Alles kaputt

27.12.2021 23:19 Апартаменты Эстель Романовой.       Девушка сидела на кресле, укрывшись теплым пледом, и скучающе листала книгу, время от времени глядя на Эль, записывающую что-то в свою большую тетрадь.       Эстель тихо зевнула, перелистывая главу романа «Анна Каренина», а после встала с кресла и подошла к окну, скинув с плечей плед.       Мерфи перевела взгляд на подругу и грустно улыбнулась. Она встала с кресла и подошла к ней, взяв упавший на пол плед нежно-зеленого цвета.       — Эст, может уже пойдешь спать? Уже двадцать минут двенадцатого, — заметила англичанка, накинув на ее плечи плед, — а завтра вторник… Хорошо хоть, что на учебу не нужно.       — Не хочу, — ответила Романова, выключив свет в комнате, — да и неважно это все…       — Эсти, да почему?.. Ты вся с ног валишься, еще и что-то делаешь. Я понимаю, тебе плохо. Но не все еще потеряно. Все наладится.       Шатенка посмотрела на нее своими холодными серыми глазами и усмехнулась, а на лице промелькнул оскал.       — Ты сама в это веришь? — глядя на снежные хлопья в свете ночных фонарей. — Ничего уже не наладится…       — Только пока ты так думаешь. Перестань видеть мир в черных тонах, все не так ужасно.       — Думаешь, я не пыталась? Я исправлять даже ничего не хочу. Мне и так нормально. Знаешь, почему ты сейчас со мной? Потому что я не могу позаботиться о себе. Но не я так решила. А вы. Когда сказали, что будете рядом, потому что сама я не справлюсь. Так что то, что ты мне говоришь смотрится комично рядом с тем, что вы решили, — ответила Эст. Она подошла ближе к Мерфи и наклонилась к ее уху. — Вы ведь не пытаетесь спасти меня. Вы спасаете себя от негативных эмоций. Знаю, вы правда пытаетесь помочь мне. Но со стороны это выглядит иначе.       В точку. В самое сердце.       Эль нахмурилась и отошла от нее, собрала вещи с журнального столика, нащупав их в темноте.       — Так, да? — выдавила англичанка, глядя ей прямо в глаза.       — Так, — ответила, пожав плечами, Романова, поджигая табак в трубке.       — Поговорим завтра. За ночь тебе как раз полегчает.       Эль развернулась и направилась в сторону выхода. Она быстро обула черные челси под тяжелым взглядом Эстель.       Зеленоглазая только собиралась выйти, как остановилась и посмотрела на нее.       — Эль. Все будет хорошо, — с издевкой ответила сероглазая, выдыхая теплый дым.       — Seriously, screw you, okay? I was trying to help!       — Come to think of it, you were all trying to help. Now do you understand how I feel when you repeat the same thing over and over again? — спросила в ответ Эст, а слезы подступали к горлу.       Мерфи смерила ее взглядом, а после вышла из апартаментов, захлопнув за собой дверь.       Эстель весело-печально улыбнулась, склонив голову. Она затянулась и выдохнула дым, а после тихо всхлипнула, вытирая рукавом бежевого кардигана скатившуюся по бледной коже слезу.       Романова достала из кармана черных брюк телефон и включила старую песню, добавленную в плейлист еще в сентябре, после похорон Софии.       «No need to run and hide, It's a wonderful, wonderful life. No need to laugh or cry, It's a wonderful, wonderful life…»       Девушка потушила кисеру и уснула в кресле, поджав ноги. Хотелось попасть в сон. В сон, где нет проблем. Где можно было бы сбежать от всего.

