Long for you

      Знаете, он был таким невероятным, необычным, чудаковатым, глупеньким даже, но все равно любимым. Он любил зарываться в объятия по утрам под лучами нежного солнца. Любил, когда я гладил его, будь то плечо, спина, рука или же голова. Он всегда ластился, как маленький котёнок, а позже просил большего, недовольно фыркая. Любил, когда я зацеловывал его родимые пятнышки по всему телу, хоть и не признавал этого, постоянно хохоча от щекотных действий и возмущённо пища. Любил читать мои зарисовки после изнурительных тренировок, когда кажется, что тело совсем теряет связь с реальностью, а разум совсем ничего не соображает. Но он находил силы на меня и мои увлечения. Любил принимать ванну вместе, дурачиться там, играясь с водой и пеной, а после наслаждаться от моих рук, что мягко проводили по больным мышцам. Любил сажать прекрасные редкие цветы, что так тяжело было найти в нашем маленьком городке.       Часто я находил его плачущим от душераздерающей истории людей, что попали в беду. Он делал пожертвования на свои последние карманные деньги. Он любил помогать людям.       Он был эмоциональным: часто плакал; возбужденно радовался мелочам, будто маленький ребёнок получил свою первую конфетку. Он был нежным, искренним, ранимым, до ужаса заботливым. Его душа чиста, как ничья другая. Он тот, кто не умеет скрывать что-либо вообще. Тот, кто человека не осудит, кто поймёт и примет все, казалось бы, изъяны.       Прекрасен он не только душой, а ещё и своей красотой. Целованный солнцем мальчик имел глаза, в коих прятался самый дорогой коричневый алмаз. Он сверкал так чудесно, что дух захватывало, стоило только заглянуть в него. Его пухлые розовые губы со вкусом гранатовой помады, какую он наносил каждый день, было приятно целовать по вечерам до покраснения. Его небольшие, но милые ямочки на щёчках, которые появлялись при яркой белоснежной улыбке, что заставляла сердце биться быстрее, а кончики пальцев приятно подёргивать, были его изюминкой. Его мягкие, длинные блондинистые волосы, что я любил перебирать в своих пальцах, переливались на солнце золотым цветом. Его веснушки, какие я называл звёздами Млечного Пути, располагались по всему нежному телу. А кожа… кожа бледная, мягкая и сухая. Я часто брал крем и размазывал его по рукам. Ему это нравилось, но он пытался не подавать виду.       Теплое «Сонни» из его уст звучало необычайно красиво. Я теперь никому не позволю называть себя так. Ведь только он может чувственно передавать свою любовь не только действиями, но и словами.       А что же изменилось сейчас? Он ушёл. Ёнбок решил найти свой путь. Наши взгляды отличаются, по его словам, и нам не суждено быть вместе. Он хочет построить карьеру в музыкальной сфере. Он хочет танцевать. Он хочет свободы. А я желаю лишь любви. Я хочу иметь семью.       И я до сих пор жду, пока он вернётся.       Я не могу уснуть ночами, боясь вновь проснуться в одиночестве и почувствовать холодную простынь на второй половине когда-то общей кровати. А мятая фотография, что лежит на тумбе, где Ёнбок улыбается ярко, совсем невинно, не даёт покоя глазам. А убрать её смелости нет.       Рамка от неё давно разбилась на мелкие осколки. Тогда я впервые сорвался. Стал ненавидеть своего лучика за все хорошие моменты. Но должен ведь благодарить. А через несколько дней я нашёл эту фотографию на пыльном полу под кроватью. Всю ночь я провёл в слезах, сидя на простыне, что пропахла его духами и гелем для душа. Бумага впитала в себя множество слёз и боли. Долгую истерику я не забуду никогда.       Тот белый цветок, что мы посадили в горшочке у окна на кухне, уже расцвел. Я не смогу его выкинуть. Но и ухаживать тоже. Вскоре он завянет, как и воспоминание о том, как мы беззаботно проводили время вместе.       Я скучаю по тебе. И я буду скучать. Поэтому я до сих пор люблю тебя. И я продолжу любить тебя дальше…