now i won't settle for less

Джисон глупый. Джисон и правда глупый-глупый-глупый, он сам так считает, когда улавливает в себе чувство, которое так тщательно подавлял. Он ведь не должен скучать, разве нет? Он давно запретил себе скучать по людям, потому что это совершенно точно делает его слабым, а он не слабый. Джисон не слабый. Значит он не может скучать. И говорить, что по кому-то скучает, он тоже не может, потому что нельзя показаться слабым. Просто нельзя. Вот только почему-то других людей, которые скучают по кому-то, он слабыми не считает и никогда не считал. Вот только Феликса, его дорогого парня, он слабым назвать уж никак не мог. Феликс уехал на пару недель к родителям в Австралию, и сначала Джисон не чувствовал примерно ничего — его возлюбленный обязательно скоро вернётся, и всё будет в порядке, к тому же они постоянно переписывались, делились фотографиями и иногда созванивались. Но спустя ровно десять дней, двенадцать часов и три минуты с того, как они попрощались с Феликсом в аэропорту — Джисон проводил его и долго-долго обнимал, аккуратно целуя в висок и прося, чтобы ему написали, как только сядут в Сиднее — Джисон чувствует это. Джисон чувствует, как в животе что-то ухает, а в грудной клетке свербит, и понимает, что он не должен этого чувствовать. Это отвратительное чувство, когда хочешь поскорее оказаться в чужих, но таких родных объятиях, вдыхать кофейно-ванильный парфюм, оседающий глубоко-глубоко в лёгких, и просто быть самым счастливым человеком на этой планете. И он правда счастлив, но он так скучает по Феликсу. Казалось бы, прошло всего-ничего, но он уже скучает — по их молчаливым завтракам (при всём желании разговаривать о чём-то в семь утра явно не для сонных них), по аромату яблочного пирога (Феликс совсем недавно нашёл этот рецепт и пытался отточить его на протяжении месяца каждые выходные), по ощущению волос между своих пальцев (Джисон просто обожает перебирать отросшие пряди своего возлюбленного). По Феликсу. Джисон уже скучает по Феликсу. Но он не должен — он же не слабый? И это такая глупая установка, навязанная Джисоном самому же себе много-много лет назад, что он не может с этим справиться, как и не может справиться с тем, что пишет Феликсу «я так по тебе соскучился». Он чуть не удаляет сообщение сразу же, как его отправляет, но Феликс открывает уведомление слишком быстро — пишет «я тоже очень скучаю по тебе». Джисон выдыхает — он не считает Феликса слабым за это, так почему же считает таковым самого себя? Глупый-глупый Джисон. Обычно Феликс предупреждает, если хочет позвонить, и вполне вероятно, что Джисон пропустил пару сообщений, пока успокаивал себя в ванной — тяжело назвать это «успокаивал», просто умывал лицо прохладной водой — поэтому Джисон медлит, прежде чем принять звонок. — Да, любовь моя? — спрашивает он так, будто не он пару минут назад сказал то, чего никогда не говорил. — Хани, что-то случилось? — встревоженный голос вызывает в Джисоне чувство вины — он точно не хотел напугать своего возлюбленного. — Ликси, ну что ты, всё в порядке, — пытается убедить Феликса он, но ему абсолютно справедливо не верят. — Значит ничего не в порядке, — ворчит Феликс. Джисон на это громко выдыхает. — Всё хорошо, правда, я просто соскучился. — Это никогда не «просто», Хани, когда ты делаешь что-то внезапно, а потом не отвечаешь на мои сообщения, — Феликс знает его лучше, чем Джисон знает самого себя. — Это может прозвучать глупо, — начинает Джисон, устраиваясь за кухонным столом — разговор может быть долгим. — Ты глупый, но я тебя люблю, — усмехается Феликс в ответ; Джисон и правда глупый. — Что случилось? — Я тоже тебя люблю, — тут же отвечает Джисон — он не может проигнорировать это, никогда не мог. — Я просто думаю, что я слабый, раз я чувствую, что скучаю по тебе. — М? Но ты не слабый, если чувствуешь это, милый. — Я знаю, но почему-то не получается так не думать, понимаешь, — объясняет Джисон. — Причём я не считаю слабым тебя или других людей, если они скучают по кому-то. Почему-то слабый здесь только я. — Включи камеру, пожалуйста, — просит Феликс, и Джисон ставит телефон на стол, переключаясь на видеозвонок. Он сразу же видит своё слегка взволнованное лицо и растрёпанные волосы, а через пару секунд на весь экран появляется опаздывающее на доли секунд изображение его возлюбленного — веснушки рассыпаются по его щекам и векам — и Джисон не может не улыбнуться, замирая от восторга. Он так его любит. — Ты такой красивый, — говорит он, не контролируя себя, а Феликс на это качает головой с плохо скрываемой улыбкой. — Тему не переводи. — Не перевожу. — Вот и не переводи. Скучать — это абсолютно нормально, ты имеешь право на это, — Феликс хмурится, но Джисон знает, что сердится тот вовсе не на него, а на обстоятельства, из-за которых он навязал себе эту тупую нездоровую идею. — Просто ощущение, будто я не должен этого делать. Прошло не так много времени, к тому же ты возвращаешься через три дня, а я тут чувствую не знаю что. Меня прям разрывает, если честно, — вздыхает Джисон и потирает глаза — не плачет, просто устал от всего. — Вроде как странно винить себя, но я виню, что долгое время не позволял себе чувствовать много всего, а с тобой все чувства возвращаются, и я теряюсь в них. — Я знаю, Хани, но чувствовать тоже нормально, — Феликс бы обнял его, если бы был здесь, и из-за этого Джисон чувствует себя только хуже. — Хочешь я поменяю билеты и прилечу завтра? Джисон тут же быстро качает головой — он не хочет, чтобы Феликс менял все планы только из-за него. Джисон не хочет быть слабым, обузой быть тоже не хочет. — Мне не сложно, я всё равно собирался просто валяться, — пытается переубедить его Феликс, когда видит, как сильно Джисон отпирается. — Не отталкивай меня, пожалуйста. И Джисон хотел бы сказать, что не отталкивает, но это не так. Феликс — лучшее, что случалось в его жизни, и Джисон спустя годы дружбы и отношений до сих пор не может поверить, что он настолько везучий счастливчик, и Феликс полюбил именно его. Феликс, вероятно, всё, чем когда-либо хотел быть Джисон, он такой свободный в своём выражении чувств, от него исходит невероятная радость, и любой был бы счастлив оказаться в лучах его света, вот только каким-то образом именно Джисон его привлёк. Джисон, который не может дать ему ничего, кроме заботы и своих проблем. — Хани? — вырывает из мыслей встревоженный голос. — Всё в порядке, — отвечает Джисон, а сам думает, что расстроил Феликса. Не стоило ему писать, что он скучает, ничего хорошего из этого не вышло. — Я меняю билеты, хорошо? — уточняет на всякий случай Феликс, быстро перемещающийся по дому с телефоном в руках. Сначала Джисон не понимает, почему, но когда слышит стук клавиш, осознаёт и пытается переубедить. — Ты давно не видел семью, останься с ними на подольше, я никуда не пропаду за три дня, клянусь. — Джисон, дай мне помочь тебе, — уже как-то раздражённо говорит Феликс и смотрит в сторону телефона, смягчаясь, когда видит, как Джисон кладёт голову на сложенные на столе руки. — Тебе же плохо. — Я не хочу отбирать у тебя счастье, — признаётся тихо тот. — Ты моё счастье, — выдыхает Феликс. — Встретишь меня завтра в десять утра? Джисон резко поднимает голову — если Феликс прилетает в десять утра, значит ему придётся сейчас же собирать вещи, быстро прощаться с родными и уезжать. И всё только ради него. — Ты уверен? — спрашивает он, чувствуя, как в глазах скапливаются слёзы. У Феликса в глазах горит решимость, он готов отдать всё для Джисона. — Я тебя люблю, — повторяет Феликс. — Никогда не сомневайся в этом. Джисон кивает, хотя и знает, что этого не заслуживает, но искренне отвечает «и я тебя люблю».

