Вывести Учиху на эмоции

             Она тянется за поцелуем, когда Саске отворачивается в сторону телевизора. Сакура аж задыхается от несправедливости: какая-то жалкая программка новостей испортила запланированный неделю назад семейный вечер! Нет, миссис Учиха, конечно, знала, что выходила за хладнокровного и максимально отстраненного человека, но не до такой же степени!              Глядя на залипающего в экран мужа, Сакура вовсю строила коварный план действий, позволивший бы ей хоть на пять ничтожных секундочек довольствоваться новым выражением лица Учиха. Потрясение, удивление, гнев, злость, страсть — неважно, лишь бы сработало… Со страстью она, правда, перегнула.              Учиха Саске — столб. Пожалуй, только так можно охарактеризовать минимальное количество эмоций, сменяемых на его лице за целый год. Сакура вместе с этим бесчувственным чурбаном тоже год, но, кажется, больше она не выдержит. Между прочим, этот дурацкий цветной телевизор сейчас уводит её мужа из семьи! Нет уж, она не сдастся так просто.              Бедный Саске! Он совершенно не подозревает, что стал жертвой масштабного эксперимента по расширению его эмоционального диапазона.              Впрочем, Учихе подобная смена обстановки только поможет — хоть глаза портить не будет, пялясь в злостный экран.              

гнев

      

      Решившись на штурм дивана, а конкретно — коленей Саске, миссис Учиха подползла ближе, закрыв мужчине весь обзор.              — Сакура, слезь с меня.              Тихие и поначалу аккуратные просьбы сменились настойчивым постукиванием по обивке дивана, но Сакура и не собиралась идти на поводу у мужчины. Вот еще! Конечно, эта попытка обратить на себя внимание была ужасно глупой, но что ей еще было делать, когда Саске игнорировал её присутствие совершенно бессовестным образом?              Она отчаянно замотала головой, когда Учиха предпринял попытку стащить её со своих колен. А еще нарочно начала ёрзать, распаляя желание Учиха, который еле сдерживался, чтобы не запереть непокорную женушку в одном из измерений Кагуи. Там хоть ёрзай, хоть…              Додумать Саске не успел, так как кровь устремилась к члену, который — только не это! — восстал из мертвых, демонстрируя довольнющей Сакуре свою немедленную готовность.              — Черт! — нет, он все-таки психанул, вцепившись ей в плечи и вжав её, ошарашенную, в спинку дивана. Шаринган горел, доставляя давно уже не испытываемую боль. — Ты что творишь?!              Жмурясь до мушек перед глазами, Саске не мог видеть торжествующего личика жены.              Сакура наслаждалась своей маленькой победой, предвкушая еще одну.              

смущение

      

      — Саске-кун… где болит? — сменив тон на обманчиво-нежный, она сочувствующе погладила щеку Учиха. Впрочем, этого Сакуре не хватило, и вскоре на лице мужчины были не только теплые ладошки, но и мягкие, нежные губы, касающиеся прикрытых век в осторожном поцелуе.              — Т-ты ч-что делаешь?.. — Саске резко выдохнул, почувствовав на своем правом веке горячий язык. Сакура, улыбнувшись, не прекратила вгонять мужчину в краску. Уж очень ей хотелось увидеть на его лице смущение.              Поменяв положение на более удобное и подмяв замешкавшегося Учиху под себя, она без всякой задней мысли лизнула дрогнувшее веко мужчины. Саске тут же распахнул глаза, возмущенно глотая воздух.              — Соблазняю тебя, — чтобы убедиться в очередной победе, Сакура еще раз притронулась к коже обычно бесстрастного мужчины.              Щеки Учихи Саске горели красным.              

любопытство

      

      — Ты куда? — он рванул за ней, стоило только свалить на кухню. Совращение совращением, а кушать, как говорится, хочется всегда. Вот и Сакура не выдержала стонов желудка, помчавшись готовить ужин.              Разумеется, на двоих. Саске уселся за стол и теперь с интересом смотрел за тем, как она пыжится у плиты.              — Помочь?              Ага, конечно! Сакура от подобного предложения вежливо отказалась, внутри вся вереща.              Саске и так чертов идеал (ну почти), а если он еще и готовить вместо нее будет… её женское сердце просто не выдержит. Растечется лужицей от одного только вида Саске в фартуке.              Принявшись за яичницу (она-то должна получиться!), Сакура переволновалась и… спалила сковороду к чертовой матери. Ой, про маму сейчас вообще лучше не вспоминать: Мебуки бы без сожалений прибила дочь этой же сковородкой, не желая испытывать весь этот позор.              Саске, еще не понимая причину отвратительного запаха, подошел к плите и зачем-то сунул свой прекрасный нос в это горелое чудовище. Правда, он тут же отпрянул, видимо, только теперь поняв, что его жена не умеет готовить.              — Спасибо, я… не голоден, — сказал и сбежал в другую комнату, не желая попасть под горячую руку. Зато Сакура хохотала в душе, любуясь черным носом Учихи Саске.              Испорченная сковорода определенно того стоила.              «Три эмоции… целых три!» — размышляла миссис Учиха, составляя новый план. Все-таки Саске такой милый, когда показывает себя настоящего.