Мы в конце пути (но я хочу вернуться к середине)

      У Стайлза раскалывалась голова, конечности казались ватными, а, когда он попытался поднять отяжелевшие веки, свет больно ударил в глаза. Он застонал, попытался заговорить... «Пи'р», — кажется, сказал он. Чья-то рука погладила его по щеке, и он снова заснул.

***

      Когда Стайлз проснулся в следующий раз, ему удалось открыть глаза и окинуть взглядом больничную палату. Занавеска вокруг его кровати была бледно-зеленой, а не привычно-голубой; на стуле для посетителей, вывернув шею под неудобным углом, спал его отец. — Пап? — прохрипел Стайлз. Он облизал губы и попытался смочить рот. — Папа.       Джон резко распахнул глаза и взглянул на Стайлза. — Проснулся. Слава богу, ты проснулся, — он встал и близко подошёл, чтобы поцеловать Стайлза в лоб. — Схожу за медсестрой. — Где Питер? — спросил Стайлз, откинувшись на подушку.       Отец на секунду замер: — Я отправил его домой немного поспать. Ты здесь уже три дня. Я скоро вернусь.       Стайлз уснул прежде, чем вернулся его отец.

***

      Когда Стайлз проснулся в третий раз, он почувствовал себя лучше, голова уже не болела, и ему улыбалась медсестра, измеряя давление. — Добро пожаловать обратно в мир живых, мистер Стилински.       Стайлз нахмурился: — Кто вы? — Я ваша медсестра, Джулия. Только проверю ваше давление, сатурацию и температуру. Болит голова? — Все нормально. Где Мелисса? — Стайлз оглядел свою маленькую палату с занавесками. — А Питер? А мой отец? — Мистер Стилински, Стайлз, дышите. Вдох-выдох, медленно-аккуратно, вот так, — Джулия доброжелательно улыбнулась ему. — Ваш отец говорит по телефону. Я не уверена, кто такая Мелисса... — Она здесь медсестра.       Джулия, что-то записывавшая в журнал, остановилась. — Здесь — это где, Стайлз? — В Бейкон Хиллс. В Мемориальном госпитале. — Какой сегодня день?       Стайлз потёр нос: — Эм. В среду я был в школе, так что, наверное, воскресенье. — Почти, сегодня суббота. Какой сейчас год, Стайлз? — А то вы не знаете? — Стайлз ухмыльнулся.       Медсестра чуть улыбнулась: — А напомните, пожалуйста. — 2014 год, — Стайлз замолчал. — Да?       Джулия протянула ему стакан с водой и трубочкой. — Выпейте. Медленными глотками. Доктор скоро подойдет, — она укатила аппарат прежде, чем Стайлз успел задать еще вопрос.       Стайлз вновь почувствовал усталость и вскоре после возвращения отца уснул. Его разбудил доктор и попросил ответить на другие вопросы, потом он снова заснул.

***

      В следующий раз, когда Стайлз проснулся, никого не было. Он устал, был напуган и растерян. Где Питер? И неужели отец уехал? Почему не пришла Мелисса? Или новая медсестра?       Вскоре из-за занавески появился шериф. Он выглядел старше, чем помнилось Стайлзу, был бледен и утомлен. — Привет, сынок. — Привет, пап. Я опять проспал Питера?       Джон долго смотрел на Стайлза и, казалось, не решался что-то сказать. — Стайлз, Питер, ну, он... — Прямо здесь, дорогой, — голос Питера донёсся из-за занавески едва ли не раньше, чем появился он сам. Он переглянулся с отцом Стайлза, потом подошел ближе и взял протянутую к нему руку Стайлза. — Здравствуй, лапушка, я скучал по тебе, — в его глазах было какое-то напряжение, он смотрел на Стайлза будто бы голодным взглядом, а его рука, сжимающая ладонь Стайлза, была теплой и крепкой.       Стайлз облегченно улыбнулся. — Привет, детка.       На лице Питера на миллисекунду мелькнуло огорчение, а затем он закатил глаза. — Доктор уже был? — Вчера, — ответил Джон.       Питер повернулся к нему лицом. — Стайлз, у тебя... у тебя провалы в памяти. Сейчас 2019 год, а не 2014. Мы в Нью-Йорке, а не в Бейкон Хиллс.       Стайлз перевел взгляд с отца на Питера. — Почему мы в Нью-Йорке? — он впился взглядом в отца: — Ты же ненавидишь Нью-Йорк.       Джон сделал глубокий вдох, но ответил Питер. — У нас тут небольшой отпуск. Твой отец — твой экстренный контакт, поэтому ему пришлось приехать, чтобы поговорить с врачами. — Ох, — Стайлз закрыл глаза. — А почему не ты?       Питер на миг сжал его ладонь в своей руке. — Хм-м? — Мой контакт, почему это не ты? — Потому что мы не в браке. — Пока что, — Стайлз слегка улыбнулся, думая о кольце, которое спрятал дома в ящике для нижнего белья. Он приоткрыл глаза и увидел пепельное лицо отца и Питера с закрытыми глазами и стиснутой челюстью. — Питер?       Когда Питер взглянул на него, его лицо смягчилось. — Долгие были дни. Пойду узнаю, можно ли тебе что-нибудь поесть, — прежде чем встать, он провел рукой по волосам Стайлза. Стайлз вцепился в его руку. — Я вернусь. Обещаю.       Он вышел, задернулась занавеска за его спиной. Отец Стайлза подождал всего две секунды и поднялся: — Я схожу, э-э... выпью кофе.       И вдруг Стайлз остался наедине со своей головной болью и вопросом, что же он пропустил.

