I'll remember this forever

      Прошло несколько месяцев с начала распространения вируса. Всё произошло слишком резко и неожиданно. Готов поспорить, что никто не был готов к этому.       В тот вечер я как и всегда вышел на вечернюю тренировку по бейсболу. Мы договорились встретиться с друзьями на стадионе, поэтому я сел на ближайшую лавку и начал дожидаться.       Прошёл час. И ещё. Я начинал нервничать. Обычно они приходили вовремя, но сейчас, вероятно, что-то произошло. В один момент телефон запиликал. Разблокировав экран, я открыл наш общий чат. То, что я увидел, сконфузило меня.       Фотография, которую отправил мой друг, с первого взгляда была самая обычная. Но, присмотревшись, можно было разглядеть человека с неестественным цветом кожи. Дальше следовали сообщения об эпидемии и появлении зомби.       Не веря своим глазам, я открыл новости. Практически каждая вторая новость именовалась как «Зомби-вирус» и тому подобное. Об источнике ничего сказано не было.       С этого дня моя жизнь кардинально изменилась. Друзей я больше видел, мою семью, находившуюся в отъезде — тоже. В центре города началась массовая эвакуация, рупоры трезвонили о том, чтобы люди не покидали дома и были аккуратны.       Домой я вернуться не смог. Как оказалось, распространение вируса началось именно в том районе, где я жил. Отныне я скитался по полупустым улицам в одиночестве. Один, наедине со своей бейсбольной битой.       Поскольку при себе у меня имелась сумка, первым делом я обошёл супермаркеты и аптеки. Полупустые прилавки и полки, разбитые окна и выломанные двери: такой вид стал привычным.       В один из дней, когда я обходил ближайшие магазины, я наткнулся на паренька. Тот, сидя ко мне спиной, быстро пихал продукты в рюкзак.       — Эй, кто ты? — громко спросил я, на всякий случай крепко обхватив биту в руках.       Парень вздрогнул. Медленно встав, он обернулся. Мы пересеклись взглядами. Его холодные, карие глаза осмотрели меня с ног до головы, после чего зациклились на лице. Серьёзность на этом милом детском личике выглядела сурово и одновременно невероятно забавно.       — Юджин, у тебя всё в пор... Оу!       Из-за стены, где ранее был отдел с печеньем, вышел парень. По сравнению с Юджином, который намного ниже меня, этот парень был наравне со мной. Поправил свои очки в круглой оправе, он с очарованием улыбнулся и подошёл ко мне.       — Ты выживший, да? — в его глазах загорелись огоньки. Я спокойно кивнул, закинув биту на плечо, — тебя не кусали?       — Нет.       Парни переглянулись. Светловолосый кивнул и снова повернулся ко мне.       — Я Лоуренс, это — Юджин, как ты уже понял. Мы проведём тебя к остальным выжившим. Но, для начала, как тебя по имени?       — Итан.       — Хорошо, — словно сам с собой проговорил Лоуренс, — нужно возвращаться.       Покинув супермаркет, мы двинулись вдоль дороги. Так я познакомился с ними и многими другими. Жизнь теперь не казалась бессмысленной.