✧✧✧

Джисон перебирает кольца на пальцах уже раз в сотый, проверяет уведомления на телефоне и чувствует себя тревожно — он не может себе простить то, что заставил Феликса волноваться и приехать из Австралии раньше запланированного. Феликс и правда давно не виделся с родными, но Джисон эгоистично вырвал его с отдыха. Джисон чувствует себя глупым и слабым. Тупые чувства. Но когда он видит сообщение от Феликса о том, что они сели, его сердце начинает биться чаще — предательски трепещет от счастья и от того, что его любят, наверное, слишком сильно, сильнее, чем он заслуживает. Ему тревожно, немного тяжело дышать, так ещё и сердце бьётся быстрее. Это самый отвратительный набор, который только можно иметь, когда встречаешь любовь всей своей жизни в аэропорту, но именно так он себя и чувствует — отвратительно. Джисон быстрым шагом направляется в зону прилёта, по пути отвечая Феликсу, что уже ждёт его. Провожая взглядом проходящих мимо людей с чемоданами, он не может не искать в толпе светлую макушку и самую яркую на планете улыбку, и когда он видит её, он и сам расплывается в улыбке — а как не? Даже несмотря на всё волнение, все смешавшиеся в нём чувства, он не может не улыбаться, а когда чувствует объятия и тот самый совершенно родной кофейно-ванильный аромат, он утыкается в чужую шею и громко выдыхает. — Мой Хани, — тихонько, но ласково; пальцы в волосах Джисона, а вторая рука на его талии, и Джисон чувствует себя дома. — Мой Ликси, — шепчет он и слегка отстраняется, чтобы посмотреть в уставшие глаза. — Спасибо. — Поехали домой? Джисон кивает и забирает у Феликса чемодан, переплетая пальцы свободной руки с чужими.