***

28.12.2021 01:13 Жилой комплекс «Sternbild».       — Hola, El. ¿Por qué estás aquí tan tarde? — спросил Алан, впуская девушку в квартиру.       — Привет. Я не понимаю…       — Говорю, почему ты здесь так поздно? Ты безопасно доехала? Ничего не случилось?       — Нет, все нормально…       — Пойду, пожалуй, чай приготовлю. Тебе клубничный?       — Да, пожалуйста.       Эль сняла обувь и куртку, а после пошла за парнем. Она села на стул за столом на кухне, пока Алан заваривал чай.       — Рассказывай, — с улыбкой начал он, поставив кружку с чаем перед ней, — что случилось?       — Ну слушай. Я после пар пошла с Эстель к ней в апартаменты. Была там до ночи. А потом поговорили с ней…       — И как?       — Она сказала кое-что… И это было обидно. Я знаю, ей нелегко. Но и в такие моменты нужно подбирать выражения.       — В общем, ты останешься у меня?       — Угу, раз уж приехала…

***

11:03 Апартаменты Эстель Романовой.       Эстель проснулась из-за приятного аромата выпечки, который разнесся по всем апартаментам. Девушка хотела встать с кресла, но ничего не вышло. Ноги затекли за ночь, от чего сильно болели.       — Эсти, я приготовила круассаны! — сказала Мари, войдя в зал с тарелкой, в которой лежали два круассана, политые шоколадной пастой.       — Молодец, — холодно ответила русская, прикрыв глаза.       — Эсти, уже одиннадцать часов. Пора вставать.       — Не хочу… У нас выходные, дай мне поспать.       Видя подругу в таком состоянии, Мари уже понимала, что ее ждет. С двумя попытками немудрено и третьей случиться… Глядя на нее сразу ясно, что все плохо. А для того, чтобы вытащить ее со дна придется приложить немало усилий…       — Эсти, но так нельзя. Давай, вставай. Мы позавтракаем, а потом пойдем погуляем. Как тебе такой план?       — Я ничего не хочу, говорю же. Дай мне просто полежать, — проговорила Романова, встав с кресла и направившись в сторону спальни, по-прежнему держа в руке книгу.       — Нет. Ты встанешь, позавтракаешь, а потом мы вместе пойдем в парк. Я, ты и кто-нибудь еще.       Шатенка отчаянно взвыла, и ушла в спальню. Спать хотелось очень сильно… Но и расстраивать подругу, заставлять еще больше пережить, не хотелось.       Эстель быстро умылась, после вошла в спальню и легла на кровать, глядя в сторону шкафа, в котором была ее одежда. Спустя минуту бездельного лежания, девушка все же достала пару вещей и надела их. Ее выбор пал на пыльно-бежевое худи и черные джинсы. Романова вышла из комнаты и пошла на кухню.              Там уже была Мари. Она сидела за столом и завтракала, параллельно с этим листая какую-то книгу. На ней были голубые джинсы, черная короткая жилетка и белая футболка.       — Что читаешь? — поинтересовалась Эстель, садясь напротив нее.       — «Му-му».       — Неплохая книга. Но грустная… На каком языке?       — На английском. Решила подтянуть его.       — М… Понятно…       Настроения у сероглазой не было совсем.       — Мари… — протянула шатенка, надкусывая круассан, — останься тут.       — Я вроде и так не собираюсь улетать.       — Нет, ты меня не поняла… Тут, в этих апартаментах. Хотя бы на день. Давай никуда не пойдем? Я ничего не хочу, правда…       К горлу подступил ком, из глаз вновь побежали слезы. Австрийка подошла к ней и осторожно обняла.       — Эсти, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Но на смену плохим дням рано или поздно придут хорошие. Нужно продолжать бороться…       — Эль говорила мне вчера почти то же самое. А я… Я наговорила всего. И она ушла.       — Что, так взяла и ушла?       — Ну… И сама кое-что ответила. Но, в общем, мне кажется, я сильно ее этим обидела.       Мари тяжело вздохнула, опустив взгляд в книгу. Эст от чего-то тихо посмеивалась.       — Warum lachst du? — поинтересовалась Мюллер, перелистывая страницу.       — Вся жизнь — эта книга, а я в ней — Му-му, — ответила шатенка, надкусывая круассан, — кстати, тебе это может понравиться. Подожди немного.       Эстель ушла в свою комнату, а вернулась со стопкой книг в руках. Достоевский, Толстой, Тургенев и Пушкин.       — Это твои книги?       — Угу. Можешь забрать. Мне они все равно уже не нужны. Если что, они переведены на английский. Я купила их здесь, когда только приехала.

