Прикосновения.

      Мраморная плитка. Тиший шум набирающейся ванны. Запотевшее зеркало. Аромат сладкой карамели. Редкий трес свечей.       Когтистая рука закрывает кран. Тёмная шерсть намокает, склеивается и утяжеляет тело. Кроваво-красные крылья раскрываются и самые длинные перья касаются взмокшего пола. Звучит шумный и хрипловатый выдох. – Мне казалось, что раз ты в облике кота, но не любишь воду, – изящные пальцы растёгивают последние пуговицы. Пиджак вместе с мини-юбкой падают на пол. – Недолюбливаю. Шерсть и перья долго сушить, – доносится тихий и хриплый голос. На лице проскальзывает ухмылка. Медленно веки опускаются вниз.       Изящная фигура приближается к наполненной ванной. Тонкая голая рука ложится на пушистую щёку. Раздаётся тихое мурчание. Кошачья голова трётся о мягкую и нежную ладонь. Шершавый язык скользит по белому паучьему пуху. – Ты собираешься мыться в обуви? – янтарные глаза смотрят в чужие, замечая небольшое смущение. Нежные губы поджимаются от некоторой неловкости. – Тони, не переживай. Ты прекрасен во всех отношениях.       Немного помедлив звучит тихий отглосок бегунка на молнии сапагов. Обувь остаётся на мраморе. Тонкие руки ложатся на бортик ванной. Лёгкий всплеск. Вода выливается за край и образует неприятные лужи на полу. Энтони облакачивается о крепкую и пушистую грудь. Нижняя пара изящный рук падают на бёдра, покрытые тёмным мехом. Ноги с белым пухом свисают с ванной. Словно специально, кошачья нога поднимается из воды, сравнивая ступни. – Хаски, прекрати, – Энджел смеется, положив влажную руку на белый шех.       Ему стало легче. В груди не болит, дышать легко. – Мои ступни не красивые, – паук погружается в воду по плечи, ложится на дно ванной, прижимается лопатками к грубому меху на чужой груди и слегка запрокидывает голову. – Не правда. Твои ступни самые прекрасные и сексуальные из всех, которые я когда-либо видел, – Хаск опускает ногу в воду, пальцами оглаживает мягкий мех на талии, сцепляет руки в замок и опускает голову. Тонкие губы накрывают нежные губы.       Паук не может сдержать улыбку.       Крепкие руки массируют нежные плечи, которые слегка напрягаются, но податливо мнутся. Энджел слегка сжимает руки в кулаки, чувствуя лёгкую боль в лопатках.       Как же давно ему не делали массаж.       Когтистые пальце скользят по тонкой спине, оставляя небольшие борозды в мехе и пене. Хаск невольно прильнул к чужой шее. Шершавый язык из раза в раз облизывает белый пушок. Тони смеется, слегка вжимая голову в плечи. Ему щекотно. Он поворачивает голову, позволяя кошачьему языку лизнуть его в щёку.       Это мило, хоть и не привычно.       Гладкий язык оставляет мокроватый съел слюны на влажной кошачьей шерсти. Хаск застыл с высунутым кончиком языка, ошарашенно смотря на паука, который залился громким смехом с глупого кошачьего выражения лица. Кот ухмыльнулся, опустил веки и спрятал язык. Глупо, но чертовки мило и забавно. Он прикасается к нежным губам своими, в лёгкой ухмылке касаясь тонких рук.       Изящные пальцы, словно гребень, расчёсывают длинную кошачью шерсть на груди, от которой веет ароматом бергамота с крошечной перчинкой. Хочется заполнить лёгкие манящим запахом. Шумит фен. Когтистые руки лежал на изящных бёдрах, накрытых мягким и пушистым халатом. От стен отскакивает хриплое кошачье мурчание. Да, Хаск сказал правду, крылья и шерсть оказалось долго сушить.       Остронаточенный карандаш оставляет чёрную полосу возле слизистой глаза. Туалетный столик с множеством косметики, кремов, уходовых средств. Коту не известно что для чего. Сегодня на кошачью шерсть первый раз в жизни нанесли питающую маску. Это непривычное ощущение. Румяна ровно ложатся на мягкий белый пух. Энджел не упускает возможности полюбоваться собой. – Детка, мы вот-вот опоздаем, – массивные руки ложатся на узкие плечи, которые не напрягаются. Паук фыркает, закатывает глаза и продолжает наносить макияж.       Плевать. Он должен выглядить безупречно.       Пальцы проводят по паучьему позвоночнику, заставляя еле ощутимо вздрогнуть и прогнуться в спине. Бегунок поднимается по тонкой молнии платья. – Это намёк на то, что я должен поторопиться? – Тони расплывается в ухмылке, чувствуя, что на щеках проступает румянец. Он поворачивает голову, желая сказать что-то пошлое, но его затыкают поцелуем.       Как бесцеремонно.       Паук усмехается, смотря в кошачьи глаза, не смея что-либо возразить. Кот знает в какой момент и каким образом заткнуть возлюбленного. – Да. Если не поторопишься, то ты станешь моим ужином, – Хаск ухмыляется, показательно облизывает нижнюю губу и поправляет упавший белый локон чужих волос. – Я люблю тебя, Энтони. – И я тебя люблю, Хаски, – Энджел смущается, обхватывает нижней парой рук чужую талию, вторая пара ладоней касаются менее глубоко меха на щеках. Он приливает к чужим губам, слыша мурчание, которое мячиком отскакивает от стен.