Когда кошмар станет явью

Лололошка спокойно гулял по улицам невозможного города, который раскинулся под ночным небом Междумирья. Бесконечное пространство, усыпанное звездами, будто бы обнимало этот маленький уголок пустоты, даруя ему ощущение безопасности и уюта. Существа разных рас проходили мимо шатена, каждое из них было удивительно и загадочно в своей уникальности. На площади показалась Фарагонда. Пожилая женщина гуляла по шумному городу, напевая песенки в духе: - Ля-ля-ля, какой сегодня прекрасный день! Ля-ля! - Внезапно парик соскользнул с ее головы. Женщина напугано крикнула, - батюшки! Жители преступного города повернули свои шеи на 180 градусов, чтобы рассмотреть разоблаченного врага. Лололошка был окружен толпой мироходцев, которые шептались и тыкали пальцами, направляя взгляды к Фарагонде. Она стояла перед ними, бледная и неподвижная. - Голову с плеч! Казнить старуху! - кричит один из них. Внезапно к женщине подошел палач в красном колпаке, его лицо было безразличным и хладнокровным. - Ло, сделай что-нибудь! - Ашра резко появилась рядом с парнем, - они же ее сейчас грохнут! Лололошка открыл рот, чтобы крикнуть, но не смог издать ни звука, в следующее мгновение его сердце замерло от ужаса. Палач поднял топор и с одним мощным ударом отрубил голову старухи. Кровь хлынула из шеи, разбрызгивая лица наблюдающих. Окровавленные жители радовались и ликовали, а Лололошка не мог осознать случившиеся. Парень увидел в толпе Матильду, он посмотрел на нее с жалостливым взглядом, будто это могло что-то изменить. Рыжая лишь помахала рукой, проговаривая: - Че такой грустный? Чай был невкусный? Толпа вокруг продолжала радоваться, а Лололошка ощущал, что его мир перевернулся с ног на голову. Он не мог оторвать взгляда от жуткой сцены, его разум отвергал то, что видел, пока перед его глазами не потемнело. Лололошка проснулся на своей кровати, покрытый потом, тяжело дыша после кошмара, который до сих пор казался реальным. Не успев прийти в себя, парень заметил, что что-то не так. Он оглядел свою постель в поисках утешающего присутствия любимого, но рядом с ним было лишь пустое пространство. Темнота окутывала его, и тишина была настолько глубокой, что звук собственного дыхания звучал, как раскаты грома. В комнате было темно и мрачно, холодный воздух проникал сквозь щели в окнах. Потемневшие стены комнаты словно поглощали лунный свет, оставляя лишь призрачные отблески. Лололошку охватил страх, который плотно обвил сердце своим холодным объятием. Мироходец почувствовал, что за ним кто-то следит. Тень неуловимого присутствия стала окутывать парня, заставляя волосы встать дыбом. Сердце героя забилось сильнее, а дыхание стало нервным и тяжелым. - Забавный был сон, - раздался голос, эхом отражаясь об стены, - забавный, но такой абсурдный! Лололошка понял, что в "своей" обители он не один – что-то или кто-то невидимый наблюдал за ним из тени, навлекая на жертву неведомый ужас. Лололошка почувствовал, как паника охватывает его сознание, когда он заметил в углу темной комнаты своего врага. - Но его безумие и абсурдность не отменяет того факта, что это может произойти на самом деле, - Улыбка на лице Эбардо была хитрой и зловещей, пока он медленно приближался к кровати жертвы, - никогда не узнаешь, когда судьба ударит в спину. - Что