Предназначение злодейки. Враг в тени

Элизабет действительно не любила возвращаться домой. Для нее работа — служение во дворце — была гораздо приятнее, нежели выслушивание очередных унижений от мачехи и сводных сестры и брата. Отец ее, граф Руперт безразлично относился к своей незаконнорожденной дочери. Ему не было дела до того, болеет ли она, что ей нужно, чего ей хочется. Единственная задача, которую он определил для Элизабет, стала лишь верная служба королеве. На самом деле, он был бы рад, если Шарлотта, его законная, любимая дочь стала бы фрейлиной. Это очень честь для любой девушки из низкой аристократии. Но, к сожалению, на отборах выиграла Элизабет, поскольку умела она всё: шить, убираться, читать, разбираться в искусстве, а значит вести интересную беседу с королевой, если вдруг заскучает. Но что было гораздо важнее — она умела молчать. Тихая, почти незаметная, ненадоедливая. Идеальные качества для личного шпиона и информатора. Ко всему прочему Элизабет имела феноменальную память. Она детально запоминала слова, имена, лица. Ее сводный старший брат был неисправимым пьяницей и гулякой. Порой он засматривался на Элизабет и однажды едва не покусился на ее честь. На самом деле проклятый графский дом был для нее ночным кошмаром. Она бы предпочла работать во дворце, не покладая рук, лишь бы не возвращаться в это место. Мачеха ее, Сьюзан Руперт была женщиной ревностной и жестокой. Она ненавидела падчерицу всем своим естеством. Для нее была невыносима сама мысль о том, что эта «дрянь» живет с ними под одной крышей, питается из той же тарелки, что и они. Графиня знала мать Элизабет. Девушка оказалась ее полной копией, что раздражало Сьюзан еще более. Элизабет, как всегда, никто не встречал. Она просто прошла в дом, попутно поздоровавшись со старым конюхом, Эвансом. В вестибюле всё так же было пустынно. Хозяева даже не удосужились прислать слугу, который бы отнес вещи гостьи на самый чердак. Элизабет удрученно выдохнула, после чего начала подниматься, тянув за собой тяжелый чемодан. — Ах, ты уже приехала, — стоило девушке добраться до второго этажа, как из коридора вдруг выпрыгнула Шарлотта, ее сводная сестра. — Привезла то, что я просила? — она требовательно выпросила свой запрос так, будто Элизабет ей не сестра, а прислуга. Шарлотта была красивой. Низенькой, хрупкой, с блестящей кожей и розовыми пухлыми губами. Она могла похвастаться своими золотыми кудрями и светлыми зелеными глазами. В отличии от нее у Элизабет они были тусклые, с коричневой каемочкой в центре. Шарлотта одевалась в яркие, пышные, роскошные платья, в то время как ее сестра носила обноски, серые и неприглядные. Не зря во дворце ее прозвали серой мышкой. — Да, Шарлотта, и тебе доброго утра, — голос у Элизабет был спокойный, безразличный. Ее едва волновала сестра, которая то и дело унижала бедную девушку. — Привезла. Они ждут у кареты. — Что? — вдруг изумилась Шарлотта и как ребенок топнула ножкой. Элизабет уже давно перестала реагировать на ее ребяческие поступки. — Что они там делают? — Ну, если бы ко мне подослали слуг, чтобы донести вещи, то твои платья стояли здесь, а не на земле, — с жестоким спокойствием произнесла Элизабет. Тогда Шарлотта вся покраснела от гнева. Она вновь топнула ножкой. — Мама-а! Ты слышала ее? — и побежала вглубь коридора, зовя графиню. Элизабет лишь закатила глаза и удрученно выдохнула, качая головой, а потом продолжила свой путь на чердак. На самом деле, девушка была благодарна своим родственникам за то, что они выделили ей хотя бы не сарай. Чердак не убирали с момента отбытия Элизабет. Собственно, здесь никто и не убирался кроме нее. Чердак был просторный, пыльный из-за большого количества света, проникаемого в комнату. В самом темном углу стоял расстроенный рояль, на котором Элизабет разрешалось играть лишь в обед не больше двух часов. В центре находился нетронутый мольберт, укрытый белой простыней. На самом деле, она любила свой маленький уголок. Элизабет с легкой улыбкой принялась за работу, оставив свой чемодан на пороге. Девушка взяла веник и начала убирать пыль с пола. На самом деле, было бы лучше помыть их, но из-за долгой дороги Элизабет достаточно вымоталась, так что решила убраться совсем немного. Она стряхнула пыль с книжных полок, с рояля. Девушка убрала паутину, а потом принялась снимать белые простыни с мольберта и другой мебели. Она сменила постельное белье, после чего наконец рухнула в кровать, улыбаясь солнечным зайчикам. Но ее ровная благодать длилась недолго. Внизу послышалась ругань мачехи и Шарлотты. Элизабет удрученно выдохнула, стоило ей лишь понять, что они поднимаются на чердак. Она тотчас встала и поправила платье. Двери раскрылись, и на пороге появилась графиня Руперт. Женщина была склона к полноте, платье ее было таким же роскошным, расшитым бусинами и кружевами. Она уже давно потеряла прежнюю