***

13:03 Центральный парк.       — Хорошо же тут… — пропел Элай, глядя вверх, на падающие снежинки.       — Угу… — согласно кивнул Отто, глядя по сторонам. В их планы входило купить подарки на новый год, который наступит уже совсем скоро. — Давай сюда зайдем? — предложил Вольф, указав на небольшой магазинчик на углу улицы.       — Perchè no? — пожал плечами Грассо и вошел в магазин вслед за возлюбленным.       Картина была, словно из старых рождественских фильмов. Вокруг то и дело проходят влюбленные пары, на витринах магазинов разложены новогодние гирлянды, искусственный снег и прочая атрибутика.       Двое прошли в один из таких магазинов. Он представлял из себя небольшое помещение, украшенное как раз к новому году.       — Guten Tag! Wie kann ich Ihnen helfen? — спросила девушка, одетая в костюм эльфа.       — Guten Tag. Nein, danke. Wir selbst, — вежливо отказался Отто, пока Элай выглядывал из-за его спины, словно ребенок, испугавшийся незнакомцев.       Грассо потянул того за собой, чтобы показать пару товаров, заинтересовавших его.       — Смотри, Отто. Как тебе? — спросил Элай, указав на чайный сервиз с росписью. — Эстель это понравилось бы. Правда?       — Да, ты прав… Только она настоятельно просила ничего ей не дарить. Говорит, что у неё всё есть, — напомнил Вольф, кладя набор на место.       — А это? — итальянец указал на плед темно-красного цвета с белыми снежинками. — Может Виктору такой подарить? Он как-то раз упомянул, что хотел бы ходить на пары с пледом. Сказал, что сильно мерзнет.       — Вполне неплохо… Берем.       Рыжеволосый довольно положил вещь в корзинку, а сам пошел дальше.       На одной из полок он заметил ободок с оленьими рогами из фетра. Мягкие, наполненные синтепоном, с колокольчиками и листиками.       Элай аккуратно надел их и потряс головой, от чего раздался характерный для золотистых сфер звон.       — Хах, как малое дитя… — улыбнулся Вольф и подошел к парню, чтобы посмотреть на него.       — Мне же идет? — спросил итальянец.       — Очень.       — Жаль, что вещь эта по сути своей бесполезна… — он снял ободок и положил его на место. Внимание Грассо привлек следующий стеллаж. — О! Только посмотри на это! Не правда ли мило?       Он присел на корточки, достав с нижней полки плюшевого щенка. Белого, в красном костюме Санта-Клауса.       — Он тебе нравится? — поинтересовался Отто, присев рядом.       — Ну… У меня есть собака. Тоффи. Но он остался в Италии… — с тоской вспоминая о своем любимце, ответил парень.       — Однажды и мы заведем собаку. Но пока время, мягко говоря, не подходящее, — успокаивающим тоном произнес Отто, положив руки на его плечи.

***

14:20 Апартаменты Фреда Вайса и Эдгара Бахманна.       Двое были в зале, смотрели новогоднюю классику — «Один дома». Фред параллельно с просмотром переписывался с кем-то, Эдгар лежал рядом, укрывшись клетчатым пледом и положив голову на колени немца.       — С кем переписываешься? — поинтересовался бельгиец.              — С отцом… О, только погляди! — он развернул экран с перепиской к Эдгару. — Он приглашает нас на ужин сегодня вечером.       — Во сколько?       — К шести.       — И… Нас двоих?.. — недоверчиво спросил Бахманн, зарывшись пальцами в волосы.       — Эд, почему ты так упорно не веришь, что мой отец правда любит тебя? Он позвал нас обоих. И он будет счастлив видеть тебя, — обхватив бледное лицо ладонями, принялся успокаивать его Фредерик, — папа только рад, что мы вместе.       — Честно… У меня самого были не самые лучшие отношения с отцом. Ты сам прекрасно об этом знаешь. Поэтому… Мне правда немного не верится, что чей-то отец, даже не мой, так хорошо ко мне относится.       — Иди сюда, — вздохнул Вайс, притянув того к себе для объятий.