***

— Хейл.       Питер отвернулся от медсестры, с которой разговаривал, и увидел шагающего по коридору Джона. — Джон, — Питер слегка склонил голову. Движение получилось не вполне покорным, но слишком искренним, чтобы быть издевкой. — Ты что тут устроил, Хейл?       Приподняв бровь, Питер невозмутимо ответил: — Я ничего не устраивал. Это ты меня позвал. — Мой сын был в коме, с отеком мозга и амнезией, звал тебя, — Джон выплюнул это слово так, будто оно было оскорблением, или, точнее, сам факт существования Питера был оскорблением. — Я позвал тебя, чтобы помочь ему, а не для того, чтобы ты его метил или еще как-то заявлял на него права. Он не твой. — Нет. Ты же позаботился об этом, да? — Питер не очень старался скрыть сарказм и снисходительность в своем голосе.       Джон шагнул к нему, достаточно близко, чтобы Питер учуял аконит, который шериф взял с собой. — Ты не сможешь его забрать, — Джон отчеканил каждое слово. — Мне кажется, ты поймешь, что я смогу. Я заберу все, что захочу, Джон, как только появится возможность, — Питер расправил плечи. Он не был таким высоким, как Джон, но вне всяких сомнений был сильнее него физически, умственно и эмоционально, особенно когда дело касалось Стайлза. Питер закатил глаза, когда от Джона запахло беспокойством, гневом и страхом. — Не волнуйся, я не сделаю ничего такого, на что он не согласился бы, если б всё помнил. Я же не монстр.       Джон тяжело сглотнул. — Честно говоря, я не верил, что ты придешь. — Почему? — Вы не виделись три года. — Я знаю, сколько времени прошло с тех пор, как Стайлз ушел от меня, спасибо тебе, — Питер судорожно вздохнул. — Я люблю его. Это никогда не изменится, что бы ни думал ты, он или кто-то еще. Я люблю Стайлза, и этого должно быть достаточно.       Двое мужчин долго смотрели друг на друга. Первым отвел взгляд Джон. Питера обуял мстительный трепет, который прошел, как только он вспомнил, что Стайлз был рад его видеть лишь потому, что забыл, как сильно его ненавидит. — Прошу прощения? — оба обернулись и увидели стоящую рядом медсестру. — Вы хотели что-то спросить о Стайлзе Стилински? Я Джулия, его медсестра.       Питер захлопал ресницами: — Да, конечно. Он очнулся, можно ли ему что-нибудь съесть?       Джулия смотрела то на Питера, то на Джона: — Вы его... родственник? — Я Питер, п-партнер Стайлза, — Питер отругал себя за то, что споткнулся на этом слове, он давно потерял право называть себя так. — Это Джон, его отец. — Ой, — щеки Джулии порозовели, и Питер ощутил её удивление и смущение. — Проверю его показатели и посмотрю, что смогу найти. Он пропустил обед, а до ужина еще несколько часов. — Спасибо, Джулия, — Питер подарил ей свою самую очаровательную улыбку. Она покраснела еще больше и ушла, не сказав больше ни слова. Питер, не обращая внимания на Джона и вездесущую вонь его отвращения, вернулся к постели Стайлза.       Стайлз был бледен и красив, как и прежде, а может, стал даже краше после трех лет разлуки. Питер ласково улыбнулся Стайлзу, который снова потянулся к нему. Питер взял его за руку и прижался губами к ладони. — Твоя медсестра вернется проверить тебя и принесет что-нибудь поесть.       Стайлз лучезарно улыбнулся и сказал: — Слава богу, я умираю с голоду.       Питер оглядел его, глубоко вдохнул, пытаясь запечатлеть запах Стайлза в ноздрях и памяти. Питер едва выжил, когда его разлучили с этим человеком, и знал, что второй раз, скорее всего, не переживет. — Эй, — раздался тихий голос Стайлза, и он взмахнул их сцепленными ладонями, чтобы привлечь внимание Питера, — ты в порядке? — Со мной все в порядке, любимый. Просто волнуюсь за тебя. — Точно? — Стайлз в подозрении прищурился.       Питер чувствовал, как разрывается его сердце с каждой секундой, проведенной со Стайлзом, от силы его заботы и любви. — Совершенно точно, лапушка.       К счастью, вошла медсестра, и Питеру удалось отстраниться и взять передышку, пока Стайлз ел принесенный ею сэндвич.

***

      Через два дня Стайлз смог покинуть больницу. Врачи прописали отдых и еще раз отдых, никаких физических нагрузок, и через пару недель или около того его мозг должен полностью восстановиться, а воспоминания начнут возвращаться. Так они говорили.       Теперь Питер знал свой срок. Месяц, плюс-минус несколько дней. Он сможет прожить столько, а может, и меньше, но это не имеет для него значения. Ни сейчас, ни впредь. Он знал, какова жизнь без второй половинки. Это тяжело, это каждодневная битва с волком, которому нельзя проиграть.       Он держался до сих пор, потому что беспрестанно путешествовал по северной и южной Америке, кочевал в качестве Левой Руки. Он делал грязную работу для стай, которые не могут или не хотят делать ее сами. Питер утолял голод волка по паре, Стайлзу и сексу кровью и насилием. Однажды он попытался трахнуть кое-кого и чуть её не убил. С тех пор секса у него не было.       Нежные пальцы пробегают по его волосам, и Стайлз прижимается ближе. — Ты был далеко. Теперь ты снова со мной? — Я вернулся, — отвечает Питер и дает обещание: — Я буду с тобой до конца. — Дурачок, — говорит Стайлз, посмеиваясь, и нежно целует Питера в щеку.       Они лежат на кровати в гостиничном номере Питера. По телевизору шел какой-то фильм, но Стайлз, должно быть, выключил его. — Я люблю тебя, — честно говорит Стайлз, и Питер закрывает глаза, дабы их не обожгли непролитые слезы. — Ну, конечно, — хрипло отвечает Питер, чего Стайлз и ожидает. Стайлз усмехается и прижимается к Питеру. — И я люблю тебя, ты знаешь, — Питер произносит это серьезно. Должно быть, это прозвучало убедительно, потому что Стайлз перекатился и лег на грудь Питера, заглядывая ему в глаза. — Я знаю. Знаю, Питер.       Не в силах и не желая останавливаться, он запускает пальцы в волосы Стайлза и обхватывает затылок. — Я люблю тебя больше жизни, малыш. Я... я мало тебе это говорил.       Стайлз широко улыбнулся. — Ты мне все время это говоришь. Не всегда словами, но это понятно каждый раз, когда ты целуешь меня, когда ласкаешь, когда прикасаешься рукой к моим волосам, шее и лицу. Ты говоришь, что любишь, когда заботишься обо мне, как сейчас. Ты говоришь это, когда... Питер? — пальцы Стайлза касаются щеки Питера, размазывая каплю. — Питер, что такое? Я же рядом, все хорошо. Я никуда не ухожу.       Питер молчал, боялся сказать что-то не то. Он крепко обнял Стайлза. Он и не догадывался, что Стайлз читал его как открытую книгу и видел, как сильна любовь Питера в том, что он делал для Стайлза. Стайлз гладил Питера по рукам и груди, шепча и успокаивая, пока Питер не уснул.

