Стекло между нами.

      Ван Ибо любил скорость. Ему страсть как было приятно давить на педаль газа до упора и чувствовать силу рвущегося вперед мотора.       И если раньше ему некуда было спешить и альфа просто наслаждался выбросом адреналина, когда стрелка на спидометре переваливала за двести километров в час, то с недавних пор на ранее пустом горизонте его ждал свет, горящий из окон старенького дома у озера.       Вот только по просёлочной дороге сильно не разгонишься, да и не ждут его там вовсе. Но Ибо очень надеялся, что в скором времени этот свет будет гореть только для него одного. В идеале бы забрать омегу из этой глуши и построить для него хороший и большой дом, в котором потом будет слышен топот маленьких ножек. Но это потом. Для начала надо сделать свою работу и как можно быстрее отремонтировать старую избушку. Конечно, спешка Ибо совсем не на руку, и чем дольше он будет делать ремонт, тем больше времени проведет рядом с Сяо Чжанем, но альфа не мог позволить омеге жить в таких плачевных условиях.       В голове совсем ненавязчиво промелькнула мысль: «А может, подпилить ставни у дома, чтобы тот рухнул?!»       Тогда омеге негде будет жить, и Ибо, как самый добродетельный человек на свете, предложит ему свою руку помощи, то есть крышу над головой. А там и сердце, и кольцо на палец, ну и, конечно, много-много детишек.       Ага, как же. Размечтался. Спустись с небес на землю, альфа, а то скорость совсем мозги выбила. Сначала дом почини. Завоюй сердце омеги. Да и про Лань Чжаня не забывай.       Бедный руль внедорожника… и бедная его подвеска.       При одной только мысли об этом мужчине Ибо в очередной раз сжал кулаки на несчастном руле, отчего машину дёрнуло в сторону и железный конь передними колёсами угодил прямо в яму. Альфа даже не заметил, что на улице начался дождь и дворники, которые он, видимо, включил машинально, едва справлялись с потоком воды. Неудивительно, что дорогу так сильно размыло.       Не летал бы в облаках — не попал бы в такую передрягу. Такого с Ибо ещё не было. На дороге он всегда чувствовал себя уверенно и вовремя замечал таящуюся опасность. А тут так глупо попался. Ещё и яма оказалась глубокой, отчего левое колесо полностью увязло в дорожной каше.       Переключив передачу, Ибо попытался сдать назад, но машина едва сдвинулась на сантиметр. Из-под колёс полетела грязь, забрызгивая лобовое стекло, и автомобиль от этого действия осел только сильнее. Не внедорожник, а корыто на колёсах. Вот только выберется отсюда, сразу сдаст как металлолом.       Поняв, что так просто выехать у него не получится, Ибо включил нейтралку и вышел из салона, чтобы оценить масштаб бедствия. А масштаб, мягко говоря, оказался внушительным. Колесо полностью увязло в чёртовой жиже, а от удара об землю даже немного помялось крыло. Хорошо, что хоть ось цела осталась. Хотя не факт. Под слоем грязи Ибо мог и не заметить.       Оглядев глазами округу, альфа нашел небольшое поваленное дерево и подсунул его под колёса. Так у него появился маленький шанс на успех.       Вернувшись в машину, Ибо снова попытался выбраться из дорожного плена. Но попытка не удалась. Как только он сдал назад, резина удачно зацепилась за преграду в виде ствола дерева, однако выехать у альфы не получилось. Машина дёрнулась и тут же рухнула защитой на землю. Колёса неестественно вывернуло наружу. Пиздец! Всё-таки ось не выдержала и треснула, не оставляя Ибо и шанса. Охрененное начало дня, и плевать, что за окном уже обед. Ещё этот проклятый дождь льёт как из ведра. Вот что ему делать? От своего поселения он уехал уже достаточно далеко. Связь в лесу не ловит, и вызвать эвакуатор не получится. Остаётся только пешочком идти до дома Сяо Чжаня. Других вариантов всё равно нет. Пережидать дождь в машине также не было смысла. Ибо вырос в этих краях и знал, что такие ливни быстро не заканчиваются, тем более в преддверии осени. Август в горах всегда был самым дождливым месяцем в году.       