Тайна хозяйки старинных часов

Ночь уже сгущала краски над школой чародейства и волшебства. Гул коридоров сходил на нет, указывая на то, что ученики постепенно разбредались по своим факультетским общежитиям. Приходило понимание, что хоть шум самой школы утих, в самих гостиных он не прекращался до самого отбоя. В гостиной Слизерина было шумно: несколько первокурсников спорили о чем-то, пока третьекурсники играли в волшебные шахматы, делая при этом ставки на победителя. Три шестикурсника спокойно сидели на кожаном диване, который стоял напротив большого камина, попивая, так любезно предложенный Фелпс, чай. Зелёный. С долькой лимона и двумя ложками сахара. Такой, какой любила она. Такой, какой любили и они. Нотт, Паркинсон и Малфой пытались обсудить какой-то бред, пока Гермиона наблюдала за ними, сидя на ковре напротив дивана, греясь теплом мерно горящего огня. Когда она поняла, что тишина слишком затягивается, кудрявая посмотрела на друзей. — Вы знаете, почему Гриффиндор и Слизерин постоянно ссорятся? , — поинтересовалась она, отпивая свой напиток. Вкусно. — Это давняя история, — начал Нотт, — Вроде как, это из-за того, что Салазар и Годрик не взлюбили друг-друга с самого начала. Фелпс усмехнулась, обнажая белые зубы, при этом всматриваясь в плавающую в жидкости дольку, представляя ее тонущим в море кораблем. Посмотрев на часы и увидев почти десять вечера, ее ухмылка стала преображаться в оскал. Пора. — Это действительно старая история, начавшаяся задолго, до основания школы… *** В одном городке на севере Гренландии, название которому был Каанаак, в семье китобоя и домохозяйки, родился рыжий мальчик, по имени Годрик Сантос. Жизнь его была прекрасна, даже очень! Через 7 лет от его рождения появилась младшая сестра с созвучным с цветком именем — Розита. Сокращенно Роза. Жила бы их семья не зная бед очень и очень долго, но когда мальчику исполнилось 14, на их деревню напали бандиты, разграбившие все поселение и убившие родителей маленького Годрика и еще более младшей Розы. Казалось бы, жизнь окончена, но нет: малец додумался взять в охапку сестру и аккуратно, словно по волшебству, незаметно пробраться на корабль к варварам, затаившись в самой дальней каюте, которая была неким служебным помещением. Ребята долго сидели там, ожидая либо того, что они быстро приплывут на сушу и начнут свою жизнь с чистого листа, либо того, что кто-то их заметит и уже не будет смысла выживать. Вот в один раз, когда Годрик пошел аккуратно добывать хотя бы кусок сырой рыбы для пропитания исхудавшей и больной неизвестной хворью, сестры, его нашел мужчина по имени Хатур, носивший на голове странную шляпу, похожую на горшок для рассады. Поняв, что жить ему осталось немного, парень, став на колени, стал просить помощи, надеясь растопить сердце незнакомца, чтоб он дал хоть немного еды. — Пожалуйста, помоги, — шептал Годрик мужчине, хватаясь имхудавшими от голода пальцами, — Моя сестра больна и голодна, ее тело очень исхудало за три недели, что мы сидим в дальней каюте. С каждым днём ей все хуже. Пожалуйста. Действительно, те недели, что они просидели практически без еды и воды не пошли им на пользу: щеки впали, сами они страшно исхудали да и рыжие, сверкающие на солнце волосы, теперь больше похожи на сгнивший стог сена. — Пошли, — проговорил прокуренным голосом Хатур, — Веди к сестре. Когда парень привел его к младшей, мужчина немного удивился, но быстро вернув себе серьезное лицо, подошел к девочке. Достав из кармана волшебную палочку, Хатур стал выводить на ее теле руны, которые немного помогли ей: цвет лица из бледно-зеленого стал немного розовее, а закатывающиеся глаза теперь сфокусированы. — Спасибо, — немного отойдя от шока проговорил малец, — А как ты… — Это будет наша тайна, — подмигнул ему мужчина и всунул в руки палочку, — У тебя есть потенциал, маленький Грифон. Учись. Взяв в руки дерево, парень стушевался: из кончика стали вырываться искры, а в пальцах стало собираться приятное тепло, отдающее во все части тела. Кивнув Хатуру, парень повернулся к сестре и понял, что их жизнь только начинается. Через еще две недели, корабль, на котором они плыли с самой Гренландии, пришвартовался