Брелок с изображением плюшевого волчонка

День для Т/И выдался тяжёлым как физически, так и морально, зато вечер обещал быть приятным. Провести его за любимым делом в компании прекрасных людей – вот что заполняло неприятную пустоту в сердце, даруя надежду. Если жизнь создана для чего-то определённого, то это точно было обретение счастья. В окнах танцевального центра уже кое-где горел свет, хотя время только близилось к шести вечера, тогда как большинство занятий начинаются ровно в семь. В такое раннее время либо кто-то из руководителей ковырялся в отчётах, планах и счетах, либо у хореографов проходило общее совещание, что случается настолько редко, что сегодня точно не может быть такой случай. Никто, кроме Т/И не приходил настолько рано. Дополнительные ключи тоже кому попало не раздавались – девушке приходилось ходить за своим хореографом по пятам в течение недели, вымаливая и убеждая, чтобы наконец получить заветный дубликат. Она даже не знала, кто ещё из учеников мог иметь ключи, потому что свою историю было принято держать в строгом секрете. Последовало бы наказание? Вполне вероятно. Т/И дернула за ручку входной двери и аккуратно просунула вытянутую шею в образовавшуюся щель, чтобы убедиться, что внутри безопасно. Кто знает, кого могло занести в пустующее большую часть дня здание: бродяги и бомжи, дети, грабители, поджидающие ничего не подозревающую жертву. Но внутри не было заметно никаких признаков чьего-либо присутствия, исключая то тут то там горящий свет. Ни обуви, ни гаджетов в специальном месте, ни верхней одежды. Колокольчиков на входе, как и людей на посту охраны не было. Поэтому Т/И осталась не замеченной, что могло сыграть на руку при чрезвычайной ситуации. Даже при великом желании, её не смогли бы обнаружить. Т/И медленно сняла обувь, чтобы не выдать своё местоположение стуком подошвы, и продолжила путь в одних носках. Свет горел не во всех залах, хотя, очевидно, человек был либо один, либо собралась небольшая группа. Зачем тогда включать освещение в комнатах, которые вы не используете? Но несколько людей издавали хотя бы какие-нибудь звуки (вспоминая любимых чечётников). Тут же было пугающе тихо. – Тут кто-нибудь есть? – Прошептала Т/И на свой страх и риск, но, очевидно, это не возымело должного эффекта, – значит просто пойду к себе и запрусь до прихода остальных, – успокаивала себя девушка. Т/И проскочила на носочках мимо нескольких залов для практик, придерживая сумку ближе к телу, заглушая ладонью и тканью хлопковых штанин цоканье собачек молний и брелоков. Как назло, нужное помещение находилось в самом удалённом углу здания. Хотя расстояние не составляло даже ста метров, в этот раз каждый шаг мог стать фатальным. Как только девушка переступила порог нужной комнаты и потянулась ко включателю света, в соседней комнате резко заработали колонки, что до чёртиков напугало и застало врасплох Т/И. Она встала как вкопанная в той же позе, что была в моменте, боясь сделать даже вдох. По телу побежали мурашки. И, казалось, они сделали это очень громко, хотя не издали ни шороха. Послышались ритмичные шаги, сбитое дыхание и шуршание синтетической ткани спортивной одежды. – Фуф, – тяжело выдохнула Т/И, отпуская сумасшедшее напряжение, – значит кто-то всё-таки танцует… – Привет! – Раздалось за спиной как раз в тот момент, когда девушка щёлкнула выключателем. – А-а-аа-а! От неожиданности Т/И заверещала и