together

«Ты когда-нибудь влюблялся?» Они сидят на пляже, вытянув ноги, волны плещутся о мягкий песок. «Нет, я не думаю, что такое было» ••• Конечно у них была раскладная кровать, на которой Ранбу должен был спать, но она была неудобной, и в любом случае эксплуатировать её было слишком сложно. Туббо не хотел проговориться, что теперь они делят постель, слова, слетевшие с его губ, были импульсивными, их кровать. После этого он запаниковал, моля бога, чтобы никто этого не заметил, и, когда он закончил своё твиттер пространство, он сразу же бросился к Ранбу. О боже, ему было так жаль, он так не хотел этого говорить. Но, конечно, Ранбу было все равно, он прижал его к себе и проигнорировал извинения. Это всё было ново, шло рука об руку с общей кроватью и общей квартирой. Прикосновения. Объятия за кадром, на стриме. Держать друг друга за руку на пляже, поцелуи в лоб, пока никто не видит. А Туббо думал, что ненавидит физические прикосновения. Может быть, он просто ненавидел прикосновения от всех, кто не являлся Ранбу. ••• «А ты, Ранбу?» «Я разыгрываю безнадежного романтика, но нет. Я не …» — он делает глубокий вдох, нервно проводит руками по волосам, и внезапно Туббо жалеет, что спросил его. И вовсе неважно, что Ранбу и был тем, кто начал этот разговор. ••• Его мать думает, что они встречаются. Она наблюдает, как они ходят рука об руку, а затем забавно подмигивает Туббо, пишет ему, чтобы сказать, что ей нравится его парень. Он никогда не поправляет ее. И он не знает почему. Он ставит флаги гордости в своё описание в твиттере, как будто это компенсирует отсутствие любви, которую он хотел бы чувствовать в глубине души. Позволяет людям думать, что он гей, или би, или как-то иначе не натурал, потому что это лучше, чем правда. Он цепляется за детали, когда проводит свои полуночные исследования, за детали, которые, возможно, заставляют его ошибочно думать о романтике как о том, что у него может быть. Он позволяет Ранбу петь ему песни о любви. Он искренне пытается влюбиться в своего лучшего друга. Он читает шипперские фанфики, отфильтровывает любую грязь, секс и все, что связано с Томми. Он читает истории, где они с Ранбу целуются, и ему хочется почувствовать тоску, но в действительности он не чувствует ничего. Он думает, что, может быть, он сломан. ••• «Ты не обязан отвечать. Прости, что спросил.» «Нет-нет, Туббо, нет, дело не в этом. я просто… я боюсь это сказать. потому что я никогда не говорил такого раньше.» Песня Mitski, которая была популярна в тиктоке, крутится у него в голове. Пожалуйста, не говори, что любишь меня. Его пугает мысль о том, что Ранбу любит его. Он знает, что Ранбу любит его, может быть, больше, чем просто друг. Это только идея о том, что Ранбу влюблен в него, что Ранбу хочет романтики, что Ранбу хочет поцеловать его. ••• Он падает обратно в объятия Ранбу, как будто тонет, прячет лицо в груди своего друга и отказывается отвечать на какие-либо вопросы. Все замечают, какой он прилипчивый, замечают, как он носит одежду Ранбу. Он позволяет им делать свои собственные предположения. Он все равно не совсем уверен в том, что это значит. Он не хочет переступать черту. Однажды ночью он вместо этого спит на диване, а на следующее утро Ранбу едва смотрит на него, тяжело разговаривает с ним, будто он сделал что-то не так. И Туббо в действительности понимает, что он скучал по пробуждению рядом с кем-то. И они снова держатся за руки, как и раньше, он кладет голову Ранбу на плечо, и его рука проводит по волосам. Однажды он не выключает телефон когда уходит, а возвращаясь с кухни со стаканом воды в руке, видит, что Ранбу смотрит на него, нахмурив брови. Вики-страница открыта.* Он роняет стакан и выбегает, прислоняется к деревянной двери и пытается успокоиться. И, конечно, Ранбу там, держит его. Все в порядке, все действительно в порядке. Они не говорят об этом. Он хотел бы, чтобы они никогда этого не делали. ••• «Я не хочу влюбляться, Туббо», — наконец говорит Ранбу. Тишина, стеклянный колокольчик, нависший над их головами, полностью разлетается вдребезги, и осколки вонзаются в череп Туббо. «Не хочешь?» — как будто в его легких были камни, а теперь они исчезли, превратились во что-то другое. «Одуванчики», — думает он и улыбается. «Я люблю тебя…», — и он знает, что это не просто платоническое. «Я люблю тебя, Туббо, и я не… и я хочу …» «Тебе не нужно этого говорить. Я думаю… я думаю, что хочу того же самого?» Снова объятья, переплетение плечей, рук, волос. «Но никакой романтики, хорошо?» И Ранбу кивает, потому что он знает, что имеет в виду Туббо, и еще слишком рано, поэтому они остаются на пляже, держась за руки, пока не взойдет солнце и вода не потечет по их ногам. ••• Томми приедет на следующей неделе. Он собирался остаться на выходные, приехав со спортивной сумкой, перекинутой через плечо, и камерой на шее. Они спят, когда он входит, завернувшись в одеяла, и он бредёт к их кровати, ожидая увидеть только Туббо. «Какого черта?», — говорит он, и они просыпаются. Ранбу обнимает Туббо за талию. — «Доброе утро, Томми», — говорит он. «Так вы, ребята, встречаетесь?» «Нет. Мы просто вместе». И Туббо смотрит на них и думает о солнце, и о прикосновениях, и о том, как рука Ранбу ощущается в его собственной, а потом Томми толкает его назад и говорит: «Ну, ты мог бы по крайней мере сказать мне», и они все смеются. И с ним все в порядке.