***

      — Будешь? Я же знаю, это твой любимый вкус, — тихо произнёс я, протягивая блондину пачку чипсов.       — Что-о? — глаза паренька засветились от счастья, — это же мои любимые барбекю! Где ты их откопал?!       Я лишь улыбнулся в ответ. Мне нравилось, когда Юджин счастлив, а особенно нравилось смотреть, как он по детски радуется таким мелочам.       С того момента, как мы переселились из второго корпуса сюда, прошло около двух месяцев. Как ни крути, наша жизнь изменилась в лучшую сторону. Это место было более безопасным и мы очень скоро обустроили его так, что оно стало ещё и уютным. Еды хватало на всех, поэтому никто не жаловался.       Как только я попал в новый коллектив, я быстро освоился. Каждый день кто-то в парах ходил в патруль за едой или на осмотр здания. Также присутствовал ночной дозор. Это нужно было для того, чтобы осматривать окрестности и здание школы на наличие проломов и при случае сразу их чинить.       С первых дней новые знакомые пытались со мной сдружиться и даже поговорить, но, в силу своего характера, чаще всего я отмалчивался. Единственный человек, с которым я горел желанием поговорить и найти общий язык — Юджин.       Этот паренёк, который был младше меня на год, невероятно капризный и вредный, но в то же время я находил в нём что-то схожее с ребёнком, отчего умилялся. Он часто радовался с мелочей, как обычно происходит у детей, и всегда злился, если кто-то указывал ему на возраст. Этим он мне и нравился.       Он был тем, кого хотелось крепко прижать к себе и защищать от всего в этом мире. Хотелось всегда видеть эту яркую, искреннюю улыбку на его милом лице, слышать его звонкий смех и чаще пересекаться взглядом с его прекрасными глазами.       Мы сошлись. Не знаю как, но, похоже, это и правда судьба. Несмотря на местами скверный характер, в душе он был застенчивым и добрым. Что уж там говорить, когда он размахивал железной трубой, дабы отбиться от очередного зомби, стоило держаться подальше. В такие моменты его характер становился весьма бойким и он был готов размазать любого, кто тронет его друзей.       Сейчас же всё было спокойно. Мы полностью обошли коридор второго этажа и, к счастью, ничего не нашли. Идти обратно не хотелось, поэтому, мы ходили по этажу в поисках чего-то интересного.       — Можем осмотреть классы. Уверен, мы ещё многие не проверяли.       Я кивнул, старательно скрыв свой страх. Да, мне было страшно. Но не за себя, а за него, за это чудесное создание, которое обожало искать приключения на свою голову. Впрочем, пока он рядом, мне спокойно.       Пока мы шли по коридору и дёргали за ручки встречных кабинетов, я размышлял. Размышлял о наших с ним отношениях. Мы встречались уже месяц и за это время успели сильно друг к другу привязаться и полюбить. Но как таковой близости у нас не было.       Мысленно я давно мечтал об этом и не сказал бы, что это не взаимно. Частенько происходили ситуации, когда Юджин, встав позади, нежно обнимал меня, кладя голову на спину. Или же когда я, чаще во время ночного дозора, садил его к себе на колени и одаривал тёплыми поцелуями, а после крепко прижимал к себе, утыкаясь в его шею.       Подобных моментов не пересчитать. Мне хотелось большего и в последнее время, когда мы оставались наедине, я зацикливался лишь на этом. Вот и сей был тот случай.       — Хэй, смотри! — из размышлений меня вывел тихий голос Юджина.       Словно очнувшись после крепкого сна, я посмотрел вперёд. Комната, которая, точно помню, до этого была заперта, теперь была открыта. «Трансляционная» — виднелось на облезшей табличке.       Паренёк, сжав мою руку, немедля зашёл внутрь и завёл меня. Заперев за собой дверь, мы оказались в полной темноте. Пошарив по стене, мы, наткнулись на выключатель и, на удивление, комната озарилась светом.       