на берегах Англии. Пока команда выгружала наворованное, чтоб это продать, два маленьких человека выбежали оттуда и спрятались за ближайшим зданием, спокойно выдохнув. Теперь их жизнь действительно начинается. — Маленький Грифон, — проговорил Хатур, найдя сорванцов, — Ты словно лев, прогрызающмй себе путь на свободу. Действительно молодец, что смог выбраться из ада. Теперь для тебя открыты все двери в мир. Не ошибись. Действительно, все начинается с нового листа. Поэтому Годрик принял решение изменить даже фамилию на более, как он думал, успешную. Гриффиндор. Грифон, открывающий новые двери. Именно это и придало ему сил. С каждым годом загнанный парнишка превращался во взрослого мужчину, пока его сестра расцветала и становилась миловидной, стройной девушкой. Эти изменения показали им, что жизнь — действительно сложная и удивительная штука. И что они смогли выбраться. Да, Годрик не жалел себя: работал везде и всем, чтобы прокормить себя, сестру, оплатить их маленькую халупу и немного обустроить ее, дабы жилось комфортнее. Постепенно мужчина научился пользоваться деревком, которое значительно облегчало ему жизнь. Вдруг, его к себе позвал один местный лорд, который прознал о его волшебных способностях и хотел с ним заиметь дружбу, поскольку не знал никого, кроме себя и своих сестёр, кто умел пользоваться магией. — Вы меня вызывали, — склонившись, поинтересовался Годрик, глядя прямо в пол, устланный деревом. — Да, вызывал, — проговорил мкжчина-ровестник, по которому было видно, что он из довольно состоятельной семьи, — Меня зовут Салазар. С этого странного знакомства и началось общение, а затем и дружба двух, таких разных, но таких одинаковых людей. Сам Салазар был наследником огромного состояния, доставшегося ему по наследству от умерших, в результате нападения, родителей. Поскольку он был единственным сыном в семье, его и поставили в главенство, буквально заставляя заботиться о младших сестрах: Ровене и Хельге. Втроем они были командой. Семьей, в которую так же приняли и Розу. В один из приятных вечеров, когда они тихо и мирно попивали алкоголь в гостиной, обсуждая, что они могли бы привести в мир, чтобы их запомнили, в голове восемнадцатилетней Розы вспыхнула идея, которая поразила всех наповал. — Как насчет того, чтобы создать школу? , — тихо прошептала Роза, смотря в камин. — Школы и так сейчас открываются, таким никого не удивишь, — спокойно сказала Ровена, допивая свой бокал с вином. — Давайте создадим школу волшебства! , — радостно подскочила молодая особа, смотря на удивлённых друзей, — Что вы так смотрите? Пока мы не оказались на том злосчастном корабле, Годрик и не догадывался, что может колдовать. Давайте направим детей в нужное русло и будем их обучать? — Хорошая идея, — проговорила Хельга, откидываясь на спинку стула, — Только кто их учить будет? Где? За что? И самый главный вопрос — чему? — Насчет средств можно не переживать, у нашей семьи их достаточно, да и всегда можно заручиться поддержкой государства, — подмигнул Салазар своей сестре, — Обучать будем мы всему, что знаем сами, поищем более сведущих в этом деле людей со всего континента, благо какие-никакие связи есть. — Первым учителем можно взять Хатура, — проговорил Годрик, наблюдая, — Он хоть и кажется отстраненным, но что-то да понимает в этом, и сможет направить учеников. — Место тоже не проблема. У нас в Аргайлшире есть большое поместье, которое давным давно заброшено, поскольку родителям не нравилось то место для жизни, — мерно говорила Ровена, — Там есть домовики, которые помогут с ремонтом и облагораживанием если что. Да и мы колдовать умеем, если что — починим сами. Этот вечер и стал судьбоносным в жизни четверых. Пока Салазар и Хельга занимались ремонтом поместья, превращая его в более улучшенный вид, Годрик и Ровена начали искать учителей, договариваться с правительством о покровительстве, доказывая, что магическое сообщество в Англии действительно поспособствовунт развитию мира. Закончив с бумажной волокитой и доказательствами, что магия не причиняет вред народу, они стали искать первого учителя. Хатур. Тот самый мужчина, спасший жизнь Годрика. Наши они его