ты тут делаешь и где Фран? - Страх охватил Лололошку, он понял, что его близким может угрожать опасность, - я не позволю тебе навредить моим друзьям! Сердце Лололошки колотилось так сильно, что он почувствовал, как его горло пересохло от тревоги. Он попытался удержать себя в руках, призывая смелость и решимость. - Твой дружок в полном порядке, что не скажешь о тебе, - враг приближался все ближе, - тебе может показаться, что я пытаюсь тебе навредить, но я на самом деле пытаюсь предупредить. Как хорошо, что это был всего лишь сон, а ведь если кто-то узнает, что Фарагонда находится в Поэне, то последствия будут страшными. - Вот именно. Это был всего лишь страшный сон. Мироходцы в Поэне не настолько жестоки, - стал оправдываться парень, - они не казнят человека без суда. - Ты так в этом уверен? - зеленоглазый усмехнулся, - зачем нужны суды шайке преступников? Лололошка молчал. В его глазах загорался огонек сомнений, пылающий смешанными эмоциями, который грозил стать пожаром тревоги. В каждом ударе сердца растет неуверенность, его захватывала мелодия страха и возможного разочарования. Но среди бури сомнений, герой все еще видел проблеск надежды, который противостоит наступающей тьме врага. - Сейчас ты противишься, но под конец ты узришь, - враг сел на кровать парня, - когда кошмар станет явью! Голос пустотного мага эхом разносился по комнате, в ответ слышался скрип дверных петель и вой ветра. В один миг все погрузилась во тьму. Лололошка проснулся снова, на этот раз по-настоящему. Рядом с ним лежал его парень Сан-Фран, спокойно дышащий во сне. Парень ощутил облегчение, увидев его рядом. Эльф дремал в уютной кровати, погруженный в мир сладких снов, его длинные белые волосы, словно лунный свет, распростились на подушке, а бледное лицо выглядело спокойно и непоколебимо, словно скульптура из мрамора. Однако, тяжелый взгляд со стороны, словно ледяной поток, заставил блондина проснуться. - Ло, что случилось? - Он ласково спросил, обернувшись к возлюбленному. Лололошка начал рассказывать о своем страшном сне, о Эбардо и ощущении угрозы для своих близких. Фран внимательно слушал парня, держа его за руку и успокаивал добрыми словами. - Милый, это был всего лишь страшный сон, тебе нечего боятся, - он смотрел взглядом, наполненным нежностью и любовью, - я же с тобой, и никому тебя не отдам. Его изящные и длинные пальцы ласково гладят щеки шатена, словно нежный ветерок, приносящий умиротворение. В чёрных глазах Франа отражается доброта и забота, словно звезды в ночном небе, сияющие ярче всего в их приватном мире любви и радости. Эльф приподнимает верх пижамы, целуя живот мироходца, вызывая у принимающего легкую щекотку. Лололошка засмеялся, забывая о чем вообще переживал. - Кто у нас тут такой нервный? - блондин поглаживал бока шатена, - ты у нас такой нервный? - Хах, Фран, перестань! - Он почувствовал смех поднимающимся внутри себя, и наконец-то смог расслабиться, зная, что рядом с ним тот, кто любит его и всегда поддержит, - я уже успокоился. Затем, не говоря ни слова, эльф приблизился к парню и нежно поцеловал. Этот жест напомнил Лололошке, что он в безопасности, что его близкие в порядке, и он не один в этой битве. Они обнялись и легли спать с надеждой на новый прекрасный день, который никто не сможет испортить.

