Lemon Detox

— Перво-наперво, — говорит Тэён, запихивая Джехёна обратно в его, Джонни и Марка квартиру. Он старается не зацепить стоящую у входа обувь, а также добавить свою, — Правила.   Дже спотыкается, чуть не упав, но остаётся в вертикальном положении только из-за того, что Тэ его ловит.   — Правила, — повторяет он, — Правила.   У Ли паника на доли секунды, — Да, я… Это странно? Это плохо? Я… Я имел в виду, я просто… Я просто… Я просто хочу тебя… У меня нет никаких правил… Я люблю приказы… Блять… Это звучит еще страннее…   Зрачки Чона, если это вообще возможно, становятся еще шире, — Приказы, — проговаривает он, как гребаную молитву.   Тэён… Тэён сходит с ума.   — Ты как не настоящий, — говорит он, а потом поднимается на цыпочки, чтобы поцеловать Юно.   Происходит то, чего он не ожидал: Тэ оказывается тем, кого целуют, зацелованным. Тэ обнаруживает, что он отходит назад, его разворачивают и направляют, а затем он падает на диван. Язык Джехёна во рту старшего — как жидкая лава, как нечто, в чем можно сгореть, размывая рамки времени, пространства и трезвых мыслей. Он благодарен своему сердцу и лёгким за то, что они поддерживают хотя бы базовые метаболические функции организма, хотя уголки губ младшего затрудняют дыхание, а вкус языка Чона заставляют сердце Ли пропускать пару десятков ударов. Тэён не хочет делать это на диване, он хочет на кровати, нуждается в кровати, требует. И всё это так запутанно, так головокружительно, что Дже, в свою очередь, требует, а затем отступает, как будто он не может решить, хочет ли он вжать Тэ к дивану и испортить его, или же перевернуться и попросить того же.   Они отрываются друг от друга. Грудь Юно вздымается, его глаза затуманены и расфокусированы, — Так… Каковы твои правила? — дышит он.   Ли не знает.   Тэён не думал, когда говорил это.   Джехён — искусство.   — Кровать, — отвечает Тэ, — Лучше бы она была большой, Джехён-а.   Юно внезапно становится огорчённым.   — Я знаю, сколько мы зарабатываем, Джехён, — говорит Ли, — Тебе же даже не нужно платить за аренду…   Чон прячет лицо где-то в районе груди Тэёна, явно смущаясь, — Я…   — И это даже не вписывается в то, что я знаю, что у тебя богатая семья…   Дже показывает свое лицо, покраснев на обеих щёчках, — Я не… Мы не можем…   Ли смотрит на него и впервые за весь этот… многомесячный путь от знакомых до быстрых друзей к любовникам, парням… Родственным душам видит его истинный возраст. (Это слишком быстро? Слишком рано? Тэён сошёл с ума?)   — Это хотя бы королевская? — спрашивает Тэ, — Скажи мне, что это хотя бы королевская кровать.   — Это… — у Юно розовый цвет распространяется к кончикам ушей, затылку, и исчезает под воротником его рабочей рубашки.   Ли берет его за галстук и держит за него, затягивая хватку, и рывком тянет на себя только для того, чтобы посмотреть, как начинает трястись младший, вздрагивает, смотря вниз на старшего и широко открыв рот. Тэ хочет засунуть туда свой член, хочет… Хочет испортить его…   И на секунду Тэ испугался, его тело окутал ужас, ему 14 и он наивен, обзывает людей, говорит оскорбления, создаёт неприятности, ребёнок, глупый, глупый, глупый…   — Тэённи-хён? — Чон больше не смотрит на Ли, как будто его кошмар превратился в мокрый сон, а вместо этого, как будто Тэён — нечто драгоценное и стоящее того, чтобы его оберегать.   Тэ глотает слюну. Он крепко держится за галстук Юно, — Что это, Джехён-а?   Ресницы младшего трепещут, — Это. Удвоенный…   — Я удвою тебя, — говорит Тэён, прямо в губы Дже, и целует его.   — Что это… — Юно ерзает, пытаясь отступить, но Тэ не позволяет, держа его за самодельный поводок на месте, на идеальном расстоянии, чтобы целовать его, кусать. Он кладёт вторую руку на волосы младшего чтобы почувствовать, что они такие мягкие, какими он их запомнил, потому что он ласкал их часто, всю неделю, весь месяц, даже не задумываясь об этом, но, конечно, Кун это заметил, — Что это значит? — говорит Джехён вздрагивая и будучи полностью уничтоженным, — О, Боже… Тэённи…   Ему становиться тяжело, когда Тэ принимает руку с галстука, чтобы погладить его сквозь тонкую ткань его классических брюк, — Не знаю, — шепчет Тэ, пока поглаживает, — Неважно. Покажи мне кровать.   — Прямо… — стонет Дже, опуская голову вперёд и упираясь прямо в шею Тэёна и просто дышит задыхаясь, как будто не знает, как это правильно делается.   -…сюда. — не шевелится он. Просто продолжает рассматривать ключицы Ли вместо лица, — Ты же знаешь, какая из них моя. — он до сих пор не двигается; зарывшись в Тэ, прижимая его к дивану так, что они даже не могут встать.   Тэён смотрит на него свысока и держит руку на члене, другой отслеживая линию затылка и лаская его мягкие каштановые волосы, — Посмотри на меня, Джехён.   Голова Чона поднимается так быстро, что Тэ чуть не получает ею в нос, — Хён…   — Ты в порядке?   Губы Юно выглядят как-то отчаянно, — О, Хен, да, пожалуйста… — отвечает он отстраненно. Его бедра продолжают блядски двигаться, так что его член каждый раз оказывается в ладонях Ли, — Пожалуйста, не… Мне просто нужно…   — Кровать, — командует Тэён, — Ложись на кровать. На спину. Голым. Не касаясь себя.   Дже смотрит на него так, как будто он не может закрыть рот, но затем хмурится, покачивая головой, — О, Хен, нет, пожалуйста… Я не…   — Джехён-а, — говорит Тэ таким «теплым» голосом, что Чону сводит пальцы ног, — Должен ли я повторять тебе дважды?   И Юно… Подчиняется.   На 2 секунды Тэён просто лежит спиной к кроватям Джонни, Марка и Юно, уставившись в потолок. Он смотрит прямо на свет, пока у него не болят глаза. А потом опускает руку на собственные колени, чувствуя тепло собственного члена — великолепного, красивого, достойного селфи палки члена — и встает.   Ли снимает штаны и носки, расстегивает пуговицы до самого низа рубашки по дороге в спальню Дже, решив, что они смогут убрать за собой позже. Он развязывает собственный галстук и позволяет ему упасть на землю за штанами, сбрасывает рубашку, пальцами на подоле его боксеров. Он смотрит на Джехённи на кровати. Тэ не ложится.   Младший голый, он прекрасен и практически пылающий, он такой бледный, такой неземной, такой… сказочный. У него кровавые губы и белоснежная кожа, а Ли испортит сказку, но ему плевать. Белоснежка была списана с Джехённи; Тэён хочет писать песни о Белоснежке, которая была бы откровенно о Юно. У него розовые щечки, а голова высоко приподнята, и больно стоящий член, который сильно изогнут в сторону пупка, а линия волос пробегается по его шести кубиках, как стрела. Губы распухли, и он кусает за нижнюю губу, как будто это единственное, что удерживает его на кровати, руки сжимают матрас. Только. Тэ замечает подойдя поближе, что Чон не имеет простыней на кровати.   Ли зависает, — Джехён, — говорит он. — Где твои простыни?   Держаться Дже за голый матрас становится всё труднее, — Я не использую, — отвечает он.   Старший влюблён в странного человека из другой планеты, — Лучше бы у тебя были презервативы, — решает он. — И смазка… Тебе повезло, что я умираю от желания отсосать тебе с тех пор, как ты прислал мне то фото. Без простыни, с ямочками, красивым пупком… — он подходит ближе и с радостью отмечает, что Юно имеет презервативы и смазку, и, похоже, больше не нуждается в подсказках. Ли подносит руку к груди Юно и толкает, чтобы тот упал на свою кровать на спину.   Дже снова извивается не только для того, чтобы оптимально расположиться, но и как будто не хочет быть на спине.   Тэ усаживается на него сверху, уставившись, и наклонив голову на бок, — Что ты делаешь?   Младший перестаёт двигаться на матрасе и смотрит на Ли большими глазами. — Конечно, ты захочешь сделать это вот так, — отвечает он.   