Призраки прошлого

Выйти из душного зала на незастеклённый балкон было настоящим спасением для разгорячённого после танца тела. В глазах ещё оставались яркие пятна после резкой смены уровня освещения, из-за чего Драко пришлось хорошенько проморгаться. — Удивительно, кто решил почтить нас своим присутствием, — услышал парень знакомый голос и вздохнул, поворачивая голову в сторону звука. Перед ним стоял высокий темнокожий парень в дорогущем костюме и тёмно-зелёной мантии, держащий в одной руке флягу с чем-то явно более крепким, чем подавали на этой пафосной пародии на бал. Малфой без труда узнал в этом человеке школьного друга, в прочем, было бы сложно не узнать того, с кем видишься стабильно раз в пару месяцев в собственной гостиной. — Я уж решил, что ты отправился к Мерлину, — не дожидаясь ответа, продолжил Блейз Забини, протягивая свободную руку для приветствия. — Не надейся, я ещё не всё сделал, чтобы видеться со стариком, — с усмешкой ответил Драко, пожимая руку, — Не думал, что ты посещаешь такие мероприятия. — Меня притащила maman. Хочет охомутать очередного денежного кошелька, а я нужен в качестве моральной поддержки, — Блейз пожал плечами и пригубил флягу, отходя к периллам, — Я больше удивлён, что ты здесь. Кажется, ты считал, что этот бал - очередная показуха от Министерства. — Кто тебе сказал, что я так не считаю? — спросил Драко, облокачиваясь на каменную ограду рядом. Всё-таки, не зря он пожертвовал столько денег на этот спектакль - хотя бы в этот раз всё выглядит так, как должно, и фотографии в "Пророке" будут достойно украшать страницы, а не позорить своей вульгарностью. — Ну, мне показалось, что Грейнджер вполне удалось вернуть тебя к жизни, — как бы невзначай произнёс слизеринец, после чего ловко увернулся от удара в плечо. — На что ты намекаешь, чёрт возьми? — слегка раздражённо спросил Малфой, презрительно сощурив глаза. Забини уже несколько лет пытался свести его с каждой, с кем он заговорит, и это уже начинало порядком подбешивать, особенно тот факт, что в этот раз предметов его "воздыханий" тот считает грязнокровку Грейнджер. Хоть статус крови для него уже был не столь важен, но связывать судьбу с человеком, который может придушить во сне, как-то не входило в планы юного лорда. — Ну, вы так мило общались..., — мечтательно протянул Блейз, внимательно наблюдая за реакцией друга. Обычно отрешённое лицо исказилось от плохо сдерживаемого гнева всего на секунду, но вскоре привычная каменная маска вновь заняла своё законное положение, и волшебник разочарованно вдохнул, делая новый глоток своего пойла. — Мы лишь перекинулись дежурными фразами, ничего более, — холодно ответил Драко, обводя взглядом открывающийся с балкона вид на спящий Лондон, — Сегодня годовщина войны, Забини. Я ни за что не стану строить отношения на человеческих костях. Блейз тяжело вздохнул и отвернулся, пряча разочарование на дне карих глаз.

