Зарисовки по Шакариану

      Иногда ей кажется, что она умерла. По сути, так оно и было. Её воскресили, решив пойти на перекор всем законам природы, обманули саму смерть. Или не обманули. И она действительно мертва, а сейчас этот монолог происходит в голове у её точного ИИ, который думает, что он Шепард. Она вздыхает, тихо выпуская воздух из лёгких. Вроде как из её настоящих лёгких. Смотрит в зеркало, два глаза в приглушенном освещении горят тусклыми красными огнями, просвечивают не до конца зажившие шрамы на её лице. И такие по всему новому гребаному телу. Шепард видит в отражении одновременно и себя и другого человека. От мыслей, что в отражении сейчас стоит призрак становится не по себе. Последние события наконец начинали мелькать у неё в голове. Как следует поразмыслить над случившимся как всегда не было времени. Снова как и в той прошлой жизни приходилось импровизировать на ходу и скорее действовать, нежели размышлять о вечном. И вот сейчас, когда она вернулась после Горизонта в свою каюту её наконец прошибает. Резко хочется послать все к чертям, в особенности его. Кто стал последней каплей. Она держалась как всегда и привыкла держаться. Ещё с тех самых времён, когда она была несовершеннолетней девчонкой, но уже неплохо справлялась с выживанием на улице в кругу таких же никому ненужных оборванцев в банде сирот, что с самого рождения были предоставлены только самим себе. В приюте некому было выговориться, в банде практически та же ситуация. Те немногие, кому выговаривалась Шепард, их можно было пересчитать по пальцам одной руки. Турианской или кваринской. В общем по руке, на которой было по три пальца.       Глава их уличной банды красных стал для неё первым наставником, учителем, братом и любовником. А далее и первым врагом. Первое предательство, разбитое сердце, разочарование, злость и ярость. А потом альянс, новая жизнь, космос, путешествия… Акуза. После пережитого там Шепард выпала на какое-то время из реальности. Все те события знатно пошатнули её психику. Весь отряд, кроме неё был убит, а она получила медаль лишь за то, что осталась чудом в живых… После никаких длительных личных связей. Устав не позволяет, но разве кого-то это когда-то останавливало? Финч заставил её вспомнить прошлое. Которое она предпочла бы и вовсе забыть навсегда. Этот мерзавец возомнил себя тем, кто может с помощью шантажа добиться от неё помощи. Она пропустила мимо ушей все его слова о том, что она когда-то была как он, держа его за грудки. Из рубрики летая, не забывай с кем ползал. О, она не забыла. К огромному сожалению. Но Финч это не тот человек, с кем она ползала. Скорее из тех, с кем и на одном поле срать бы не села. Поэтому она любезно сдала его турианцу, а просьбу добиться освобождения его дружка проигнорировала. Засранец начал верещать о том, что расскажет всем о её прошлом, что навредит её карьере. На что та только рассмеялась, ксенофобия, серьёзно? Он не мог придумать что-то получше? Компромата на самом деле хватало, будь он из тех, кто был действительно близок с Шепард в банде, она бы напряглась. Но их здесь не было, потому как кто-то не опустился бы до такого, а кто-то был уже давным давно на том свете. Женщина объяснила о том, что едва ли её волнует то, что про неё судачат другие, тем более теперь при её нынешнем статусе СПЕКТРа. Аргументы у мужчины поубавились и тот поспешил удалиться восвояси причитая о том, что может она никогда и не была частью их банды красных. Шепард не стала бы спорить, возможно так оно и было. Потому как при первой же возможности улучшить свою жизнь она сбежала от красных и поступила на службу в Альянс в программу N7. Турианец немного расстроился, что Шепард с Финчем обошлась так мягко, но как уже было ранее сказано едва ли Шепард беспокоило чужое мнение.       Шепард видела иронию, от которой хотелось скрежетать зубами, когда Миранда и Джейкоб решили освежить её память и припомнили события Акузы. Кто бы мог подумать, что инициаторы той трагедии и подстроенной смерти от щупалец молотильщика её команды когда-нибудь соберут её по частям мёртвую и заставят работать вместе с ними конечно же во имя всеобщего блага человечества… Ты теперь с Цербером? — мелькал голос в голове. И этот голос не утихал. Кстати, о голосе… Когда же судьба завела её на Нормандию в её жизни появился Лейтенант Аленко. Не то, чтобы её жизнь наладилась, такое детство как у неё, а точнее его отсутствие и пережитое на Акузе всегда останется с ней, может, потому ей было так легко принять решение войти в ряды Альянса. Без сомнений, ведь на Земле её никто и ничто не держало. У неё никогда не было дома. И неожиданно и незаметно домом стал корабль под названием Нормандия. а точнее экипаж, её команда. Кайден стал надеждой для неё. На что-то большее, чем мимолетное удовольствие. На что-то, похожее на счастье. Счастье, которое разбилось вдребезги на Горизонте. Ей хочется в одночасье пойти напиться и забыться, лишь бы не думать об этом всем. Да ладно? Ты же капитан Шепард. Разве ты можешь жалеть себя из-за какого-то юнца, с которым у тебя был всего один раз секс? И который не пошел за тобой в ад? Разве можно его за это винить? Но обида продолжала расти со скоростью сверхновой. Отражение в зеркале стало жалким.       