отпрыгнула, как зашуганная кошка, попятившись назад. Кроссовки, которые она всё это время держала в руках, без раздумий полетели в человека напротив. Он ловко увернулся от запущенных снарядов, резко присев и закрыв голову руками. Комнату залил ослепляющий свет ламп и уже знакомый тёплый смех. – Прости, пожалуйста! Напугал? – Почему ты тут? – Т/И грубо и бестактно ответила вопросом на вопрос. Но, чуть погодя, придя в себя, начала мотать головой во все стороны сразу, что было как раз под стать её ответу, – напугал, да, но всё в порядке. Я просто не ожидала видеть кого-то тут. Тем более, телефона на входе не было, – девушка скривилась в смущённой гримасе и указала рукой в направлении выхода. – Я слишком много проспал, – Бан Чан смущённо почесал затылок, опустился на колени и начал подбирать кроссовки, – во мне заиграло чувство вины за то, что я ничего не делаю, поэтому решил прийти сюда, – парень протянул пару обуви Т/И, – держи! А ты почему так рано? – Я по понедельникам всегда стараюсь приходить заранее, чтобы размяться как следует и повторить хореографии. После выходных, проведённых в коматозном состоянии, из головы всё вылетает. Это то, что она всегда говорила в своё оправдание. На самом деле, было проще занять голову поиском недостатков в уже отточенных до совершенства движениях, чем прокручивать порядком надоевшие мысли по кругу или выслушивать наставления от людей, которые уверенны в том, что точно знают, как лучше. Включить музыку погромче – сделать мысли потише. Пока данное утверждение верно, можно продолжать существовать в своём вакууме, имеющем сероводородный запашок. А дальше неизбежно придумается что-то новое. Этот понедельник не был исключением из правил, не считая присутствия Бан Чана. – Понятно. А! Телефон я забыл дома. Не смог найти, наверное, бросил куда-то в беспамятстве, и решил идти без него. Всё равно ничего важного не напишут. Уже. И так как я живу с Ханом, он, правда, об этом пока не подозревает, – парень усмехнулся в сторону, – всё равно вместе возвращаться. Думаю, не потеряют. – Только больше не пугай меня, если будешь раньше приходить! – Пригрозила Т/И пальцем, склонившись к полу, чтобы обуться, – кстати, откуда у тебя ключи? – Прошу прощения ещё раз, – Бан Чан склонился в реверансе как самый настоящий принц и улыбнулся с ямочками, – в следующий раз я буду встречать Вас у входа. И дверь придержу. А ключи мне руководитель дал в качестве запасного варианта. Если вдруг все разом потеряются, то у меня будет дубликат. Только ты об этом не знаешь. Вряд ли эта информация может быть разглашена ученикам. – Я запомнила! Всё время, что девушка обувалась, Бан Чан наблюдал с неподдельным интересом. Если бы они были чуть ближе, чуть дольше знакомы, он бы с великим удовольствием помог ей завязать шнурки, томно поглядывая из-под упавших на глаза волос. Следующие сорок минут Бан Чан и Т/И провели по-раздельности – каждый занятый своим танцем и своими мыслями. Плюсы от такого необычного соседства показали себя сразу же. Т/И успела сбиться со счёта и начать его снова, сколько раз она подумала о тех минутах, когда они с парнем остались наедине на мосту: недвусмысленные объятия и такая по-настоящему спокойная атмосфера, будто воздух во мгновение загустел, превратившись в кисель из обозримых звёзд и галактик. Сквозь громкую музыку, доносящуюся из колонок, Т/И уловила из коридора знакомую мелодию, что стояла на звонке.