Заглушив мотор и проверив, чтобы окна салона были плотно закрыты, Ибо накинул на себя куртку и, оставив свою «ласточку» в полном одиночестве, побрёл в сторону дома у озера, хлюпая по лужам своими ботинками, которые тут же промокли, как и сам альфа в частности. И то, что из кармана куртки выпал мобильник, оставшись лежать в салоне на заднем сидении, он не заметил.       До дома Сяо Чжаня альфа добрался спустя долгих сорок минут, промокший до нитки и продрогший до самых костей, отчего настроение парня было весьма не радужным. Но как только за деревьями показались очертания долгожданного спасения, улыбка сама по себе засияла на лице. Самого Сяо Чжаня в поле зрения видно не было. Да и не мудрено с такой-то погодой. Скорее всего, омега отсиживался дома, пережидая непогоду.       Проковыляв оставшиеся двести метров, которые показались Ибо бесконечными, он наконец ступил на скрипучий порог. Под козырьком дома дождь его уже не доставал, но приятнее от этого не стало. Одежда промокла насквозь и противно прилипла к коже, вызывая мурашки по всему телу. Хотелось как можно скорее оказаться внутри и стянуть с себя это тряпьё. В идеале, конечно, горячую ванну бы принять с чашечкой такого же горячего чая, а потом укутаться в махровый плед и погреться у тёплого камина. Но не ему требовать от совершенно незнакомого мужчины такие блага, так что полотенца и сухой одежды будет вполне достаточно. Ибо только надеялся, что Сяо Чжань не даст ему пасть смертью храбрых и не пожалеет для него парочки вещичек из личного гардероба.       Если вообще в дом пустит.       Минут пять, не меньше, альфа пытался достучаться до хозяина дома, но тот ему не открывал. Как успел отметить Ван Ибо, замок в двери был всё ещё сломан, но вламываться в чужой дом было бы неприлично с его стороны. Поэтому попытки достучаться продолжились, но на этот раз уже в окно, шторы на которых были плотно задернуты, отчего заглянуть внутрь, увы, не получалось. Может, омега куда-то ушёл? Хотя куда? На улице всемирный потоп, а машины у Сяо Чжаня не было. А если с ним что-то случилось? Вдруг ему стало плохо, или ночью вломились грабители и…       Домыслить страшное альфе не дали. В доме послышался странный грохот, затем скрип и снова грохот, только уже приглушённый, а затем отборный мат Сяо Чжаня. Шторы на окнах резко распахнулись, и взору Ибо предстал взъерошенный сонный чертёнок, который, потерев глаза, попытался рассмотреть, кто же посмел нарушить его сладкий сон.       Рассмотрел…       Ибо даже не сразу понял, что его нехило так покрыли очередной порцией мата, а из-за расширившихся от страха глаз омеги и снова задернутых шторами окон вообще впал в ступор. Что с ним? Не проснулся что ли? Или так Сяо Чжань дал понять, что альфе здесь нечего делать?       Ибо снова постучал по стеклу. В доме снова что-то загрохотало. — Уйди, чудище лесное, — стараясь звучать грозно, произнёс голос Сяо Чжаня. Вышло совсем негрозно. Скорее жалобно.       Да что б его! — Сяо Чжань, это я, Ибо, — оповестил альфа. — Открой, пожалуйста, я, знаешь ли, тут промок.       Тишина пару минут. Видимо, шестерёнки в голове мужчины начали медленно двигаться. — Ибо?! — так, двинулись в верном направлении. — Да, Ибо, — подтвердил альфа.       Сонные мозги Сяо Чжаня, наконец, стали просыпаться. Голос Ван Ибо, запах тоже вроде его, только отдает мокрым мхом, но вот то, что омега увидел минутой ранее, на Ибо едва походило. Страшное, мокрое, грязное… одним словом, пугало!       Тихонечко, одним пальчиком Сяо Чжань отодвинул краешек занавески и присмотрелся. Бешено колотящееся от страха сердце начало успокаиваться. Точно Ибо. — Ты чего здесь делаешь? — уже без страха распахнув шторы полностью, выкинул очередную глупость мужчина. — А то ты не видишь?! Цветы, блять, сажаю, — с сарказмом выпалил парень и, впервые переходя на личности, раздражённо спросил: — Чжань, можно мне уже войти?       Сяо Чжань задумался, нахмурив брови. Словно пытался решить, стоит ли верить этому незваному гостю. В этом месте черт знает что творится. А вдруг за окном не Ибо, а монстр, принявший его обличье? Да здравствует старая добрая паранойя.       