⨌В бесконечности миров, где свет и тьма сплетаются, Наш герой проснулся, судьбой призванный. В междумирье, где сон и явь переплетаются, Он стоит, на защиту людей оставленный. Сквозь тени страхов и ночных кошмаров, Он пробирается, не зная устали. В сердце его огонь надежды горит, Сражаясь с ужасами, что на пути встали. Ведь судьбу изменить лишь в его власти.⨌

***

Лололошка парил над землей, держась в воздухе на своих мощных крыльях, в этот напряженный момент он чувствовал ветер междумирья, покалывающий лицо. - Как жаль, что ты не можешь спасти обеих и придется выбирать... - Эбардо толкнул даску, поддерживая погасшую магией, - сейчас! Перед ним открылся выбор: спасти сильнейшую волшебницу, которая обучала его пустотной магии, или спасти беззащитную девушку с погасшей искрой, которая являлась подругой Матильды. Время поджимало, сердце Лололошки билось сильнее, а разум прогонял мысли о том, что выбрать. Он знал, что Гонда была сильнейшим пустотным магом и могла защитить себя, а даже если не сможет, то ей на помощь придет Фран. Эльф не раз описывал могущество великой волшебницы, благодаря своей магии, эта женщина смогла создать целый остров в пустоте, ее сила смогла зажечь погасшее солнце в Тринадцать, ее магии была подвластна даже сама природа. Но Элиза была беззащитной, у гномихи не было магии, Лололошка не хотел, чтобы из-за него пострадало невинное создание, и даска нуждалась в его помощи. Он верил в силу Фарагонды и полагался на помощь Франа. С тяжестью в сердце, герой принял решение - спасти Элизу. Бросившись вниз, он приблизился к ней, ощущая ее страх и отчаяние. Все произошло в одно мгновенье. Когда к Фарагонде вернулась прежняя внешность, все взгляды были направлены к ней. Глаза преступников сверкали жаждой мести и жестокости. Стремительно и без раздумий, словно стая голодных хищников, существа кинулись в сторону врага с бешеной яростью и безжалостностью. Фарагонда не успела ничего сказать, как ее нахлынула волна ударов. Мечи и ножи в руках толпы взметнулись ввысь, словно когти диких зверей, готовых разорвать свою добычу на части. С каждым ударом лезвия рассекали плоть, оставляя глубокие порезы на коже волшебницы. Маги взмывают в воздух, их мантии развеваются на ветру, словно крылья тьмы, а палочки в их руках светятся голубым свечением смертоносных заклинаний. Их действия полны уверенности и беспощадности. Каждый удар был, как громкий рев хищника, их лица искажались в исступленной ярости, их души погружались во тьму, поглощая все разумное, оставляя лишь жестокую звериную природу. Сердце Сан-Франа замерло от ужаса, осознавая всю тяжесть происходящего. Он закрыл рот руками, чтобы заглушить крик боли и отчаяния, который стремился выбиться из его груди. Его длинные ушки дрожали, словно, воспринимая каждый удар, наносимый его наставнице. Бездыханное и откровенное тело с множеством порезом и ожогов упало на холодный асфальт. Но на этом все не закончилось, тишина так и не окутала это место. Лололошка плавно спустился на землю, отпуская девушку, гномиха благодарно поклонилась и убежала, а Матильда лишь пожала плечами. Лололошка обернулся на режущие человеческую плоть звуки. Он видел ужасающую картину перед собой, ощущая, как его душа разрывается на части. Никто не обращал внимания на убийство в центре города, будто для всех это было нормой. Мироходцы на площади были будто звери, лишенные разума, они продолжали наносить удары мечами и ножами, хотя их добыча давно была мертва. Один из магов выдернул брошь с рубашки, второй же отодрал со скальпеля клок седых волос. Низкий гоблин с изворотливыми пальцами выдавил левое глазное яблоко, размахивая им над головами столпившиеся, словно хвастаясь новым трофеем. Человек из гильдии контрабандистов отрезал плоть с руки, второй отрубил палец. Они продолжали, словно разбирая конструктор, отрезать и вырывать новые части. Кровь стекала по ступенькам рекой, окрашивая плитку в ярко-красные оттенки. Лололошка был парализован страхом и отвращением, не в силах поверить в то, что