красоту. Золотистые кудри ее утратили свой насыщенный цвет. Некогда гладкая блестящая кожа растянулась. — Так ты вернулась, — Сьюзан Руперт высокомерно оглядела свою падчерицу и словила себя на мысли, что та достаточно похорошела. — Ты даже не удосужилась прийти и поприветствовать своего отца, который, между прочим, очень болен. Мне напомнить, сколько он сделал для тебя, кров отдал… — Добрый день, графиня Руперт, — Элизабет склонила перед ней голову, изящно подобрав кончиками пальцев подол платья. — Я рада, что вы вспомнили о моем существовании только спустя два часа, после моего появления здесь. Вы очень милы. — Ах, она смеет мне еще дерзить! — распахнула свои голубые глаза женщина и вперила руки в бока. — Да ты, дрянь, хоть понимаешь, что я часами, днями, неделями напролет сижу у кровати твоего отца! А ты даже не удосужилась поинтересоваться его самочувствием. Вот же ты дрянь неблагодарная. Элизабет много что хотела сказать своей мачехе, напомнить ей о том, как графа все эти годы не волновало состояние дочери, о том, что она с радостью бы покинула этот чертов дом, если бы не обстоятельства. Но девушка лишь сжала кулаки, мысленно усмиряя свой гнев. — Как отец? — только сказала она, опустив глаза в пол. Ей не хотелось смотреть в лицо этой злобной женщины. — Плохо ему, — выдохнула Сьюзан, качая головой. — Надо бы лекаря позвать, но…сама понимаешь, денег на лекарства у нас нет. Элизабет тотчас осознала, чья это вина. Старший сын, Грэйб просаживал деньги семьи в барах, борделях, казино. Ему всегда было откровенно наплевать на состояние семьи, особняка, даже на собственного отца. Однако его любимая матушка вечно прикрывает своего сыночка. Девушка нахмурилась. Вместо того, чтобы вразумить своего непутевого сына, эта женщина выпрашивает деньги со своей падчерицы. Она делает это уже не впервой. — В том чемодане, в котором платья для Шарлотты, еще лежат два мешка с золотом, — спокойно сказала Элизабет, замечая, как лицо графини светлеет на глазах. — Но прошу вас, поговорите с Грейбом. Если так продолжится… — Со своим сыном я разберусь как-нибудь сама, — строгим голосом ответила Сьюзан, после чего покинула чердак. Шарлотта, все это время стоявшая позади матери в тишине, только высокомерно оглядела сестру, многозначительно хмыкнула и ушла прочь, вслед за женщиной. Элизабет поджала губы и нервно выдохнула через ноздри. Она прекрасно понимала, что не стоило давать в очередной раз деньги. Но она не могла этого не сделать. Ее альтруистическая натура не могла позволить девушке поступить иначе. В обратном случае, она бы мало чем отличалась от них. Элизабет только сейчас заметила, что у входа стоял ее нетронутый чемодан. Она тотчас поспешила к нему, перенесла его на кровать и открыла. Теплая улыбка тронула ее губы, стоило ей увидеть, как на верхушке всех ее вещей лежал маленький кулон в виде орла с раскрытыми крыльями. Сердце пропустило удар. Еще одна причина, по которой девушка не хотела уезжать из дворца, заключалась в юном милорде Ревель. Последний год он то и дело наведывался в королевскую библиотеку, ища встреч с ней. Сначала Элизабет остерегалась его, поскольку считала его таким же мужчиной, как и всех, кого она встречала ранее. За редким исключением в ее жизни появлялись хорошие и порядочные представители этого пола. Однако со временем, когда Себастьян начал робко предлагать ей букеты с ее любимыми пионами, читать книги об искусстве и с интересом слушать ее, девушка поменяла мнение о юном рыцаре. Она не могла не заметить, как он неуклюже пытался блеснуть знаниями, порой путал названия картин и их авторов. Но ей было очень приятно видеть, как юноша пытался понять то, что так любила девушка. В какой-то момент ей стало совестно, ведь сама она не знала мир, в котором жил Себастьян. Она даже и не думала об этом. Но в этот день Элизабет пообещала себе, что изменит это. Достав из того же чемодана новые краски, она тотчас принялась за работу. Рука ее сама по себе вырисовывала знакомые очертания лица. Непроизвольно девушка намешала полюбившийся ей, такой знакомый янтарный цвет и начала осторожными, маленькими мазками накладывать краску на полотно. Закончив работу, она с любовью посмотрела на портрет, и сама удивилась тому, как отчетливо запомнила каждый шрамик на его лице. Да, у Элизабет была феноменальная память, но что бы так запечатлеть в своей голове образ Себастьяна… В какой-то миг девушка захотела показать свою работу юноше, но тотчас одернула себя от этой идеи, поскольку вспомнила, насколько он самодовольный. А в прочем, это было оправдано — Себастьян действительно был красивым. Она не раз засматривалась на его правильные черты лица, на милую ухмылку алых губ, на янтарные, переливающиеся золотом глаза… — Красивый, — послышался сзади знакомый и до ужаса неприятный для Элизабет голос. Она встрепенулась, встала со стула и посмотрела на