Ибо тоже задумался. Стоит ли ему вообще добиваться сердца этой ходячей катастрофы?! Но его-то шестерёнки работали в правильном направлении и в нужном режиме, так что альфа дал омеге немного времени на принятие решения. И, поняв, что своей грубостью мог только сильнее напугать мужчину, более вежливо повторил: — Сяо Чжань, пожалуйста, я весь мокрый и жутко замерз. Если ты не против, я войду в дом? — А? Да, конечно, — осмотрев бедного парня с головы до ног, разрешил омега.       Ну слава богам, дошло!       Ждать больше Ибо не стал и сразу отправился к двери. Потянул на себя ручку и хотел было войти, но в темноте не заметил стоящего прямо у порога стола и животом налетел на деревянную конструкцию. — Мать твою, это ещё что? — хмуро посмотрев в сторону притихшего Сяо Чжаня, выругался Ибо.       Да он за всю свою жизнь столько не матерился, а тут всего за пару дней вспомнил не менее двадцати ругательных слов. — Стол, — пожал невинно плечами омега. — Я вижу, что стол, — раздражительность только сильнее накапливалась. Да что за день сегодня такой? Сначала поездка в город, затем машина, дождь, убиться об стол ему только ещё не хватало. Так, Ибо, спокойно. Не забывай, что это дом Сяо Чжаня. Куда хочет, туда и ставит мебель. Может, омега уборку затеял, вот и отодвинул мешающую вещь. — И зачем он здесь? — стараясь говорить мягко, спросил альфа, отодвигая в сторону предмет интерьера и проходя в дом. — А я люблю завтракать на природе, — быстро нашелся с ответом Сяо Чжань. Не скажет же он Ибо, что, как трус, вчера испугался и таким образом пытался обезопасить себя.       Ван Ибо скептично выгнул бровь. — Не проще ли было вынести его наружу? — кивая в сторону того самого стола, что ненароком стал темой для разговора. Весело, ничего не скажешь. Один промок, как лягушка болотная, другой толком не проснулся, но только о столе сейчас и идёт речь. — Там дождь, — не растерялся Сяо Чжань. — О-о-о, а то я и не заметил, — закатил глаза Ибо, руками указывая на всего себя. — Так, решил в озере искупаться. — Что? Зачем? — расширил глаза омега.       Нет, ну точно, и это его истинный?! — Боже, Ибо! — спотыкаясь о какую-то коробку и охая, подбежал к альфе мужчина. — Снимай скорее, — хватаясь за куртку и сдергивая её с альфы. — Как тебя угораздило? Заболеть хочешь? — механизм заработал на полную. Проснулось чудо природы, не прошло и десять лет. Хотя, скорее всего, Сяо Чжань на полном серьёзе поверил, что Ибо искупался в холодном горном озере, а не под дождь попал. Что с него взять? Какой уж достался. Прошу любить и баловать. — Всё? — хитро сверкнув глазами, поинтересовался Ван Ибо. — Что всё? — не понял Сяо Чжань, продолжая стягивать с альфы одежду. — Снимать всё или трусы всё-таки оставить? — вот ради такой реакции омеги его страдания стоили того. Мужчина вмиг залился румянцем, совсем невзначай задержав глаза в районе паха альфы. Сглотнул. Облизнулся и поднял почти почерневший взгляд на Ибо. Божественно красив в таком виде. Вот бы увидеть чуть больше: вспотевшего, тяжело дышащего, стонущего… — Ибо, не надо, — дрогнувшим голосом попросил Сяо Чжань, словно прочитав его мысли, и быстро отстранился от парня. Мимолётная вспышка страсти на лице омеги сошла так же быстро, как и появилась. — Чжань, ты чего? — дав себе мысленный подзатыльник, позвал Ибо. — Я же пошутил. — Не шути так больше, — тихо выдохнул омега, словно сжимаясь в комок. — Пожалуйста. — Прости. Я не имел в виду ничего плохого, — попытался оправдаться Ибо. — Но я правда весь промок. Можешь одолжить мне немного вещей, чтобы переодеться? — Сомневаюсь, что они на тебя налезут, — сопоставив своё телосложение и телосложение Ибо, констатировал Сяо Чжань, вроде бы успокоившись. — Но я видел в коробках вполне подходящую для тебя.       