– Алло? – Несмело ответила запыханная Т/И, приложив смартфон к уху.

– Чан с тобой? – Без лишних любезностей протараторил взволнованный Хёнджин.

– Нет.

– Я же говорил, что она не знает. Откуда бы? – Послышался голос Чонина в трубке. Парни явно начали спорить друг с другом ещё до звонка, – оттуда, – закипал Хёнджин, – что раз в год и палка стреляет! Если все последние разы, что я встречал Чана, она шла дополнением. Слышал такую фразу: один раз – случайность, два – совпадение, а три – закономерность? Три раза уже было... Ликс! Прекрати вырывать у меня телефон! Я в переговорах лучше вас вместе взятых!

– Бан Чан в своём танцевальном зале…

– Да? – Феликс всё-таки вырвал трубку из рук Хёнджина и сам продолжил разговор в привычном тёпло-нейтральном тоне. Можно было только догадываться, какая гримаса появилась на лице его друга в эту секунду, – спасибо большое за информацию.

– Подожди, а почему вы его ищите? – Вслух задумалась Т/И.

– Мы, как некудышные няньки, упустили его из виду. Прости за беспокойство, скоро будем. Пока-пока! Т/И после такого необычного звонка направилась в зал к Бан Чану, чтобы поинтересоваться о деталях, попытаться сложить полную картину в голове, но молодые люди пересеклись в коридоре. – Сходим куда-нибудь после? – После небольшой неловкой паузы начал парень, отводя взгляд в сторону от наполняющего его смущения. Т/И моментально забыла, зачем вообще шла сюда. Щеки постепенно начали наливаться краской, а по телу будто растеклась баночка мёда, превращая все движения в плавные волны. – Ты зовёшь меня на свидание? – зажмурилась девушка от неловкости, чтобы случайно не пересечься взглядами. Тогда она точно не сможет устоять на своих двух. – Хм-м… да, – задумался парень, – думаю, правильнее будет назвать это так. На этот раз я нормально приглашаю тебя на нормальное свидание, а не вечеринку по случаю разрушения моей квартиры, ака старой жизни, – проговорил Бан Чан в пол, а позже поднял виноватый взгляд. – Если честно, я бы ушла прямо сейчас. Но подготовка… Коридор начал наполняться звуками активной жизнедеятельности: веселым хохотом и громкими разговорами. Дверь без умолку стучала, открываясь и закрываясь. Время стремительно близилось к семи, не оставляя парочке ни минуты уединения более. Хорошего по чуть-чуть. Хёнджин и остальные ребята не выглядели взволнованными. После появления в центре, они безмятежно разошлись по своим танцевальным залам.

*

Хореограф начал занятие сразу же с обсуждения номера для фестиваля. Даже без минимальной разминки. Оказалось, он дал задание на выходные парочке самых ответственных – подобрать несколько интересных аранжировок, из которых позже коллегиально будет выбрана та самая. Спустя некоторое время размышлений, группа во главе с Хёнджином наконец приняла решение. Впрочем, Т/И было абсолютно безразлично, что будет выбрано, какой номер придумают, поставят её в среднюю линию или назад, а, может быть, вообще дадут совсем маленькую, эпизодическую, роль. Она изначально не хотела принимать участия в соревнованиях. Соревнования – для тех, кто хочет кому-то что-то доказать и/или потешить своё эго. Т/И же ни того, ни того не нужно было. Хёнджин и ещё несколько ребят сразу же принялись за создание костяка движений. В этот раз даже обошлось без перепалок, обид и неслучайно брошенных злобных взглядов. Музыку подобрали бодрую и энергичную, но не легкую и попсовую, а, наоборот, с налётом воинственности и гордости. Она очень походила на эмбиент к какому-нибудь историческому сериалу про дворцовые интриги и пристолонаследие. В голове с первых секунд вырисовывались образы сильных и грозных