происходит. Звезды бледным светом освещали этот мрачный сценарий, словно само междумирье дрожало от жестокости над своей создательницей. Толпа преступников покинула место убийства, оставив за собой лишь кровь и грязь, а их враг был побежден окончательно, погребенный под гнетом их ярости и отмщения. Лололошка ощущал тяжесть разочарования, которое окутывало его с каждым шагом. Его взгляд скользил по уходящим фигурам, покрытыми пятнами крови. В их лицах он видел отражение зла, которое только что поглотило их души. Парень боролся с собой, стремясь простить и понять. Но каждая попытка была как удар по его собственной душе, как будто он сам становился частью этой мрачной симфонии смерти. Лололошка чувствовал, как его душа раскалывается на части, раздираемая между верой в добро и принятием господства зла. Он осознал, что жизнь в этом городе уже никогда не будет такой же, как прежде, и что его сердце навсегда останется раненым этим горьким откровением о природе местного населения. Фран опустился на колени рядом с телом своей наставницы, горькие слезы текли по его бледному и напуганному лицу. Лололошка тяжелыми шагами подошел к бездыханному телу, которое было настолько изуродовано и искалечено, что с трудом узнавались знакомые черты былой волшебницы. Некоторые раны продолжали кровоточить, а зрачок на оставшиеся правом глазе был сужен. Дрожащие пальцы мироходца, отягощенные печалью, прикрыли окровавленные веки умершей, провожая несчастную душу на вечный покой, жалея о ее утраченной мудрости, словно закрывая главу незавершенной судьбы, он выражал своим жестом всю скорбь и сожаление. Лололошка видел печаль и ненависть Франа, он уже собирался признаться, что это его вина, но страх быть отвергнутым любимым сковал парня полностью. Лололошку мучили мысли о том, что он сделал неверный выбор, что его глупость и неосмотрительность стоили дорогому человеку его парня жизни. Он чувствовал себя глупцом и негодяем, шатен винил себя за то, что не воспользовался в тот момент червефоном, а ведь он мог предупредить Франа и спасти обеих женщин. Его разум знал, что он не мог предвидеть все обстоятельства, и он не был всемогущим магом, способным спасти всех, но его сердце не могло принять этого факта. Они отнесли тело волшебницы в родной мир и похоронили возле могил мужа и дочери. Собравшись с силами, команда собрала группу и отправилась на разведку, Лололошке удалось выследить убежище Эбардо, он сообщил об этом остальным. Ашра сначала не хотела сообщать об этом Франу, но Экстерро все уже доложил гаранту. У героев состоялся разговор, но с каждой минутой Лололошка переставал узнать Франа, будто он становился для мироходца чужим. - Кто такой Эо? - взгляд Франа был холоден, будто в нём больше не осталось места для тепла и веры. Лололошка не мог понять, смерть Фарагонды на него так повлияла, или из-за временных парадоксов эльф вовсе забыл о своей наставнице, и все считают, включая самого Франа, что он был гарантом Поэны всегда. Это бы объяснило изменения в характере блондина, и то, что он даже не помнит кто такой Эо, а ведь старик, наверняка, был гарантом не одну сотню лет. - Ты это сейчас серьёзно? - Лололошка смотрел в глаза гаранта с надеждой, что в этом эльфе осталось хоть что-то от прежнего Франа. - Абсолютно, - Эльф взглянул на своего "парня" с надменностью и равнодушным выражением лица. В этих темно-карих глазах Лололошка больше не видел доброго и нежного парня, теперь в них прочитывался ледяной холод и отречение, словно пустота бездонной тьмы. В этом безжалостном взгляде не осталось места для любви и нежности, лишь отражение подлой и жестокой судьбы. Добродушный и веселый эльф, способный подбодрить и успокоить - умер, теперь его место занял холоднокровный предводитель, чье сердце окаменело от жестокости времени. Раздался гул ветра, но никто из его друзей на это не отреагировал, будто силы природы пытались донести о себе только для Лололошки. Раздался грохот и промелькнула молния, пока вспышка яркого света не ослепила мироходца.

