Душой и сердцем в океане

      — Приказал что? — спросил у заговорившего пирата Субин. Немного помолчав, Кай начал говорить вновь:       — Это было за два дня до того, как капитан погиб в первый раз. Он позвал меня к себе в каюту и приказал, чтобы я, если в ближайшее время с ним что-то случится, занял его место… А затем, когда объявят о свадьбе Шестнадцатого наследного принца, мы должны были похитить его и сделать всё, чтобы он стал частью команды. И возвращение долга Нарачана также было его приказом, — закончив, пират стыдливо опустил голову.       — Я поступил… Очень эгоистично, — снова подал голос Бомгю. — Приказывая это, я уже знал, что Нарачан отправляет за мной своих людей. Я скинул всё на Хюнина; вместо того, чтобы просто сдаться разбойникам, приказал сражаться; а потом собирался вернуться, когда они со всем справятся, оказываясь ни в чём не повинным и имея готовую душу на борту, — Четырнадцатый принц говорил о себе с такой интонацией, с какой говорят о самом ненавистном человеке. — Всё было исполнено, как я задумывал, и я вернулся, но мне всё равно было не спокойно. Я смотрел на свой корабль, на океан, на команду, на тебя, — он посмотрел Ёнджуну в глаза. — Но чего-то всегда не хватало. И чем дальше мы шли, тем сильнее эта пустота ощущалась. Сначала я думал не обращать внимание на это, но потом она начала приносить боль. В ночь на Сезоне Фонарей я наконец понял, чего мне не достаёт. Чувство, что сердце не бьётся в груди, впервые за эти годы стало мне ненавистно. Я слышал его, знал о его болях и трепетаниях, но не ощущал сам. Тогда я захотел расторгнуть договор. Честно, заключая его, я хотел никогда не действовать по велению сердца, будто это уберегло бы меня от ошибок. Но сейчас я так хочу сделать что-то, послушав его. Шагнуть вперёд, не думая, а чувствуя, — по его щеке скатилась одинокая слеза и, не успев упасть, была стёрта рукавом.       — Что ж, держим курс на Первую Землю? — спросил Лидо, слегка улыбнувшись. Капитан кивнул ему, он поднялся, за ним последовали остальные и стали расходится по палубе. С бессмертным остались лишь Тэхён, Кай, Субин и Ёнджун.       — Так… И почему же ты до сих пор не отдал океану мою душу? — тихо, почти шёпотом проговорил Шестнадцатый принц.       — Я обязательно скажу тебе, как только верну своё сердце, — печально улыбнувшись, ответил король пиратов. Услышав ответ, юнга поднялся и уже было ушёл, но остановился рядом с Бомгю.       — Я оставлю тебя и «Завтрашнюю мечту», только если ты сам этого захочешь и будешь умолять меня, — он сжал кулаки и отошёл от капитана.       — Если судить по тому, что все вы рассказали, я самый лишний на этом корабле. Так ведь? — заговорил бывший актёр, ковыряя ногтем половую доску.       — Что? Ты никогда не был лишним! — стал отговаривать его Хюнин Кай, ухватившись за руку.       — Но ведь было не обязательно отправлять меня на доску? Не обязательно было заставлять присоединиться к команде? И не обязательно быть со мной таким, делать всё это…! — повысил голос юнга и вырвал руку из хватки сокомандника. — Я никогда не был нужен команде, тогда зачем вообще… — Субин подорвался с места, его голос задрожал, он постарался уйти как можно быстрее. Кай поднялся и поспешил за ним.       — «Завтрашней мечте» ведь уже больше шестидесяти лет, как удалось избежать подозрений в использовании чего-то… магического? — поинтересовался Тэхён, собираясь оставить капитана наедине с собой.       — Я менял названия, своё имя, по возможности вид. Но «Завтрашняя мечта» всегда оставалась «Завтрашней мечтой», как бы мне не пришлось переименовать её. Она по-настоящему изменится, лишь когда мечта исполнится, — Бомгю вздохнул и поднял взгляд на небо. Они давно прошли шторм, из-за облаков выглянуло солнце, лучи которого подсушивали намокшую палубу и грели и так горячие головы пиратов.       Когда корабль стал приближаться к забытому острову, всё вокруг окутал густой туман. Он поглотил «Завтрашнюю мечту», видимость стала практически никакая — даже пальцы вытянутой руки почти не разглядеть. Пираты сбросили якорь и решили плыть к острову на шлюпке.       — Впервые слышу о Первой Земле, что это за остров? — спросил у Рэйвна Тэхён, всё же немного догадываясь, каков ответ.       — Это созданный богами клочок земли, где они хотели воспитать любящий их народ и купаться в человеческом признании и почтении. Первая Земля — наш первый дом, который мы покинули в страхе, — штурман хмурился, смотря в сторону предположительного расположения острова. — Боги сами были виноваты в том, что люди забыли их, и сами же исправили свою ошибку.       — И как же они это сделали? — младший решил смотреть туда же, куда смотрел Рэйвн, хоть ничего и не видел.       — Не оставили ни единой живой души. Оставшиеся тела стали шипастыми лозами, покрыли весь остров, охраняя от нежеланных гостей. Так он стал идеальным местом, чтобы скрыть наш договор с океаном, — оба не заметили, как капитан присоединился к ним, так же уставившись в туманную даль.       — Договор материален? — Тэхён взглянул на штурмана, ожидая ответа.       — Конечно, надо же где-то хранить наши жертвы океану, — заговорил Бомгю, слегка испугав задавшего вопрос. — Это серебряное ожерелье с семью рубинами, шесть по бокам и один в центре. Центральный самый большой, если прислушаться, можно услышать биение заключённого в него сердца, — бессмертный вновь слегка улыбался, что и штурман, и Тэхён посчитали глупым.       — Вы просто сплаваете туда, заберёте его и вернётесь? — надеясь на лучшее, предположил смертный пират.       — Думаешь, океан даст нам просто так расторгнуть договор? — усмехнулся король пиратов и развернулся, чтобы отойти. — Сначала он поиграется с нами.       Шлюпка уже была спущена на воду, семеро из команды покинули «Завтрашнюю мечту». Четверым, что были на судне, оставалось лишь ждать их возвращения.