Быстро ретировавшись в другой конец дома, не забыв при этом за что-то запнуться, омега притащил и поставил перед альфой большую коробку, полную одежды. — Ты серьёзно? Решил так отомстить? — роясь в старинных вещах, возмущался Ван Ибо. — А что? Это лучше, чем ходить в сыром, — пожав плечами, улыбнулся мужчина. — Сяо Чжань, это платья. Я не надену вот это. Ни за что! — Это называется ханьфу, Ибо. Их носили двести лет назад все мужчины и не возмущались, — парировал Сяо Чжань. Ему страсть как хотелось увидеть альфу в традиционной одежде. — Да ни в жизнь! — отмахивался Ибо. — Ну и ладно. Ходи тогда так, — обиженно надул губы мужчина. — Заболеешь, меня потом не вини.       Ну вот как отказать этим молящим глазам? Ибо — не дурак и сразу смекнул, что Сяо Чжань просто хочет поиздеваться. Размеры-то у них почти одинаковые. Или же это такой фетиш у мужчины?! Если так, то и разговор другой. Что ж, поиграем, милый омежка. — Ладно, уговорил, — делая вид, что совсем недоволен, согласился Ибо. — Где я могу переодеться?       Улыбка, что в этот момент просияла на лице Сяо Чжаня, была дороже всех богатств мира. — Давай я пока приготовлю тебе горячий чай, а ты разберёшься с этим? — кивнув на коробку, предложил мужчина. — Хорошо, — согласился Ибо, стараясь не выдавать перед Сяо Чжанем своей радости. Вот оно: дом, тепло, уют и та самая желанная кружка горячего чая.       Пока омега грел чайник и пытался соорудить пару бутербродов, Ибо, матерясь на чём свет стоит, пытался разобраться в подолах, шелках и завязках. Как только люди это носили? Нет, ну понятно женщины, они и сейчас любят длинные платья, но вот мужчины, просто немыслимо! Но был ли у Ибо выбор? Нет, конечно. Либо ходить в мокрой одежде и заболеть, либо удовлетворить желания Сяо Чжаня и остаться здоровым. Ему ещё ремонт делать, если вы не забыли.       С трудом разобравшись в обилии тканей, Ибо всё-таки справился. Просушил волосы полотенцем, любезно предоставленным заранее омегой, и во всей красе явился на импровизированную кухню. — Я всё! — Я почти тоже. Сейчас чайник закипит, — пробубнил Сяо Чжань, жуя корочку хлеба и поворачиваясь в сторону Ибо, — и будем…       Тарелка с бутербродами выскользнула из рук, разбиваясь о пол. Куски хлеба с салатом и колбасой разлетелись в разные стороны. Мужчина застыл, стеклянным взглядом смотря на Ибо и в этот момент чувствуя, как сердце в груди сжимается в болезненный комок.       Красивый, статный. Олицетворение силы и власти. В небесно-голубом Ибо словно вышел из прошлого. Любимый… родной…       В голове заискрились воспоминания. Размытые, непонятные. Счастливые… и ужасно болезненные.       Крик альфы. Беспомощность… Боль…       Кролики на стекле, нарисованные собственной кровью.       Остановка дыхания… Смерть…       И двести девятнадцать лет блужданий души в поисках второй половинки. — Лань Чжань, — тихо сорвалось с посиневших губ, прежде чем мозг, не выдержав такой встряски, решил отключиться.       Тело омеги без сознания рухнуло на пол, а Ибо даже не успел среагировать, находясь в состоянии разбитой тарелки, что ранее выпала из рук Сяо Чжаня.       На что он надеялся? Видимо, этот Лань Чжань значит для Сяо Чжаня намного больше, чем Ибо подумал. Захотелось как можно скорее свалить из этого дома и больше никогда, слышите, никогда не видеть этого омегу. Но разве он мог? Инстинкты внутри него были сильнее всего этого, и, взяв бессознательного Сяо Чжаня на руки, альфа отнёс его на кровать. Заботливо укрыл одеялом, поудобнее подложил подушку под голову и, пока была такая возможность, целомудренно поцеловал омегу в лоб.       Большего он себе не позволил. Погладил мужчину по бледной щеке и, отметив, что тот немного горячий, решил вызвать врача. Но телефона в кармане куртки не оказалось, и сколько бы Ван Ибо ни искал по дому, телефон Сяо Чжаня тоже не смог найти. Даже зарядки. Видимо, у омеги вовсе не было мобильника. Но тогда как он разговаривал по телефону вчера вечером и с кем? Нет, с кем это и так понятно. Но как?!       На этот вопрос ему мог ответить только Сяо Чжань, который сейчас бредил и был без сознания, беспрестанно повторяя имя Лань Чжань.