войнов, готовых во что бы то ни стало сражаться за честь своего народа. Объемный звук тяжёлых ударов по барабанам олицетворял их вымеренные до секунды, чёткие шаги, а тонкая и протяжная скрипка на заднем плане – внутреннюю непоколебимость и абсолютную готовность пожертвовать своей жизнью ради сотен и тысяч других, совершенно незнакомых жизней. Как ни странно, Т/И поставили в первый ряд, более того, сделали солисткой наряду с Хёнджином. Парень, ввиду выдающихся физических данных, выполнял полуакрабатические элементы, входящие в серию атлетических зарисовок: сальто, прыжки с переворотами через ребят, яркие резкие движения, напоминающие что-то из боевых искусств. Т/И же, наоборот, достались плавные и изящные движения и связки. Нужно было стать настоящей балериной, чтобы почувствовать всю лёгкую, воздушную, как шифоновый платок, невесомость, полностью пронизывающую каждый взмах, вплоть до ритма дыхания. Самым невообразимым эпизодом был переход между партиями Т/И и Хёнджина. Парень должен взобраться по спинам ребят из подтанцовки, как по лестнице, на самом верху закружиться и, моментально преобразившись в свою чувственную копию, без сил упасть в пропасть. Чуть погодя, оттуда же должна как бы выпорхнуть Т/И. А дальше – совместный танец, соединяющий в водовороте бьющей ключом эмоциональности женское и мужское начала. Никакой пошлости или непристойности. Только высокие чувства, берущие начало в самой глубине души. После продумывания всех деталей и составления плана занятий, чтобы уложиться в сроки, было решено сделать коротенький перерыв на перевести дух. Т/И, порядком утомившаяся, опустилась в первый попавшийся угол и закинула голову наверх. Прохладный воздух начал мягко обволакивать покрасневшие щёки и кончик носа, ресницы, на которых покоились маленькие капельки. – Ты встречаешься с Чаном? – Без лишних прелюдий поинтересовался подсевший к Т/И Хёнджин, вытирающий шею и затылок полотенцем от проступившего пота. – Не скромно, – отозвалась Т/И, но глаз не открыла. Бан Чан в этот момент проходил мимо комнаты для практик, где находились ребята, и что-то внутри убедило его из-за угла заглянуть внутрь. Чистое любопытство или намерение? В правильном ответе он пока не мог себе признаться. В глаза парню сразу же бросились те (та), ради кого он пришёл. Искрящаяся улыбка с ямочками расползлась по его лицу и далее, насыщая светом всё внутри. Хёнжин сидел совсем рядом с Т/И и что-то увлечённо рассказывал. Если их связывает не только страсть к танцам, но и зарождающая дружба, это потрясающие новости: Хёнджин сможет помочь девушке хорошенько подготовиться к фестивалю. Подслушивать у Бан Чана, в отличие от этой парочки, привычки не было, поэтому он не стал вмешиваться в частный разговор и направился к себе. Всё равно он рано или поздно узнает, о чём они говорили, - у Хёнджина язык без костей. Только, в отличие от Бан Чана, он обычно слов совсем не подбирал. – Я вижу, как он на тебя смотрит. Повремени пока с ним общаться, пожалуйста. Нужно, чтобы он пережил расставание как следует, а не бросался на рожон. Его же ничего не остановит, – почти умолял Хёнджин, – прошу тебя, как самый лучший друг Чана, который читает его как открытую книгу даже тогда, когда виден только корешок и страницы слиплись. – Подумаю, – Т/И решила оборвать этот странный и очень личный разговор и поднялась на ноги, бросив в конце, – с чего ты вообще решил, что мы встречаемся? Девушка ушла, не дождавшись ответа, который её, по правде говоря, совсем не интересовал, и стала копошиться в кучке своих вещей в поисках бутылки с водой. – Значит мы точно всё делаем правильно…