вход, у которого стоял Грейб. Девушка настолько увлеклась работой, что даже не заметила, как на чердак зашли. — Грейб…Что ты… Рада тебя видеть, — Элизабет опустила взгляд в пол, чувствуя дрожь в руках. Она тотчас сжала спинку стула до белых костяшек, моля себя успокоиться. В это время Грейб расплылся в самодовольной усмешке. — Не видно, мышонок, — на шатающихся ногах он добрался до сестры. Он не был пьян — Элизабет не чувствовала от него запаха алкоголя. Стало быть, он просто устал. Девушка едва не отпрянула, но она не посмела бы этого сделать, поскольку в таком случае Грейб бы коснулся ее. — Что-то ты совсем по мне не скучала. Кто он? Его взгляд скользнул к картине позади девушки. Ее сердце тотчас замерло. — Никто, — сухо ответила девушка, не поднимая свой взгляд на брата. Тот внимательно скользил своими глазами по ее лицу. — Я просто придумала этот образ. Взяла из головы. Грейб изогнул бровь, после чего расхохотался, заставляя Элизабет наконец поднять на него взгляд. Не поверил. — Да неужели? Мышонок, ты же не дурочка. Просто скажи, кто он, что заставил тебя так расцвести, — он провел своими грязными пальцами по ее нижней губе. — Волосы распустила. Губы помадой накрасила. И платья начала надевать…соответствующие. Элизабет сглотнула ком в горле. Именно это платье, которое было сейчас на ней, однажды похвалил сам Себастьян. Он сказал в тот раз, что ей очень идет зеленый, который только подчеркивает ее очаровательные глаза. Тогда, девушка едва не провалилась под землю, борясь со смущением. Не получилось. Видела бы она свое покрасневшее лицо в этот миг. — Тебе лучше уйти, Грейб, — твердо сказала Элизабет, сжимая спинку стула сильнее. — Графиня, стало быть, не знает, что ты вернулся. Я слышала, что отец болен. Не мог бы ты перестать тратить деньги на свои…развлечения. Хотя бы на время. — Хо-хо, мышонок, перескакиваем с темы на тему, — улыбнулся своей хищной ухмылкой Грейб. — А ты осмелела, как я погляжу. Что ж, не хотелось бы мне тебя огорчать, мышонок, но мне, как мужчине, нужно иногда спускать пары, а это, знаешь ли удовольствие недешевое. Но если бы ты смогла мне предложить замену, то я бы обдумал твое предложение. Девушке бы много что хотелось сказать, как тогда мачехе. Например то, что ей противно от его одного присутствия, что она бы с радостью приняла смерть их никудышного папаши. Но Элизабет терпела. Она долго молчала, смотря на его грязные ботинки. Грязные, как его душа. — Грейб, сынок, ты где? — снизу раздался голос мачехи. Впервые в жизни Элизабет была благодарна ей. А вот Грейб видно был недоволен, из-за чего цокнул языком, посмотрев на дверь. — Ладно, мышонок, мне пора. Встретимся завтра на обеде, — сказал на прощание юноша и двинулся к дверям. Девушка с облегчением выдохнула, но как можно незаметнее, чтобы этого не услышал брат. На самом деле Элизабет не хотела лишний раз попадаться на глаза мачехи, а уж тем более — графа. Но последние слова Грейба ясно дали ей понять — это была не просьба. Это был приказ. Как будто случится что-то страшное, если она не сделает это. — Элиз! — в чердак ворвался мальчишка, вырывая девушку из мыслей. Она едва не подпрыгнула, посмотрела на нежданного гостя и тепло улыбнулась. Мальчишка подбежал к ней и крепко обнял. — Наконец ты приехала! — Крис, ты закончил работу? Ты точно не сбежал? — тотчас обеспокоенно пролепетала Элизабет, вспомнив, что сейчас только полдень, и он должен был закончить только ближе к вечеру. — Ты же знаешь, какое наказание тебя ждет, если ты сбежал? В этот же момент у Элизабет заныла спина, придавая девушке не совсем приятные воспоминания. В это время Крис поджал губы и самодовольно хмыкнул. — Ну почему ты всегда так? Я так спешил к тебе, а ты только и делаешь, что задаешь такие вопросы! — обидчиво воскликнул мальчишка, сложа руки на груди. Но стоило ему только взглянуть на жалостливые глаза Элизабет, как его лицо смягчилось. Он знал, что она как никто искренне заботилась о нем. — Нет, у нас обеденный перерыв. Прости… — Ничего, — мотнула головой девушка. — Я не сержусь на тебя, — она ласково коснулась его черных взъерошенных волос. Чумазое лицо Криса засияло. Ему всегда нравилось, когда она так делала. — Ничего не болит? Тебя не били? Ты не попадался на глаза графине? Крис хотел было вновь закатить глаза, но не стал, вспомнив о том, что она искренне беспокоилась о нем. Она единственная, кому было до него дело. — Ничего не болит. Я послушно вел себя последние три месяца, поэтому все в порядке. Графиня меня не видела. Ты же знаешь — я очень ловко умею проскальзывать мимо господ, — последнее слово Крис с пренебрежением фыркнул. — Ты надолго приехала? — Как обычно — на две недели, — с долей жалости ответила Элизабет. Крис тоже поник, но потом сразу же воссиял. — Ну ладно! Две недели — тоже много! — улыбнулся мальчишка. — Только жалко, что они не выпадают на