Столы, на которых расставлены компьютеры с огромными экранами, нерабочие камеры, микрофоны. Кажется, до зомби апокалипсиса этим оборудованием пользовались довольно часто. На полу и стенах, прикреплённые изолентой, множество проводов и прочих инструментов, напоминали инвентарь мастерской.       Кроме того, здесь было довольно пыльно. Подойдя к одному из пустующих столов, я краем мастерки провёл по его поверхности, дабы очистить от пыли.       — Ва-ау! — с искренним удивлением восхитился паренёк, осматривая всё в округе.       В комнате так же было и окно. Из него был вид на часть двора и городские улицы. Этот пейзаж напоминал о школе и семье и в целом о жизни до всего этого, придавал некоторое чувство грусти и печали, чувство того, что безвозвратно потеряно, поэтому я поспешил зашторить окно.       Наконец, за долгое время мы остались вдвоём в более менее приличном помещении. Мною начинали обуревать чувства. Подойдя к ни о чём не подозревающему Юджину, который стоял у пустого стола, аккуратно и с особой нежностью приобнимаю его за талию и прикасаюсь губами к шее.       — Итан... — томно вздыхает паренёк, когда мои руки оказываются под его толстовкой, — я.. Я так долго этого ждал...       Я, не говоря ни слова, продолжаю расцеловывать его тело. Мои холодные руки вырисовывают узоры на его тёплом, подрагивающем животе. Покончив с ним, поднимаюсь к груди, кончиками пальцев дотрагиваюсь до взбухших сосков, после чего слышу возбужденный возглас.       Задрав толстовку, стягиваю её и аккуратно складываю на стол. От его оголённого вида чувствую, как мой член начинает наливаться кровью и выпирать, но я держусь. Провожу дорожку из нежных поцелуев по его плечу, после поворачиваю к себе.       Вижу, как его милое личико покрылось румянцем, а из рта выходит бледный пар. Одной рукой взяв его за талию, притягиваю к себе. Осторожно, не спеша, прикасаюсь к его тонким губам и целую, причмокивая. Вскоре, из короткого и ребятнического, поцелуй переходит в страстный и горячий.       Другой рукой, параллельно, спускаюсь к его джинсам. Преодолев ширинку, стягиваю их. Что уж там говорить, паренёк и сам на пределе от таких прикосновений. Дотрагиваюсь до его колом стоящего члена и через одежду поглаживаю головку.       Юджин стонет, извиваясь подо мной. Сперва уперевшись руками в мою грудь, теперь закидывает на плечи и за шею, притягивая к себе ещё ближе. Движением руки приоткрываю его ротик и нежно, вперемешку со страстью, целую его, вталкивая свой язык внутрь. От такого влажного поцелуя мне окончательно сносит голову.       Чувствую, как его тело, горячее от возбуждения, подрагивает от холода, отчего тот жмётся ко мне. Я же, слегка отпрянув, стягиваю с себя мастерку и футболку, оголяя тем самым накаченное тело. Мимолётно смотрю на Юджина, взгляд которого застыл на моём рельефном прессе.       В его глазах загораются и пляшут таинственные огоньки, когда он опускает взгляд на мои штаны. Мне не нужно слов, чтобы понять, о чём он думает. Вновь прильнув к его дрожащему телу, времени зря не теряю. В следующее мгновение моя и его ненужная одежда слетает на пол.       Здесь, в полупустом, холодном помещении его глухие стоны слышатся особенно завораживающе. Вокруг нас клубится лёгкий пар от бесконечных вздохов и выдыхов,       Провожу ладонью по его бедру, намекая на то, чтобы он развернулся. Оставляя нежные поцелуи на его тонких плечиках, одной рукой начинаю ублажнять его член, медленно проводя рукой от основания до головки. Из парня вырываются бесчисленные стоны. Чередуя их с моим именем, он слегка наклоняется к столу, выпячивая свою попку.       Второй рукой, не спеша, провожу по его позвонку на дрожащей спинке, после перехожу на бёдра и поглаживаю их, словно подготовливаю к чему-то большему.       От одного только вида на парнишку мой член дёргается в изнеможении: бледная, мягкая кожа, расскиданные во все стороны, непослушные волосы, его обнажённое тело, худое и тонкое. Хватало лишь взгляда, чтобы заставить моё сердце биться чаще и позволить чувствам страсти проглотить меня.       