Тэён чувствует, как его брови поднимаются, — Вот так. — он протягивает руку и берёт один из презервативов с матраса и делает вид, что разрывает обертку, оглядываясь на скромную комнату Юно в поисках мусорного бака. Он находит его и, взглянув на еще застывшего Чона, выбрасывает туда остатки, — Что… лицом к лицу?   Джехён поднимает подбородок, и можно отчетливо увидеть его линию челюсти. Он молчит.   Тэ держит сложенный презерватив в одной руке, принимая все во внимание. Он зажимает кончик, — Не хочешь сделать это лицом к лицу?   — Я не хочу делать это. По-миссионерски, — отвечает Юно в таком тоне, будто они говорят о чем-то реально ужасном, а не просто о секс позы.   Это свидетельство того, как далеко зашел Тэён, что он всё ещё держит кончик презерватива, у него до сих пор стоит, а он пристально смотрит на незаконно красивый член Чона. Он тоже не менее стоящий, отмечает Ли, несмотря на суету, — Что не так с миссионерской?   — Ничего, — Дже звучит так яростно и сердито, но всё равно не двигается. Его глаза постоянно скользят между лицом, губами и пальцами Тэ, которые аккуратно держаться за кусочек смазанного латекса, — Я просто… Тебе не обязательно быть… Хорошим… Со мной, Тэён. — он оставляет формальности, просто говорит имя Тэёна ничего не добавляя, — Я не хочу… Я хочу, чтобы ты был… груб со мной…   Тэён наклоняется, нагибается, держа правую руку наготове, а левую поднимает вверх, чтобы пройтись большим пальцем по щеке Юно, вдавливая потом тем пальцем в кожу, где у него ямочки, и задерживаясь, — Мне не нужно держать тебя лицом вниз, чтобы быть грубым с тобой, Джехён-а, — тихо шепчет он.   Чон вздрагивает, — Я знаю, но…   — И я хочу видеть твое лицо, пока буду сосать тебе.   Ресницы младшего трепещут, рот снова широко открылся; дыхание снова активизировалось, и он до побелевших костяшек на изящных руках схватился за голый матрас.   — И я… — Тэ перестаёт говорить, думая о своих следующих словах, — Я не хочу быть грубым с тобой.   Дже вскидывает голову и собирается что-то сказать, а Ли наклоняется и целует его, крепко прижимаясь к губам, чтобы его успокоить.   — Ты мне нравишься.   Юно издаёт раненый звук, и обе его руки прекращают сжимать матрас, хватаясь за место между лопаток Тэёна, закрывая глаза на то, что это звучит очень похоже на рыдание, хныкание, — Тебе это не нравится. — Тэ тянется рукой вниз, чтобы найти головку члена Дже и держит на нем кончик презерватива, работая второй рукой, чтобы раскатать эту штуку по всей длине, — Разве это не грубо? Довести тебя?   Грудная клетка Джехёна вздымается, его глаза бездумные, а бедра всё время двигаются, когда Тэён сжимает основание члена, исследуя пальцами сгиб, где бедро встречается с тазом, — Мне это не… Не нравится… Это просто…   — Обнажённость и незащищенность?   — Нет — Юно качает головой и разводит обе ноги так, что задница Тэ падает аккурат между ними, а член Ли подпрыгивает в воздухе. Младший облизывает свои губы. Тэён скосил глаза на это, но держит себя в руках. — Нет. Это не то… Это просто. — Джехён откидывает голову назад и, кажется, смотрит на потолок, а потом на стену за спинкой его кровати.   Ли, пользуясь затишьем, сползает вниз, чтобы колени были под ним, плечами держит бедра Чона, а руки ложатся на бедра парня.   — Блять! — материться младший и приподнимает голову, чтобы посмотреть вниз, и наблюдает, как Тэ целует его бедро, таз, незабывая поцеловать «счастливую дорожку» на кубиках пресса, — Это ахуенно, — говорит Юно, — Это… Романтично…   — Но ты же романтик, Джехённи, — отвечает Тэён, — Ты сырный. Ты же любишь сыр.   — Я люблю… — Дже проглатывает конец предложения, кусая язык так сильно, что Тэёну остается только посочувствовать, — Я не…   — Ты — да, — отвечает Ли, а потом дотрагивается своими губами к члену.   Дже разрывает от количества матов на квадратный миллиметр из его уст.   