твой день рождения. Элизабет тотчас посерьезнела. В этом году ей исполняется девятнадцать, а значит она станет совершеннолетней. Девушка долго ждала этого дня. Став она совершеннолетней, Элизабет могла бы взять Криса под опеку, и ему бы не пришлось жить в таких условиях. Вряд ли бы она пожелала кому-нибудь такую же судьбу, как у них. Крис был сыном служанки, что заботилась о самой Элиз после смерти ее матери. Девушке было тогда всего восемь, когда мальчик родился. Его мать погибла два года спустя из-за болезни. Крис был Элизабет братом. Она поклялась, что вытащит его отсюда. Она сделает все возможное, ради этого. К сожалению, пока Элизабет не могла дать ему защиты. У нее не было своего дома, времени, достаточных денег, — все они уходили в руки мачехи. Девушка все время находилась во дворце, жила там. Даже если бы Элиз купила маленький домик на окраине, ей бы пришлось оставить мальчика одного на долгие месяцы. Она просила, умоляла королеву о том, чтобы Криса взяли во дворец, говорила о том, насколько он способный. Но правительница была непреклонна и пообещала выполнить ее просьбу только после того, как она продолжит делать то, что должна. — Не бойся, Крис, — Элизабет охватила мальчика руками, вглядываясь в его карие глаза, — совсем скоро я заберу тебя. Ты уедешь отсюда. Мы уедем отсюда. Она говорила это каждый раз, когда приезжала. И эти слова вселяли в него надежду. Он верил Элизабет как никому еще. Крис знал, что она сделает ради него все. — Я привезла тебе подарок, — улыбнулась Элизабет и потянулась к своему чемодану. Крис тут же посветлел. Он по-ребячески улыбнулся в предвкушении. Девушка достала из потайного кармана губную гармошку, которую так долго выпрашивал мальчик. — Хоть до моего дня рождения еще три месяца, но твой уже совсем скоро. Ты помнишь, что я тебе говорила? — Да-да, не играть при господах, в доме, ночью… Я все помню, Элиз! — Крис весь сиял от счастья. Он схватился за гармошку и потянул ее к губам, после чего прошелся ими вдоль инструмента. Но Крис тотчас забеспокоился, стоило ему услышать первые звуки. В это время Элизабет погладила мальчишку по голове. Если что, она готова его прикрыть. Пусть только порадуется еще чуть-чуть своему подарку. — Пойдем, я тебя провожу, — выдохнула девушка, предполагая, что обеденный перерыв должен был уже закончиться. Но тут же она осознала: — Ты ведь еще не ел вовсе! А ну-ка, марш на кухню! Крис сжал теплую ладонь Элизабет и пошел за ней, сверкая своими зубами. Вечером она пообещала, что почаще будет наведываться в конюшню, чтобы провести как можно больше времени с Крисом. Но следующий же день заставил Элизабет изменить свои планы. — Леди Ревель прислала приглашение на свое чаепитие! — воскликнула графиня, раскрывая за столом конверт с красной печатью. — Для тебя, Шарлотта, и… — она с неприкрытым отвращением посмотрела на свою падчерицу, которой здесь и вовсе не должно и было быть. Элизабет вся напряглась. — И тебя. Леди Ревель написала, чтобы ты там обязательно явилась. Девушку всю затрясло. Она не знала Мирабель Ревель. Точнее, она знала о ней все, но сама лично никогда не разговаривала с ней. Ей была страшна сама мысль об этом. Леди Ревель знаменита своими коварством и… проницательностью. Элизабет знала, что она не просто так зовет именно ее на чаепитие. А что, если она узнала? Но девушка успокаивала себя мыслями, что это просто из-за заинтересованности ее брата к Элизабет. Она надеялась на это, ведь понимала, какие последствия ее ждут, если она все-таки узнала. На чаепитие девушка поехала в скудном платье. Ну конечно, она не имела право затмить свою милую сестру в глазах такой высокопоставленной леди. Многие девушки бы хотели завести такие выгодные знакомства, хотя и отчасти боялись знаменитую злодейку. Тем более, что леди Мирабель не то, что редко посещает другие светские рауты — она сама редко их устраивает. Это считалось честью, если она вообще обратит на тебя внимание. Но не для Элизабет. Сердце ее грозилось выпрыгнуть из груди. Хотя она до сих пор надеялась, что это все из-за Себастьяна, но что-то внутри Элизабет говорило об обратном. Несомненно, леди Мирабель узнала. Девушек встретила сама виновница торжества. Элизабет тотчас поразилась, насколько та красива, особенно вблизи. Серебристые волосы были заплетены в высокую прическу, а позади всей конструкции виднелся белый бант. Леди Ревель была облачена в нежно-голубое платье с розовыми вставками. Она не обращала на Шарлотту какого-либо внимания, и смотрела в упор только на Элизабет, которая чувствовала, как медленно расплавляется от ее взгляда. После приветствий леди Ревель пригласила гостей в беседку в саду. Они сидели за круглым столом. Втроем. Элизабет оказалась прямо напротив Мирабель и вечно пыталась избежать ее допытливого взгляда. Она чувствовала каждой частичкой своего тела, как рубиновые глаза неимоверно