Ольхонская четверка

— Глаи, я так боюсь! — воскликнула Орина, когда они стояли в очереди к Арке Каменного цветка. — Это ничего, — ответила Аглая с улыбкой. — Это ничего. Я с тобой. — Неправда, — шмыгнула носом Рина. — Нас разнесет в разные стороны, мы будем совершенно одни! — Ты не будешь одна, — обняла ее Аглая. — Я тебя найду. — Правда? — Клянусь. И они, не расжав рук, одновременно перешагнули через порог. Пусть Орина не потеряется на Ольхоне, пусть она останется со мной рядом. Я требую! — мысленно приказала Аглая и, памятуя о ценности волос в шаманизме, вырвала два волоска и уронила их в туман портала. — А волосы — плата за исполнение.       На Ольхоне Аглая оказалась одна, но все же сложила руки рупором и крикнула: — Рина! Где ты, Рина? — Я здесь! — раздался голос подруги из перелеска. — Я иду! — крикнула Аглая. В перелеске было на удивление темно, и она порадовалась своему наследству, кольцу прапрабабки Зоси, благодаря которому она уже сейчас могла колдовать. Орину она нашла быстро: она испуганно озиралась и вскрикнула, когда Аглая схватила ее за руку. — Не бойся, это я, Аглая. Я тебя нашла, теперь все будет в порядке. Пойдем. — Куда это? — Искать Алатырь, конечно! — рассмеялась Аглая и потянула подругу за собой.       Потом к ним присоединились две девочки и дальше они шли в четвером, продираясь сквозь бурелом. Часам к четырем они проголодались. Девочка с лавандовыми волосами констатировала: — Есть хочется, а нечего. — Неправда, — покачала головой Аглая и открыла рюкзак, все это время болтавшийся у нее за спиной. — Угощайтесь, panie! Она достала из рюкзака четыре банки паштета и две лепешки, которые ей положили с собой родители. Они поели, а на сытый желудок можно и поболтать. — Как вас зовут? — спросила Аглая. — Вы так и не представились. — Как и вы, — заметила темноволосая девочка ей в тон. — А впрочем, ладно. Меня зовут Барбара Жигмановская, можно просто Бася. — Аглая Адамова, она же — Аглайча, — кивнула Аглая. — Веля, то есть Эвелина Мрвалевич, — представилась девочка с лавандовыми волосами. — Орина Иванова, — улыбнулась Рина. — Получается, в нашей компании две польки? — Три, — поправила Аглая. — Давайте поболтаем о мечтах. Кем вы хотите стать? — Я хочу стать актрисой, — проговорила Веля. — Я метаморф, так что, думаю, что у меня получится. — Наверное, я хочу быть как мои родители, — задумчиво сказала Рина. — Они работают в Стеклянной палате. — Я не знаю, кем я буду, — нахмурилась Бася. — Может быть, композитором? — А я хочу быть модельером, — поделилась Аглая. — И уехать в Польшу. Насовсем. — Ты знаешь язык? — спросила Веля. — Я на нем заговорила. А вы как думали, откуда у меня этот акцент?       Только тогда Рина заметила, что и у Аглаи, и у Вели, и у Баси, было что-то общее в произношении — что-то почти неразличимое и придающее какую-то изюминку. Оказывается, это был акцент. Аглая улыбнулась, словно прочтя Ринины мысли, и добавила: — Буду жить в Вадовице. Говорят, там красиво. Она посмотрела на небо и вдруг заторопилась: — Ладно, пойдем. Где-то через полчаса начнет смеркаться. Вы же не хотите искать Алатырь по темноте? Это была действенная мотивация. Девочки собрали мусор и положили его в Аглаин рюкзачок, а потом пошли дальше.       После Испытания Поиском им пришлось расстаться потому, что Аглаю и Рину распределили на Хорс, а Велю и Басю — на Даждьбог. — Ничего, что мы расстаемся, — сказала Веля. — Мы всегда будем помнить об этом приключении. — Tak jest, — кивнула Аглая. — Мы никогда не станем врагами, — добавила Бася. Рина достала чармы, у Аглаи нашлись цветные нитки, и они принялись делать браслеты дружбы: Бася — Аглае, Аглая — Веле, Веля — Рине, Рина — Басе. А потом соединили кончики сведенных пальцев, указательного и среднего, вместе. — Да здравствует Ольхонская четверка! — воскликнула Рина. — Да здравствует! — повторила Веля. — Vivat! Niech żyje! — воскликнули вместе Аглая и Бася.       Они обнялись, чувствуя переполнявшее их необыкновенно сильное чувство единения, которое не исчезло и после того, как они расстались.