***

18:27 Дом семьи Вайс.       — Он же… Он же еще ждет нас? — дернув парня за рукав куртки, спросил Бахманн.       — Да, не волнуйся, — ответил Фред, нажав на звонок.       Они опоздали почти на полчаса из-за того, что Вайс не мог найти свой зеленый свитер с оленем…       Наконец двери открылись. Астор встретил сына и его возлюбленного с распростертыми объятьями.       — Фредерик! Я так по тебе соскучился, ты не представляешь! — мужчина крепко обнял сына и похлопал по спине крепкой ладонью. — Эдгар, и ты тоже проходи. Рад тебя видеть. Как доехали? Все прошло нормально? Вы сильно опоздали.       — Да, все хорошо. Просто не мог найти свитер, — пояснил Фред, снимая пальто.       Эдгара вдруг осенило, что и Астора, и у Фредерика одинаковые свитера: зеленые, с оленями.       «Наверное, их семейная традиция… У нас похожее есть. Только там не свитера, а носки.»       — Эдгар, ты чего стоишь? Давай сюда пальто, я в шкаф повешу, — заботливо предложил Астор.       — Да, хорошо… — Бахманн послушно снял пальто, затолкал в его рукав шарф и отдал Вайсу-старшему.       — Вот и все. А теперь, идем. Ужин остынет.       Трое вошли внутрь закрытой террасы. Она представляла из себя полноценную часть дома, с большими панорамными окнами, прозрачная крыша. Здесь хорошо находиться летом, когда небо ярко-голубое, когда идут грозы…       Сама по себе терраса была очень уютной. С одной стороны стояли кресла, диван, телевизор и журнальный столик. С другой — большой обеденный стол на четырех человек.       Астор сел с одной стороны, а Фред и Эдгар напротив. Мужчина налил в три бокала дорогое белое вино.       Рядом стояла украшенная рождественская елка, за окнами шел снег, терраса была погружена в полумрак…       — Что ж, ну, теперь мы можем обо всем поговорить, — начал Астор.       — Ты имеешь ввиду наши отношения? — уточнил Фредерик. — Ну… Мы вместе уже месяц. Или больше. Честно, я счастлив, я не считаю.       — Рад это слышать. А ты, Эдгар?       — Я? Ну… Я тоже счастлив, — ответил парень и отпил немного вина из бокала, — м… Шардоне?       — Да, оно… Я помню, что Даниэль его очень любил…       — Эм… Да. И такое было. У него была целая коллекция вин.       Бахманн печально посмотрел на жидкость золотистого соломенного цвета в хрустальном бокале.       — Ох, прости, Эд… — поспешил извиниться Астор.       — Да нет, все в порядке. Я уже отошел от его смерти. Правда… Хах… Старик оставил после себя так много вопросов, что я даже не уверен, что он меня ненавидел, — проговорил парень, вспоминая завещание отца.       — Даниэль умел заинтриговать публику… — отметил Астор, — Эдгар.       — Да?       — У меня для тебя кое-что есть. Одну секунду…       Астор вышел из-за стола и прошел в дом, где скрылся примерно на минуту.       Позже он вернулся. С небольшой коробкой в руке, обернутой в красную бумагу с золотыми звездами и украшенной золотой лентой.       — Вот, это тебе. Я решил подарить тебе это сегодня, — улыбнулся Астор и протянул коробку ему.       — Спасибо, — ответил Эдгар, приняв подарок.       Он аккуратно развязал ленту и убрал обертку. Внутри оказалась белая коробка, а в ней — зеленый свитер. Такой же, как у Астора и Фреда.       — Свитер? — удивился парень, достав его из коробки. — Спасибо… Правда, спасибо.       Блондин надел его поверх белой рубашки. Он посмотрел на себя в одно из окон, в которых отражался.       — Для нас ты, как настоящий член семьи, — улыбнулся Фред.       Бахманн улыбнулся в ответ, а после слеза скатилась по щеке и упала на стол. Осознание того, что его приняли, что он кому-то нужен и любим кем-то не могло не вызывать в нем соответствующих чувств и эмоций.