направлены в ее сторону, как они пытаются пробиться в самое ее нутро. — Леди Элизабет, что же вы все молчите? — девушка вздрогнула, стоило ей услышать обращенный к ней голос Мирабель. Элизабет испуганно подняла на нее глаза, после чего сжала подол платья, смотря на хитрую ухмылку на губах леди Ревель. — Я наслышана о вашей начитанности. Мне бы хотелось с вами много что обсудить. Например, вы слышали про новое произведение Джинджер Грейф? Я еще не успела заказать экземпляр, хотела услышать ваше мнение. Элизабет посмотрела на свою сестру, которая едва ли сдерживала горькие слезы обиды. Шарлотта глядела под стол, дрожащими руками поднимая чашку чая к своим губам. Элизабет не особо вслушивалась в разговор, полностью охватимая своими тревогами. Но, признаться честно, ее весьма поразило, что такую девушку, как Шарлотта можно было довести до такого состояния. Хотя, леди Ревель была способна и не на такое. Всё же, не зря ее прозвали злодейкой. Элизабет вновь взглянула на Мирабель, которая все это время внимательно наблюдала за девушкой. Фрейлина заметила, что за спиной леди Ревель стоят два охранника. Завидев оружие у них в ножнах, Элизабет непроизвольно сглотнула ком в горле. — Я читала ранние работы этого автора, — немного хриплым голосом начала она, после чего прочистила горло. — Мне особенно понравились «Рассекающий» и ее дилогия «Сентябрьская ложь». Не могу судить точно, — я не книжный критик, — но у нее замечательный слог. Она умеет заинтересовать читателя. Да и любовная линия во всех ее книгах…весьма хорошо прописана. — Кажется, леди Элизабет, вам очень нравится этот автор, — ухмыльнулась Мирабель. Фрейлина даже не удивилась тому, откуда леди Ревель узнала о ее самом любимом писателе: она не раз заикалась об этом Себастьяну, а тот, вероятнее всего передал всё сестре. Да она даже и без его помощи могла бы разузнать об этом. — Ее новая книга называется «Вечерняя соната», хотя, думаю, вы, итак, знали это. Мне тоже нравится творчество Джинджер Грейф. Она не приукрашает правду, рассказывает прежде всего о людях и о том, как они могут сломаться под давлением обстоятельств. Элизабет начала припоминать сюжет книг, которые читала, и тотчас замерла, осознав кое-что. В одном из томов «Сентябрьской лжи» главная героиня потеряла брата из-за того, что доверилась не тому человеку. Ее тут же едва не передернуло. Она даже и подумать не могла, что Мирабель каким-то способом узнает о Крисе, который стал для Элизабет чуть ли не братом. Девушка совсем и позабыла о самом своем уязвимом месте, по которому могла ударить леди Ревель. — О, наконец-то принесли пунш, — воскликнула Мирабель, завидев Нэнси, несущую с собой поднос с бокалами. Но стоило той подойти чуть ближе к Шарлотте, как служанка запнулась и пролила весь пунш на девушку. Та тотчас вспрыгнула со стула и со смертельным испугом поглядела на свое платье. — Что ты наделала! — воскликнула Шарлотта и гневным взглядом впилась прямо в Нэнси, которая вся сжалась. — Ах ты мерзкая… — Леди Шарлотта, кажется я уже говорила о вашем непристойном поведении, — тотчас раздался грозный голос леди Ревель. Элизабет даже вздрогнула от этого. Шарлотта повернулась к Мирабель и хотела было что-то сказать, но воздержалась и поджала губы. В этот момент к пострадавшей подошла другая служанка. — Пройдите за Андреа в дом. Она поможет вам. Прошу прощение за свою горничную. — Следовало бы ее хорошенько наказать, — гневно кинула Шарлотта в сторону Нэнси, собирающей бокалы с пола. — А этим буду распоряжаться я, леди Руперт. Извольте не влезать не в свои дела, — холодно процедила Мирабель и кивнула Андреа. Служанка ответила ей тем же, после чего отвела Шарлотту прочь. Тогда Элизабет сжала подол платья еще крепче. Краем глаза она увидела, как из беседки ушла Нэнси, как один из охранников обошел стол и теперь встал за девушкой. Ее дыхание чуть сбилось, и тогда она все же решилась исподлобья взглянуть на леди Ревель. Та, как ни в чем не бывало улыбалась Элизабет, протягивая свою руку, облаченную в белую перчатку, к чашке чая. — Знаю — старый трюк, — Мирабель отпила лишь глоток, — но зато какой эффективный. Хм, тебе стоит попробовать этот чай. Ох, не бойся — он не отравлен. Элизабет сразу же поняла, что все это было спланировано. Леди Ревель специально подговорила свою служанку, чтобы та пролила пунш на Шарлотту, и та удалилась из беседки, оставив Мирабель и Элизабет наедине. — Что вам нужно? — спросила фрейлина, удивляясь собственной храбрости в голосе. Тогда Мирабель поёрзала на стуле, после чего приняла весьма удобную позу, вальяжно раскинувшись на сиденье. — Как ты узнала про кинжал? — спросила леди Ревель, исподлобья взглянув на Элизабет. — Королева приказала мне после возвращения Его Высочество с охотничьего турнира проследить за ним и при надобности подслушать, — девушка не видела более смысла что-либо