*

Бан Чан готовился к предстоящему фестивалю по-настоящему, до полного физического истощения: его команда готовила менее концептуальный и серьёзный, но столь же технически интересный и наполненный номер. В их движениях не было места грации и плавности, элементам циркачества, зато танец поражал изобилием сложных и ритмически быстрых связок. Даже искушённому зрителю будет на что подивиться. Смотря на Бан Чана во время танца, поговорка «бесконечность – не предел» теряла смысл. Бан Чан не был самым искусным танцором, зато всегда вкладывался на сто процентов, оттачивая каждое малейшее движение до совершенства, в чём ему всегда вызывался помогать Минхо. Минхо всем казался слишком требовательным и даже помешанным: всегда наблюдал так пристально, изучающе, будто вместо одной пары глаз ими было покрыто всё его тело. Ни одна ошибка или неточность не могла проскользнуть мимо него. Поэтому те многие, кто не мог определиться с направлением и записывался в группу современного танца, спустя всего месяц могли с уверенностью сказать, что им всё-таки больше подходит вальс или латинские танцы. Сынмин как раз был одни из таких людей. Нет, ему совершенно не нравились бальные танцы, но выносить кислое лицо Минхо каждый день было ещё более сложной задачей, чем научиться не наступать на длинный и объёмный подол юбки партнёрши. На самом деле, Минхо наседал на своих учеников не из вредности, а из-за внутреннего перфекционизма. Если Бан Чан был помешан на идеальности выполения, то Минхо был помешан на таких людях, как Бан Чан. Именно из-за этого их группа считалась самой сильной с точки зрения чистоты и техники выполнения движений. Однако, в обычной жизни Минхо совсем не походил на самого себя в зеркальном зале: он мог позволить себе и улыбнуться, и посмеяться в компании близких друзей, даже пообниматься с Феликсом, Чанбином или Бан Чаном хотел частенько, просто не говорил об этом вслух. Он не был разговорчивым, зато почти каждый мог понять его по одному лишь взгляду. Его глаза всегда были намного красноречивее, чем речь. Наконец и в зале современного танца наступил долгожданный перерыв. Все разбежались кто куда, один Бан Чан продолжал один за одним повторять только что набросанные Минхо движения. Никто не говорил, что это окончательный вариант, но парню, кажется, не было до этого абсолютно никакого дела. Больше практики – выше уровень мастерства. – Пойдём покушать токкпокки? – Поинтересовался Феликс, присаживаясь рядом с Бан Чаном. Если бы он не начал говорить, парень бы его даже не заметил, настолько серьёзно тот был погружён в тренировочный процесс, – даже Минхо согласился! А потом к Хану с теми, кто сможет. – Пижамная вечеринка? – Ухмыльнулся Бан Чан. Феликс гордо покачал головой. – Сегодня? – Ага. – Не смогу, – остановился Бан Чан, поддавшись размышлениям, – я пригласил Т/И погулять – будет неудобно отказать, сославшись на резко нарисовавшиеся планы по игре в приставку с друзьями. Я всё равно приду вечером, учитывая, что идти мне пока что некуда. Если вы не будете спать – поиграем. Завтра до второй половины дня свободен, поэтому до утра я ваш целиком и полностью. – Тебе уже лучше? – Полушёпотом взволнованно спросил Феликс, боясь получить отнюдь не ласковый ответ. – Да! – Воскликнул Бан Чан и продолжил практиковать движения, наблюдая за поведением своего тела через зеркало напротив. – Ты уверен? Все предыдущие разы тебе требовалось довольно много времени, чтобы восстановиться, – беспокоился Феликс, – прошли всего сутки… – Думаешь, она плохой человек? – Я думаю, что ты торопишься…