Тэ думает, что он уже так давно не сосал член, но… Не похоже, что это очень тяжело, учитывая все обстоятельства. Однажды Тэён встречался с женщиной, которая сказала ему, что минет — самый легкий сексуальный акт, потому что все мужчины любят чувствовать губы на члене, и она была права, наверное. Хотя… Может быть да, Тэён хорош в минете, потому что Дже, кажется, не прекращает материться, пинать кровать и крутить руками в воздухе, как будто он не знает, есть ли у него разрешение прикасаться к волосам старшего.   — Джехён-а, — говорит Тэ с членом Юно во рту, что только заставляет его еще больше выгнуться, больше стонать, и Чон опускает руку на свой рот, чтобы попытаться заглушить стоны. Тэён не может этого допустить. Он протягивает одну руку, чтобы найти руку младшего и толкает ее, пока не понимает, что тот вцепился зубами в кожу бицепса, поэтому Ли ногтями по коже локтя возвращает на себя внимание, — Прекрати, — говорит Тэ, отрываясь от дела, — Дай мне услышать тебя. И ты можешь трогать…   — Ёбаный в рот, Тэён-хен — перерывает Юно, — Ёб твою…   — Ты не кончишь, — быстро добавляет Ли, чувствуя вдохновение, — Не на кровать без постельного белья. Я не буду стирать твой матрас. Сегодня вторник. У меня нет времени отнести твой матрас во вторник.   Чон поднимает голову и опускает ее вниз на Тэёна, обе щечки покрыти румянцем, — Ты не что? — спрашивает он. — Тэён, на мне же презерватив…   Тэён тянется вниз, чтобы удержать основание указанного презерватива у основания члена Юно, а затем, видя, как Дже, кажется, не может перестать смотреть на него, немножко сжимает у основания, проводя вниз по стволу. Он не… Это не. Тэён не. Но лицо Джехёна… Его лицо, его покрасневшие ушки, бледность его кожи, его накачанные бедра. Тэ отхиляется назад и берет в свой рот член младшего, как отвлекающий манёвр. Он отсасывает, а затем отрывается. — Ты прав. На тебе презерватив. Так что, может быть…   — Тэённи, пожалуйста — Чон прибегнул к попрошайничеству, гордость ушла из-за потребности в оргазме, и голова Тэ начинает кружиться, задыхаясь от недостатка воздуха, — Пожалуйста… Пожалуйста.   — Ты не. — Ли отрывается от члена Юно и игнорирует то, как хнычет младший, возвращаясь на кровать, чтобы получше прижать его к матрасу, — Ты не кончишь мне в рот, — заканчивает он предложение, — Ты кончишь… на мой член.   — На твой прекрасный член, Тэён-хен? — переспрашивает Джехён, наконец-то, похоже, вернув себе контроль. Он сплетает руки за спиной Тэ и просто смотрит на него, сдувая волосы до тех пор, пока челка не перестанет прилипать к его глазам; он весь потный и взъерошенный, и так красиво смотрится на фоне подушки, — Твой красивый, прекрасный, и очень фотогеничный член?   — Мне показалось, ты говорил, что мои фотографии ужасны, — говорит Тэён в поисках остальных презервативов и смазки. Он снимает крышку и намазывает смазку на три пальца, — Что им не хватает эмоций. Требуется утонченность.   — Мастерство, — выдыхает Юно, сжимая ногу вокруг бедра старшего и встречаясь с ним взглядом. Похоже, он больше не ненавидит так делать, не говоря уже о том, что он даже не замечает такого за собой, — Кажется, я говорил о художественности.   — Я покажу тебе художественность, — говорит Тэ, разрывая зубами второй презерватив, — Я покажу тебе эмоции.   — Да… — Джехён разрывается напополам по мере того, как Тэён передвигается, чтобы надеть презерватив на свой член, -…Пожалуйста…   — Ты мне нравишься, — снова говорит Тэ, — Надевай презерватив, намочи пальцы и… Сколько пальцев?   — Ахх… Два, — говорит Чон.   Ли смотрит вниз.   Дже хмурится, — Хорошо. Три…   — Тебе понравится, — говорит Ли и вставляет один палец.   Голова Дже наклоняется вперёд, лоб упирается в плечо Тэёна, обе руки практически ногтями отпечатываются в спину старшего, — Я, — говорит он, — Я.   — Люблю это, — заканчивает Ли и дразнит его мыслью о двух пальцах.   — Да, — признается Юно, звуча так, будто из его легких выбит весь воздух, — В смысле, я люблю…   — Тебя, — слышит старший, но он достаточно занят, чтобы ответить взаимностью, — Хочешь ещё? — спрашивает он, — Так быстро? Не думаю, что ты готов.   