скрывать. Она бы даже не удивилась, если Мирабель уже знала, каким способом Элизабет стало об этом известно. — Я прошла по потайным ходам к покоям и подслушала разговор кронпринца и Леонса. — Потрясающе, — с неприкрытым восхищением отозвалась леди Ревель, расплываясь в хищной улыбке. Элизабет сжала подол еще крепче, чувствуя, как спина покрывается мурашками. — А как вы…узнали? — выдавила девушка, после чего опешила, поскольку не ожидала, что скажет это. Она поджала губы, моля леди Ревель не отвечать на ее вопрос, ведь если она это сделает, то Элизабет точно больше не выйдет из этой беседки. — Хм-м, мой очень близкий друг отправил во дворец своих людей, чтобы разузнать про Леонса, — непринужденным тоном начала Мирабель, рассматривая вьющиеся лианы на ограждениях. — Как оказалось, этому человеку можно было доверить самую сокровенную тайну. Тогда эти люди начали разыскивать крысу среди прислуги, и, как оказалось, самой приближенной к королеве фрейлиной была ты, Элизабет. Тебя выдали другие твои сотрудницы, так что потом можешь поблагодарить их за длинные языки и пристрастия к золоту. Тогда-то все и стало ясно. — Я не… я просто… Я не хотела этого. — Как маркиз Арганте связан с королевой? — Мирабель не обращала внимание на слова девушки и строгим взглядом пронизывала ее дрожащее тело. — Я не знаю, — честно сказала Элизабет. — Правда. Я не видела его даже во дворце, но заметила, как королева раз в два месяца отправляет письмо в их поместье. — Но каким-то же образом ты узнала о покушении на меня, — усмехнулась леди Ревель. — Я подслушала, как королева сказала леди Джорджии, что скоро вас не станет. Но когда она отправляла меня с заданием узнать о вас как можно больше информации, я и не подозревала, что она собирается убить вас… — Прошу тебя, не нужно притворяться дурочкой, Элизабет, — свела брови Мирабель. — Для чего бы еще ей понадобилась информация обо мне? Хм, но почему покушение произошло только спустя полгода? — Я не знаю, — мотнула головой Элизабет, но тотчас встрепенулась и посмотрела оживленными глазами на леди Ревель. Она надеялась, что если расскажет ей все, что нужно Мирабель, то Элизабет останется жива. Она пощадит ее. — Хотя, я припоминаю, что королева не особо обратила внимание на эту информацию. Возможно, потом она вспомнила с инициативы маркиза Арганте. — Хм, что же такого в этом кинжале? — тихо спросила саму себя Мирабель и цокнула языком. — А что насчет моего брата? Элизабет вздрогнула, припоминая черты лица рыцаря, его улыбку, светлые и теплые глаза. Скорее всего, леди Ревель сделает все, чтобы они больше не виделись. От этой мысли Элиз почувствовала горечь на кончике языка, сжимающееся от какой-то неведомой обиды сердце. — Ее Величество думает, что я использую его, как источник информации. — В прочем, так оно и есть, — приметила Мирабель, после чего усмехнулась. Элизабет не стала спорить. — Э-эх, что же мне с тобой делать, мышка? — В-вы убьете меня? — дрожащим голосом спросила фрейлина. Мирабель еще долго вглядывалась в ее глаза, примечая их красоту на солнечном свете. — Тебе просто повезло, что ты запала в душу моему брату, — самому любимому из моих братьев. Не хотелось бы его огорчать. Если бы не это, то да — я бы убила тебя, — пожала плечами она. — Из тебя получится неплохой информатор. Отныне ты будешь работать на меня, если, конечно, не хочешь, чтобы твои дорогие люди внезапно исчезли. Сердце Элизабет замерло. Она едва дышала, чувствуя, как отчаянно потеют ее ладошки. В этот момент со своего места встала Мирабель и медленно начала приближаться к фрейлине. — Того мальчика, кажется, зовут Крис, так? — начала она, заставляя девушку затрястись от страха. Тогда леди Ревель подошла ближе и наклонилась к ее уху. — Я бы очень хотела с тобой подружиться и до сих пор надеюсь на это. Мне не хочется тебя шантажировать, но на кону стоит даже не моя жизнь, а жизнь моего брата, моей семьи. Я думаю, ты меня как никто понимаешь. Леди Ревель выпрямилась и посмотрела вдаль. В это время Элизабет начала себя успокаивать, глубоко вдохнув запах духов Мирабель, который продолжал еще некоторое время щекотать ее нос. — Сожалею, что наше знакомство прошло таким образом, — вновь раздался голос леди Ревель. Она посмотрела на Рика, стоявшего позади Элизабет и сказала: — Проводи леди Руперт до кареты, — после чего ушла. Элизабет покидала герцогский дом на ватных ногах с белым шумом в ушах. Она совсем не слушала свою сестру, которая во время их пути в поместье только и жаловалась на свое унижение. Приехав наконец домой, Элиз первым же делом побежала в конюшню, а ночью и вовсе заснула на сеновале, прижимая Криса к себе. Впервые она так сильно испугалась за его жизнь. *** Я долго думала о том чаепитии, что устроила для леди Руперт, волнуясь о том, не слишком ли я загнула палку. Кажется, эта бедная девочка до смерти испугалась, что аж вся