Шепард резко смахнула слезы рукой, коря себя за то, что выглядит как глупая незрелая девчонка, что хнычет от неразделенной любви. И взяв всю свою волю в кулак решительно сделала вывод, что нужно позволить себе небольшую слабину и напиться перед очередным сложным днем, наплевав на последствия. Если она не снимет пар и своё чертово напряжение, то свихнется. И только она поспешила выскочить из своей каюты как тут же врезалась в кого-то. Этим кем-то оказался никто иной как Гаррус.       — Шепард? Не вовремя?       Она отпрянула в сторону, поднимая руки в примирительном жесте.       — Да нет, все хорошо. Хорошо.       Интонация сказанного выдавала прекрасно то, что ничего подобного не происходило и не о каком хорошо и речи быть не могло. Женщина понадеялась на неосведомлённость Гарруса в человеческой мимике, а потом вспомнила сколько он пробыл уже на человеческом корабле. И до сих пор пребывает. По тому как едва заметно дрогнули его жвалы, было понятно, что тот все-таки заметил, что с ней что-то не так.       — Не вовремя, — ответил он за неё, подытожив.       — В чем дело? — решила перейти сразу к делу Шепард, предпочтя сделать вид, что всё в порядке и её состояние не стоит его внимания.       Гаррус помялся на месте, но все-таки ответил:       — Сидонис. Я знаю, где он.       Шепард мысленно взвыла. Но быстро взяла себя в руки. Не время раскисать, нужно брать себя в руки и помочь своему другу. Она кивнула.       — Куда прокладывать курс?       Гаррус покачал головой.       — Цитадель.       Её рука касается его плеча. На минуту он успокаивается, гнев уходит и остаётся только обида. Он просил помочь ей совершить суд над Сидонисом, на которого Архангел вынес вердикт о посмертном прощении. Но в последний момент женщина закрыла собой того, кто когда-то был его другом. А стал причиной смерти хороших людей. Но Шепард не позволила. Она видела что там, где стоял Сидонис убивать уже было нечего. Он уже был мёртв. Турианец не чувствовал вкус еды, лица покойников встают перед его взором, когда тот пытается спать. Они смотрят с укором, спрашивая: почему ты убил нас, Сидонис? Гарусс прекрасно всё видел через прицел снайперской винтовки. Но продолжал просить и умолять, чтобы она ушла с прицела и позволила ему нажать на курок. Но этого не произошло.       Их взгляды встречаются, он переводит взор с её глаз на её руку, что сжимала его плечо. Гаррус тяжело вздыхает и его рука ложиться поверх её, а затем убирает со своего плеча, немного задержавшись.       — Я не знаю, что делать с серым, Шепард.       — Доверься своему сердцу.       Банальнее не придумаешь. Шепард чертыхается, но сказанного уже не вернуть. Он усмехается без улыбки.       — Поехали отсюда. Больше нам здесь делать нечего.       Шепард не может заснуть. К всеобщим переживаниям добавился пункт об обиде Гарруса на неё за то, что она не дала ему совершить справедливое наказание за смерть его товарищей. Она едет на лифте на жилую палубу и заходит на левую смотровую, держа курс на бар. Касуми в её личном обустроенном уголке не было, или же та предпочитала даже спать в тактической маскировке. Женщина налила себе спиртного, опрокинула стопку, потом ещё, и ещё. Затем, недолго думая, взяла пару бутылок и направилась в сторону главной батареи вооружения Нормандии. Шепард была уверена, что турианец ещё не спит и скорее всего занимается своей обожаемой калибровкой. Утонуть в работе один из способов отвлечения от тяжёлых мыслей.       — Есть минутка?       Гаррус вздрогнул и обернулся. На удивление Шепард он не занимался калибровкой. Он сидел на ящике и держал свой визор в руках. У Шепард промелькнула мысль с забавным фактом, что она видит два глаза турианца без синего визора в первый раз. Когда ему попало ракетой в лицо не в счёт.       — Я не вовремя?       — Да нет, всё в порядке.       Обоих пробрало на саркастичные смешки с повторения ситуации наоборот.       — Мы с тобой похожи, Викариан. Оба не любим признаваться в том, что не всё в порядке и жаловаться на свои проблемы.       Он похлопал рукой рядом с собой, не сразу замечая, что в руках у женщины бутылки. Она помахала ими перед ним, устраиваясь рядом. Гаррус немного был удивлён.       — Хочешь отпраздновать несостоявшееся покушение?       Шепард нахмурилась.       — Хочу просто выпить с тобой. Это не приказ. Просьба. Я пойму, если ты против.       Гаррус устало покачал головой.       — Я не против. Честно говоря, я бы и сам наведался к тебе с бутылкой, если бы она у меня была.       — Там у Касуми полный бар.       — Декстро — аминокислотное тоже есть в наличии? Цербер постарался на славу.       Шепард хлопнула себя по лбу ладонью, оставляя бутылки рядом на полу.       — Ох Гаррус, я чуть тебя не отравила. Как я такое могла забыть…       — Не страшно, схожу за своей порцией. Я быстро.       — Черт.       Шепард вздохнула и упала спиной на стену. Вскоре Гаррус вернулся и сёл рядом. Она приложилась к бутылке, сделала пару глотков. Воцарилась гнетущая тишина.       — Шепард, несмотря на то, как всё получилось с Сидонисом… Я хочу сказать спасибо, возможно… Так будет правильнее.       — Я знаю, что ты злишься.       — Я не злюсь. На что и кого угодно, но только не на тебя… С моей проблемой мы разобрались, хоть мне ещё и нужно будет как следует обдумать, но я не могу не спросить о твоей… После горизонта ты сама не своя.       Шепард сделала ещё пару глотков. Похоже, осушить одной ещё две бутылки ей не составит труда.       — Я считала, что Кайден относится к типу людей, на которых можно смело положиться в трудную минуту, с чего-то решила, что он последует за мной. Как ты. Но он не сделал этого. И от этого факта я сейчас пью и выливаю всё это на тебя. Такое ощущение, что я своим внезапным появлением с того света напугала его. Что он смирился с тем, что меня больше нет. А тут… Вот так сюрприз! Здрасьте, приехали. А мы вас не ждали. А вы припёрлись… Я жива, но с цербером. И второй факт почему-то не дал ему просто порадоваться тому, что я жива. Перечеркнул всё то, что было между нами.       Рыжеволосая в очередной раз вздохнула. Начиная пьянеть, границы субординации стирались, а потому та просто уронила голову на плечо турианца. Гаррус вопросительно вскинул бровь, если это выражение можно было применить к мимике турианцев. Но к её удивлению он не стал возражать, только посмотрел сверху вниз.       — Хочешь скажу то, что приподнимет тебе настроение?       — Валяй.       — Кайден мудак.       Шепард хохотнула.       — Сразу полегчало, — не без сарказма заметила она.       — Он мог бы просто порадоваться, встретив тебя. Учитывая, что вы близки.       — Были близки, — поправила Шепард.       Гаррус, недолго думая, последовал примеру Шепард и положил свою голову на её. Оба облокотились на стену. Без брони в гражданской одежде Гаррус уже не казался таким большим, а наоборот просто высоким и щуплым. Теперь он положил свою руку ей на плечо со спины, дружески приобняв. Шепард прикрыла глаза, всё начинало плыть и кружиться, появилась непреодолимая потребность уткнуться Гаррусу в грудь, чтобы её обняли и приласкали.       — Не то, чтобы я разбирался в человеческой привлекательности… Но я думаю, что его вполне можно считать последним глупцом, что он решил потерять такую красотку как ты.       — Гаррус, ты меня смущаешь.       — Стараюсь. Мне больше нравится, когда ты улыбаешься, капитан.       — Давай сегодня без званий. Хочу просто побыть раскисшей бедной женщиной, которую бросили, и которая пришла изливать душу своему лучшему другу турианцу.       — Я польщён, Джейн.       Ей понравилось, как звучало её имя, произнесённое его голосом. Субгармоники приятно ласкали слух.       — А как же остальные?       — Лиара изменилась, я бы сказала повзрослела, стала жёстче, Тали занимается делами флота, Рекс делами Тучанки, своей родины. У всех свои проблемы, своя жизнь. С моей смертью жизнь не остановилась. Кайден в Альянсе. Эш на том свете… Джокер и ты по прежнему со мной. Но изливать ему душу я не пойду, затравит анекдотами… А СУЗи присоединится, у них там своя атмосфера. Новая команда у нас как на подбор. Один чуднее другого, но в нашей ситуации с коллекционерами и жнецами выбирать не приходится.       — Честно, когда я узнал о твоей смерти, что-то внутри меня потухло и сломалось. Я вспоминал наши разговоры на старой Нормандии. Иногда мне не доставало твоих наставлений и советов.       — Не смотря на все мои наставления ты полетел на Омегу совершать самосуд над всякими ублюдками.       — Как хорошо, что ты так вовремя появилась и спасла мою задницу.       — Было бы безумно жаль, если бы она досталась бандам Омеги, а не мне.       Гаррус засмеялся, открывая свою бутылку. Шепард подняла протестующе руку.       — Погоди. У нас на Земле есть традиция. Говорить тосты и пить на брудершафт. Гаррус вопросительно склонил голову, поднимаясь с ящика вслед за Шепард.       — Первое я знаю, а вот на счёт второго не уверен.       — Это значит братство. Этакий ритуал закрепления дружбы и перехода на «ты». Нужно выпить содержимое, переплетая в локтях руки. А потом поцеловаться. Ну, последнее не обязательно. Предлагаю выпить за тебя, Гаррус. Ты был со мной с самого начала и продолжаешь быть несмотря ни на что. И готов идти за мной даже в ад.       — Не то, что некоторые, правда?       — Правда. А потому соглашусь с твоим суждением насчёт Кайдена и с уверенностью скажу, что несмотря на то, что он прекрасный солдат, на горизонте он был мудаком. Так что черт с ним. Сейчас мы пьем за Гарруса Вакариана, самого крутого турианца из всех, что я знаю.       — И за Джейн Шепард, самого необыкновенного капитана и самую прекрасную женщину из всех, что я знаю.       Их руки переплелись и они сделали несколько глотков каждый из своей бутылки, а когда ритуал закончился, то неловко попытались выпутаться из собственных рук. А когда им это удалось, то оба улыбались и смеялись.       — Кстати говоря, как турианцы целуются? Или у вас есть какой-то аналог этого жеста?       — Ну, я думаю ты не могла не заметить, что со строением наших губ это будет не столь… Эффективно, как например у азари или у вас, людей. Наши не такие мягкие, как ваши. А потому мы просто соприкасаемся лбами, вот так…       Гаррус боднул слегка её лоб своим, нагибаясь, чтобы их рост сравнялся.       — Этот жест у нас применяется как и с родными и близкими, так и в случае романтических отношений.       — А у нас какой случай? — хохотнула Шепард, хитро улыбнувшись и сверкнув глазами в полутьме помещения с красным освещением.       Гаррус с удивлением покосился на неё, неловко почесав шею.       — Э-э, тяжёлый?       — Хах, смешно, Вакариан. Про жнецов и общий пиздец я и так знаю, что всё плохо. Так-то сейчас я конкретно про нас.       — Про нас… Прямо сейчас я рад, что могу вот так вот просто поговорить и выпить с тобой.       — Это взаимно.       Она снова уселась на ящик, а Гаррус облокотился на главную панель. Отхлебнув из своей декстро бутылки, турианец хмыкнул, у него тоже начинало немного всё плыть и тянуть в сон.       — Вся эта миссия… Тянет на самоубийство.       — Самоубийственная миссия, — кивнула Шепард.       — А я на человеческом корабле. На наших кораблях с дисциплиной и преодолением стресса немного по другому.       — И как же турианцы справляются со всем этим?       — У нас дисциплина жёстче, но разрешены спарринги. Чтобы выпустить пар… Как-то раз я был на ножах с одной разведчицей. Пошли с ней на ринг выяснять отношения. После девяти раундов объявили ничью на горе букмекеров, а решающий раунд она предложила провести у неё дома. У меня были длинные руки, ну то есть продолжают быть, а она вся такая гибкая… Короче, я это всё к чему? Выпускать пар можно не только на ринге.       Он кашлянул в кулак, поздно осознав, что возможно взболтнул лишнего. Алкоголь брал своё. Шепард покачала насмешливо головой. Неожиданный порыв заставил её сказать следующее:       — Слушай, ты ведь напряжён. И я тоже. Как на счёт снятия пара? Гаррус отошёл в сторону от панели, пытаясь переварить сказанное капитаном.       — Не думаю, что сейчас тебе нужен спарринг.       Шепард, в свою очередь грациозно поднялась и облокотилась на главную панель вместо Гарруса.       — Как на счёт перехода к решающему раунду, м-м?       Её улыбка поменялась. Она стала какой-то… Заигрывающей? Или это ему сейчас всё только кажется из-за опьянения?       — Я… Кхм… Оу, ты про это. Это имеешь ввиду. В смысле мы с тобой?       До Гарруса наконец дошло, когда Шепард утвердительно кивнула, видно было, что его реакция знатно так её позабавила.       — Капитан, я…       Шепард цыкнула, возмущённо на него зыркнув.       — Джейн.       Женщина кивнула, одобрительно улыбнувшись.       — Не думал, что тебя может тянуть к… Мужчинам со шрамами.       Очевидно, он собирался сказать другое.       — Я, на самом деле, тоже. Но против шрамов ничего не имею, сама сплошной шрам, да и против турианских мужчин тоже. А со шрамами так вообще чудесно. Не то, чтобы я прямо западала на ваш вид… Я бы сказала, что мне интересен конкретно ты. Ну так что скажешь?       — Что я скажу? Что я скажу… Почему бы и нет? Во всей этой сраной галактике у меня есть фактически один друг — это ты… И, наверно, ничего плохого не случится, если мы попробуем. Правда, если честно, пока не особо представляю, как это можно воплотить в реальность.       — Зачем представлять, когда можно воплощать?       Джейн подошла вплотную. Посмотрела прямо ему в глаза, подняв голову и тряхнув копной огненно рыжих волос. Гаррус не разбирался в человеческой привлекательности, но почему-то точно знал, что цвет её волос уникальный, как и цвет глаз. Пронзительно зеленый, а в сочетании с красными огоньками и затягивающимися шрамами она походила на дьяволицу, кажется так многие из экипажа называли её. И от сочетания всего, что произошло с ним в последние недели и месяцы его жизни, и то, что происходило сейчас, он был готов прыгнуть в ад следом за ней, а прямо сейчас утонуть в бездне этих притягательных глаз.       — С чего бы начать?       — С малого? — предложила Шепард.       И привстав на цыпочки, коснулась его губ своими. Он наклонился, прикрывая глаза, отдаваясь ощущениям. Это не было похоже на поцелуй с турианками, да и опыта, на самом деле, признаться честно, у него особо много то и не имелось, но он точно мог сказать, ему нравилось то, что сейчас происходит. Мягкость её губ, касание рук к его лицу и поглаживание ими его шрамов. Соприкосновение языков и переплетение, он позволил себе чуть прикусить её нижнюю губу, от чего она шумно втянула воздух, чуть слышно простонав от удовольствия. Его руки прошлись по её спине и пояснице, погладив и прижав к себе вплотную. Мгновение казалось вечностью, а затем в порывах безудержной страсти, Гаррус случайно толкнул её ближе к панели и та от касания пятой точки Шепард жалобно заверещала, оповещая о том, что кто-то не туда нажал. Оба как ошпаренные отстранились друг от друга и турианец, обречённо рыкнув себе под нос, подскочил к панели, нажал пару кнопок, выключая полностью аппаратуру. Схватившись за голову, мужчина отошёл в другой угол, покосившись на своего капитана, которая быстро пригладила растрепавшиеся волосы, приводя причёску в порядок и глядя на неё было сложно предположить, что минуту назад она страстно целовалась с ним, готовая на большее.       — Завтра тяжёлый день, а на часах уже время ближется к утру, так что я должна идти. Спасибо, что уделил мне время, Гаррус.       Она коснулась его плеча и поспешила выскочить и скрыться за створками автоматической двери.       А Гаррус тупо стоял и пялился на дверь, всё ещё не понимая, взаправду ли сейчас всё это было? Или это всё безумный сон после безумного дня? И злая шутка его воображения. В любом случае, сейчас ему нужно было идти спать. Почувствовав возбуждение, которое никуда не делось, а было внезапно прервано, Гаррус вздохнул, думая как же теперь ему после всего этого спокойно спать.       