Все началось на золотой неделе

      — И снова всем привет, — Кенма помахал в телефон и наконец завел машину. — Похоже на то, что сегодня выходит импровизированный день стримов. Я решил этому не сопротивляться. На светофорах буду стараться читать ваши комментарии и отвечать, но пока мы едем просто расскажу немного о планах, — он бросил быстрый взгляд на экран. Количество зрителей уже приближалось к ста тысячам. — Оу! Ух ты… Вы так быстро собрались. Неужели соскучились по моей болтовне? — с тихим смехом Кенма выехал с парковки спортзала, аккуратно перестраиваясь в правую полосу. — Сейчас мы с вами поедем смотреть как идет ремонт на объекте. Это всего лишь третий компьютерный клуб в нашей маленькой сети, но зато он довольно большой. Там запланирована небольшая арена для соревнований. Думаю, мы будем проводить регулярные любительские соревнования. Я планирую там периодически бывать, так что если кто-то сильно хочет увидеться, то заходите, чтобы мы могли сыграть вместе.       Дорога была достаточно комфортной. Днем большая часть людей в офисе, поэтому даже не пришлось стоять в пробках. Кемна рассказывал о разных мероприятиях, которые хотел устраивать в новом клубе, пока не остановился на светофоре. Как и обещал, он сразу переключил внимание на бегущие комментарии, с трудом выцепляя из них редкие содержательные. В основном же это были бесконечные «привет» на самых разных языках. Иногда он чувствовал себя поп звездой.       — Хм… Так… Я совсем не успеваю читать, — Кенма поймал пальцем бегущие комментарии и пролистнул немного вверх. — Да, переоделся. Было очень жарко. Шоё одолжил мне майку, чтобы я не получил тепловой удар. Он очень заботливый, — комментарии побежали еще быстрее. — О! А это неплохая идея. Я видел, что кто-то предложил запустить линейку мерча Шоё. Если так подумать, то у него уже есть мерч. Ну знаете, — двумя пальцами он подергал футболку за воротник, — футболки сборной есть в продаже. Чего бы вам хотелось? Я встречал в комментариях стикеры, а значит вы уже сами сделали себе немного мерча, — он быстро просматривал комментарии.       — Давайте так. Я запущу опрос завтра утром. Проголосуйте за то, что вы бы хотели, — в ответ посыпались бесконечные сердечки и эмоджи в праздничных колпаках. — Стоит ли мне ревновать? Кажется Шоё сильно популярнее меня на этом канале, — загорелась зеленая стрелка, машина продолжила свое движение с утробным урчанием. — На самом деле я вас совершенно не осуждаю. Так было всегда. Если быть честным, то я и сам когда-то попал под это влияние. Сначала Шоё может казаться раздражающим, — Кенма опустил козырек над лобовым стеклом, — прям как солнце летом, но потом наступает осень, приходят дожди, а ты начинаешь ужасно скучать по тому солнцу. Да, он вызывает привыкание, — альфа вздохнул, а потом глянул на телефон. Миллион сердечек в секунду взлетали вверх экрану. — Ох. Вы теперь нарежете из этого эдиты? Я то вас знаю, — он снова рассмеялся.       Кенма не имел ничего против творчества своих подписчиков. В конце концов все возможные нарезки их с Шоё взаимодействий набирали бешеное количество просмотров, что хорошо влияло на его собственную статистику и повышало узнаваемость, а это крайне выгодно для его заработка. Он никогда не делал публичных заявлений об их отношениях. Не слишком скрывал, не слишком показывал. Это создавало хорошо продаваемую интригу.       Иногда Кенма думал, что ему нужно платить омеге как соведущему, потому что после их первого совместного стрима, который был приурочен к одному миллиону подписчиков, популярность Кодзукена просто взлетела. Многим фанатам сильно понравилась их химия. Раньше Шоё появлялся только очень эпизодически и случайно, но всегда вызывал массу интереса, поэтому Кенма решил наконец представить его своей публике. После этого у самого волейболиста тоже сильно прибавилось аудитории в инстаграме, но что радовало его намного сильнее, так это большее количество зрителей на его матчах. Шоё был в восторге, когда на игру, которая была вскоре после трансляции, пришло так много болельщиков. И это в Рио! Что же… Если посмотреть с такой стороны, то вероятно это Шоё должен платить Кенме процент за свою спортивную популярность.       