***

      Они почти не выходили на улицу: шум, свет и запахи раздражали и Стайлза, и Питера. Они выходили на прогулки ближе к вечеру, когда город стихал, но никогда не задерживались надолго. Питеру нравилось проводить время со Стайлзом, они смотрели сериалы и кино. Днем они дремали, Питер просыпался со Стайлзом в руках, и его запах впитывался в кожу и одежду Питера. Стайлз однажды спросил, почему у него нет никакой одежды в отеле, и Питер солгал, сказав, что они решили, что он будет носить одежду Питера в городах типа Нью-Йорка. Так было безопаснее для Стайлза, ведь в городе не было стаи, которая смогла бы защитить, и волк Питера был спокоен.       Не успел он оглянуться, как прошла неделя. С каждым днем Стайлзу становилось все лучше и лучше. Он оставался в 2014 году, в середине их отношений, в самом счастливом времени, после которого всё, образно, сгорело дотла.       Как бы Питеру ни хотелось, он никогда не целовал Стайлза, а лишь подставлял щеку к его губам. Он чувствовал разочарование Стайлза, ощущал его эрекцию по утрам и притворялся спящим, пока Стайлз не уходил в ванную. Питер слушал, как Стайлз снимает напряжение под душем, и испытывал нестерпимую боль.

***

Однажды, почти спустя три недели после того, как Стайлз выписался из больницы, они лежали на кровати и смотрели какую-то передачу. Стайлз не знал, какую именно, он почти засыпал в объятиях Питера.       Вдруг у Стайлза зазвонил телефон, и он замешкался ответить. Он высвободился из объятий Питера, Питер выключил звук телевизора, и Стайлз сонно произнес: «Алло?» — Стайлз! — крикнул мужской голос. — Где ты, блять? —Э-э-э... — Слушай, чувак, мне все равно, но ты должен впустить меня в квартиру, мне надо забрать свое говно. Я оставил у тебя дорогущий стафф, а он не мой. Так что кончай параноить, впусти меня, и я исчезну из твоей жизни. Окей?       Стайлз не знал, что ответить. — Стайлз! Я слышу твое дыхание, не еби мне мозг. — Кто это? — потребовал ответа Стайлз. — Чо? Ты угораешь? Стайлз, это Джош. Вспоминай парня, с которым трахаешься уже полгода. Или ты уже меня на кого-то променял, шалава?       По Стайлзу пробежал липкий холодок. Он повесил трубку и уставился на телефон. Он зазвонил снова, и Стайлз вздрогнул, когда трубку выхватили у него из рук. — Прости, Питер, прости меня. Это неправда, ты же знаешь, я бы никогда тебе не изменил, — Стайлз рискнул взглянуть на Питера, и его потрясло то, каким опустошенным было выражение его лица. — Ш-ш-ш, милый. Все в порядке, все будет хорошо, — Питер обхватил лицо Стайлза ладонями. — Давай я позвоню твоему отцу. — Но... — Не переживай, любимый, — Питер запечатлел долгий поцелуй на его лбу. Потом отстранился и вытащил мобильный. — Джон. Зайди в наш номер, тут кое-что случилось, — Питер молчал, пока отец Стайлза отвечал, потом глянул на Стайлза и сказал: — Джош. Десять минут, Джон.       Стайлзу поплохело.       Они ждали в тишине, рука Питера успокаивающе лежала у Стайлза на спине, но тот чувствовал себя таким растерянным. Болела голова, и хотелось плакать, Питер казался таким чужим. В голове — только размытые образы. — Я... — Да? — голос Питера был мягким. — Я живу в квартире. У нее зеленая дверь. Номер 4С, — Стайлз давил ладонями на глаза, пока из-под век не вспыхнули искры. — Ты вспоминаешь, — Питер помолчал. — Давно ты вспоминаешь?       Стайлз пожал плечами: — Пару дней. Мало, но ничего важного, — он поворачивается к Питеру. — Тебя в воспоминаниях нет. Почему тебя там нет?       Не успел Питер ответить, раздался стук. Питер в ту секунду, кажется, был опустошен, но испытал облегчение. Он сжал плечо Стайлза, затем направился открыть дверь.       Джон вошел и сел рядом со Стайлзом. — Ты в порядке, сынок?       Стайлз покачал головой. Он не знал, что сказать. Джон притянул его к себе, чтобы обнять. — Он вспоминает, Джон, — Питер стоял возле двери, в стороне.       Стайлз почувствовал, как грудь отца вздымается от глубокого вздоха. — Ох. Хорошо, тогда нам нужно поговорить, — Джон провел рукой по волосам Стайлза. — Присядь, сынок.       Стайлз откинулся в кресле и свернулся калачиком, глядя на отца, но почему-то не желая смотреть на Питера. — Мы больше не вместе, да? — Да, сынок, не вместе, — Джон покачал головой, лицо его ничего не выражало. — В 2016 году ты уехал из Бейкон Хиллс в Нью-Йорк. А Питер был... — он замолчал. — Недалеко, — бросил Питер с порога. — А Скотт? — спросил Стайлз и вздрогнул, когда Питер зарычал. — Он мне вообще не звонил. Его даже в моем телефоне нет.       Джон взглянул на Питера, только потом ответил: — Ты порвал связь со всеми, когда уехал. — Кроме тебя, да, пап? — у Стайлза заныло в груди, оттого что отец избегал его взгляда. — Даже со мной. Я не знал, что ты в Нью-Йорке, пока мне не позвонили из больницы.       Стайлз втянул воздух. — Я... что случилось?       Беспомощно покачав головой, Джон ответил: — Я не знаю.       Питер насмешливо хмыкнул. — Черта с два ты не знаешь. Но не будем сейчас. Со временем ты вспомнишь, Стайлз. Хотя я не очень-то хочу переживать это опять, — Стайлз осмелился взглянуть на него. Питер казался таким же бесстрастным, как и всегда, но Стайлз знал, что в его позе была вынужденная непринужденность, а взгляд и напряженная челюсть выдавали беспокойство. — Полагаю, теперь я могу откланяться. Оставайся здесь, если хочешь. Номер оплачен на месяц вперед. Прошу извинить, — он прошел в спальню и стал собирать сумку. Это не заняло много времени.       Джон смотрел в пол. У Стайлза жгло в глазах, и комната расплывалась. Когда Питер вернулся к двери, он вскочил с кресла и схватил его за руку. — Пожалуйста, Питер. Что бы я ни сделал, прости. Останься, пожалуйста, не оставляй меня.       Судорожно вздохнув, Питер крепко обнял Стайлза. — Поверь мне, любимый, ты не хочешь, чтобы я остался. Никогда не забывай, что я люблю тебя, даже сейчас, дорогой, — он попытался оттолкнуть Стайлза, но не смог. Джон подошел и оторвал руки Стайлза с талии Питера. — Ты меня больше не увидишь, — сказал Питер Джону и вышел за дверь. Стайлз прижался к отцу и заплакал.

