был выстрел в небо, предупреждение, которое они благополучно проигнорировали. Сводки молчали, разведка узнала лишь о предстоящих их «выходах в свет» и то, нельзя было сказать наверняка, что информация не ложная. Идея о молчании и спокойствии больше не казалась такой продуманной. — Думаешь, они выберутся из своей берлоги? — Джин, помешивая рагу в кастрюльке, слегка повернул голову на Хосока, который копался в новостной ленте. — Ну, поскольку Сухо сказал... возможно. Я не могу быть уверенным наверняка, — подняв голову на парня и опустив взгляд обратно на монитор, произнёс Хосок.       Шаги отчетливо разносились по первому этажу, сообщая парням, что второй этаж больше не спит. Блокируя телефон и переводя взгляд на проход между залом и лестницей, видит, как Юнги, а затем и Чимин, медленно спустившись, направляются в кухню. Пройдя длинный стол, за которым сидел Хосок, оба парня, достав из навесного шкафчика кружки, умело заваривают кофе. Приятный запах кофе из кофемашины постепенно расползался по кухне и, смешиваясь в единый, создавал не смесь Американо и Латто, а неповторимый аромат, точно такой же, какими были сами парни. Один суровый, строгий и выдержанный, а другой нежный, мягкий и теплый. Вместе запах превращался в смесь строгой элегантности, которая пленяла любого. Взяв кружки и присев с другой стороны, парни спокойно наслаждались тёплым напитком. — Вы сегодня были более сдержанные, чем обычно, — выключив плиту и сев рядом с Хосоком, бросил Джин. — Ну, не всегда же нам превращать секс в культурное достояние, — лучезарно улыбнувшись и слегка склонив голову в левую сторону, манерно произнёс блондин. — Мы не имеем никаких претензий, — подняв руки в сдающемся жесте, иронично произнёс Джин. — Что там с разведкой? — сделав небольшой глоток, Юнги внимательно смотрел на Хосока, который опять, взяв в руки телефон, с интересом что-то изучал. Взгляд был сосредоточенным, брови слегка сведены к переносице, губы поджаты. — Завтра они покидают свой дом, это точно, — подняв взгляд на Юнги и победоносно улыбнувшись, произнёс парень.       Хосок, как и Джун считал, что позиция «сложить руки и ждать» — провальная. Конечно, был шанс, что Левиафан сам пойдёт в контрнаступление, но этого не происходило. За неделю ни одной подвижки, ни одного телодвижения от них. Как сказал великий Александр Македонский: «Лучшее средство защиты — это нападение». Пришло время наступать и не думать о морали. Если они поставили перед собой цель — весь мир — то должны выгрызать власть каждую грёбаную секунду. Должны показать, кто здесь Короли. Должны поставить всех несогласных на колени прямо сейчас.       Встав из-за стола и направившись к столику, взял с него ноутбук. По пути обратно парень, открыв крышку, нажал на кнопку включения. Поставив на стол, направил тачпад на аудио-звонок. Юнги и Чимин, сидевшие напротив, переглянувшись, встали со стульев и, подойдя к Хосоку, встали за его и Джина плечами. Короткие гудки заполняли тихий дом. Прошло около минуты и Хосок, потянувшись к клавише завершения вызова, увидел перед собой Чонгука. Глаза сощурены, волосы взлохмачены, вид потрёпанный. — Ты спал? — слегка приподняв бровь, неоднозначно спросил парень. Чонгук, повернув голову вправо, внимательно на что-то смотрел. Переведя взгляд на монитор, хриплым, чуть севшим голосом, медленно произнёс: — А что ты обычно делаешь в два тридцать пять ночи? — зевнув и потерев заспанные глаза, парень недовольно смотрел на своих друзей, которые с неподдельным любопытством глядели на Хосока. — Блять, Чон, прости, — виновато опустив голову вниз, Хосок поднёс руку ко лбу. — Я забыл про разницу во времени, — потерев его, парень смотрел на заспанного друга. — Ладно, чего хотел? — изображение слегка потрясло из-за того, что Чонгук удобнее устраивался в кровати. — Есть информация, — голос Хосока моментально принял сосредоточенный тон, — что дом, в котором проживают кто-то из Левиафана, завтра покинет верхушка. Не знаю, куда они поедут, сколько их, но это точно, — смотря на друга, Хосок улавливал в его взгляде некую неуверенность. — Насколько это точная информация? — ещё раз протерев глаза и приняв более сосредоточенный вид, спросил Чонгук. — Абсолютно, — помотав головой и задумавшись, произносит Хосок. — Я жду от тебя время и адрес, — потянувшись рукой к крышке, Чонгук останавливается и, окинув всех взглядом, добавляет: — Больше мне ночью не звонить, трубку не возьму, — экран погас.       Чонгук, закрыв ноутбук, переложил его обратно на тумбочку, встал с кровати. Ночной воздух проникал в комнату, наполняя её свежестью. Подойдя к приоткрытому окну, парень, повернув ручку, раскрыл створку полностью, давая возможность кусачему холоду обволакивать теплое тело, недавно вылезшее из-под одеяла. Подняв голову на небо, Чон смотрел на скопление серебра, которое принимало такие знакомые фигуры.       Мысли занимала информация о предстоящей вылазке. Конечно, парень был рад, что спустя неделю пребывания Левиафан пошевелил хоть одной из своих многочисленных голов. Хотя первоначальный план не сработал, но он дал возможность подумать. Либо в их рядах есть крысы, которые умолчали о пересечении их границ, либо они создавали видимость этого для масштабного нападения. Несмотря на то, что Хосок утверждал об абсолютной правдивости сказанной информации, вариант того, что это могла быть ловушка, нельзя отметать.       Завтра все решится. А именно станет понятно, какая из сторон действительно произведёт Гамбит, и насколько удачным и нужным он будет.