Шепард проснулась нехотя, произошедшее вчера стояло в голове и было стыдно. Дала слабину, ещё и Гарруса втянула. А самое страшное было то, что ей понравилось. Межвидовые связи оказывается очень даже интересны и своеобразны, теперь ей было любопытно взглянуть на Гарруса без одежды, прикоснуться к его коже и пластинам… Так, стоп. А если всё это наваждение, потребность заткнуть дыру боли после того, как Кайден не пошёл за ней? В любом случае, ей стоит извиниться перед ним. Наверно, это всё от хронической усталости, стресса и выпитого. Но ей действительно нужно было выпустить пар, а к чему это всё приведёт неизвестно.       За завтраком она поспешила присесть на против Гарруса.       — Доброе утро.       — Шепард, — кивнул турианец, доедая свой декстро завтрак.       Шепард не могла не заметить, как тот слегка вздрогнул, когда та поздоровалась с ним и как дрогнули его жвалы. Находясь длительное время с инопланетянами на одном корабле волей не волей начинаешь разбираться в их мимике. Тем более с теми, с кем уже Шепард успела подружиться со времён беготни за Сареном. А вчера не только подружится…       — Слушай, я думаю нам нужно после завтрака поговорить.       — Я тоже об этом думал… Эм, Шепард? Твоё лицо…       Джейн вопросительно склонила голову, не понимая о чем говорит Гаррус. Затем включила режим зеркала на своём инструментроне. Вокруг её рта было раздражение, обширные покраснения, вызванные, как видимо, вчерашними поцелуями с Гаррусом. К их счастью или несчастью к завтраку также присоединился доктор Солус, а точнее пробежал мимо, но успел как всегда сделать абсолютно всё.       — Доброе утро, капитан! Чудесно выглядите, не считая раздражения вокруг рта. Позволите взглянуть? Возможна аллергическая реакция. Алкоголь? Продукты? Вещества, несовместимые с человеческой иммунной системой? Зайдите ко мне перед высадкой, дам хорошую мазь и препараты. У нас почти кончилось кофе на корабле. Ума не приложу, кто его весь выпил… А, это я, извиняюсь. Сколько работы, столько и кофе.       Саларианец налил себе в свою кружку бодрящий напиток, сделал глоток, довольно причмокнул, с наслаждением прикрыв нижние веки. Быстро поместил на поднос свой завтрак и поспешил обратно в свою лабораторию, мыча себе под ноздри какую-то незамысловатую саларианскую песенку, перед этим бросив на последок:       — Раздражение вполне ожидаемо от активного трения об грубую турианскую кожу. Человеческая мягкая и чувствительная. Можете зайти вдвоём позже, я подробно объясню и дам рекомендации дабы избежать неудобства. Также возможны аллергические реакции из-за попадания декстро веществ внутрь.       И, оставив их с данной информацией наедине, улетел со скоростью урагана в свою лабораторию. Шепард поблагодарила всех богов всех рас и народов за то, что больше на кухне в такую рань пока никого не было а их повар отошёл в лазарет к доктору Чаквас, чтобы та разобралась с порезом на руке от недавно заточенного острого ножа. Но, хоть их никто и не услышал, легче от этого всё равно не стало. Гаррус прочистил горло, кашлянув в кулак и провожая взглядом радостного саларианского доктора, после посмотрел на Шепард.       — Да он сама тактичность. Мне страшно даже представить как он это узнал… Или от кого.       — Мог вполне догадаться. Он же знает все на свете… Это было… Неловко. — кивнула Шепард, соглашаясь с молчаливым и задумчивым турианцем.       — Я подойду к тебе, когда закончу с завтраком, зайду к Мордину и проведу обход экипажа.       Гаррус на это кивнул и оставив свой поднос на кухне поспешил к себе.       Шепард, как только он ушёл, спрятав лицо в ладонях, сильно зажмурилась, желая провалиться сквозь землю. Что с ней такое? Почему всё это в ней вызывает такой трепет, страх и неловкость?       Выслушав подробно от Мордина его наставления, Шепард гадала — откуда он мог узнать, что было между ней и Гаррусом? Заверив, что доверие между врачом и пациентом бесценно и что он не в коем разе над ней не издевается тот поспешил вручить ей мазь и проследить, чтобы она выпила таблетки. А также добавил, чтобы они наслаждались друг другом, пока есть на это время, не придется тратится на алкоголь для расслабления и отвлечения от тяжёлой миссии.       — Неужели у меня на лбу написано, что я неровно дышу к Гаррусу?       Мордин задумался, а потом ответил:       — А, человеческие поговорки.       — По мне так заметно, что я с ним сблизилась?       — Можно было не объяснять, я понял вопрос. Чувства невозможно скрыть. Точнее, биохимические процессы. Ну и конечно не обошлось без Касуми, вчера она видела вас со спиртным и как вы направляетесь к Гаррусу, а специалист Келли осведомила также весь экипаж, что на горизонте вы повстречали Кайдена и тот не пожелал присоединяться к команде, чем очень вас огорчил. Корабль большой, команда тоже, но коллектив есть коллектив, слухи разлетаются со скоростью батарианских взрывчаток.       Шепард закатила глаза, делая себе пометку зайти к Касуми и навестить Келли в первую очередь, как выяснилось к главным сплетницам корабля.       — Не стоит так переживать из-за обсуждения вашей персоны, все-таки вы наш капитан, я бы сказал все эти разговоры вполне естественны, — поспешил её успокоить Мордин.       — Да, но я бы предпочла, чтобы о моей личной жизни не знал весь корабль, — буркнула капитан.       — Я думаю, что вам явно скоро будет не до этого, как и всем нам, потому экипаж и старается расслабиться и обсуждать более оптимистичные темы.       — Ладно, Мордин, спасибо за лекарства. Через сколько после использовании мази пройдет раздражение?       — Через пару часов.       — Отлично, а пока придется походить с красной мордой на корабле.       — Какая же любовь без жертв? — хихикнул Мордин.       — Это так-то ты надо мной не издеваешься, профессор?       — Молчу, молчу, не удержался.       Шепард развернулась к нему спиной, подошла к двери, чтобы уйти, автоматическая дверь послушно раздвинула створки, но капитан внезапно остановилась, как вкопанная. Дверь возражать не стала и закрылась. Мордин оторвался от монитора и с готовностью спросил:       — Что-то ещё, капитан?       Она, скрежетнув зубами, развернулась и подошла обратно к доктору и нехотя кивнула.       — Не хочу отнимать у вас время, но все-таки думаю, что у меня есть пара вопросов по поводу моего… Раздражения.       Мордин быстро закивал, показывая на кушетку, чтобы она устраивалась поудобнее. Шепард присела и сразу поспешила начать:       — Меня интересует вопрос межвидовых… Связей. Это опасно? Я просто… Никогда этим не интересовалась. До этого момента. И если честно, не хочу вас ещё и заставлять выполнять функцию корабельного психолога, на это у нас тут имеется Келли, но почему-то вы у меня вызываете куда больше доверия в плане нераспространения информации.       — Разумеется, капитан. Все, что сейчас мы с вами обсудим останется строго между нами. Вы говорите с бывшим представителем отдела ГОР. Так что можете во мне не сомневаться. Я умею хранить секреты как доктор и как саларианец. Не опасно. На первых парах выражаясь человеческими метафорами это совершенно нормально, что ваш организм так на это отреагировал. На постоянной основе этого не будет. Оба организма вскоре адаптируются друг к другу, но тем не менее рекомендую использование смазок, во избежание натертостей а также избегать попадания внутрь.       Шепард постаралась сидеть с каменным лицом, но глаза предательски забегали по помещению, избегая зрительного контакта с Мордином, эта деталь естественно от него не ускользнула.       — Все в порядке, капитан. То, что вы испытываете — совершенно нормально. Поиск сексуальной разрядки в связи с огромным количеством ответственности и стресса вполне естественен.       — Хотите сказать, что Гаррус меня интересует просто в физическом плане?       — Я хочу сказать, что в этом нет ничего постыдного. А в каком плане он вас интересует — это ваше право и дело. Между вами и им. У саларианцев вообще понятие, которое у людей называется любовь не разделяется на физическое влечение и психологическое. Мы все воспринимаем это как очередную единую химическую реакцию организма, когда приходит время размножения, продолжения своего рода.       — И легче мне почему-то от этого не стало, — улыбнулась измученной улыбкой Шепард.       — Капитан, я понимаю, что вы чувствуете. И ещё раз повторю, наслаждайтесь редкими минутами счастья этой скоротечной жизни. Моя жизнь уже подходит к концу, но я продолжаю её любить, какой бы она не была. Вы живете сотни лет, азари и кроганы вообще по тысяче, а мой народ едва ли дотягивает до половины века. Так что все у нас будет прекрасно. В нашем веке межвидовые отношения давно стали нормой, хоть и считаются какой-то диковинной в узких кругах, такое было всегда. Всем не угодить. Но можно угодить себе. И жить так как хочется вам, наплевав на мнение других.       — Не знаю, что и сказать, Мордин. Спасибо.       — Закажите мне месячный запас кофе, и мы будем с вами в расчёте, — отмахнулся профессор, — у нас на планете не бывает чего-то подобного, пожалуй этот напиток — лучшее достижение человечества за всю вашу историю эволюции.       Шепард усмехнулась.       — Будет вам кофе, доктор. Организуем. Ещё раз огромное спасибо.       — Не стоит. Спрашивайте, мне не сложно помочь. И не забудьте сказать Вакариану, чтобы тоже заглянул ко мне.       Капитан кивнула, вздохнула и отправилась проводить обход по кораблю. Их ждала очередная непростая миссия и ей нужно было убедиться, что все готовы.       Большинство старались делать вид, что не замечают красного лица капитана. Кто-то из-за объёма работы и вовсе не заметил, а кто-то напротив вопросительно глядел, но не осмеливался спросить. Но к огромному сожалению Шепард, так сделали не все.       — Хэй, капитан. Ну и черт с этим Кайденом, нам он не нужен, видетели не угодили ему, что с Цербером. Гаррус как-то роднее.       — Мистер Моро, капитан не задавала вам вопроса, что вы думаете по поводу её покрасневшего лица.       — А, так все-таки это от Гарруса такое? А я думал аллергия какая.       Шепард скрежетнула зубами, переводя взгляд с пилота Джокера на синий шар по имени СУЗИ. И кивнув им на прощание а потом осознав, что даже ничего толком им и не сказала в этот раз, поспешила на беседу с Келли.       — Капитан, я не хотела ничего плохого, честное слово! Я хотела поговорить с Касуми, провести с ней сеанс психологической помощи, ведь она все-таки потеряла любимого человека. Мы с ней разговорились, я привела в пример вас, что вы стойко переживаете разлуку с лейтенантом Аленко, а она мне сказала, что видела как вы не отчаиваетесь и продолжаете жить и в этом вам помогает Гаррус. Я просто порадовалась за вас, что Гаррус помогает вашему разбитому сердцу!       — Порадовались да так, что решили, что радоваться вместе с вами должна вся Нормандия? А что поможет вашему разбитому лицу после моего кулака, м? Я думаю очень поможет ваш язык, который вы с этого момента будете держать за зубами.       Келли испуганно захлопала глазами, не зная как отвечать на грозный тон капитана. А потому просто несколько раз активно закивала. Шепард, удостоверившись, что её прекрасно поняли и услышали больше ничего не произнося направилась дальше. Джейкоб предпочёл на пару с Мирандой тактично не поднимать тему красного лица Шепард.       — Касуми, привет. Зачем слухи распускаешь?       — Какие слухи, Шеп? Келли заверила меня, что на сеансе психолога все происходит строго между нами и все строго конфиденциально.       — Только теперь весь корабль в курсе, что я ходила к Гаррусу с выпивкой и это красное лицо дело рук, а точнее губ Гарруса.       — Да ладно тебе, Шеп. Будь проще, что поделать, что у Келли язык без костей?       — Ты ведь это прекрасно знала.       — Ну согласись, забавно вышло. И экипаж хоть стал не таким нервным.       — У всех появилась прекрасная тема для обсуждений, красная морда капитана от туринских губ и зубов…       По правде говоря, Шепард не сказать, что сильно злилась на них за это. Мордин был как всегда прав — это естественно. Чувство внезапного воодушевления и нахлынувшей надежды на что-то перевешивало обиду на слухи, которые все равно рано или поздно коснулись бы ее. Дальше она зашла к Тейну, который о чем-то как всегда задумался и либо не заметил её лицо с раздражением, либо сделал вид, что не заметил. Грюнт поинтересовался кто это так Шепард двинул, она сказала, что это аллергия. На что кроган задумался, а потом утвердительно кивнул.       — Экипаж говорит, что на Гарруса. Он тебя укусил?       — Что-то вроде того.       — Зачем? А, я кажется понимаю. Я бы тоже был бы не против тебя куснуть, если бы ты была бы кроганкой. А так не обижайся, Шепард, люди на мой взгляд слишком щуплые и мягкие, не за что ухватиться и можно легко сломать.       — Конечно, без обид, Грюнт. Бывай.       — Шепард, — кивнул кроган из пробирки, продолжая увлечённо читать что-то на инструментроне про земных динозавров.       Дальше была по списку Джек, которая перекинулась с Шепард парой тройкой фраз, согласно кивнула, когда Шепард сообщила, что на сегодняшнюю вылазку она берёт её и Гарруса. Та поглядев на её лицо лишь саркастично усмехнулась после слова Гаррус, но ничего на счет этого не ответила. К Заиду она зашла после всех, тот курил сигарету и медленно выпускал дым.       — На корабле тут болтают, что тебя Гаррус покусал. Не парься на счёт этих слухов, Шепард, пускай завидуют. Не фанат межрасового секса, но думаю что-то в этом увлекательное точно будет. Потом расскажешь.       — Не расскажу.       Заид посмеялся, глядя на то, как помимо её рта краснеют ещё и щеки.       — Да ладно тебе, я не настаиваю. Прости, если лезу не в своё дело.       Шепард закатила глаза и кивнув на прощание вышла из обители наёмника.       — Гаррус, нужно поговорить насчёт вчерашнего. Слушай, я позволила себе выпить лишнего, и сказать, и сделать… И должна извиниться за содеянное.       — Всё в порядке, капитан. Я всё понимаю. Нам всем иногда нужно выговориться и выпустить пар. Забавно всё это с Мордином вышло.       — Он дал мне мазь, таблеток а ещё выслал на почту видео с удобными позами для людей и турианцев. И тебя он, кстати, тоже ждёт на инструктаж по межвидовым связям.       — Он что? Ох… Да, мне тоже только что пришло. Слушай, Шепард…       — Я всё ещё хочу этого, Гаррус.       — Я думаю, у тебя есть варианты лучше меня, капитан.       Они оба вопросительно покосились друг на друга после услышанного и сказанного одновременно друг другу.       — Что?       — Что?       Оба тяжко вздохнули, покачав головами.       — Я действительно вчера сделала это, чтобы отвлечься и расслабиться от дурных мыслей. Но я не хотела использовать тебя. Мне понравилось. И хочу знать, понравилось ли тебе?       Гаррус снова не верил, что слышит это. Он был готов к тому, что Шепард скажет ему о том, что просто напросто они перебрали с алкоголем, устали, им надо было расслабится. Но к этому он точно был не готов.       — Мне тоже понравилось. Но я не понимаю до сих пор как такую как ты мог заинтересовать такой как я? После услышанного я могу рассчитывать на большее?       — Можешь.       — Это… Радует и будоражит.       — Я не хочу на тебя давить, Гаррус. Если тебе некомфортно — только скажи.       Она касается его плеча, а затем рука перемещается выше и ложится на его шрамированную щеку. Он задерживает с трепетом дыхание, поддаваясь на эту мимолетную ласку, неосознанно наклоняя голову ближе к её мягким пальцам.       — Ты не можешь давить на меня, Джейн. Я могу нервничать, да. Но не комфортно с тобой мне не бывает никогда.       — Это очень радует. Так… Когда мы?       — Я посмотрю то, что прислал Мордин. Подберу музыку, выпивку. Не хочу торопиться с последним выстрелом в радиатор… Метафора так себе, знаю. Прозвучало мерзко… Ну ты поняла. Сейчас самое то настроение для вычисления алгоритмов стрельбы.       Она улыбается, хихикает. Хихикает? И уходит. А Гаррус делает жест рукалицо от собственной глупости и неловкости что сейчас ему довелось пережить как только створки дверей с шипением закрываются.       