***

      Месяц после того, как Питер оставил Стайлза, ему удавалось держать в узде своего волка. Было проще из-за запаха Стайлза на коже и одежде, но, когда запах стал гаснуть, ослаб и контроль Питера. По его расчетам, у него была еще пара недель, а потом он сойдет с ума.       По глупости он остался в Нью-Йорке. Он отправился на север от города, в Вестчестер, в долину Гудзона. Там было много людей, среди которых можно затеряться. И сильная стая, которая уничтожит его, когда он окончательно потеряет контроль над волком.       Он сидел в баре и пил виски, мечтая напиться. Питеру почудилось, что он слышит запах Стайлза, но он знал, что запах на кардигане, который был на нем. — Здравствуй, Питер.       Питер замер. Он знал этот голос, но не хотел проверять, не наваждение ли это. Бледная рука потянулась вперед и коснулась тыльной стороны пальцев Питера. — Что ты здесь делаешь? — огрызнулся Питер. — Хотел поблагодарить тебя, — сказал Стайлз, садясь по другую сторону стола. — То, что ты сделал... Я бы не смел ждать или просить тебя об этом.       Питер посмотрел на него, он выглядел хорошо. Волосы у него были растрепаны, как всегда, глаза сверкали, лицо серьезное. — На здоровье. Теперь можешь идти, — сказал Питер, внимательно наблюдая за реакцией Стайлза. У него опустились плечи. — Ты сказал, что любишь меня. — Ты тоже мне это когда-то говорил, и погляди, к чему нас это привело, — Питер знал, что поступал мелочно и жестоко, но присутствие Стайлза здесь лишь продлит его страдания, когда он снова уйдет. Питер не мог позволить себе, чтобы он вечно возвращался.       Стайлз стиснул зубы. — Дело не в том, что я не любил тебя, Питер, а в том, что я не мог обладать тобой.       Глаза вспыхнули красным. Питер заметил шок Стайлза и зарычал. — И кто имел право сделать такой выбор? Явно не я. И не ты. Почему ты думаешь, что за три года что-то изменилось? Ты меня больше не знаешь, Стайлз. Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о моей жизни, ни о тех, кто в ней, — Питер встал, бросил двадцатку на стол за выпивку и щедрые чаевые, потом вышел из бара. Он слышал, как Стайлз, спотыкаясь, спешит за ним. — Можешь хоть на секундочку не морозиться меня?       Питер крутанулся на месте и оскалил клыки: ущербная луна в небе умаляла его и без того ослабевший контроль. Уличные фонари освещали обоих странным оранжевым светом. — Я не понимаю, чего ты хочешь. Я помог тебе, когда ты в этом нуждался, когда попросил твой отец, и теперь взамен я хочу, чтобы ты ушел, как три года назад.       Стайлз отшатнулся, будто слова были пощечиной. — Это несправедливо. Я не это имел в виду... Я просто хочу убедиться, что тебе все равно... — Все равно, — повторил Питер опасно тихим голосом. — Я проснулся в опустевшей постели и подумал, что тебя забрали. Я пошел к Скотту, а он рассмеялся мне в лицо. Как он злорадствовал, когда я взбесился, узнав, что ты в безопасности, наверху.       Стайлз смотрел на него с выражением ужаса. Питер продолжал, он хотел, чтобы Стайлзу было больно, как ему. Питер всегда умел заставить людей, которых он любил, отвернуться от него. Он знал, как ранить, и получал от этого извращенное удовольствие. — Скажи мне, милый, ты наблюдал из окна, как я вцепился ему в горло? Ты плакал, когда он так искромсал мне грудь, что я чуть не умер от потери крови? Тебе кажется забавным, что я пришел в ярость, когда стайная связь с тобой оборвалась? — Питер подошел ближе к Стайлзу. Его глаза загорелись красным. — Я выжил после нападения альфы только потому, что был на грани суицида, и меня не волновало, умру ли я. Прости меня, дорогой, если сам факт того, что я цепляюсь за остатки самообладания, заставляет тебя думать, что мне все равно. — Питер, — Стайлз подошел еще ближе, его глаза в оранжевом свете блестели от слёз. — Питер, я... нет. Мне очень жаль. Мы потеряли столько времени.       Покачав головой, Питер глубоко вздохнул, и запах Стайлза успокоил его настолько, что волк куда-то отпрянул. — Мы ничего не потеряли, Стайлз. Мы закончили. Мы закончили, когда ты ушел, не сказав почему; когда ты повел себя, как ребенок, а не как взрослый. Мы закончили в ту минуту, когда к тебе начали возвращаться воспоминания. — А что, если я не хочу заканчивать? — спросил Стайлз. Он потер глаза, размазывая слезы по щекам. — А что, если хочу я? — возразил Питер.       Стайлз подошел ближе и вцепился пальцами в низ кардигана Питера. — Я тебе не верю. Иначе ты бы не пришел.       Питер медленно закрыл глаза. Он страшно хотел, он так сильно хотел Стайлза, что находиться рядом с ним было больно, но иначе проблему не решить. — После того как я ушел, я и не жил почти. Скотт, Дерек, Лидия, мой отец, даже Малия не могли сдержать своего ликования. Они выставляли меня жертвой абьюзивных отношений, которая осмелилась из них уйти, — Питер вздрогнул. — Но ты был добр ко мне. Ты обо мне заботишься и любишь. Меня запутали слова людей, которым я доверял и которых уважал. Я не доверял ни себе, ни своим чувствам, ни тебе. И это было несправедливо к нам обоим, — он прижался лбом к ключице Питера. Питер чуть наклонил голову в сторону и обнажил шею. Стайлз с содроганием вздохнул. — Я видел, как ты дрался со Скоттом. Я плакал. Я видел кровь на траве и думал, что ты поймешь, что я не стою всех этих драк и боли. А еще я понял, что Скотт больше не поддерживает меня, не доверяет. С тех пор, как ногицунэ убил Эллисон.       