Мой ангел

      — Мне по нутру созерцать очертания твоего лика. — признается ангел.       — Ты ведь прекрасней меня в тысячу раз. — отвечает Оккоцу, смотря прямо в глаза.       — Могу я? — Крылатый намекающе взглядом на руки его указывает. Юта же в качестве согласия кивает. Ангел мягко обхватывает ладонь, которая покрыта мозолями от частого использования катаны, и негромко спрашивает. — Сильно болит?       — Нет, всё хорошо.       Лжёт?       Нет, просто хорошо притворяется. Он привык к таким ощущениям. Ведь, для того, чтобы хорошо владеть чем-нибудь, нужно привозмогать усилия и приносить не малые жертвы. В случае Оккоцу это руки.       Они замерли в таком положении буквально пять минут, после чего Оккоцу промолвил.       — Не желаешь сходить на луг? Помнишь, я обещал пойти с тобой? — Конечно желаю! — радостно отвечает он, на шею к Юте вешается.       Дыханием горячим опаляет и в участок его кожи хихикает, а Оккоцу оперение на крыльях взъерошивает и в лице глупо расплывается.       Такой счастливый.       Юта удивлялся своим собственным желаниям, казалось, что он понемногу сходит с ума.       Хотеть чтобы ангел был рядом, целовал его, тихонечко смеялся и лик его разглядывал.       Даже мечтать о том, чтобы быть рядом с ним, довольно глупо.       Нет, всё не должно быть так.       Хотя, в глубине души, он больше всего желает видеть рядом с собой крылатого парнишку. Ухаживать за ним, защищать его и теплом собственного сердца согревать.

***

      Лучи солнца ребячески пробиваются сквозь кроны деревьев, без стыда вгрызаются в шею Ангела. Ветер щекочет лепестки дельфиниума и лик прохладой одаряет.       Луг словно зазывает остаться, побыть подольше рядом друг с другом.       Оккоцу не торопиться, в ярком свете разглядывает то, как крылатый босыми ногами по ковру земли проносится.       Каждую травинку и каждый шелест листьев улавливает.       Различные ароматы сливаются друг с другом и раскрываются в совсем иной, но приятной композиции. Вдыхая букет душистости, Ангел щурится в теплом свете лучей, наслаждаясь каждой ноткой свежести. Его спектр чувств развит настолько, что тот без труда может различить, какие конкретно запахи присутствуют в воздухе.       Его звонкий смех разноситься, буквально, по всей округе, а улыбка выглядит краше, ведь Юта рядом он чересчур давно не ощущал ласковые прикосновения природы.       Такой вид на агнела радует взор и душу.       Когда Юта стал таким наблюдательным? Он и сам не заметил.       Рядом с ним хочется радоваться по обыкновению, целовать нежно-нежно, защищать от всего, что может навредить и ни за что не отпускать.       Может ли он, позволить себе, этот внутренний вздор?       — Вгляни, как тут чудесно. — подбегая к нему, произносит Ангел.

Где бы мы не были, самым прекрасным будешь только ты.

      — И вправду. — улыбается и выглядит, словно лопух.       Ангел с ног его сбивает, руками охватывает и крепким узлом к телу приподает. Вновь и вновь слова благодарности шепчет.       Хватается настолько крепко, будто Оккоцу ускользает от него.       Успокаивает:       — Всё хорошо, я рядом.       Ангел произносит тихо:       — Тепло..       Оккоцу перестал понимать, в какой момент ему начало нравится всё, что связано с Ангелом. Всё, что в нём присутствует.       Душистая зелень, различные насекомые и парнишка — да, возможно глупо, но кому подвластны чувства?       Но если и непозвольтельно, то кто запретит им любить втимолку?       Ангел любил глядеть на такого задумчивого и сосредоточенного на нем Оккоцу. В такие моменты он понимает, что нуждается в нем физически.       Крылатый приподнимается на локтях и к устами Юты тянется, но в этот раз инициативу перехватывает Оккоцу.       Он целует робко, аккуратно язык в полость проталкивает, рукой в волосах зарывается, а Ангел отвечает совсем неумело, пытаясь приспособиться к новым ощущениям.       Поцелуй тягучий и короткий. В настоящее время чересчур рано для страсти. Юта выдыхает крылатому в губы, а он выдыхает через нос.       Под ладонями ангела стеснённо поднимается грудь Оккоцу. Крылатый лбом к его лбу утыкается и глаза прикрывает.       Спустя некоторое время начинает: — Прости, я солгал. — сильнее телом к груди Оккоцу прижимается. — Наши имена нельзя доверять простым смертным. Ведь, если ты знаешь настоящее имя Ангела, то запросто можешь владеть им, а он и слово против не скажет. Но за то время, которое я пробыл у вас.. Казалось, что именно такому как ты, можно доверить все. — практически в губы того произносит.       — Всё хорошо, можешь не говорить, если не желаешь. — по волосам шелковистым рукой проходится, не планируя вставать с земли.       — Меня зовут Тоге. — тихонечко шепчет. Верхнюю одежду с Оккоцу стягивает, так тепло ощущается лучше, и слушает каждое сокращение сердечной мышцы.       У ангела такое впервые, он впервые ощущает приятное тепло в грудной клетке. Не то тепло, которое обжигающе давит на организм, а совершенно другое.. это ли называют любовью?       Юта переворачивается так, что Ангел оказывается под ним и лежа на природном ковре улыбку скрывает. Оккоцу не в силах противостоять чувствам к губам его тянется, а Тоге руками шею его обвивает.

***

      Позднее Оккоцу начал чаще приводить время с Тоге на лугу, можно сказать эта поляна стала из вторым домом. Стал чаще слышать его смех и чаще получать поцелуи.       Внутри себя, он ликовал от того, что радует Ангела совсем мелкими вещами: объятиями теплых рук, поцелуями нежными в макушку.       После "удачной" встречи с подчинёнными императора, Тоге не стремился использовать свои крылья по назначению. Боялся, что снова упадёт и воспоминания густой тучей забьют голову. Оккоцу это видел и хотел помочь, вновь взмыть в воздухе и ощутить прохладное дуновение между перьев.       — Попробуем снова? — бережно спрашивает Юта.       В глазах жемчужиных читается немая просьба — "прошу, держи меня за руку."       И Юта, будто мысли считывая, без колебаний выполняет её.       Парень наконец расправляет свои крылья и начает с небольших взмахов. Он думал, что последует хоть небольшая, но боль.       На удивление, Тоге не ощутил ее, было только уже знакомое чувство приближающейся свободы. При следующем взмахе он вложил уже куда больше усилий, тем самым наконец оторвался от земли.       Оккоцу обдувал ветерок исходящий от каждого взмаха. Он, также как и Ангел, лицезрел, не отрываясь.       Особо не задумываясь, пытался уловить каждую деталь, каждую мелочь.       Затем Оккоцу начал аккуратно переставлять ноги одну за другой, а ангел крепко держал его за руку и летал рядом.       Крылатый сиял. Юта никогда не видел его настолько счастливым, хотелось продлить этот миг как можно больше..

Я будто зачарован тобой, прошу, позволь остаться рядом..

      Спустя некоторое время, он решил, что может справиться самостоятельно. Буквально в то же мгновенье Юта начал залипать на то, как Ангел наворачивал узоры в небесной глади, кружась ввысь взлетал и зарывался в пушистых облаках.       Время будто остановилось, сейчас существуют только они вдвоём, только друг для друга.