быстро, совсем не ожидая, что он был настолько близко к ним. — Кто вы, — проговорил Хатур, увидевший на своем пороге неизвестных мужчину и женщину, которая взглядом только могла показать, насколько она была величественна. — Хатур, это я, — прошептал Годрик, — Маленький грифон. Поняв, что перед ним старый знакомый, заметно постаревший чудак в не менее странной шляпе, улыбнулся и обнял Годрика, словно сына. Он пропустил их в дом и выслушал их идею о том, что они хотят открыть школу для детей с магическими способностями и предлагают ему стать первым учителем. — Я мало, что понимаю в магии, — говорил он, покуривая трубку, — Поэтому не знаю, соглашаться ли мне. — Все зависит от вас и вашего желания, — говорила уже Ровена, настроившись на деловой разговор, — Судя потому, что я не вижу тут, как говорится, приложенной женской руки к этому дому, могу предположить, что вы одинок и не имеете детей. Ваша жизнь довольно бедна, что можно увидеть по убранству дома в целом, да и по вашему виду честно говоря. Если посудить, то вы выйдете даже в плюс от того, что пойдёте работать учителем: стабильный заработок, общение с новыми людьми и, самое главное, с детьми. Вы же их действительно любите. — Откуда ты… — шокированно начал Хатур, откладывая трубку от себя. — Все очень просто. Ваше выражение лица, когда вы увидели Годрика смягчилось. Плюсом еще послужило то, что ваше доброе сердце и любовь к детям помогла им выжить, доказывая, насколько сильно вы готовы к самопожертвованию в сторону детей. Из этого следует вывод, что отказываться нет смысла. Хатур рассмеялся. Давно его так не веселили и прямо не указывали на его «промахи» и «победы». Вытерев слезу, мужчина нахмурился и начал рассматривать лицо 25-летней особы, что-то помечая у себя в голове. — Ты словно ворона, сидящая на ветке и своими когтями вырывающая правду. Умная, мудрая, неподступная, но готовая поделиться своими знаниями с нуждающимися, умея при этом апеллировать теми фактами, о которых никто бы не догадался. И действительно, девушка была такой. Не легкой на подъём красоткой с широкой душой и любовью ко всему, что движется, как это было у Хельги. Нет. Она слишком рассудительна, умела скрывать эмоции и видеть то, что не видел другой. — Благодарю, — кивнула она, все ещё не уводя взгляд от мужчины, — Ну так что? — Я согласен, — протянул мужчина руку для некого «заключения договорённости». Проведя целый год в поисках, двое молодых людей нашли прекрасных учителей, которые, хоть и были довольно преклонного возраста, но все же умели больше, чем многие волшебники, обучающиеся только на дому, благодаря родителям. Привезя всех профессоров в Англию, первым человеком, кто их принял, была Хельга, которая добродушно приняла их, накрыла стол всеми угощениями и, задарив любовью, приготовила комнаты в большом замке. С каждым днем подготовки, Хельга все больше раздраженно пыхтела на своих друзей. — Эти витражи не смотрятся тут! , — говорила Хельга, показывая Салазару на окно с разноцветными стёклами, которые красиво переливались на свету. — Хватит кричать, все хорошо, — более спокойным голосом ответил старший брат и откинул русую челку назад, — Не волнуйся, дети будут в восторге. — Ты же знаешь, что я переживаю, — с поворачивающимися слезами, говорила сердобольная девушка, прикладывая руки к груди, — А вдруг… — Без вдруг, Хельга! — Опять ругаетесь? , — сказал Хатур, облокотившись на стену, — Миленький витраж. Мужчина, у которого все еще были пристрастия носить странные шляпы и курить, подошел к располагавшейся Хельге и погладил ее по волосам, словно отец. Ему было действительно, в каком-то роде, жалко девочку. То ли тем, что она была ему как дочь, то ли тем, что не мог пройти мимо плачущей леди. — Пыхтишь как раздражённый барсук, — улыбнулся Хатур, доставая палочку и левитируя трубку куда-то далеко, — Но така же добрая и сердечная. Готовая защищать свои интересы и помогать окружающим, чтобы они были в комфорте. Слова мужчины действительно отложились в голове у молодой особы, заставив ее задуматься. Правда, она не была смелой и бесшабашной, как Годрик, не была мудрой и рассудительной, как Ровена. Она была индивидуальна своей