Некоторое время они молчали. Питер не знал, что говорить, и думал, что Стайлз хочет сказать что-то еще. Он оказался прав. — После Скотта я пошел к Лидии. Она была зла на тебя, называла манипулятором и абьюзером. Сказала, что ты пользуешься мной. В том, как она это сказала, был смысл, знаешь. Зачем тебе быть со мной? Я слабый, гиперактивный, шумный, противный... вечно язвлю. Дерек был против нас с самого начала, но он ненавидит тебя за Лору, поэтому его можно понять. А вот Малия была моим другом. — Малия ревновала, — признался Питер. Он поднял руку, чтобы наконец коснуться Стайлза, и положил на его шею. — Ей не нравилось, что ее бывший и ее отец вместе. Меня она ненавидела, а тебя хотела вернуть. Видно, думала, что если мы расстанемся, то сможет собрать тебя по кусочкам. — Я не хотел расставаться, Питер, — прошептал Стайлз. — Я просто не знал, как быть дальше, когда все против нас. Мой отец... Мы с ним долго беседовали. После того, как я все вспомнил. Он признался кое в чем. — Признался?       Стайлз кивнул, прижавшись к груди оборотня. — Сказал, что арестовал тебя после моего отъезда. — По статье за растление, — Питер подтвердил. — У него не было доказательств, подтверждающих, что я прикасался к тебе до твоего совершеннолетия. — Ты и не прикасался. То есть у нас не было секса. — Я в курсе, но тебя там не было. Когда ему пришлось меня отпустить, он выстрелил в меня и пригрозил, чтобы я никогда не возвращался в Бейкон Хиллс.       Стайлз тут же отшатнулся. — Он что? — Пригроз... — Нет. Он стрелял в тебя? — потребовал Стайлз.       Питер улыбнулся: — Да, любимый, он выстрелил в меня. Я еще не успел отойти от стычки со Скоттом. Я убрался из города, не оглянувшись, — Питер огляделся вокруг. — Тут не лучшее место для такого разговора.       Стайлз тихонько рассмеялся. — Да, наверное. Пойдешь ко мне? Пожалуйста, просто поговорим. Давно пора.       Не в силах отказать, да и не желая, Питер согласился. — Моя машина прямо за углом, — сказал он. — Ты за рулем? — На такси, — Стайлз, кажется, смутился. — Я больше не вожу. У меня отняли права. Осталось еще восемнадцать месяцев из двух лет.       Они зашагали туда, где припарковался Питер, Стайлз был на полшага позади. — Два года — это максимальный срок лишения прав. Многочисленные нарушения.       Стайлз молчал, сердцебиение участилось, но оставалось ровным. — Вождение под наркотическим опьянением, пьяная езда, превышение скорости, — Питер недоверчиво обернулся к нему. — Ты не единственный, у кого нездоровые механизмы преодоления трудностей. Сейчас я чист, это часть моего приговора. Папа был в бешенстве, когда я ему рассказал.       Они дошли до машины, и Питер открыл перед Стайлзом дверь. Тот проскользнул внутрь с ослепительной улыбкой и провел рукой по руке Питера. Питер использовал свою сверхъестественную скорость, чтобы обойти машину и поскорее оказаться рядом со Стайлзом. Даже если их пути разойдутся после этого разговора, — а Питер подозревает, что так и будет, — Стайлзу полегчает, а у Питера будет еще месяц или около того, чтобы примириться с Дереком и Малией. — Я удивлен, что Джон не нашел тебя по твоему имени. — Он искал. А я своим именем не пользовался, — Стайлз ухмыльнулся. — Я жил под именем Стайлз Гайос, с липовым паспортом. Это девичья фамилия моей матери. Мое имя по документам, как ты знаешь, не Стайлз. — Знаю, Мечислав, — Питер хохотнул в ответ на ворчание Стайлза.       Некоторое время они ехали молча, Питер въезжал в город. Ехать недолго, меньше часа точно. — А ты где был? — спросил Стайлз, дрыгая коленом и нервно постукивая пальцами.       Питер вздохнул. Ему не хотелось обсуждать это в машине, но, если Стайлз спросит, Питер не станет лгать. — Везде. Объездил всю Америку, Канаду, Мексику, даже Южную Америку. Был в Бразилии, Аргентине и Перу. — Что делал? — Убивал в основном.       Запах Стайлза резко усилился. — Что?       Питер крепче вцепился в руль. — Я называю себя Левой-Рукой-Кочевником. Этим я занимался в стае. Был Левой Рукой Талии и делал всю грязную работу. Теперь это редкость. Это удел старых стай, хранящих традиции, а стая Хейлов была одной из старейших. Мы были оборотнями более двухсот лет. У молодых стай все равно появляются проблемы с омегами, вендиго и тому подобными существами, сам знаешь. Поэтому я приходил и убивал. Только так удавалось держать своего волка под контролем, — Питер признался, что ненавидел быть уязвимым, но знал, что должен быть честным. — Я не очень-то себя контролировал. Особенно после первого полнолуния без тебя. Единственный способ насытить волка — утолить его жажду крови — Прости, — голос Стайлза был слабым. Питер не мог понять, о чем он думает. — Перестань извиняться. Это не твоя вина. В отличие от тебя, я не мог заниматься сексом ни с кем другим. Не то чтоб я не пробовал. — Ты... — Стайлз замолчал, не закончив вопрос. — Да, я пробовал заняться сексом с кем-то, кроме тебя. Она попала в больницу со шрамами, — Питер сглотнул привкус желчи в горле. — Эйприл знала, что я волк, а она была человеком из стаи. Я думал, что уже забыл тебя и все пройдет нормально. Как только она открыла рот, ну, я уверен, ты догадаешься, для чего. Я вцепился когтями в ее горло. — Господи Иисусе, Питер. — У них был хороший эмиссар, колдун, а не друид, как Дитон. С ней все в порядке, мы до сих пор поддерживаем связь. Её альфа отнеслась с пониманием, но меня попросили уйти. Естественно, — Питер искоса глянул на Стайлза, тот был бледен и, кажется, шокирован. — А как ты стал альфой? — Ах, ну это все взаимосвязано. Сестра Эйприл не была