Шутка.       Кенма здесь единственный должник. Шоё всегда был на его стороне. Был за него. За его увлечения, маленькие победы, неловкие попытки. Он был для него. С самого начала. Несмотря на все сложности. Не каждый человек может просто сойтись с другим человеком, даже если он выбрал его одного среди миллионов. Кемна и Шоё не выбирали, но приняли друг друга. Насколько бы они ни были разными, они всегда старались понимать. Шоё был лесным пожаром, а Кенма тихой речкой, но они никогда не хотели переделать это. Шоё не подбрасывал ненужные бревна в его течение, а Кенма не тянул ручьи к его пламени. Это искреннее желание правильно заботиться само по себе очень ценное. Ни у кого еще Кенма не видел таких отношений, поэтому он верил, что они по-настоящему предназначены друг для друга.       Их сближение не было как в романтических аниме. Не то что бы Кенма считал их жертвами обстоятельств. Все же это правда, что Шоё притягивал, зачаровывал, вызывал привыкание и навсегда усаживал окружающих на свою орбиту как маленькую планетку, мирно кружащуюся вокруг желтого карлика. Кенма просто принял это как данность и даже отчасти как подарок судьбы, поскольку он всегда был тихим и довольно замкнутым. Если бы люди вроде Шоё или Куроо самостоятельно не врывались в его жизнь, то у него бы не было друзей и наверняка он бы закончил жизнь как престарелый хикикомори, который испытывает какие-то отголоски счастья только когда играет в приставку до поздней ночи после работы.       Альфа не имел ни малейшего представления как строить взаимоотношения с этим парнем, потому что не понимал, что у него на уме. Точнее понимал, что у того на уме только волейбол и беготня по площадке. Кенма совсем не был уверен, что в Шоё есть хоть капля рассудительности Куроо, который сам выбрал себе нелюдимого альфу в друзья и сам нашел к нему подход. Кемна переживал, что будет недостаточным. Это могло бы сделать их взаимодействие обременительным. Тогда, сидя в машине, через раз реагируя на реплики Шоё, уделяя больше внимания бессмысленным шарикам в телефоне, которые отвлекали его от нарастающего беспокойства и переживания, чем экспрессивным рассказам омеги, он уже буквально видел, каким тяжелым и нелепым будет их общение, как Шоё будет стараться скорее закончить обязательную встречу, с трудом вытягивая ответные слова из Кенмы.       Кенме хотелось умыться холодной водой. Ему было… Вообще-то он не знал, как ему было. Страшно? Неловко? Он ощущал себя навязанным другом. Тем неприятным ребенком зашедшей на чай к маме коллеги, которого приводят к тебе в комнату и говорят, что вы должны поиграть вместе, ведь вы одного возраста и вам должно быть интересно вместе. Он не думал об этой ситуации под таким углом вчера и даже сегодня утром, но теперь… Когда они официально связаны и должны проводить время вместе… Говорят, с возрастом потребность в контакте будет сильно расти. Наверное первое время Шоё будет вполне интересно с Кенмой, потому что он сможет ему рассказывать о волейболе. А когда у омеги пройдет эта страсть? О чем они будут говорить? О чем они говорят с Куроо? Кенма не смог так сразу найти ответа на этот вопрос и задумался, о чем же действительно они с ним говорят.       — …против? — Кенма повернул голову. Шоё смотрел на него искрящимися глазами. Он выглядел как смешной щенок, когда так наклонял голову.       — Что? Прости… Я задумался, — альфа почувствовал жар стыда на щеках. Он только что думал о том, как Шоё будет с ним сложно через какое-то время, но кажется он уже оплошал.       — Я спросил, могу ли я тебе писать? Ну… — он почесал над ухом и отвел взгляд. — Мы обменялись телефонами, — Шоё подергал свободной рукой штанину своих шорт. — И я подумал, что мы могли бы переписываться иногда, — снова посмотрел на Кенму. — Если ты не против, — опять обратился он к шормам. — Два моих друга не играют в волейбол, а Кагеяма и Цукишима, — омега запрокинул голову с видом страдания от невыносимой несправедливости. — Они такие неприятные, знаешь? Я так надеялся, что когда я перейду в старшую школу, у меня появятся друзья-сверстники в волейбольном клубе, с которыми мы будем кататься на великах и бросать мяч в парках, а мне достались они, — Шоё испуганно дернулся. — Нет, ты не подумай, они не плохие. И вообще круто играют. Но если Кагеяма или Цукишима окажутся в парке, то они просто распугают всех детей наверняка. А ты… Я думаю, ты классный, Кенма! — теперь обе влажные ладошки Шоё энергично трясли руку Кенмы. — И ты тоже круто играешь. Я верю, что на самом деле тебе очень нравится волейбол, просто ты этого не понял. И я думаю, что мы могли бы весело проводить время, поэтому… Эээ… Поэтому можно я буду тебе писать?       — О… Эм… Да, конечно. Я буду… Э… Я буду рад, — Шоё все еще держал его руку.       — Ура! Я очень рад, ведь тогда… — Кенма в принципе дальше не слышал, поскольку все его тело начало пульсировать изнутри. Наверняка это из-за контакта с омегой. В большей мере. Но еще и сам Шоё сбил его с толку. Кенма теперь боялся еще больше. В этой переписке они исчерпают и без того ограниченный одним пунктом перечень общих тем, тогда им будет совершенно не о чем говорить друг с другом. Они будут сидеть по несколько часов в тишине. Будут смотреть на время каждые две минуты. Будут обреченно вздыхать. И это будет длиться всю жизнь. Шоё будет думать о том, насколько сильно ему не повезло оказаться связанным с этим неинтересным альфой. Ведь в мире вполне может найтись еще с десяток подходящих, среди которых может быть и такой же энергичный парень, как сам Шоё. Или красивая девчонка.       Ужас. Кенма уже видел, как он приезжает к Шоё каждый вечер, когда им уже за тридцать. У омеги дома жена, которая ненавидит Кенму, ведь она так хочет проводить вечера со своим мужем без третьего лишнего. А еще там дети Шоё. Такие же шумные и активные, они пытаются втянуть Кенму в свои игры, но он такой нелепый и неуместный, что дети чувствуют, как он им надоел. И они начинают спрашивать Шоё, когда этот дядя уже уйдет, чтобы папа поиграл с ними в мяч. А Шоё раздраженно вздыхает, продолжает вынужденно держать руку альфы, потому что природа над ними посмеялась и дала крутому восьмиядерному процессору доисторический серый ящик вместо современного компьютера. Кенма все больше накручивал себя, покусывая щеку изнутри.       — Кенма! — голос тренера вытянул его из этого болота переживаний. — Не спи с открытыми глазами. Мы уже приехали. Прощайтесь, мы пока переговорим с госпожой Хинатой, — сказал и взрослые вышли из машины. Они остались наедине. А Кенма прослушал все, что говорил Шоё.       — Эм… Ну я пойду? — неловко сорвалось с языка.       — Вы уже сегодня уезжаете?       — А… Да. Матч с вами был последним. Я думаю, все уже собрались и ждут только меня, — Кемна почувствовал себя еще более неловко, ведь обязательно будут расспросы о том, где он был и что делал. Ему бы не хотелось привлекать внимание к себе и к такой личной теме.       — О… Жаль. Я думал, мы сможем поиграть в парке может быть. Я хотел попросить тебя научить меня делать сброс, — Шоё выглядел немного расстроенным.       — Я научу. Если ты хочешь… Мы ведь будем часто видеться, поэтому эм... Я могу тебя научить.       — Правда?! — эмоции омеги менялись быстрее, чем Кенма успевал их обрабатывать. Это не то что бы напрягало, но скорее немного пугало. Сложно предсказывать что-то такое стихийное. А все непредсказуемое, как правило, довольно проблематичное. Кенма чувствовал, что за эти полчаса поездки от больницы он устал не меньше, чем после трех сыгранных матчей.       — Правда…       — Кемна, ты лучший! — Шоё порывисто обнял его. Альфа замер как олень перед фарами. — Ой, прости. Просто я так обрадовался, что не смог сдержаться. Прости, — Шоё оттряхнул Кенму от несуществующих пылинок и поправил его футболку.       — Эм… Ээ… Ничего страшного. Я просто не ожидал. Ничего…       — …и вам хорошего дня! — водительская дверь открылась, — Всего доброго, тренер Некомата, — в машину села госпожа Хината. — Попрощались, мальчики?       — Кенма сказал, что научит меня делать сброс! — Шоё схватился за спинку водительского кресла и немного подпрыгнул. — Правда здорово, мам?       — Очень здорово, дорогой, — она нежно улыбнулась сыну, а потом повернулась к Кенме. — Спасибо, Кенма кун, — ему она улыбнулась не менее нежно. — Я очень рада, что у Шоё появился такой друг... Что ты появился.       — О… Спасибо, госпожа Хината. Эм… Я тоже очень рад. Правда. И рад знакомству с Вами тоже, — Кенма посмотрел на тренера, который стоял на улице. — Я пойду, а то тренер Некомата уже ждет. До свидания. Пока, Шоё. Эм… До встречи.       — Я напишу тебе, Кенма! Хорошей дороги!       Они еще раз все попрощались. Кенма наконец выбрался из машины и молча встал рядом с тренером. Машина медленно двинулась. Шоё махал в окно и улыбался своей заразительной улыбкой. Кенма помахал и, кажется, даже улыбнулся в ответ. Тренер кивнул на прощание госпоже Хинате. Они стояли молча, пока машина не скрылась за поворотом.       — Это большая удача, Кенма, — тренер Некомата похлопал его по плечу.       — Да… Спасибо.       — Идем. Все нас давно ждут.       — Угу.       Когда они вернулись в Бюро, где разместилась команда, ожидаемо все стали спрашивать, куда же они уезжали с тренером. Куроо снова его спас. Капитан погнал всех брать вещи и идти садиться в автобус. Они и так припозднились с отъездом, а им ехать еще около пяти часов. Сборы в ускоренном темпе хорошо переключили внимание команды и Кенма смог пока что выдохнуть. Он все еще был напряжен и взволнован, но теперь у него появилось немного пространства, чтобы переварить последние события. Он думал и думал о том, как же будет выглядеть их следующая встреча с Шоё. Что ему говорить? И как себя вести? Они немного побросают мяч, а потом немного поговорят о волейболе, пока будут держаться за руки. А потом? Получается, потом они просто разъедутся по домам и повторят эту процедуру через пару недель? Кенма уже ощущал себя обременяющим и обремененным самим собой и своими назойливыми рассуждениями.       — Эй, — Куроо хлопнул его по колену, — хочешь поговорить? — он спросил достаточно тихо, чтобы другие не услышали. — Расскажи, как прошло? Ты в итоге не ответил ни на одно мое сообщение, а теперь молчишь и я не знаю, что думать. Еще и выглядишь так, будто посмотрел фильм ужасов на ночь и теперь боишься спать, — Кенма вздохнул.       — Мы ездили в больницу.       — Я это понял. Вам ведь сделали тест?       — Да… — альфа неловко перебирал пальцы. — Мы подходим друг другу, — Куроо шумно вдохнул рядом. — Нам сказали, что это очень высокий уровень совместимости. Еще нам скорректируют лечение. И нам не нужно слишком много взаимодействовать, чтобы быть в порядке.       — Кенма… Это же потрясающая новость! Почему тогда ты такой несчастный?       — Я не знаю, что делать… Ты же знаешь, я не очень хорошо строю отношения с людьми. А Шоё… Он такой другой. Я не знаю. Я боюсь, что буду для него какой-то палкой в колесе.       — Это не так. Если подумать, то без тебя он скорее годам к сорока начнет ходить в туалет под себя, потому что будет забывать, что нужно дойти до унитаза.       — Куроо!       — Ты знаешь, что это правда, хоть и грубая. Ты знаешь, что жизнь таких как вы далеко не сахар. На вашем месте… На твоем месте, Кенма, возможность оказаться палкой в чьем-то колесе беспокоила бы меня меньше всего на фоне вероятности оказаться инвалидом в тридцать пять. Мне кажется, ты должен расслабиться. Коротышка твой ровесник, а не пятилетний ребенок или взрослая женщина. Вы даже оба играете в волейбол. Я уже не говорю о том, что вы оказались в одной стране и говорите на одном языке. Это настоящий джекпот, поэтому просто расслабься и порадуйся. Если не за себя, то хотя бы за своих родителей. Представь, насколько они счастливы, что теперь твоему здоровью ничего не угрожает, — Куроо был абсолютно прав.       — Если хочешь переживать о чем-то, — продолжил друг после недолгой тишины, — то лучше бойся того, как тебя теперь будет гонять тренер Некомата. Ведь у тебя больше не будет оправдания, чтобы отлынивать от тренеровок.       Кенма страдальчески заныл под смех Куроо.