***

Парень проснулся в маленькой затемненной комнате, он лежал на широкой кровати, покрытой красным покрывалом, руки были связаны крепкими веревками по разные стороны, а сердце забилось от страха. Он оглядел все вокруг, пытаясь разглядеть, где он находится, и вдруг услышал шаги приближающегося существа. В дверном проеме появился его враг, смеющийся хищническим смехом. - Ты попал в мои руки, Лололошка, - прорычал Эбардо, смотря на него с презрением, - ты слаб и беспомощен, я могу сделать с тобой все что захочу. И на этот раз это большее чем сон или кошмар. - Что ты хочешь от меня? Почему ты меня держишь здесь? - Лололошка почувствовал, как страх сжимает его сердце, но все же сумел собрать остатки своей стойкости, - из-за тебя умерла Фарагонда! Именно когда она открыла свое сердце для жителей Поэны и смогла увидеть в них личностей, ты отнял ее жизнь! Ты просто чудовище! - Твою дорогую Гондочку убили поэновцы, но чудовищем ты все еще считаешь меня? Ха, забавно, - зеленоглазый приблизился к нему и уселся на стул напротив, пристально глядя на Лололошку, - ни я, ни Бэн, ни пальцем не тронули Фарагонду, а лишь показали местным, кто скрывался среди них, ответственность за её смерть лежит на их совести. Не ты ли говорил, дорогой Лололошка, что жители Поэны не настолько жестоки и не станут убивать человека без суда? Как видишь, им даже палач не понадобился, они сами - жестокие палачи. В словах сумасшедшего был смысл. Лололошка с Франом долго убеждали Фарагонду в том, что жители Поэны не такие плохие, какими она считала, и им это даже удалось. Но теперь, после того, как они стали участниками трагического события, все изменилось. Женщина открыла для этих преступников свое сердце, и они ударили прямо в нее! Боль и гнев, смешанные в его сердце, превратились в страх и ненависть к тем, кого раньше называл друзьями. Он стал боятся их, боятся их лиц, их слов и их действий. В глазах Лололошки они стали тенью, преследующей мироходца в его разуме, и он не мог найти убежища от этой тьмы. Но парень хотел верить, что жизнь просто обошлась с ними жестоко, заставив совершать непростительные деяния, они лишь хотели обезвредить врага, который шел на них войной и пытался заточить в Видомнию. Но ведь они сами жили на клочке земли междумирья, которое создала Фарагонда, которое им не принадлежало. И они это делали явно не для того, чтобы защитить дасков, а чтобы использовать их в качестве рабов. В голове невозможного мироходца стало закрадываться все больше сомнений. - Что ты хочешь от меня? - челюсть Лололошки была напряжена, а глаза заблестели от наполнявшиеся слез. - Признание, - твердо и требовательно произнес Эбардо, - признание в том, что я был прав. Вспомни как много раз тебя использовали, как пытались ограбить или убить. Твоя доброта ими расценивалась как наивность и глупость. Вспомни, как тебя нагло обманывали и использовали. Лололошка вспоминал тех существ, которых когда-то считал друзьями, они казались ему приятными и добрыми личностями, он пытался со всеми дружить, но судьба распорядилась иначе. Матильда даже не поблагодарила за спасение своей подруги, а убийство Гонды проигнорировала. Ашра когда-то говорила другу, что прощение – это путь к исцелению, но как сложно прощать в тот момент, когда сердце полно боли и ужаса. Слезы текли по его щекам, оставляя влажные следы. Губы дрожали от усталости и отчаяния, его сердце стучало так громко, что казалось, оно готово вырваться из груди. В голове царила суматоха, словно тысяча голосов кричали и спорили друг с другом, заполняя его разум шумом и хаосом. Он вспоминал, как видел трупы беззащитных дасков, насаженных на копья в гильдии убийц. В преступном городе никогда не ценилось добродушие, Ашра и Эо не раз ругали Лололошку за чрезмерную помощь окружающим. Даже Кхаини не раз упоминал, что некоторые пряностники могут быть похуже большинства убийц, хоть и каджит не испытывал чувства вины за грехи в жизни. Шангрин говорил, что все мироходцы в Поэне связаны с обманом, грязью и смертью. Багрянник называл их алчными, жестокими и опасными существами... Лололошка чувствовал, как отчаяние охватывает его всю душу, как он больше не в силах бороться с тем, что происходит. Он понимал, что его использовали как инструмент, как пешку в чужой игре, и что никому на самом деле нет дела до него, до его страданий и мук. Жители Поэны стали символом предательства и коварства, которое противоречило всему, во что он верил. - Ты был прав, - он отвечает с дрожащим голосом, - ты был прав во всем. Лололошка закрывает глаза, пытаясь сдержать вздох, который грозил выбиться из него в виде крика. Он чувствовал себя одиноким и беспомощным, закованным в цепи своего собственного страха и отчаяния. Он осознал, что все, что он хотел, это просто быть любимым и понятым, но вместо этого он оказался забытым и преданным. Возможно, под действием временного парадокса Фран и Ашра все забыли, но Лололошка все помнил, и эти воспоминания врезались в его разум, словно тысяча клинков.