такой понимающей. Она вышла замуж за человека из другой стаи, истребленной охотниками. Кажется, ее звали Мария. Мы пересеклись, когда я покидал стаю Эйприл, а она шла к ней. Учуяла запах крови Эйприл на мне и напала, — Питер притормозил, свернул в переулок и остановил машину. Он подвинулся на сиденье так, чтобы оказаться лицом к Стайлзу. — Ты должен кое-что понять, Стайлз: я не был безумцем, но я был безрассуден. Я должен был подчиниться, я должен был смыть кровь, я должен был сделать многое из того, чего не сделал. В общем, я дал Марии напасть на себя. В тот момент мне было все равно, выживу я или умру. Я позволил волку взять над собой верх, он наслаждался битвой, кровью и насилием, — Питер закрыл глаза. Было немного стыдно: ему понравилось разрывать альфу на части и быть терзаемым ее когтями. — Я вышел из этой битвы победителем. Рассказал Эйприл и ее альфе о том, что произошло. Сообщил им, где закопал тело, точнее что от него осталось. Я не горжусь тем, что сделал, но я был не в себе, и мне это даже нравилось.       Лицо Стайлза было полно боли. Он протянул руку, словно хотел коснуться Питера, но отдернул ее. Он ничего не сказал. Питер подождал несколько мгновений, прежде чем завести машину: — Я подброшу тебя до дома.       Больше ничего не было сказано, только Стайлз что-то бормотал. Питер ругал себя за ​​откровенность. У него было предчувствие, что он не смог бы уйти от этого разговора со Стайлзом, но он никогда не надеялся, что Стайлз не примет его всего.       Наконец Питер заехал на подземную парковку многоквартирного дома в Куинсе. Он заглушил двигатель и приготовился прощаться. Он слушал, как Стайлз отстегивает ремень безопасности и открывает дверь. Холодная рука на щеке заставила Питера открыть глаза. Он не помнил, когда их закрыл.       Стайлз смотрел на него, как на нечто драгоценное и хрупкое; его ладонь обхватила лицо Питера, и он осторожно, медленно двинулся вперед и прижался губами к губам мужчины. В поцелуе все было целомудренно, слишком коротко и мало, и в то же время то, что нужно. — Хочешь подняться? — Надолго, Стайлз? — спросил Питер хриплым от волнения голосом. — На вечность, — губы Стайлза изогнулись в красивой, полной надежды улыбке. — На сколько хочешь, детка.       Питер шумно выдохнул. — Ох, лапушка, как ты можешь думать, что я хочу меньше, чем на вечность? — Хорошо, — Стайлз наклонился, и они снова поцеловались, влажно и глубоко, грязно и отчаянно. — Я так скучал по тебе, Питер. Мне было так одиноко без тебя. — А как же Джош? — огрызнулся Питер.       Вздохнув, Стайлз провел рукой по волосам. — Наверное, нам нужно об этом поговорить, да? Это было частью моей реабилитации от наркотиков и алкоголя. Марк, мой терапевт, решил, что мне следует попытаться уйти от тебя, встречаясь с другими людьми, а, когда это не сработало, он предложил чисто физические отношения. У меня не было секса, точнее проникающего. В основном взаимная дрочка. У меня было три человека, с которыми я мог бы заниматься регулярным сексом: Джош, мужчина по имени Тони и женщина по имени Сара. Джош хотел большего, а я не давал ему. Никому, кроме тебя, — запах Стайлза стал кислым от стыда. — Я не могу... — Все в порядке, дорогой. Я понимаю, — прошептал Питер. Он отстегнул ремень безопасности и потянулся, чтобы прижать Стайлза к груди. Из-за мешающего ручника было неудобно, но они прижались друг к другу. — В этом мире одиноко. — Тебе больше не нужно быть одному, детка, — Стайлз горячо дышал ему в шею, и Питер наклонил голову в сторону, обнажая горло. Шумно вдохнув, Стайлз стал покрывать кожу мягкими, нежными поцелуями. Вдруг, без предупреждения, Стайлз прикусил нежную плоть кадыка.       Показались клыки Питера, вылезли наружу когти, и глаза загорели красным. — Сильнее, — призвал он Стайлза. — Кусай сильнее. Разорви кожу, дорогой, пожалуйста.       Проведя языком по месту укуса, Стайлз подвинулся, опираясь рукой о бедро Питера, а затем вгрызся зубами в чужую шею и с силой присосался. Он сделал это еще раз, и кожа лопнула. Питер оттащил Стайлза за волосы назад, чтобы завладеть его ртом. Он слизывал кровь с губ, зубов и языка Стайлза. — Поднимемся, — Стайлз разорвал поцелуй, хватая ртом воздух. — Питер, я не буду трахаться в машине.       Питер фыркнул, подтолкнул Стайлза к все еще открытой двери и поспешил за ним. Они сошлись в потоке тел. Питер положил руки на бедра Стайлза и обхватил талию. Он, спотыкаясь, направился к лестнице, уткнувшись лицом в шею Стайлза.       Стайлз, задыхаясь, подсказывает путь в перерывах между стонами, вздохами и другими сладкими звуками, которые вырываются из его рта, когда Питер кусает, целует и вылизывает его горло. Руки Питера сжимают мышцы бедер и ягодиц Стайлза. Они ударяются о стены и двери, когда Питер прижимается к Стайлзу, толкаясь бедрами.       Вскоре они оказываются у зеленой двери с отклеивающимся номером «4С» под глазком. — Это самый уродский зеленый из всех, что я видел, — нетерпеливо заметил Питер, пока Стайлз рылся в кармане куртки в поисках ключей.       Стайлз громко и радостно смеется. Ничего лучше за последние годы Питер не слышал. — Я знал, что тебе не понравится. Я так и знал. Ага! — он усмехается, вытаскивая ключи и трясет ими перед лицом Питера. — Поживей, — проворчал Питер. — Или я трахну тебя прямо здесь, в этом грязном коридоре. — Э-э, в моей квартире не чище. Не то, что раньше... — Питер прервал его грубым поцелуем.       