***

Гермиона ненавидела то, насколько Министерство заботилось о своём имидже после войны. Конечно, для поддержания видимости скорби перед своими гражданами им хватало одного ежегодного приёма, а вот для других стран - нет. И, к несчастью, ей и её друзьям, как главным героям этого события, приходилось участвовать в каждом из этих мероприятий. Сначала ей пытались предлагать деньги за это, но когда Грейнджер ответила, что после таких предложений участвовать в этом не будет, аргументы переменились: ей дали бессрочный доступ во все государственные библиотеки Англии, в том числе и в закрытые архивы Аврората, что было исключением из правил - туда не пускали никого, кроме мракоборцев. Скрипя сердцем, Гермиона согласилась, надеясь, что после этих приёмов книги помогут ей забыть на какое-то время о гибели друзей. И вот теперь, стоя на званом ужине во Франции, она жалела о собственном выборе, и не только потому, что это мероприятие опять погружало её в воспоминания. На противоположном конце зала стоял ОН, и взгляд его серых глаз то и дело останавливался на Гермионе, заставляя ту ежиться и чувствовать себя не в своей тарелке. Малфой изучал её, словно она - диковинный зверь, которого он никогда не видел, и это уязвляло хвалёную гриффиндорскую гордость. Девушка не понимала, зачем он ходил на все эти мероприятия, раз только и делал, что смотрел на неё да пожимал руки различным снобам, с умным видом обсуждавшим надвигающийся экономический кризис в США. -- Ума не приложу, почему Министерство до сих пор позволяет разгуливать на свободе Пожирателям? Неужели не понятно, что эти монстры угрожают национальной безопасности?! -- с возмущением отметил месье Ла'Фер, глава отдела международных отношений Франции, в упор глядя на Малфоя, а затем перевёл взгляд на Гермиону, -- Вы ведь прекрасно знаете, что этот человек - один из ярых поклонников Того, кого нельзя называть. -- Во-первых, его имя - Волан-де-Морт, -- француз вздрогнул от имени ненавистного волшебника и поджал губы, -- А во-вторых, Драко Малфой был оправдан Министерством Англии, и я выступала свидетелем по его делу. -- Но ведь он убил ваших друзей! -- с явным акцентом проговорила мадам Ла'Фер, -- Это монстр, который готов пойти на всё ради собственных целей! -- Вы говорите не обо мне, а о моём отце, -- внезапно услышала за своей спиной знакомый голос Гермиона, -- За моё оправдание выступило Золотое Трио, и если вы не согласны с приговором, значит, вы не согласны с национальными героями. Мадам и месье Ла'Фер с испугом смотрели на человека, стоявшего за спиной Грейнджер, и она прекрасно знала, почему. Медленно развернувшись и подняв взгляд, она увидела перед собой свой ночной кошмар, преследовавший её несколько последних дней. Малфой выглядел немного свежее, чем в прошлый раз, и Гермиона мысленно отметила, что он стал гораздо выше со времён школы. Настолько, что теперь ей приходилось чуть ли не запрокидывать голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Драко шагнул вперёд, вставая практически вплотную и глядя в глаза гриффиндорки. Он улыбнулся словно хищник, увидевший свою жертву, и слегка наклонился, так, что их между их лицами оставались жалкие сантиметры. Дыхание Гермионы сбилось, и она почувствовала лёгкий запах мяты, исходящий от слизеринца. Это ещё больше выбило девушку из колеи, заставив отступить на шаг. -- Правда, Грейнджер? -- слишком громко для столь интимного момента протянул Малфой, словно смакуя её фамилию на языке. Гермиона проморгалась, сбрасывая с себя оцепенение и обернулась, чтобы подтвердить слова мужчины, но чета Ла'Фер словно испарилась. В этот момент гриффиндорка даже позавидовала им: она бы всё отдала, чтобы оказаться сейчас как можно дальше от Малфоя, так бесцеремонно нарушающего границы её личного пространства. -- И для кого был весь этот цирк? -- недовольно спросила девушка, вновь поворачиваясь к слизеринцу, который всё также улыбался, глядя на неё сверху вниз. -- Мне просто было скучно. Не правда ли, тут совсем нечего делать? Девушка возмущённо округлила глаза и тут же спохватилась, оглядываясь вокруг. К счастью, все были слишком увлечены разговорами, чтобы обратить внимание на них, и это несказанно обрадовало Гермиону. Не хватало ещё, чтобы в газетах начали писать, что у неё роман с Малфоем. -- Что, боишься, что кто-то уличит тебя в связи с "монстром"? -- усмехнулся Драко, рукой проходясь по своим идеально уложенным волосам, -- Какой же это будет позор для героини Войны, верно? Грейнджер поникла, поняв, что мужчина слышал всё, что говорили французы. Она чувствовала себя виноватой, что не остановила их и не убедила в том, что называть кого-то монстром без доказательств как минимум неприлично. Малфой хмыкнул, очевидно, восприняв её молчание за согласие, и развернулся так резко, что его длинная мантия взметнулась. -- Ты не монстр, Малфой, -- отчаянно воскликнула Гермиона, хватая мужчину за руку. Почему-то она понимала, что ей нельзя его отпускать вот так, ничего не сказав. На её голос несколько волшебников обернулись, и девушка отпрянула от слизеринца, вызвав у того очередной ироничный смешок. -- Говоришь, что я не монстр, а сама чуть ли не отпрыгиваешь от меня, стоит кому-то посмотреть, -- лорд сузил глаза, пристально глядя на гриффиндорку, -- Попахивает двойными стандартами, Грейнджер. Гермиона возмущённо раскрыла рот, но не смогла вымолвить ни слова, беспомощно наблюдая за тем, как мужчина уходит из зала. Все на его пути расступались, кто-то - со страхом, кто-то - с недоумением, и лишь немногие - с благоговением. Драко выглядел таким одиноким в своём чёрном одеянии посреди наполненной яркими красками комнаты, что Грейнджер стало жаль его. Сейчас она ясно поняла, почему он так много смотрел на неё, почему искал общества, и почему был в стороне от других. Они оба были изгоями в этом празднике жизни, одиночками, чьи души истерзала война, а время лишь усиливало боль в ранах. Их обоих преследовали призраки прошлого.