тряслась, как осиновый лист. Безусловно, меня отчасти радовало то, что я смогла доходчиво объяснить ей, что готова пойти на все ради Себастьяна и его безопасности. Перед ее приездом, я конечно же проверила всю биографию Элизабет, и скажу честно: я действительно удивлена ее выдержке. На вид она такое нежное создание, милое и хрупкое, а на деле оказалась сильной женщиной, пережившей так много невзгод. Мне искренне не хотелось ее шантажировать, тем более что я и не собиралась вредить тому мальчишке. — Рик, не мог бы ты сделать для меня кое-что? — спросила я у мужчины спустя несколько дней после того случая. Он не встрепенулся — спокойно перевел на меня взгляд и коротко кивнул, внимая моим словам. — Помнишь того мальчишку из поместья Руперт? Крис. Не мог бы ты через две недели поехать туда и выкупить его у графа? О размещении его в герцогстве я позабочусь сама. Рик как-то странно на меня посмотрел, после чего ошеломленно и очень тихо произнес: — Неужели вы… — Нет, — мотнула я головой, отрезая его на полуслове. — Просто таким образом леди Элизабет поймет, что медлить с ее делом не стоит. С мальчишкой я ничего не сделаю. Я даже не планировала этого. Просто…здесь ему будет лучше. Рик, кажется, вспомнив подробности жизни Криса, наконец осознал, о чем я, и покорно кивнул. Помимо всей этой неразберихи связанной с интригами Дианы и маркиза Арганте у меня были еще значительные заботы, которые добродушно обрушил на мои плечи король. На самом деле знакомство королевской семьи и драконьей принцессы прошло не самым лучшим образом, — самым наихудшим, я бы сказала. Асифа едва ли не собиралась там же устроить бойню, а король впервые показал при мне свою магию. Не обошлось бы без жертв, если б я все-таки не встала между ними и не начала призывать к здравому смыслу. В итоге Асифа с Анилом отныне живут с леди Айрис, которая добродушно предоставила им свои апартаменты, поскольку в одиночестве ей стало довольно скучно, — хотя я успела заметить, что в последнее время она довольно хорошо сблизилась с мистером Крэфманом, — но на самом деле это было временно. В будущем я планировала поселить их в виллу, где жила Кларисса, или куда-нибудь в другое место. Потом же начались проблемы в стране, в числе которых были эпидемии, экономические кризисы и рост преступности. Я слышала, как герцог тихо ругался на этот счет, предполагая, что скоро начнутся бунты, поднимется мятеж, а король даже не думает что-либо предпринимать. Безусловно меня это тоже касалось. Пришлось пожертвовать достаточным количеством денег в различные больницы, предприятия и фабрики. Но на самом деле, как оказалось, в хранилище, записанном на мое имя, было достаточно сбережений, — даже чересчур много, я бы сказала. Разобравшись со всем, я наконец могла спокойно выдохнуть и расслабиться в кругу новых друзей. — Получается, Огненные ведьмы в свое время были на верхушке расовой иерархии? — ошарашенно воскликнула Эсмеральда, подавшись вперед, ближе к Анилу. — Именно так, милая лисичка, — подмигнул ей юноша, после чего потянулся за рюмкой рома, стоящей на столике. За то время, когда я успела стать ближе к Анилу, я неосознанно начала замечать его восхитительную харизму, манерность и умение преподносить себя должным способом. Он совершенно ничего не знал о манерах, порой спрашивал весьма неуместные вопросы, но не вызывал каких-то негативных эмоций за счет как раз-таки своего врожденного таланта и обаяния. Я не раз обращала внимание на то, как на него поглядывали другие девушки. Анил походил на ловеласа, любителя женского внимания и обожания, но, как ни странно, он даже и не обращал на них внимание. Это меня весьма насторожило. — Но когда же мы успели так низко пасть? — с отчаянным негодованием спросила Эсми, сводя брови — Долгие годы клан Огненных ведьм находился под защитой дома Ревель, потомков Верховных жрецов, — начала я, вспоминая историю, которую рассказывала мне на пути домой Асифа. — Наш род был самым могущественным в Эглинтоне, даже по сравнению с правящей династией. Но спустя какое-то время клан Огненных ведьм упразднился: мужчин со способностями рождалось все меньше, некоторые так и не перевоплощались. Особенно такое наблюдалось во времена нападения темных эльфов на страну. А после всего, глава Ревель возжелал сесть на трон и сразить короля, но тот по итогу выиграл и в качестве расплаты забрал весь клан под свой контроль, а потом и вовсе прировнял их к рабам. Так что моя семья причастна к такому низкому положению Огненных ведьм на данный момент. Чувство угрызения совести после этой истории начало неистово тревожить мою душу. Я была решительно настроена на то, чтобы вернуть положение Огненных ведьм в свое прежнее русло, но сомневаюсь, что король позволит. Помочь сможет мне либо Раф, либо Даниэль. — Но что случилось такого, что количество мужских особей нашего вида так резко сократилось? — вновь