✧✧✧

Пока они едут домой, Джисон сжимает чужую руку в своей и специально опускает одно плечо пониже, чтобы Феликсу было удобно на нём дремать — всё-таки одиннадцатичасовой ночной полёт никак не может положительно повлиять на человека. Джисон может винить в этом только себя. Затаскивая чемодан в их квартиру, сажая Феликса за стол и предлагая ему чашку ромашково-лавандового чая для лучшего сна, Джисон думает, что ни за что не пожертвует сном Феликса ради каких-то разговоров и утешения самого себя — не после того, как тот преодолел почти десяток тысяч километров, чтобы вернуться к нему, и никогда. Феликс клюёт носом, но допивает чай с довольной улыбкой — вот он дома с самым любимым человеком на свете, Джисон буквально может видеть, какое счастье он излучает, и ему самому становится от этого тепло на душе. — Поспишь? — спрашивает он, и Феликс ему кивает, но добавляет, что только подремлет и только с ним. Джисон на это соглашается. Он перебирает чужие волосы пальцами и тщательно пытается сделать так, чтобы Феликсу было спокойно, тепло и комфортно. Джисон не замечает, как и сам засыпает, разморённый своими беспокойствами и чувствами.

✧✧✧

Джисон просыпается от того, как об его нос трётся чужой, и моментально улыбается — он так любит, когда его будит Феликс. Ему нравится чувствовать себя любимым и любить в ответ, он научился этому всему именно от Феликса. От Феликса, чья душа не может ненавидеть ничего, и которого так легко любить. Джисон первое время после их знакомства даже как-то немного завидовал этому, но потом понял, что завидовать здесь нечему, нужно брать пример и меняться самому, чтобы быть достойным. Феликс Джисона считал достойным с первой же встречи. — Как дела? — спрашивает тихо Феликс, боясь то ли потревожить, то ли начать разговор, но Джисон лишь трёт их носы в ответ и оставляет короткий поцелуй на чужих губах. — Я тебя люблю. — Я тоже тебя люблю, — хихикает Феликс, но мгновенно становится более серьёзным. — Не хочешь поговорить? Я думаю, нам стоит. Им и правда стоит. Джисон всё ещё чувствует себя ужасно, хоть и в меньшей степени, когда в его руках оказалось его сокровище. — Не хочу, но нужно, — соглашается он. Феликс хмурится и закидывает ногу на чужое бедро, прижимаясь к своему возлюбленному ближе. — Что случилось? Что ты чувствуешь? Расскажи мне всё, — просит он и выдыхает, глядя в сонные глаза. Джисон смотрит в ответ и не может не чувствовать тоску, боль и любовь одновременно — он и правда слабый, глупый, самый эгоистичный, но разве это не то, какими бывают все люди? Почему он не заслуживает чувствовать то же, что и все? Почему он себе не позволяет? — Мне кажется, ты и сам заметил, что я привык подавлять большинство эмоций, в том числе положительных, — шепчет Джисон. — Странно чувствовать некоторые вещи после стольких лет, поэтому мне становится нехорошо, когда я чувствую слишком много. И мне стыдно, что тебе приходится проходить через всё это вместе со мной. Мне жаль, что мы встретились, когда мне было хуже всего, и что большинство времени нашего с тобой знакомства мне было плохо. — Но в этом ведь нет ничего такого, я рад, что ты растёшь рядом и вместе со мной, — покачивает головой Феликс, еле выдавивший из себя и эти слова. У него в глазах скопились слёзы, а сам он поверить не мог, что Джисон действительно так думает. — Я это понимаю, но моя голова — нет, поэтому я и реагирую подобным образом… Феликс кивает, и несколько минут они молчат, просто глядя друг другу в глаза. — Наверное, я готов снова начать чувствовать больше, но не знаю, как это сделать безопасно, — признаётся Джисон. — Не только для себя, для окружающих тоже. — Я рядом, — Феликс кладёт руку на его щёку и обводит пальцами скулу. — Я знаю. — Всё будет в порядке. — Я знаю. Джисон выдыхает — не так уж и сложно об этом разговаривать, но горечь всё ещё остаётся. — Я правда скучал по тебе, — шепчет он и кладёт голову Феликсу на плечо, чтобы прижаться ещё сильнее. Феликс же обвивает его руками, и в его голосе слышится улыбка. — Я тоже по тебе скучал. Ты не слабый, ты самый сильный человек, которого я знаю, и останешься им, если будешь позволять себе чувствовать всё, что ты подавляешь. Ты сильный, верь мне. И Джисон верит.

✧✧✧

Спустя месяц Джисон уезжает на пару дней в другой город — чёртова командировка — и, приехав туда, моментально пишет об этом своему возлюбленному с коротким «я скучаю». Но внутри уже не больно, ничего не щемит, и дышать легко-легко. Да, он скучает. Да, он хочет домой к Феликсу. Однако ему уже не больно. Они ещё много раз обсуждали эту тему, не один раз и не два, поэтому со временем ему действительно стало лучше. Джисон обязательно вернётся к своему счастью, а ещё позволяет себе чувствовать чуточку больше, не думая о том, вредит ли это кому-то (Джисон глупый, никому это не вредит). Через пару минут в уведомлениях всплывает «я тоже по тебе скучаю, любовь моя», и Джисон чувствует себя самым счастливым.