Чон поднимает голову.   — Я не думаю, что ты заслуживаешь двух пальцев, — исправляется Ли, и выходит из парня под его хныкание, — Что ты думаешь, Джехённи. Джехён. Джехён-а… Это… Хорошо…   — Это лучше, чем хорошо, Тэён-а, больше, чем хорошо… Ты хорош… Ты прелестен… Ты прекрасен…   — Я не говорил тебе, что ты можешь обращаться ко мне неофициально, — прерывает Ли, входя двумя пальцами и кончиком третьего. Дже был расслаблен, но сейчас он опять напрягся, нога спадает с бедра Тэ, потому что, кажется, он не может контролировать мышцы, чтобы удерживать пальцы внутри.   — Ты чертовски идеален, Тэён-хен, — шепчет он, — А теперь, блядь, трахни меня…   — Это грубо. Не груби. Я твой старший. Твой сонбэ. Твой савон-ним.   Чон Джехён стонет ещё немного и пытается поцеловать Тэёна дыша горячим и отвлекающим дыханием. На вкус как молния. Он чувствует себя как молния. Он умный и весёлый, красивый и захватывающий, и он вбирает член старшего, как какой-то инкуб, демон, сделанный из секса, для Тэёна, и никого больше.   — Я чувствую, что это несправедливо, ты выглядишь вот так, а также трахаешься вот так, — говорит Ли прямо на ухо младшему, — Ты слишком хорош во всём. Ни один человек не может быть так хорош во всём. Первый раз должен быть неловким.   — Ты делаешь неправильно, — говорит Джехён, — Кроме того, я не понимаю, о чем ты говоришь. Ты ни разу не ударился о мою простату, а я на спине…   Тэ крутит бедрами и, наконец, кажется, попадает в яблочко, потому что предложение Чона заканчивается на крике, который не должен быть сексуальным, но на самом деле есть таковым, — Ты что-то говорил?   — Ничего. Блять… Ничего. Ах.   Ли целует его и продолжает целовать очень много, у обоих феерверки перед глазами, и слегка раздраженное выражение лица Дже, как будто то, что они кончили почти одновременно на самом деле оскорбительно для него, — Да, — говорит он, — Ты… Ты что-то сделал…   — Я что-то сделал? Я сделал кое-что. Ты сделал кое-что… Ты тот, кто… — по какой-то причине он «идеально» чувствует себя, как будто зашел слишком далеко, что абсурдно, учитывая обстоятельства. Член Тэ всё ещё внутри младшего, — Хорош во всём.   — Ах, ты прав, — говорит Юно, и без сил падает обратно на матрас, — Так и есть. Это полностью моя вина. Я просто бог секса.   Тэ выходит из него и шлёпает по груди, — Не хвастайся.   Дже улыбается, затем поворачивается на бок, чтобы посмотреть на Тэёна, — Тебе нравится, — говорит он поигрывая бровями.   Ли должен отдать ему должное… Наверное, — Ммм… — он смотрит на презерватив, все еще обернутый вокруг его члена, — Я должен…   — Нет, позволь мне… — Чон садится и тянется, чтобы снять его. Удивительно жарко от его рук, и Тэ беспокоится, что все клетки его мозга находятся теперь в презервативе в руке младшего. Он смотрит, как он его завязывает, все еще думая о вишневых ножках.   — Ты действительно можешь завязать вишнёвую ножку языком в узел?   — Хмм? — Юно подкидывает презерватив, а затем бросает его, даже не глядя, попав аккурат в мусорное ведро.   — Неважно, — говорит Тэ, — Боже, не прошло и минуты, Джехённи.   Чон ухмыляется, прежде чем снять презерватив с себя. Когда заканчивает с этим, он продолжает отдыхать опираясь на один локоть, а другой рукой рисует круги по груди Ли доходя до начала лобковых волос. Там он останавливается, просто смотрит, и Тэён начинает чувствовать себя неловко и застенчиво. Когда он был возбужден, то он много чего наговорил, а сейчас… Тэ сглатывает. Он близок к срыву.   — Я могу тебе чем-то помочь?   Чон просто продолжает рассматривать, — У тебя действительно красивый член, Тэён-хен. Я рад, что он был во мне.   — Ты вообще реальный человек?   — Мм… — Дже наконец-то перестаёт опираться на локоть и довольствуется тем, что опирается на Тэёна, обнимая так, что они переплетаются телами. Он также пялиться.   