Когда ты умер

      Она шла по тропинке среди кустов и могил, боясь найти ту самую с надписью «Фредерик Уизли 1 апреля 1978 — 2 мая 1998 год». Прошло уже столько лет, но боль и тоска в душе всё не желали утихнуть. Им всем было плохо в тот злополучный день второго мая, они все потеряли замечательного волшебника, для кого-то друга, для кого-то брата. Фред Уизли был ярким лучиком в дождливый день, всегда весёлым и беззаботным, казалось, что у него не может быть проблем, но только она знала, что скрывается за этим показным хорошим настроением. Именно она помогала ему готовиться к СОВ на пятом курсе, она утешала его, когда Амбридж запретила играть ему в квиддич, она помогла ему добиться расположения Анджелины Джонсон.       Последний день войны, казалось бы, надо радоваться, улыбаться, но все Уизли, Гарри и она были в слезах. Особенно тяжело было Джорджу, ведь Фред был второй половинкой его «я». Она старалась хоть как-то утешить их, помочь справиться с обрушившимся горем, но никто даже подумать не мог, насколько больно тогда было ей. Только после его смерти, она осознала, что любила его. Возможно, невзаимно, но теперь уже этого никак не узнать наверняка, потому что она потеряла его навсегда.       И каждый день второго мая она приходила сюда. Одна. Просто сидела у его могилы и вспоминала все моменты, связанные с ним, его долгие взгдяды, шутки и тот звонкий смех, который она больше никогда не услышит.       Кто бы мог подумать, что Гермиона Грейнджер, самая умная ведьма столетия, влюбится в главного шутника Хогвартса? Даже она сама не могла такого представить в своих самых смелых мечтах, но, к сожалению, так всё и случилось. Она этого не отрицала, но и не могла смириться. Он ушёл, оставив её в одиночку разбираться со своими чувствами и страдать от невзаимной любви.       Воспоминания нахлынули волной, и Гермиона закусила губу до крови, чтобы не расплакаться. Нет, сегодня она будет сильной и не даст волю слезам. Девушка без труда нашла путь к до боли знакомой могиле, на надгробии лежал свежий венок. Она наколдовала букет из четырёх цветков и аккуратно положила рядом с венком.       Вдох… Выдох… Вдох… Нельзя плакать. Не сегодня, не сейчас, нет. Гермиона опустилась на скамейку и прикрыла глаза. На душе было тяжело, даже не кошки скребли, а старые холостяки оттирали наждачкой грязные сковородки. Она обещала, что не будет плакать, но не могла сдержать обещание. Одинокая слезинка грустно скатилась по её щеке.       Фред нашёл её в пустом классе. Девушка забилась в угол и тихо плакала. Её трясло.       Парень медленно подошёл к ней, и она вздрогнула от неожиданности, когда он положил руку ей на плечо. Гермиона подняла на него свои заплаканные карие глаза, в которых было столько обиды и отчаяния, что Фред даже растерялся. — Эй, Гермиона, что случилось? Тебя кто-то обидел? — спросил он, а про себя подумал, что убил бы того, кто заставил её плакать.       Девушка ничего не ответила, только спрятала лицо в руках и ещё больше зарыдала. — Тшшш, не надо плакать, — почти шёпотом произнёс Фред, приобнимая её за плечи, — Тебе надо выговориться, расскажи, что произошло.       Тогда Гермиона резко выпрямилась и обрушила на него целый поток слов. Она рассказала ему и про Рона, и про то, как он её обидел, и про бал, одним словом — всё. Фред в это время приобнимал её за плечи и обдумывал варианты, как прибить своего непутевого братца. Видимо, ему отшибли последние мозги, если он решился обидеть Гермиону. — Ты же знаешь Рона, он сначала говорит, а потом думает. Не принимай близко к сердцу его слова, — попытался приободрить её парень. — Ох, Фред, ты бы знал, как это непросто… Рон всегда такой… язвителтный, — шмыгнула носом Грейнджер.       