Они будут в порядке

Сегодня годовщина смерти Рико. Прошел ровно год с того момента, как Ичиро, глава японской мафии и по совместительству старший брат бывшего ворона, выстрелил ему в голову. Нил до сих пор помнил этот день, как вчера. Ему ни капельки не было жаль Рико, особенно после того, что он сделал с Кевином, Эндрю, Жаном и как подпортил жизнь остальным лисам. В этот день он мог спокойно выдохнуть с мыслью, что все его кошмары кончились, что теперь все хорошо. Однако с Кевином все было по-другому. Кевин знал, что тогда случилось с Рико на самом деле, что никакого самоубийства и подавно не было. Нил, как только представилась возможность, рассказал об этом лисам. Однако большинство постарались забыть это, предпочитая продолжать думать, что Рико сделал это сам. Впрочем, это их решение и Нилу на это было все равно. Однако его по-прежнему беспокоил Кевин. Дэй, как и Моро, не присутствовал на похоронах Рико, обосновав это для общественности и прессы тем, что ему слишком тяжело присутствовать на прощании с «братом», что было не так уж и далеко от правды. Кевина разбирали противоречивые чувства по отношению к смерти первого номера: с одной стороны ему было бесконечно жаль Рико - да, он сломал ему руку; да, он не был ни другом, ни хорошим капитаном; да, он не ценил никого вокруг себя, но Дэй никогда не пожелал бы ему подобного; с другой же стороны он почувствовал облегчение, узнав, что теперь все будет по-другому, ведь сейчас все в безопасности: лисы, он, отец и… Жан. За последние мысли Кевину было стыдно. Он понимал, что он имеет право думать так, но по какой-то причине чувство стыда его не отпускало. В любом случае прошел уже год. Сейчас было немного проще. В прошлом году Кевин не смог выдержать всего груза, навалившегося на его плечи, что, в итоге, привело его к запою. Сегодня же Дэй кое-как, но сдерживался. Однако легче ему так и не стало. Может быть когда-нибудь это и пройдет: Рико забудется так же, как и любой другой умерший человек спустя время. Но это случится определенно ни сегодня и ни завтра. Все две недели Кевин был как на иголках, ощущая постоянный стресс и тревожность. Жизнь стала такой тошнотворной, что порой не хотелось даже просыпаться. С трудом вставая по утрам, он, казалось, жил только ради Экси. Оно было его единственной отдушиной в данный период, но Экси, что неудивительно, также напоминало о Рико. В конце концов, они играли вместе с самого детства. Состояние Кевина также подкосило и команду. Из-за внутреннего конфликта с самим собой, Дэй становился все заносчивее на поле: требование к сокомандникам резко повышалось, а терпение же Кевина наоборот, иссякало. Пошли ссоры. Начинались, как правило, они на корте из-за какого-нибудь пустяка, будь то несогласие кого-либо из команды с мнением Кевина или жалобы на усталость - неважно, в конце концов они перетекали и в обычную жизнь, вне поля. Команда вновь раскололась, только теперь уже на три части: на монстров, старшекурсников и первокурсников. И даже Нил с Рене оставались бессильными в данной ситуации. Все, что им оставалось – это надеяться, что в скором времени все вернется на круги своя. А пока они могли следить лишь за тем, чтобы ни одна сторона не начинала новые стычки друг с другом. Вся жизнь Кевина, казалось, превратилась в сплошной удушающий цикл: не было ни минуты, когда он мог бы просто спокойно вздохнуть полной грудью. Сейчас же, во время очередной панической атаки, которую, к несчастью, на этот раз Кевин встречает один, он пытался успокоить свое быстро колотящееся сердце, пытаясь с головой погрузиться в учебник истории. Что, мягко говоря, получалось у него плохо. Сердце бешено колотилось, словно он только что вернулся с длительной пробежки, дыхание было сбивчивым, руки охватила мелкая дрожь, а на лице выступил холодный пот. Ему казалось, что он вот-вот отправится на тот свет. Ничего удивительного в этом не было, Кевин много раз проходил через подобное, но каждый раз это ощущалось по-новому. Наверное, к этому нельзя до конца привыкнуть. Дэй настолько зациклился на своих ощущениях, что даже не заметил, как входная дверь резко хлопнула, а сзади раздалось настороженное, но такое знакомое: - Кевин? – осторожно спросил Джостен, стоя на месте. Нил начинал медленно понимать, что происходит. Однако его догадки подтвердились, когда Кевин резко вздрогнул от обращения к нему, а потом и вовсе застыл, боясь, по-видимому, повернуться. – Я могу подойти? – все еще не осознавая, кто к нему обращается, Кевин так и продолжал сидеть на кровати, пялясь в одну точку. - Кевин, это я, Нил. Все хорошо, ты больше не в Гнезде, ты в Лисьей башне. Ты самый прекрасный нападающий из всех, что я когда-либо видел и… - начал было Нил, вспомнив, как Эндрю всякий раз вытаскивал его из панических атак. Но вдруг прервался, потому что увидел, как капелька жидкости скатилась по лицу Кевина и растворилась, оставив мокрый след на футболке. Осознание, где он, медленно возвращалось к Дэю. - Нил? - Да, это я, Кевин. Можно я подойду? – тихо спросил разрешения Нил. - Да, конечно, - Кевин поспешно начал вытирать щеку, попутно отодвигаясь к краю кровати. Нил медленно снял рюкзак с плеча. И, оставив его на полу, неспешно, чтобы не вызвать еще одну паническую атаку, пошел к Кевину. Остановившись возле кровати, он посмотрел вопросительным взглядом на парня, на что Кевин махнул рукой, позволяя сесть рядом с собой. - Можно я тебя обниму? – Дэй удивился заданному вопросу, потому как объятия, как и любые другие нежности, несмотря на их отношения, были им не свойственны. Однако он согласился. - Да. Я бы хотел… - Нил, не дав Кевину договорить, аккуратно притянул его к себе, положив его голову к себе на плечо. - Мой бедный, милый Кев, сколько же тебе пришлось пережить… - Нил мягко шептал на ухо Кевину разные нежности на французском. На языке, который был предназначен только для них, больше никто не понимал его. Кевин не мог больше выносить этого, он не мог контролировать себя и дальше. Слезы так и скатывались по его щекам, делая мокрой одежду Нила. Джостен же мягко поглаживал пушистые волосы своего парня, продолжая шептать: - Тебе не нужно всегда быть сильным. Ты можешь плакать, когда тебе хочется, ты имеешь право чувствовать то, что чувствуешь, - от этих слов Кевин начал плакать только сильнее, все больше прижимаясь к Нилу. Никто и никогда не говорил ему подобного. В его жизни не было ни одного человека, которому он мог бы довериться настолько, чтобы рассыпаться на тысячу мелких осколков у него в объятиях. Не было… До Нила. Сейчас же он мог всецело довериться ему и не бояться, что тот предаст или же отвернется от него, как поступали с ним до этого. Сейчас для него никого не существовало, кроме Нила: ни экси, ни злополучных воронов, ни Рико, ни остальных лисов. Были только они, весь мир и все время принадлежали только им двоим. Они не знали, сколько прошло времени, вернулись ли остальные или нет. Им было все равно, все, что имело сейчас значение – это они. Спустя некоторое время Кевин перестал плакать и мирно уснул в теплых объятиях Нила, а Джостен и не был против. Прижав Кевина к себе покрепче, он зарылся в его волосы и тоже прикрыл глаза, вскоре после этого провалившись в сон. Сейчас Нил ощущал себя по-настоящему счастливым и точно знал, они будут в порядке.