Тэ не выдерживает, — Боже мой, Джехён-а, — говорит он, — Сфотографируй. Это продлится дольше… — он уже жалеет, что заговорил, но Чон уже поднялся, сел и осматривает комнату в поисках чего-то, а потом, почти разочаровавшись, смотрит на Ли, будто это его вина. Поднимается. Тот наблюдает, как младший выходит из комнаты с открытым ртом, — Ух…   — Прости. Скажи сыр. — Юно возвращается с мобильным телефоном в руках, пробирается обратно к кровати, и практически прыгает на живот рядом с Тэёном, заставляя того подскочить.   — Что…   Чон не использует вспышку, когда делает снимок, не ждёт, пока старший перестанет подпрыгивать, просто подталкивает телефон к бедрам и члену и нажимает на кнопку затвора.   Ли потерял дар речи.   — Там, — Джехён наклоняет свой телефон в сторону Тэ, чтобы он мог увидеть. Он звучит самодовольно.   Тэ открывает рот, — Какого хера, Джехённи? Я видел твои фотографии. Ты намного лучше. Где. — он не уверен, как он держит лицо серьезным, но как есть, -…эмоции? Артистичность? — он смеется. Он определенно смеется.    — Тэён-хен, — Дже такой самодовольный, счастлив и рад, — Иногда это не должно быть чем-то настолько глубоким. Иногда член — это просто член. — он опускает телефон, кладет руку на бедро старшего и улыбается еще шире, — Не нужно ни эмоций, ни художественности.   Ли прижимает его к кровати и каким-то образом оказывается прижатым под ним, его руки держаться за его же голову, а ноги настолько широко расставлены, что позволяет Дже уложить весь его вес между ними, — Ты засранец, Чон Джехён, — он дышит чаще, потому что голова начинает кружится.   — Да, но тебе же это нравится, — отвечает Чон Джехён, прижимаясь как-то ещё ближе, что он может взять один из сосков Тэёна между зубов.   — Трагично, — говорит Тэ, а затем освобождает руку, чтобы держать его за затылок, — Несмотря на то, что твои навыки фотографии оставляют желать лучшего.   Дже поднимает голову с того места, где он медленно прокладывал себе путь вниз по груди старшего, — Что?   — Я сказал, что ты тот, у кого красивый член, — говорит Тэён, — А теперь, блядь, засунь его в меня.  

📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷📷

  На самом деле уже полночь, когда Тэён возвращается к себе домой, чтобы проверить Руби, и по какой-то причине Дже решает пойти с ним. Они приняли душ вместе, и Тэ одолжил у младшего одежду, чтобы ему не пришлось надевать свои рабочие вещи. Чон сейчас носит очки, а он действительно привлекателен в очках… Он очень привлекателен в очках и точка, кого Тэён обманывает? Так что Ли тратит некоторое количество времени, чтобы ввести свой пароль от двери.   Дже продолжает писать комментарии по мере того, как он печатает, лениво почесывая нижнюю часть подбородка, привлекая внимание к россыпи укусов оставленных Тэ на его челюсти. Это отвлекает старшего. Он не может вспомнить, 4916 или 1649.   — Я имею в виду, что она теперь тоже моя, — говорит Дже, когда Тэ наконец-то открывает дверь, — Руби. Она… Я имею в виду… Ах… Черт.   — Что? — Тэён входит в квартиру, а Чон следует за ним.   — Неважно. Притворись, что я ничего не говорил.   — Нет, что? — настаивает Ли. Они с Дже снимают обувь.   Джонни и Марк спят свернувшись на диване Тэёна с его собакой мертвым сном. Они храпят, держась за руки. Тэён и Джехён наблюдают за этим.   Через мгновение Руби кратковременно поднимает голову, а затем опускает ее на лапы. Несколько раз она мягко бьется хвостом об живот Джонни, и все это время смотрит только на Юно.   — Я сказал, что могу вернуться к себе, или помочь выгнать Джонни-хена и Марка, — наконец-то отзывается младший, и Тэ решает, что ему это сойдет с рук.   — Мне нравится ход твоих мыслей, — он не может быть тем, кто держит обиду из-за того, что те двое трахались в его постели, но он никогда не откажется от возможности заставить Джонни чувствовать себя неловко, особенно учитывая склонность этого человека к неповторимым и совершенно несмешным первоапрельським шуткам и шалостям.   