⊱⊰В бесконечности миров, где свет и тьма сплетаются⊱⊰

Ему так хотелось, чтобы это все было просто одним большим страшным сном, он проснется в объятиях любимого, который успокоит парня и приготовит горячий кофе, а потом они вместе пойдут к Фарагонде обучаться пустотной магии. Но все его ощущения указывали на то, что происходящее не было сном. Фарагонда мертва, ее жестоко убили на площади Поэны, и во всем этом был виноват Лололошка, который слишком переоценил своих близких и решился спасти беззащитную даску. Его друзья больше не помнят о Эо, а его парень стал совсем другим существом. Это был настоящий кошмар на яву, который стал для мироходца проклятием, и от этого не было лекарства, был только один способ разрушить проклятие

⊱⊰Наш герой проснулся, судьбой призванный⊱⊰

И в этот момент Лололошка понял, как его душа разрывается на части, он больше не знает, кто он такой и что он должен делать. Он чувствовал себя потерянным и брошенным, как пленник в собственном теле, не имеющий ни сил, ни надежды на спасение.

⊱⊰В междумирье, где сон и явь переплетаются⊱⊰

Эбардо развязал веревки, которые удерживали руки жертвы, но Лололошку теперь удерживали фантомные цепи бессилия и отчаяния. Мироходец пытался встать, но ноги стали ватными, у него не было сил подняться, у него не было сил бежать.

⊱⊰Он стоит, на защиту людей оставленный⊱⊰

Лололошка внутренне боролся с собой. Он не хотел предавать своих друзей, но печаль и ненависть, которые охватили его после гибели Фарагонды, не давали ему покоя. Он чувствовал, как темная сторона тянет его к себе, как будто притягивает его в бездну, из которой нет возврата.

⊱⊰Сквозь тени страхов и ночных кошмаров⊱⊰

В мгновение, когда отчаяние и печаль окутали его душу, парень почувствовал на своих покусанных губах грубый поцелуй Эбардо. Его прикосновение было как вихрь неожиданных эмоций, которые сводили с ума. Смешанные чувства взрывались в груди, словно буря, заставляя терять ясность мысли.

⊱⊰Он пробирается, не зная устали⊱⊰

Лололошка ощущал желание оттолкнуть врага, но руки теперь были скованы цепями собственных эмоций. Внутри него бушевала борьба между желанием освободиться от этого навязчивого прикосновения и странной тягой к теплу существа напротив.

⊱⊰В сердце его огонь надежды горит⊱⊰

В этом моменте путаницы и слабости, он стал осознавать, что больше не в состоянии понять, что на самом деле происходит. Его разум был затуманен, а сердце болело под напором противоречивых чувств. Никто больше не помнит Эо, Мускат теперь племянник Кхаини, Фран больше никогда не улыбнется, а в конце в концов они забудут и его самого.

⊱⊰Сражаясь с ужасами, что на пути встали⊱⊰

Руки Эбардо залезли под худи Лололошки, его прикосновения были грубыми и резкими, не такими, как у Франа. Парень был в не силах оттолкнуть врага, да и он теперь не пытался. Он больше не желал существовать, он больше не желал чувствовать. Если бы ему в руки вручили кинжал, то Лололошка не попытался бы убить Эбардо, а вонзил бы оружие в свою собственную шею, прекратив свои страдания навсегда.

⊱⊰Но судьбу изменить лишь уже не в его власти⊱⊰

Лололошка пыталсяь противостоять эмоциям, но внутри него борьба только усиливалась. Он понимал, что настал момент истины, когда он должен сделать выбор между светом и тьмой, между предательством и верностью. Но его душа была истощена, и он не знал, какое решение примет в конце концов.