Концерт, изменивший жизнь.

Спустя неделю уже размеренной жизни, Егор решил сводить Сайбер на знакомство с Олегом "Манагером", "Кузей УО", Евгением и Олегом Лищенко.       Они вместе пришли к Евгению, его мама жарила картошку. Егор дружелюбно поздоровался, они уже знакомы давно и с братьями и их семьей. — Здравствуйте, мы в гости к Олегу и Евгению! — светло спросил Егор. — Игорь, давно тебя не видела! Я как раз картошку жарю, присоединишься к нам? — из кухни крикнула гостям мать братьев, — а с тобой кто-то ещё? — Да, моя возлюбленная - Сайбер. Она очень добрая, сдержанная и искренняя, — говорил Егор, заходя на кухню. Он представил свою девушку, как раз Олег и Евгений сидели на кухне и ждали. Они поздоровались, поговорили, руки помыли и сели есть картошку. За столом они шутили и смеялись, ну а Сайбер была очень довольна своими новыми знакомыми. — Мне нравятся ваши анекдоты, — сказала Сайбер братьям Лищенко — как вы их придумываете? Евгений ответил интересующейся и любопытной даме: — Ну, это приходит спонтанно, это нужно научиться шутить, практиковаться и всё получится.       День с новыми знакомыми проходил весело. Поиграли на гитаре, песни спели. Чего ещё надо для счастья? Иногда совсем маленьких вещей хватает для огромнейшего счастия. Посидев у братьев и их семьи влюблённая пара пошла дальше. Постепенно былая похоть рассыпалась, рассеивалась. Всё-таки, если искоренять в себе похоть, запечатывать, сковывать, она всё равно выбьется наружу. А если же её выпустить, то в самом себе останется лишь непорочность, ибо всякая грешность выпущена.       Егор по дороге домой позвонил “Кузьме”. Не смотря на кое-какой случай, дружить они не перестали. Разве такая мелочь может разрубить узы многолетней дружбы?       Продолжим повествование уже дома у Егора. Друзья уселись вместе пить чай и уплетать печенья с маком, снизу декорированные глазурью. Кот сел на колени Егора, пока он хлебал чай и хрустел печеньем. За столом сыпались анекдоты, а потом нарастали философские разговоры. Сайбер делилась своими представлениями о правильности, морали, мире и всем прочим. — Я считаю, что я альтруист. Важно помогать другим, не оставлять друзей в беде. Егор, ты ведь помнишь, когда ты заболел? Я за тобой ухаживала и лечила. Понимаешь, как это важно? — напористо говорила прежде тихая Сайбер. В её характере есть некоторая неоднозначность.       Хрустя печеньем с маком, Егор ответил: — Как бы ни было грустно, в какой-то степени эгоизм присущ любому человеку. Одно время я боролся с эгоистическими ценностями, выдвигая прежде всего товарищество, коллективность. Сейчас наступила неопределённость в видении мира. Всё меняется, точную философию практически невозможно обозначить хотя бы примерно. Изменения мира кто-то воспринимает болезненно, а кому-то всё равно. Стоит бороться против равнодушия. Говорят, синоним слова “ненавидеть” это “равнодушие”. Но причем “равнодушие” это не значит “любовь”. Это просто бесчувствие. Отравляющее изнутри, поражающее и очерствляющее.       Философские разговоры продолжались до самой глубокой ночи, пока Кузьма не начал зевать. Друзья попрощались, а пара продолжила разговаривать, лежа вместе на диване, пока сама Сайбер не уснула в объятиях Егора. Ей было тепло. Давний тактильный голод удоволетворялся, тело согревалось, а душа окрашивалась в оранжевый цвет. Именно так видится мне душевное тепло.