*

Лучи уличных прожекторов непрозрачной дымкой разрезали небо на небольшие сектора, ещё больше укореняя ощущение мегаполиса, исходящее от буквально каждой пылинки Сеула. Прямо как в видеоиграх. Кто знает, может быть, в этих местах подсвечивались люди, которые должны были когда-нибудь появится в жизни Т/И в качестве нпс: дать глупое задание по поиску предметов, поделиться мудростью или просто перекинуться парой реплик, чтобы растянуть хронометраж дня. Кое-где сквозь иссиня-чёрную гладь проглядывали крошечные бусинки звезд. Для Сеула настолько чистое небо было редкостью. Почти все люди, живущие здесь, именно поэтому были лишены самой важной черты безнадёжных романтиков – безусловной мечтательности. Разговора не клеилось. Виновата ли в этом общая усталость после интенсивной тренировки или подобие зарождающихся чувств? Т/И не решалась заговорить первой, да и сказать, по большому счёту, было нечего. Последние три дня она проводила всё свое свободное время с Бан Чаном, поэтому он знал абсолютно всю событийную линию из первых уст. Возможно, даже смог бы стать консультантом по её биографии, если такая когда-нибудь задумается. Забавно, как стремительно их отношения из полного ничего перетекли в дружбу, по ощущениям, складывающуюся годами – такую тёплую и всеобъемлющую, и сразу же начали подавать первые признаки влюблённости. Интересно, о чём он думает прямо сейчас? Действительно ли в его животе начали активно окукливаться бабочки, чтобы уже совсем скоро начать трепетать изящными разноцветными крылышками, рисуя радугу и забвение в зрачках? Чувствует ли он приторный запах лиловой сирени, исходящий откуда-то из самой души Т/И? Т/И повернулась к Бан Чану, чтобы впервые за сегодняшний день по-настоящему решительно насладиться его взглядом, глазами-хамелеонами, которые на свету выдавали янтарный оттенок, а в темноте – почти чёрный. Тот, которым окрашены потайные, загадочные глубины Земли, в которых человеку ещё не удавалось побывать. Бан Чан мгновенно, будто подслушав мысли, повернулся головой к Т/И. – Что вы готовите? – С щепоткой волнения и зажимом в голосе спросила девушка. Ещё никогда она не чувствовала себя настолько неловко, задавая такой повседневный вопрос. – Профессиональная тайна, – ответил Бан Чан с таким хитрым лицом, будто его группа задумала воскресить самого Фредди Меркьюри для своего выступления, – увидишь, как будет готово. А у вас что? Я сегодня мимо проходил – вы с Хёнджином что-то интересное обсуждали, не стал вмешиваться. Он всегда отдаёт всего себя танцам, поэтому может казаться чересчур требовательным. Но ты просто пропускай все бухтения мимо ушей и делай как следует. Тогда, по окончании, его благодарности конца и края не найдёшь. – Значит с меня спрос будет ещё больше… мы же солисты. – Тебя поставили в солисты? – Воскликнул Бан Чан, подпрыгивая от переполняющего его восторга. – Остальные почему-то не захотели, хотя так шансы, что тебя заметят, повышаются в разы. По большому счёту, мне всё равно, где стоять. Ответственности просто чуть больше, но это не проблема. Парень совсем пропустил мимо ушей эти слова, всё ещё преисполняясь восхищением и гордостью. Успех Т/И, парадоксально (но не для Бан Чана), волновал его намного больше, чем собственный. – Это же прекрасно! – Ты так считаешь? – Я бы на твоём месте звериной хваткой вцепился за любые возможности. Если понадобится – вырывал бы зубами из рук других. Но никогда бы не отпустил просто так, – Бан Чан жестикулировал и играл с интонациями. Упуская детали, сейчас он один в один был похож на большого задорного золотистого ретривера, которому показали его любимую игрушку. – Не преувеличивай, – Т/И подняла бровь и хихикнула, – ты никогда бы так не сделал… – Ладно, ты права, – Бан Чан улыбнулся в ответ, обнажая прелестные ямочки. Да, это точно стоило всех неловкостей, – так Хёнджин вызвался тебе помогать? – Он не предлагал даже. – Значит предлагаю я! С завтрашнего дня я буду в центре каждый день, правда, в разное время. Но графики двоих состыковать не сложно, как восьмерых. Присоединяйся, как сможешь! – Но ты же не знаешь моего танца… самоуверенно! – Сегодня ночью я сплю под одной крышей с твоим партнёром. Зная его, я выучу твой танец быстрее тебя, так ещё и исключительно через словесное описание… ну и видео, которое он, скорее всего, записал, чтобы потом почистить движения. Пара остановилась на пустом перекрёстке. Дорогу освещали только фонари и одинокий бесполезный светофор. Судя по насыщенности краски дорожной разметки, автомобилей здесь бывает в разы меньше людей. – Доберёшься отсюда? – Да, мне пройти несколько домов, – девушка указала путь рукой для большей наглядности, – напишу, как зайду домой. – Я всё равно смогу прочитать только дома, и то, если кто-то нашёл мой телефон, – пожал плечами Бан Чан. – Не страшно, – Т/И махнула рукой и развернулась, чтобы начать движение в сторону дома, – тогда, до завтра? Девушка зашагала, даже не дав Бан Чану шанса ответить. Столько мыслей одновременно роились в голове, от чего тело решило действовать автономно, используя все прелести мышечной памяти и примитивных физиологических реакций. «Бей или беги» сегодня, благо, сработал в сторону менее неподходящего варианта. Если что и могло остановить Т/И от трусливого побега, так это Бан Чан. Парень схватил девушку за руку и потянул к себе, погружая в уютные объятия. Сама вселенная захотела бы остановить пространство-время, чтобы этот момент длился бесконечно. Не нужны никакие слова и подсказки, чтобы понять, что этот что-то значит. Оба сердца бились так часто, что смогли бы послужить основным элементом вечного двигателя. Даже через слои одежды, кожи и грудные клетки можно было почувствовать сердцебиение другого. Возможно, сердца желали, наконец, соприкоснуться друг с другом. Они оба всё понимали. Они оба не хотели ослаблять хватку. Они оба не желали всё усложнять, предавая особые значения.