задалась вопросом Эсмеральда. — Не то, чтобы и стало так критично мало. Они есть, просто скрываются от властей, — ухмыльнулся Анил. — Но в большинстве это связано со скрещиванием с разными расами. Концентрация крови Огненных ведьм стала ослабевать. — Например, как в моем роду начали скрещиваться с марлами, из-за чего и появилась сила Священного огня, которая пробуждается еще до превращения, — дополнила я. — В моем же случае получилось так, что пересеклась кровь рода Ревель и кровь чистокровной Огненной ведьмы, моей бабушки, от которой я в итоге и переняла силу… — И которую еще больше раскрыла кровь Верховных жрецов, — кивнул Анил. Эсмеральда шумно выдохнула и потерла виски, переваривая всю информацию. — К слову, милая Мирабель, я обнюхал всех твоих дружков, когда мы возвращались, и знаешь, твой братишка, — Себастьян кажется, — тоже имеет кровь Огненных ведьм, так что он тоже может перевоплотиться. Я немного поникла, вспомнив о брате. Было бы неплохо, стань он Огненным ведьмаком, как и я. Стоило с ним поговорить и предупредить, чтобы Себастьян держался подальше от леди Элизабет. Но послушает ли он меня? Эсмеральда и Анил сразу же спелись. На самом деле, это было весьма очевидно: Эсми интересовалась культурой драконов и их одеждой, а юноша в свою очередь разглядывал наши обычаи, платья и косметику. Я не успела заметить, как стала их подопытной мышкой. Они сновали по комнате, собирая различные образы и примиряя их на мне. — Думаю сюда подошла бы шаль, — задумчиво произнесла Эсмеральда. — Ты абсолютно права, милая лисичка! — воскликнул Анил, кивнув, и начал искать в своем сундуке подходящую тряпку. Вдруг, в самый разгар их оживленной дискуссии в дверь постучались. После моего разрешения на пороге явился Фредерик. — Сестра, я наконец закончил!.. Ой, прошу прощения, — замялся брат, завидев посторонних. Я заметила, как вдруг выпрямился Анил и с неприкрытым любопытством начал разглядывать Фреди. — Я похоже не вовремя… — Нет, что ты. Эм, позволь представить тебе Анила, он приехал в сопровождении принцессы драконов. Леди Эсмеральду ты уже знаешь, — сказала я и указала на Фреди ладонью. — А это, дорогой Анил, мой второй старший брат, Фредерик Ревель. — Польщен, — робко кивнул он и прошел в комнату. Тогда Анил расплылся в улыбке и приблизился к Фреди. Тогда он протянул руку для пожатия. — Не думал, милая Мирабель, что у тебя есть такой же очаровательный брат, — Анил тут же сжал его пальцы и наклонился к ним, прикасаясь к коже своими губами. Фредерик ошарашенно и сконфуженно посмотрел на юношу. Вся эта ситуация вызвала…противоречивые эмоции, и, кажется, я кое-что поняла. Полудракон втянул в нос запах кожи брата, после чего выпрямился и с улыбкой произнес: — Марл и эльф. К сожалению, милая Мирабель, он не Огненный ведьмак. — Что?.. Эм, — весь покрасневший, Фредерик убрал ладонь из его хватки и отвел взгляд. В этот момент я заметила в его другой руке охапку листов с нотами. — А, ты закончил наконец свою композицию? — с неприкрытой радостью воскликнула я. — Сыграешь? — Я думаю, что сейчас не очень вовремя, — тихо сказал брат, кося взгляд на Анила. — Так ты пишешь музыку, мой милый друг? Это хорошо. Музыку я люблю, — расплылся в самодовольной улыбке дракон. — Я, пожалуй, пойду, не буду вам мешать, — замешкался брат, поглядев на свои черновики. — Я только что вспомнил, что надо кое-что подправить. Зайди ко мне завтра утром пожалуйста, сестра. И он ушел, даже не дождавшись моего ответа. Я успела лишь заметить его покрасневшие уши перед тем, как он скрылся за дверьми. — Анил! — я с укором посмотрела на юношу, а тот завороженным взглядом уставился на дверь. — Не нужно так с ним — он слишком чувствительный! — Я заметил, — как-то по-новому улыбнулся Анил. — Твой брат такой очаровательный, когда смущается. Эх, кажется, я влюбился. Я ошеломленно раскрыла глаза и уставилась на юношу. — Ничего себе! Это, между прочим, мой брат! Кому попало я его не отдаю! — Кто попало? — с наигранной обидой в голосе произнес Анил. — Ну ничего не поделаешь, милая Мирабель, это любовь с первого взгляда. Я не стала спорить с ним насчет того, что такого просто не существует, и это лишь разыгравшиеся гормоны, и лишь предупредила с шумным вдохом: — Но прошу, будь с ним осторожней. У него был уже неприятный опыт с…девушкой, — тем более с девушкой. — Не волнуйся, милая Мирабель, я не раню его, — заверил меня Анил, хотя это в меня особой надежды не вселило. — Эм, подожди, — раздался голос Эсмеральды позади. Мы лениво обернулись к ней, и я заметила легкий румянец на ее щеках. — Анил, ты что…по мальчикам? — совсем тихо спросила она. Мы с юношей переглянулись и разразились смехом. Честно говоря, я не помню, что тогда именно нас рассмешило, — вся абсурдность ситуации или глупый вопрос, ответ на который был предельно очевиден, — но в любом случае, было очень весело.