Фред прижал её к себе ещё крепче и сказал: — Он не стоит твоих слёз. Я бы ему шею свернул, но потом со мной сделает то же самое ма.       Гермиона вытерла глаза и спросила: — Правда? — Ну конечно!       Девушка натянуто улыбнулась и положила голову на плечо парня. — Спасибо, Фред… — Да не за что! Только пообещай мне больше никогда не плакать. — Обещаю…       Гермиона открыла глаза, почувстовав рядом чье-то присутствие. И вправду, с другой стороны к могиле приближался… Фред?!. Она в изумлении посмотрела на него, но поняла, что ей показалось. Это был всего лишь Джордж. Бледный, словно призрак, он медленно шёл и смотрел в землю, не замечая её. Девушка с жалостью посмотрела на него, она понимала его чувства. В первые полгода парень отказывался выходить из дома и возвращаться в магазин из-за того, что любое действие теперь ему напоминало о Фреде. Он даже разбил зеркало в своей комнате, чтобы не видеть каждый день такую же веснушчатую физиономию брата близнеца. — Привет, Гермиона… — наконец заметил он её. — Привет, — поздоровалась Гермиона и подвинулась, освобождая место на скамейке.       Но Джордж остался стоять и смотреть на надгробие. Девушка не решалась что-либо сказать. Много воды утекло с тех пор, как Фреда не стало, но раны продолжали кровоточить при каждом упоминании о нём. — Всегда удивлялся тебе, ведь ты не любила наши изобретения и не питала к нам дружеских чувств, но приходишь сюда каждый год, — внезапно сказал Джордж насморочным голосом.       Гермиона подняла на него глаза. Не питала дружеских чувств? А может наоборот? Даже нечто большее к одному из них… — Ты прав, изобретения ваши я недолюбливала, но даже если раньше это было не так, то сейчас для меня вы оба очень много значите, — покачала головой она.       Джордж тоже тряхнул головой. — В школе ты была ещё той зазнайкой, но нашёл же Фред в тебе что-то… — Что-о? — опешила девушка. Ей же не послышалось? — Не знаю, я этого так и не понял, — пожал плечами парень. — Да нет же! Что ты сейчас сказал? Фред… был ко мне…неравнодушен? — переспросила она, внутренне сжавшись от напряжения. — Он никому и никогда этого не говорил, разумеется, кроме меня, и особо старался не показывать. Мне кажется, он думал, что у вас нет будущего из-за разных характеров… Да и у тебя был Рон в то время, — после некоторых колебаний произнёс Джордж. Ему было тяжело вспоминать те страницы их прошлого.       Гермиона удивлённо посмотрела на него. Она этого не знала… Что-то внутри неё отчаянно хотело вырваться и закричать: «У нас есть будущее! Я тоже его люблю!». Но уже было поздно. Ничего нельзя было вернуть, Фреда нельзя было вернуть. И от этой мысли становилось так горько и обидно, что из глаз девушки брызнули слёзы. Она опять не сдержала обещание…       Гермиона была уверена, что смогла бы уберечь Фреда. Она бы что-нибудь придумала и спасла его, как когда-то выручала Рона и Гарри. У них могло бы всё получиться, если бы они признались друг другу в чувствах. Едкая горечь захлестнула Гермиону, а её сердце поливалось кровью и разрывалось на мелкие кусочки от боли. Если бы можно было все исправить! Но нет… Всё было потеряно. Они просто испугались, не успели, не смогли. И вот чем это обернулось. Фреда больше нет, а Гермиона осталась страдать от безответной любви. Оставалось только жалеть о содеянном или наоборот о том, на что они так и не решились.       Правильно говорят, что только после потери мы осознаем всю ценность того, что потеряли.       «Только когда ты ушёл из моей жизни, я осознала, что потеряла абсолютно всё.» — Я тоже его любила… И буду любить всю жизнь, — сорвались слова с её губ, прежде чем она успела подумать.