Уже больше чем друзья

После ночной истерики всегда засыпается куда легче, а вот Мондо не спал. Он долго встлушивался в тихое сопение, чуть слышное биение сердца и редкое похрапывание. Становилось мерзко от одной мысли, что сейчас тот, кто наконец спокойно спит, мог быть размазан по асфальту... Нет. Найдя свой лучик счастья, Мондо не готов так быстро его потерять. Он будет беречь его до конца своей жизни! С такими мыслями, Овада сильнее прижимает к себе свое солнышко и, немного хмурив брови, наконец закрывает глаза. В кровати с Ишимару засыпать гораздо комфортнее. Пускай и тесно, но тепло тела и приятное дыхание, а главное запах любимого человека делают свое дело, так что, даже переживая, Мондо заснул куда быстрее чем в своей кровати. Обычно он вставал пару раз за ночь, чтобы покурить, но сегодня не мог себе позволить оставить Киётаку одного, слишком сильно переживает. Оставшаяся часть ночи прошла вполне спокойно, только иногда слышалося тихое неразборчивое бормотание. Похоже, что кто-то из парней разговаривал во сне, но это не было похоже на тревожные ночные вздохи, скорее просто интересное сновидение, что было весьма странно, ведь как после такого страшного случая можно спокойно спать? Хм, похоже, что рядом друг с другом волнения все улетучились. Однако, даже не смотря на ситуацию, которую вполне можно было назвать смертельной, выходной ребятам никто не даст, так что с утра опять придется идти на занятия. Но кто сможет встать в шесть утра после такой веселой ночки? Верно, никто, так что в девять даже абсолютный дежурный, педант и вообще мистер ноль-нарушений-за-всю-школьную-жизнь все еще дрых в кровати, а на телефонах, поставленных на безвучку, было по несколько пропущенных от однокласников. Первым просыпается байкер. Яркое солнце неприятно светит в глаза, заставляя сначала щуриться, а после и вовсе нахмуриться и постараться перевернуться, но вес чужого тела мешает сдвинуться с места. Мондо открывает глаза и на его лице появляется улыбка. Милый дежурный все еще спит на его груди и мирно сопит. Так он смотрит с десяток секунд, пока рука не тянется за телефоном, шаря то на тумбе, то на подушке, то под подушкой, а в итоге находя его вообще на полу. Парень смотрит на часы. 9:34. Похоже, что со вчерашней суматохой они совсем зпбыли про занятия, но байкера это не сильно тревожит. Однако он знает, что для Ишимару это важно. Да, Мондо постарается уговорить его пропустить один денечек, но разбудить парня все же стоит. Овада вновь переводит взгляд на волосы, что напоминают милого ёжика. На лице опять появляется довольная улыбка, все же он сможет разбудить того самого Киетаку, который за всю жизнь не пропустил ни одного урока без уважительной причины. — Ээээй, спящая красавица, – Овада немного ерошит чужие волосы – Пора вставать. Ишимару хмурится, что-то бормочет и переворачивается на другой бок. От такого зрелища Овада не может сдержать счастливый смех. — Вставай давай! – парень аккуратно тормошит Киетаку за плечо, правда с силой он немного перестарался, от чего любимый ёжик тут же ошарашенно поднимает голову. Еще непроснувшимся и мыльным глазам предстает счастливое дицо Овады, которое оставляет некое недоумение и пару вопросов. Ну, во-первых, почему он очутился здесь? Во-вторых, почему Мондо такой счастливый? Ответ на первый вопрос всплывает спустя пару секунд. Точно, самоубийство, потом истерика, Мондо, который его успокаивает... Боже, как же стыдно. Парень сам толком не помнит какой черт потащил его на крышу, а тут еще и Овада всполошился. Какой позор... Педант со стыда краснеет, прикрывая руками лицо, слезает с чужой груди и пытается отодвинуться подальше. Правда, кровать у Мондо не супер огромная, так что места хватает, чтобы быть прижатым между байкером и стенкой. — Эй, да ты чего? Обиделся что ли? Парень старается убрать с чужого лица руки, только вот Киетака совсем не зочет, чтобы этого делали, так что отворачиваеися к стенке и бормочет невнятно: — Какой ужас... Боже... Прости пожалуйста... — Да успокойся ты. Все же нормально? Номально. Не ищуиняйся. Все-таки для этого и нужны отношения. Байкер сгрибает парня в охапку и целует в макушку, обнимая. Постепенно какое-то странное смущение уходит, так что Ишимару может продолжать задаваться вопросами. На второй свой вопрос он уже не хочет искать ответ, все-таки все и так понятно, так что в этой высокоинтелектуальной викторине возникает вопросик номер три: сколько время? Этот вопрос сразу забирает все его внимание. Точно! Время! Уроки! — Мондо! Сколько время? Мы опаздываем! — Тц, так и знал, что ты спросишь. Не беспокойся, мы уже опоздали на все, что можно опоздать, так что лежи. — Да как лежи?! Мы прогуляли! — Ой, да ладно тебе, завтра просто скажем что нууу, так получилось. Вон скажи, что у тебя нога болела. — Мондо, да ты не понимаешь что ли? Это же мой талант! Как я, абсолютный дежурный, могу нарушать правила?! — А я абсолютный байкер и че? Я по идее вообще из-за своего бунтарского образа не должен появлять в школе, но я же хочу? Все, че ты разволновался? Все нормально будет, завтра скажешь, что приболел и все дела. Или ты собираешься переться туда к третьему уроку? — Ну и попрусь! После последней брошенной, не подумав, фразы, в комнате повисает тишина. Ишимару ждет ответа, а Мондо злится. Ну вот почему этот упертый просто не может один раз послушать его? Нет,они постоянно должны делать по правилам, постоянно должны ходить на уроки и все делать. Бесит! — Блять, ну и иди. Тебя нахуй с уроков пошлют и замечание поставят. Посмотрим, как наш абсолютный дежурный будет абсолютным с замечанием. Овадо встаёт с кровати. Надо немного побыть одному, чтобы немного остыть, а Киетака удивленно смотрит на него. Он явно не ожидал, что все будет так, что Мондо разозлится и все закончится ссорой. — Мондо! Стой, прости, — Ишимару подрывается с кровати и хватает парня за руку и, пока тот ее не вырвал, продолжает тараторить, – Мондо, прости пожалуйста. Да, ты прав. С одним прогулом ничего не будет. Да, я скажу, что был у врача. Ты прав, меня накажут сильнее, если я приду сейчас. Прости пожалуйста, я был не прав. Что ж, извинения спасают ситуацию, так что Овада тоже остывает и смотрит на своего ёжика, который сейчас выглядит, как провинившийся пес, которому очень очень стыдно. Как такое чудо можно не простить? — Ладно, иди сюда. Прости тоже, вспылил, – байкер притягивает парня к себе за талию и обнимает. Киетака рад, что ссору удалось легко замять, все-таки как-то слишком много нервов за эти несколько дней, так что, чтобы разредить обстановку тот говорит: — Так чем тогда займем?