добротой и сердечностью. Через время, когда все почти было готово, в их поместье прибыло письмо из министерства, в котором говорилось, что они, почему-то, отказываются сотрудничать с волшебниками и поддерживать создание школы. Хотя, всего месяц назад, благоговейно говорили о поддержке. Салазар, увидев это письмо, стал думать над решением. Конечно, все было не так просто: без поддержки министерства они не смогли бы продержаться и двух лет, даже на несметные богатства его семейства, которые и так успели прохудиться за время перестройки. Во время его раздумий, к нему пришел все тот же Хатур, который теперь входил в круг близких друзей и возглавлял учительский совет. Мужчина задумчиво глядел в окно, наблюдая за тем, как достраиваются последние детали и ставится защита, мерцающая полупрозрачным голубым куполом по всей территории. — Какие-то проблемы? , — грубым голосом проговорил седовласый любитель шляп, присаживаясь на кресло, напротив Салазара. — Да, Хатур, проблемы, — откинувшись на спинку, говорил он, — Министерство резко отклонило запрос нп поддержку школы, подтверждая это тем, что «Школа, где будет много детей — вам не игрушка и нужно все обдумать». Причем это цитата. А то, что мы уже практически все подготовили они оставили без внимания, драккл их задери! Салазар ругался редко, но очень метко, и это значило, что проблема практически не имела разрешения. Левитировав стакан и наполнив его виски, он отпил и усмехнулся. Так резко его еще не окунали в дерьмо. — М-да, ситуация не из простых, — Подкурив трубку, шептал старик, — Но ты найдёшь решение, я верю в тебя. Ты же словно змей, выбравшийся из своей норы и готовящийся защищать своих родных. Ни одного лишнего действия, все обдуманно досконально. Ты хитрый и амбициозный, поэтому хорошо подумав, сможешь прийти к решению. Старик ушел, а Салазара словно холодной водой окатило. И правда, он был хитрый и разумный, понимал, что сказать в нужный момент и куда надавить. Взяв себя в руки, мужчина придумал план, как правильно привлечь к себе внимание министерства, при этом не нагнав на них бед. За оставшееся время, пока достраивали мелкие пристройки, мужчина выведал своим мастерством хитрости и, некого рода, соблазнения, тайны министерства, которые позволили ему надавить на главу, что и позволило заручиться поддержкой вышестоящих и государства. Теперь проблем не будет, ведь змей пустил свой яд. Когда вся подготовка была завершена, пятеро друзей: Годрик, Салазар, Хельга, Ровена и, конечно же, Роза, сидели в кабинете директоров, которыми они все вчетвером решили стать, и попивали отменный огневиски, который один исследователь огров нашел в их поселении, и удивлялись прекрасному вкусу. Все они были довольны проделанной работой, давая себе время до сентября отдохнуть. Хотя и осталось всего ничего. — Как насчёт того, чтобы поделить нашу школу на четыре факультета? , — говорила слегка охмелевшая Ровена, укладывая голову на руки, — Я хочу назвать его Рейвенкло. Как ворона, которая когтями прорывается к правде. У меня будут умные и мудрые ученики. — Я хочу назвать свой факультет Хаффлпаф, — начала Хельга, поддерживая старшую сестру, — А на факультете у меня будут учиться добрые и сердечные ребята, похожие на барсучков. — Мой факультет будет называться Гриффиндор! , — вскинув палец вверх, гордо говорил Годрик, — Потому что у меня на факультете будут учиться храбрые львы, прогрызающие себе путь и находятщие ключи от дверей в светлое будущее. — Тогда уж, — решив, что это всё-таки хорошая идея, заканчивал Салазар, — Мои подопечные будут на факультете Слизерин. Они будут хитрые и изворотливые, словно змеи, выползающие из своих нор, и готовые защищать то, что их по праву. — Распределять кто будет? , — заговорила до этого молчавшая Хельга.