Убрав вторую руку, складываю несколько пальцев, вытягивая указательный и средний. Юджин, смышлённый и понявший, что нужно делать, поворачивает голову набок и в следующее мгновение принимает мои пальцы в рот.       Внутри невероятно мокро и тепло. От мысли об этом, мой член, уже набухший и с выпирающими венками, от каждого более интимного прикосновения подрагивает и утыкается в попку паренька. Слышу очередной сладкий стон.       Когда пальцы становятся достаточно влажными, вынимаю их. От его ротика протягивается еле заметная нить слюны, после обрывающаяся.       Просунув и поставив колено между его сжавшихся ног, даю ему знак и он моментально понимает его, раздвинув ноги пошире. Чувствую, что он дрожит, но, похоже, не от холода. Я знал, что это его первый раз, поэтому, наклонившись над ним и оставив на шее мимолётный поцелуй, тихо шепчу:       — Я буду осторожен.       Он лишь сглатывает и незаметно кивает. Приближаю пальцы к его попке и поглаживаю меж ягодиц. Фалангой большого пальца слегка провожу по колечку мышц, а потом легонько надавливаю, заходя вовнутрь и заставляя пассива прогнуться в спине от бури эмоций.       Ввожу пальцы внутрь и начинаю ими двигать, разрабатывая сжимающееся колечко мышц. Стоны парня глухим эхом отскакивают от стен полупустой комнаты. Двигаю медленно и аккуратно, исследуя его внутри, и чтобы не сделать больно. Со временем наращиваю темп, изгибая длинные пальцы, а после и вовсе высовываю их, заменяя пульсирующим органом.       — Ах! — вскрикивает Юджин, выгибаясь.       Спешу прикрыть рот паренька рукой, заглушая тем самым сладкие звуки. Как-никак, зомби чувствительны к шуму, поэтому, нам следует быть осторожными.       Положив руку на его член, второй придерживаюсь за бедро. Начинаю двигаться, медленно проталкиваясь внутрь. Блондин, изгибаясь и закидывая голову назад от переполняемых ощущений, двигается навстречу, насаживаясь самостоятельно.       Прижимаюсь к нему со спины, расцеловывая плечи. Первой рукой Двигаю в такт толчкам. Вверх — резко ввожу внутрь, вниз — немного высовываю, и снова вверх, и снова очередной толчок.       Комната наполнилась вздохами, нашими общими, вперемешку, стонами и звуками почмокивания. Шлепки, скрипы стола: всё это придавало особую атмосферу.       Вскоре ввожу свой член до основания, паренёк «мычит» от нахлынувшего возбуждения, его ноги сгинаются и подкашиваются, но я вовремя обхватываю его за талию, тесно прижимая к себе.       Чувствую, что его член, уже давно горячий от налившейся крови и влажный, на пределе. Движением руки опускаю паренька на стол. Убедившись, что он держится крепко, начинаю чаще толкаться в его мокрую дырочку. Шлепки наших тел друг о друга участились, дыхание сбилось и стало неровным.       Чувствую себя на седьмом небе от счастья, когда кончаю внутрь одновременно с ним. Юджин изливается мне в руку, кое-как держась на дрожащих ногах. Да что уж там, я и сам валюсь без сил от такой разрядки.       Крепко обнимаю его со спины и шепчу приятные слова на ушко, потрёпывая при этом пряди волос.       — Я люблю тебя, Итан, — на выдохе произносит пассив, жарко целуя меня в губы.       Отвечаю ему на поцелуй, поглаживаю по голове. Не передать словами, как я рад, что наконец сблизился с ним.       На улице, тем временем, стояла непроглядная тьма. Лунный свет падал на безлюдный город, освещая облики ходячих мертвецов. В округе стояла полная тишина, лишь где-то вдали слышился крик совы.       — Надо возвращаться, Итан, — прошептал Юджин, приближаясь ко мне с уже натянутой толстовкой, — ребята наверняка волнуются.       Я молча кивнул, согласившись.       Когда мы наконец оделись, я нежно поцеловал его, приобняв.       Эту ночь я запомню навечно.