Когда они сидят в укрытии бок о бок в очередной рутинной перестрелке, Гаррус начинает смотреть на Шепард по другому. Она, с остервенелым взглядом, вся в ошметках и внутренностях хасков, отбивающаяся от них кулаками и резотроном, бросающая гранаты и скрывающаяся в тактической маскировке выглядела сегодня особенно обворожительной и красивой. Сносящая головы точными выстрелами из вдовы, отдающая приказы своим, ласкающим слух, голосом…       — Эй, попугайчик!       Лысая татуированная женщина с охрененно сильной биотикой по имени Джек окликает его, трясёт за плечо и выдергивает из сладкого наваждения.       — Очнись и подбери свои слюни, пускай их в её каюте, а не здесь, ладно?       — О чем это ты?       — Об очевидном, балда! Думаешь совсем слепая, не вижу как ты её взглядом раздеваешь? Не ссы, скоро перепадёт. Она о тебе только и трындит.       — А что она сказала?       Джек хохотнула, едва отвлекаясь на то, что Гаррус пристрелил хаска, который собирался на прыгнуть на Джек сзади.       — Сказала, что от голоса твоего прётся как кошка от валерьянки.       Оба поспешили вперёд за Шепард, продолжая отстреливаться от хасков.       — Кошка и валерьянка? Что это?       — Спроси у неё сам.       — Народ, вы в курсе, что это общий канал и я всё слышу?       Джек безудержно смеётся, махая ей рукой.       — И я ничего тебе такого не говорила.       — Ты об этом подумала, Шепард. Признайся.       — Я ничего не слышу, — пропела женщина, отпихнув в сторону очередного хаска, Гаррус сделал несколько точных выстрелов, убирая тех, что бежали к Шепард сзади.       Она обернулась, одобрительно кивая на результат. А затем подняла голову, встречаясь взглядом с Гаррусом, что поспешил высунуться из укрытия и встав в полный рост, произнёс:       — Значит, мой голос, а, Шепард?       — Пошёл ты, Вакариан.       Они всё трое поравнялись, перезаряжая оружие и готовясь к следующей волне неприятелей. Шепард поспешила вперёд, оглядываясь и посылая Гаррусу воздушный поцелуй. Гаррус насмешливо хмыкнул, не без удовольствия скользя взглядом по её фигуре, облаченной в облегающую броню, а Джек, будучи свидетельницей игр в гляделки закатила глаза, цокнув недовольно языком.       — Вы ещё прямо тут поебитесь… Я постою подожду вон там, покурю.       — Ты же не куришь, — ответил турианец, улыбаясь.       — А из-за вас двоих и начну!       Все трое дружно засмеялись после её гениального замечания и продолжили свой путь.       После завершения пары тройки миссий Келли сообщила о том, что ей пришло сообщение на почту. Прочитав его, Джейн не долго думая так и не ответила и отправила письмо в корзину, где то успешно самоликвидировалась. Фото лейтенанта, что когда-то украшало её рабочий стол и появлялось на экране лишь только стоило ей подойти в рабочую зону было положено экраном вниз и отключено. Хомяк попискивал во сне, рыбки были накормлены, а модельки кораблей мирно поблескивали от света из аквариума. Они медленно но верно шли к своей цели. Корабль улучшался, команда набиралась, Касуми хихикала и умилялась, когда на совместных вылазках Гаррус мимолётно старался помочь Шепард, то подавал руку, то держал её винтовку, пока она вела длительные переговоры.       И вот подошло время к финальному прыжку к Омеге 4. Шепард после прохладного душа обнаружила у себя в каюте Гарруса с выпивкой, в лёгкой одежде и включающего забавную музыку. Турианец неловко пытается ей делать комплименты о её крепком стане и мягких волосах на голове, волнуется, чертыхается, подмечая, что если бы она была турианкой, то он непременно похвалил бы её гребень и тонкую талию. Она позволяет себе какое-то время понаслаждаться зрелищем а затем выключает музыку и перехватывает инициативу на себя, помогая незадачливому ухажеру. Он твердит о том, что столько всего шло в его жизни не так и он хотя бы раз хочет сделать всё правильно. Она касается его шрамов, они наклоняются друг к другу, соприкасаясь лбами, закрывая глаза. Его рука касается её мокрых после душа волос. Он открывает глаза, рассматривая их.       — Они могут быть твёрдыми и мягкими?       — Мокрыми и сухими.       — Интересно.       Она берёт его за руки и тянет в сторону своей постели. Гул аквариума умиротворяет, алкоголь вскоре кончается, разум мутнеет, всё вокруг становится неважным, перед ним лишь только обнаженная Джейн, с поблескивающими в темноте полосками алых шрамов, а перед ней обнажённый турианец, с тонкой талией, длинными руками, и гладкими пластинами на плечах, бёдрах и коленках. Они рассматривают друг друга с любопытством первооткрывателей, неуверенно прикасаются друг к другу, движения, поглаживания становятся с каждым прикосновением всё уверенней. Они вновь целуются, он кусает её в шею, прижимает к мягкой кровати своим тощим телом, проникая, двигаясь, даря новые непередаваемые ощущения. Вырываются на свободу сладкие стоны, Шепард отдаётся полностью ощущениям, шёпотом твердя Гаррусу о том, что она хочет ещё, ещё, ещё. Быстрее. Пожалуйста. Она почти умоляет. И эта Шепард заставляет его стонать одновременно с ней.

Сейчас она не его капитан. Сейчас она просто принадлежит ему. Всем телом и душой. О духи, за что вы так со мной? Я больше не смогу жить без неё. Она стала для него всем. Как и он для неё. Жнецы неизбежно придут. Им нужно будет сражаться и умирать. И если они умрут… Чтож, Гаррус последует за ней в любой ад. Он не оставит её, а она не оставит его. Всё просто.

Потому что нет Шепард без Вакариана.