— Может Хатур? Он явно знает, что и про кого сказать. Словно видит насквозь. — Отличная идея, барсучок! , — выкрикнул Гордик, смеясь, при этом замечая, как Хельга немного напряглась, — Не обижайся, я из любви так сказал. — А школу назовем Хогвартс! , — решила оставить последнее слово Роза, откинув кудрявые пряди. — А тебя не смущает, что ты, по факту, назвала нашу школу бородавчатым кабаном? , — рассмеялся Годрик и потрепал сестру, — Мне нравится. Согласившись, они так и просидели в кабинете, обсуждая, чей факультет будет лучше, приняв еще одно решение, создать некую соревновательную игру, чтобы каждый год доказывать друг другу, кто победитель странного спора. Прошло время. С каждой сменой учебных готов, в школу поступало все больше и больше учеников, готовых к новым свершениям и изучению действительно интересных уроков. Хатур прекрасно справлялся со своей задачей, как распределитель на факультеты, четко видя, кого и куда направлять, чтоб они раскрыли свой потенциал. Позже, все настолько привыкли к тому, что их фамилии забылись, они стали называть друг друга факультетами. Так появились они: Салазар Слизерин, Годрик Гриффиндор, Ровена Рейвенкло и Хельга Хаффлпафф. Года шли и вдруг, в сердцах двух друзей вспыхнула любовь. Роза и Салазар полюбили друг друга. Они сыграли свадьбу, все было прекрасно. Даже старший брат, Годрик, обрадовался этому событию больше сестры, ведь, по факту, он теперь мог звать Салазара братом. Чтобы подкрепить свои слова о семье, Годрик подарил Салазару медальон с символом его факультета, в котором был портрет их пятерых. Память о вечной дружбе и любви. Время неумолимо шло вперед, а Салазар и Роза так и не смогли обзавестись детьми. Все шло действительно плохо, ведь они постоянно обращались к медикам, практиковали любые виды магии, которые только могли знать или даже придумать, но ничего не помогало. Как вдруг, Роза оказалась беременна. Радости всего семейства не было предела. Наконец-то их любовь расцветет в новой жизни! Но все было не так, как им хотелось. Несколько месяцев спустя, когда живот молодой замужней женщины был уже виден, она стала чувствовать себя плохо: постоянные обмороки, слабость и потеря сознания были частыми гостями в жизни Салазара и Розы. Они надеялись. Верили. Но все хорошее когда-нибудь кончается. В день, когда родился наследник, Роза умерла, оставив мужа одного на руках с маленьким сыном, не видавшим жизни от слова совсем. Конечно, причиной такой смерти послужили события детства, когда маленькая девочка постоянно голодала и страшно болела. Да она могла бы умереть еще ребёнком, если бы не Хатур! Но Годрику было плевать. Он во всем винил Салазара. Обида залегла глубоко внутри, делая названных братьев врагами крови. Розу поселили в портрете, запрещая при этом мужу подходить к ней за километр, а сына отобрали. Убитый горем Салазар не знал, что делать, поэтому взял медальон и сбросил в него всю злость, которая была направлена на Годрика. Ненависть сочилась черной дымкой из него, но он никогда его не снимал, словно подпитывая ее и показывая, что он сильнее. *** — Сына, кстати, отправили учиться в Болгарию, чтобы отгородить от влияния как тётушек, так и всего магического мира, — Закончила свой рассказ Фелпс, обращая внимание на прикованные взгляды как троих Слизеринцев, так и всего остального курса, который слушал очень внимательно каждое ее слово. Медленно встав, Гермиона направилась в самый отдаленный угол ее гостиной — лестница, ведущая вверх в неизвестном направлении, где часто собирались старшекурсники покурить и потрахаться, когда комната была занята. Достав пачку из кармана, она достала сигарету и закурила ее от палочки, вдыхая белый дым и ощущая привкус табака на языке, который приятно жег нёбо. Услышав шаги, Фелпс даже не обернулась, ведь знала, кто там идёт. Драко Малфой. Собственной персоной и никто больше. С каждой секундой тишина гостиной перерастала в тихий гомон обсуждения всей этой истории, которую мало кто знал. Точнее никто не знал. Блондин достал ещё одну сигарету и повторил действия за однокурсницей, совсем не стесняясь брать у нее все, что заблагорассудится. Она даже не удивлена. Совсем. — Кстати, — начал Драко, выдыхая, — Ты назвала фамилию Годрика, но не назвала Салазара. Если он из Английской аристократии, то он, должно быть, довольно известен. — Все очень просто, — сказала она. Делая затяжку и глядя в пустоту, — Это наша семейная история. Его фамилия Фелпс. Оставив парня в недоумении, она потушила сигарету и скрылась из его поля зрения, давая ему почву для размышления.