Затем он отстранился и серьезно посмотрел на Стайлза. —Хватит говорить о том, что было раньше. Мы уже не те люди. Произошло то, что мы хотели бы изменить, но не можем. Поэтому мы будем двигаться дальше. Согласен со мной, лапушка? — Согласен, — Стайлз поёрзал, и Питер отпустил его. Отперев, а затем открыв дверь, Стайлз потянулся рукой назад и втащил Питера за собой. Тот огляделся, пока Стайлз закрывал и запирал дверь.       Маленькая, сырая квартирка; рядом с маленьким телевизором, стоявшем на перевернутой паллете, грудой лежали комиксы и DVD-диски Стайлза. Журнальный столик представлял собой еще один деревянный поддон, диван был в пятнах и с дырками в обивке, из-за которых выглядывал поролон. В углу стояла крошечная кухонька; еще была закрытая дверь, ведущая в предположительно крохотную ванную комнату, а в противоположном от кухни углу стояла кровать. Или ее подобие: матрас на полу, покрытый одеялом.       Питер втянул носом воздух. Внутри, в нем, что-то довольно заурчало, когда он понял, что никого, кроме Стайлза, здесь давно не было. Потянув за сцепленные руки, он проследил за взглядом Стайлза и кивнул в сторону кровати, вопросительно приподняв бровь. — Да, — ответил Стайлз. — Да, — в темноте он проложил путь и привел Питера к кровати. Он включил настольную лампу: голую лампочку в старой деревянной подставке, она осветила комнату мягким желтым светом.       Наблюдая за тем, как Стайлз расстегивает молнию на куртке, Питер решился. — Можно? — тихо спросил Питер.       Поцеловав рот Питера, который стал ленивым и медлительным, Стайлз согласился. Питер раздевал Стайлза впервые за долгие годы. Он скинул куртку на пол, затем снял футболку. Он нежно провел ладонями по груди Стайлза. Пальцы пробежали по темным волоскам между грудными мышцами Стайлза и под пупком. Опустившись на колени, Питер зашипел, когда Стайлз запустил руку в его волосы. Питер стянул со Стайлза туфли и носки и расстегнул пуговицу на джинсах. Он остановился, чтобы вдохнуть запах Стайлза, упершись лбом в бледную кожу. — Эй-эй, все в порядке, Питер. Я никуда не уйду. Я твой. Я всегда был твоим. Обещаю, — несмотря на то, что пульс Стайлза оставался ровным, а голос искренним, Питер сомневался. — Поверь мне, детка, сними с меня одежду, и ты увидишь.       Питер поднял голову и встретился взглядом со Стайлзом. Тот ласково улыбался Питеру, а его свободная рука поглаживала щеку оборотня. Питер доверял ему, после всех этих лет и боли он по-прежнему доверял Стайлзу, как и раньше.       Он протянул руку и расстегнул молнию, стянул джинсы со Стайлза и оттянул пояс боксеров, высвобождая твердый член. Питер слизнул каплю спермы с головки, а затем сбросил одежду Стайлза на пол.       На сгибе паха и бедра Стайлза чернел рисунок — трискелион. Питер прижался к нему ртом, провел языком по чернилам. Рука Стайлза сжала его волосы, и он застонал. — Твой, видишь, Питер. Весь твой, без возврата.       Отстранившись, Питер поднялся на ноги и грубо поцеловал Стайлза. Он властно орудовал зубами и языком, и Стайлз тут же сдался, и сбросил кардиган Питера на пол. — Детка, пожалуйста, Питер, — Стайлз заскулил. — Что «пожалуйста»? — Питер сдвинулся в сторону, Стайлз лег на матрас, и Хейл встал на колени, нависая над ним. — Чего ты хочешь, малыш?       Стайлз раздвинул ноги и непристойно повернул бедро. — Я хочу тебя. Хочу, чтобы твой член был во мне.       Питер ухмыльнулся, сосредоточив взгляд на дырочке Стайлза. Он быстро разделся и лег, устроив голову между ног Стайлза. Тот подтянул колени к груди и раздвинул ягодицы руками. — Хороший мальчик, — прошелестел Питер, — для меня ты всегда хороший мальчик.       Он наклонился и прижался языком к колечку мышц Стайлза. Вылизав его, Питер протянул руку, чтобы обхватить одну из ног Стайлза. Послышался какой-то шорох, и Стайлз снова подался к языку Питера, после чего дал ему флакончик смазки. Хейл отодвинулся, чтобы откупорить колпачок и смазать пальцы. Стайлз наблюдал за ним потемневшим взглядом, с покрасневшими щеками и нежной улыбкой. — Привет, детка, — Питер дразняще провел пальцами по дырочке Стайлза. Он ввел сразу два и глядел на лицо Стайлза, когда тот ловил ртом воздух, закатывая глаза от удовольствия.       Удовлетворенный Питер опустился на колени и продолжил растягивать Стайлза двумя, затем тремя и четырьмя пальцами, а ртом метил его кожу. — Питер, я готов. Пожалуйста, Питер, трахни меня! — Презерватив? — спросил Питер.       Стайлз окинул его бесстрастным взглядом. — Мы уже говорили о сексе с другими... Не рычи на меня. Ты знаешь, что у меня ни с кем не было секса, тем более ты не можешь что-то подцепить или заразить меня, так что нет. Я хочу, чтобы ты вошел в меня, пометил, чтобы я пах тобой.       Питер снова зарычал. Он смазал свой член и приник к дырочке Стайлза. — Это займет какое-то время. — У меня есть все время мира, — Стайлз нахально ухмыльнулся. — Тем более с возрастом ты стал медлительным, дедуля.       Питер с рычанием вошел в него, не дав Стайлзу времени привыкнуть, а потом снова вышел. Он задал жестокий темп, им обоим нужно было жестко и быстро. Никакой прелюдии, не было произнесено ни слова, только вздохи, стоны и хрипы. Стайлз развел ноги, и Питер обхватил его за талию. Руками Стайлз ласкал кожу Питера, путался пальцами в волосах на его груди, дергал за соски. — Близко... — выдохнул Стайлз. Питер подвинулся под таким углом, что накрыл Стайлза. Их губы встретились, толчки Питера становились беспорядочнее по мере того, как он приближался к кульминации.       