*

Т/И~ [22:58]: Я дома Хёнджин самым последним завалился на разложенный диван. В таком положении он мог вмещать аж четверо взрослых человек. Хан посапывал с краю, потому что посиделки с друзьями – это хорошо, но работу никто не отменял. Конечно, он не любил, когда под боком валялось ещё трое: кто-то мог начать храпеть, неистово ворочаться, шуметь стаканами, расставленными по полу на случай, если кого во сне замучает жажда. Но спальню, как самое тихое место, было решено пожертвовать в пользу Бан Чана, хотя он уверял, что уже полностью восстановился, и может спать в непригодных обстоятельствах. Феликс по-матерински приобнимал Хана и что-то тихонько шептал ему на ухо. Чонин следил за периметром. Когда Хёнджин занял место между ним и Феликсом, парень отрапортовал, что обстановка – полный штиль. – Чан пошёл спать? – Прошептал Хёнджин, вынимая уже знакомый телефон из кармана пижамных штанов. – Да. Минуту назад захлопнул дверь. До утра выйти не должен, но я слежу, если что. Как только подам сигнал – знаешь, что делать, – подмигнул Чонин, Хёнджин подмигнул ему в ответ и открыл переписку.

***

Ещё по дороге в танцевальный центр парни обговорили пару правил. – Первое - не упоминать о Бойцовском клубе. Думаю, это очевидно, – пожал плечами Хёнджин, – второе - чистить переписку сразу же после её окончания (сообщения с обеих сторон). Третье -начинать переписку только в присутствии всех участников Бойцовского клуба, чтобы каждый был в курсе последних событий. Четвёртое - слово «волк» приравнивается к «код красный». Чонини, – парень повернулся к младшему и указал на него пальцем, – безопасность на тебе. Чонин в шутливой манере отдал честь, соглашаясь с присвоенными ему обязаностями. – Лучше носить широкие штаны и брюки, – продолжил Хёнджин, – чтобы было, где прятать телефон, если вы оказались в безвыходном положении. А так – лучше скидывать телефон куда-нибудь в шов дивана. И последнее, но не менее важное. – В случае провала – валить всю вину на Джинни, – уверенно проговорил Феликс. Хёнджин было хотел возразить, но совесть не позволила. – Ризонно, не буду спорить. Сам согласился. А вам меня и не жалко, да?

***

Чан~а (танцы) [23:35]: Эмммм…

Чан~а (танцы) [23:35]: Это, действительно, окей?

Чан~а (танцы) [23:36]: Нет, потому что ты мне симпатична

Чан~а (танцы) [23:37]: Не думаю, что кто-то такой, как я, может тебе писать…

Чан~а (танцы) [23:40]: Это же твой номер, да…?

Т/И~ [23:40]: Если ты переживаешь из-за сегодняшнего, то всё в порядке. Это я не совсем красиво поступила – И что у них сегодня могло такого страшного за полтора часа произойти? – Вскинул руки Хёнджин, – мне нужен контекст! – Ты и без контекста отлично отыгрываешь. И будь потише, нам свидетели не нужны! – Феликс указал головой на спящего Хана. – Но тогда он совсем дурачком выйдет! – Разве не этого мы добиваемся? – Лицо Чонина скорчилось, становясь похожим на чернослив. – Как-то не по-приятельски получается… Чуть погодя, Хёнджин продолжил печатать, выдумывая на ходу более жизнеспособные реплики. Насколько ему бы ни хотелось превратить переписку в мыльную оперу, план заключался не в этом.

Чан~а (танцы) [23:42]: Ты точно не против?

Т/И~ [23:42]: Конечно, не против Т/И~ [23:42]: Я и сама пока что немножко в прострации

Чан~а (танцы) [23:43]: Тогда можно… я тебе позвоню?

– ЧЕГО? – Воскликнул Чонин, пытаясь резким движением вырвать смартфон из рук Хёнджина, – я понимаю, что ты не воспринимаешь её серьёзно, но уж твой голос она точно отличит от голоса Чана. – Это на что ты сейчас намекаешь? – Покосился Хёнджин. – На то, что она не дура. – Она не дура, зато вы дураки. Даже не поинтересовались, что дальше будет. – Я думал, ты импровизируешь! – Оправдывался Чонин, зарываясь ногами поглубже в общее одеяло. – Когда как.

Чан~а (танцы) [23:43]: Я просто… хочу услышать твой голос…

Чонин схватился за голову. – Всё пропало… Т/И~ [23:44]: Десять минут

[23:53] Входящий вызов Т/И~

Чан~а (танцы) [23:55]: Прости… не могу!...

Чан~а (танцы) [23:55]: Хан укладывает меня спать. Прости…

Нужно ли говорить, что Хан в это время уже около получаса примерно сопел под крылышком мамы-Феликса? Т/И~ [23:56]: Окей, до завтра. Приятных снов! После этого сообщения, Хёнджин гордо улыбнулся во все тридцать два, потянулся и зевнул. – Вот ты выдумщица, Хёнджин! – Чонин пихнул парня в плечо и обратился к Феликсу, – представляешь, сколько всего он нам наговорил, чтобы выгородиться… – Не хочу даже думать об этом, веришь? Хёнджин вернулся в обычное положение и разблокировал телефон, отвечая на замечание друзей. – Не так уж и много, не нагнетайте…

Чан~а (танцы) [23:56]: Не то, чтобы я стеснялся… или что-то в этом роде..!

Чан~а (танцы) [23:56]: Радужных снов!

– Кринж… – Феликс перекрутился, чтобы удобнее приобнять Хана сзади и уткнулся лицом в подушки. – Зато работает! – Развёл руками Хёнджин и удалил все сообщения, что были сегодня написаны, пока Чонин выбирал более удобную позу для сна.