Также он ненавидит, что не может просто остаться с Джехённи вдвоем, потому что хоть и доверяет Джонни и Марку, но Руби — его ребёночек. Теперь у него их двое, — Но правило номер один в этих отношениях, Джехён-а.   Чон перестаёт корчить рожицы Руби и беззвучно хлопает в ладоши, — Да?   — Больше никаких фотографий членов.   — Конечно, — Чон уже вытащил свой телефон и удалил то фото, что делал ранее тем же вечером. Он мелькает KakaoTalkом смеясь, пока Тэ закатывает глаза. Затем его глаза загораются, — Подожди, подожди.   Ли смотрит на него, заплутавшись во всем, — Подождать на что… — он останавливается, потому что Дже тыкает ему телефоном в лицо. Это последнее, что они написали друг другу, совершенно скучный фон KakaoTalk по умолчанию, а также желто-серые сообщения.   — Я также удалил фото отовсюду, — с радостью говорит младший, все еще размахивая телефоном. Тэён испытывает искушение отобрать его у него, а затем просто держать за руку. Просто потому что.   — Зачем ты показываешь мне нашу переписку в KakaoTalk?   — Не переписку. Как ты подписан в моем телефоне, — отвечает Юно, — Я поменял подпись.   Тэён пялиться в экран, читая контактную информацию. Горячий Тэён (бф), — Даа, — говорит Ли, — Сколько горячих Тэёнов ты знаешь?   Чон просто кладёт телефон в карман, всё ещё улыбаясь, а потом направляется в спальню Тэёна, даже не оглядываясь через плечо, — Не возражаешь, если я воспользуюсь твоей зубной щёткой? Твой член был у меня во рту раньше, так что я чувствую, но я знаю, как ты относишься к гигиене. — говорит так просто и без всякого осуждения, что Тэ не может найти в себе силы дальше злиться из-за горячей штучки Тэёна. (Ему придётся сменить контакт Джехённи в собственном телефоне на нечто столь же абсурдное, как… Чон… Дже… Тэён подумает об этом позже).   — Да, — отвечает он, — Да, — он идет за Юно, — Горячий бойфренд Тэён, — бормочет он, заходя в свою ванную, и подходит, чтобы опереться подбородком в плечо Чона, — Горячий бойфренд Тэён…   — Не хочешь ли ты снова стать просто моим коллегой? — спрашивает Дже.   Тэён резко смотрит на него в зеркало, — Увольте блять, — подчёркивает он, — Теперь просто почисти зубы и купи мне новую зубную щётку, и… — он останавливается, чувствуя себя внезапно застенчивым, — Иди в постель и обними меня.   Черты лица Юно становяться мягкими, — Конечно, Тэённи.   Ли указывает на его отражение, — И ничего не говори Тэну. И Доёну. И Сычену… — он делает паузу, — Куну, — он вздрагивает, — Хичоль-хену…   Дже дуется, — Но, Тэённи, Хичоль-хен так поддерживает тебя и рад за тебя. Он даже послал тебе почту! — он указывает на коробку, которую Тэён упорно притворяется, что ему не нужно отдать Марку в лифте после работы со строгими инструкциями не открывать и не смотреть, а только поставить в своей комнате далеко, подальше от собаки, чтобы она не запуталась и/или не травмировалась.   — Не смотрите на нее. Ничего страшного. Хичоль-хен… — Ли даже не может закончить это предложение, — Знаешь что? Просто оставайся в ванной, — решает Тэ. Он отходит от младшего и целенаправленно возвращается в свою спальню, забирается в постель и прячется под всеми покрывалами, всё ещё полностью одетый. Чон действительно чистит зубы, включая и выключая воду, и напевает почти знакомую Тэ песню, но он не может понять какую… Бруно Марса? H.E.R.? Lauv… Наверное, Lauv «Paris in the Rain»… Ли отвлекся.   Хмыкание становится все ближе, когда Дже возвращается в спальню Тэ, но тот не вылазит из-под одеял, заставляя младшего лечь поверх всех них.   — Тэён-хен, — говорит Джехён, — Тэённи-хен. Прости за такую подпись…   Ли раскрывается и смотрит на него, — Поцелуй меня, — говорит он, — Поцелуй меня и, может быть, я прощу тебя…   И Джехён подчиняется.