Стайлз кончил, простонав в чужой рот. Ощущение оргазма Стайлза под собой и запах его спермы довели Питера до предела. Они лежали, тяжело дыша. Питер прижался губами к щеке Стайлза, уголку его рта, к его подбородку. — Я тебя люблю, — произнёс Питер тихо, но твердо. — Я знаю, — Стайлз хихикнул. Он повернул голову и поцеловал Питера. — У меня есть кое-что для тебя. Это единственная вещь, которую я привез из дома, не считая фотографии мамы.       Питер вздохнул: — Мне придется переехать?       Тычок в бок и чужое пыхтение, коснувшееся его волос, подсказали Питеру, что да, ему придется переехать. Он осторожно отстранился от Стайлза, мягко поцеловав его в подбородок в знак извинения, и лег на спину. Стайлз скатился с матраса и стал что-то искать на кухне. Питер заметил, что он прихрамывает, а его бедра блестят в тусклом свете от смазки и спермы. — Ты выглядишь вкусно, сладкий. Возвращайся в постель, я хочу тебя снова трахнуть. — Боже, какой ты похотливый, — Стайлз ухмыльнулся через плечо Питеру. Вдруг издал торжествующий крик и, морщась, вернулся в постель. Он устроился на коленях Питера, и тут же рука Хейла оказалась на его заднице, пальцы нащупывали его дырочку. — Я ведь не сделал тебе больно, правда? — осторожно спросил Питер. — Нет, честно. Я... Прошло много времени. Никто меня не трахал, кроме тебя. Никогда, — Стайлз ёрзал под пальцами Питера. Он протянул маленький темно-синий мешочек на шнурке. — Хочешь подарок?       Приподнявшись на локтях, Питер кивнул. — Открой его, любимый, — он внимательно наблюдал за тем, как Стайлз дергает за веревочки, чтобы открыть мешочек. Потом запустил длинные пальцы внутрь и достал кольцо. Широкая полоса из серебристого металла с тонкой матовой полоской посередине. — Стайлз, — Питер не находил слов. — В больнице я сказал, что мы пока что не в браке. Это кольцо у меня с 2013 года. Я хочу быть твоим мужем.       Питер не верил своим глазам. — Погоди, — он упал обратно и завозился с одеялом. — «Погоди», говорит, — Стайлз закатил глаза. — Я делаю ему предложение, а он мне «погоди». — Ты делаешь предложение, когда у меня пальцы в смазке, после того как побыли в твоей заднице. Просто заткнись на секунду и дай мне их вытереть, — Питер поднял левую руку. — Вытер. Надень его на меня, лапушка.       Лицо Стайлза надо было видеть, когда он надевал кольцо на палец Питера. — Это лунный камень и вольфрам. — Красиво, — Питер подвинулся, чтобы сесть, и Стайлз оказался у него на коленях. Он откинул голову назад и нежно поцеловал Стайлза. — Я хочу признаться. — Щас ты скажешь, что у тебя в машине лежит кольцо?       Питер покачал головой. — Не совсем, — он склонил голову набок и провел пальцами Стайлза по своему кадыку. — Ты поранил мне кожу. — Ты сам попросил, — Стайлз потер то место пальцами. — Тут шрам, детка. Почему получился шрам? — Это брачный укус.       Стайлз спустился пальцами вниз по руке Питера и переплел их с пальцами мужчины. И крепко сжал. — Укуси меня. Сделай своим. — Стайлз, — Питер подался ближе, уткнувшись носом в горло Стайлза. Его голова запрокинулась назад, и Питер оставил засос. — Ты удивительный человек.       Свободная рука Стайлза легла на шею Питера. — Я люблю тебя, — сказал он просто. — Ну, конечно, — ответил Питер, на губах призрачно мелькнула ухмылка, а затем он прикусил шею Стайлза так сильно, что пошла кровь. Почти сразу же он ощутил, как закрепилась связь со Стайлзом как со стаей и парой.       Стайлз толкнул его на матрас и поцеловал. — Нам надо принять душ. — Вместе? — спросил Питер.       Стайлз робко засмеялся и покачал головой. — В ванной комнате едва хватает места для одного человека, о душе молчу.       Закатив глаза, Питер ответил: — Ладно. Ты принимай душ, а я приготовлю что-нибудь поесть, — увидев выражение лица Стайлза, он поджал губы. — У тебя нечего есть, да? Тогда я буду смотреть, как ты моешься. А завтра первым делом шоппинг.       Стайлз потянулся и спросил: — За едой? — За домом. Или за квартирой, — Питер оттолкнулся от матраса, увлекая за собой Стайлза. — Я не останусь в этой обувной коробке еще на одну ночь. — Это не обувная коробка! — Я могу пройти через всю квартиру за пять шагов. Хорошо, что ты теперь со мной, — Питер протиснулся в ванную и затолкал Стайлза в душевую кабинку. Они никак не могли закрыть дверь, чтобы оба остались в комнате. — Юридически не с тобой, — пропел Стайлз.       Питер помахал пальцами, сверкая кольцом. — Почти. Давай поженимся на выходных? Хочешь, пригласим твоего отца? — Да, — Стайлз был серьезен, хоть Питер пошутил. Вроде пошутил. — Я знаю, он тебе не нравится. Ну или ты ему не нравишься, а ты его не уважаешь, но я хочу, чтобы он был на моей свадьбе. — Конечно, — согласился Питер и нежно поцеловал Стайлза в лоб. — Кто сказал, что я его не уважаю?       Стайлз непривлекательно фыркает, и Питер с любовью улыбнулся. — Ну, ты зовешь его Джоном. — Это его имя. — Все называют его шерифом, буквально все. Или мистером Стилински. Ты зовешь его Джоном, хотя он даже не разрешал, — Стайлз подмигнул. — Ты это специально, чтобы его разозлить. Я знаю тебя, мистер Большой Злой Волк, меня не проведешь.       Питер рассмеялся, ему было так легко, свободно и счастливо. Стайлз ухмыльнулся ему в ответ. — А теперь уходи, мне нужно закрыть дверь, чтобы не затопить пол водой.       Стайлз подтолкнул Питера в спину, тот без сопротивления пошел и, когда Стайлз закрыл дверь, крикнул ему вслед: — Обувная коробка!       Смех Стайлза по-прежнему был самым приятым звуком, который слышал Питер.