Into the night

      — Одеяла взял? — Джихун запрыгнул на пассажирское сиденье.       — Взял! — Сунён забрался на водительское место и оглядел приборную панель, будто бы искал одеяла прямо на ней.       — Еду взял? — Джихун пристегнулся и, о чём-то задумавшись, похлопал себя по карманам джинс.       — Конечно! — Сунён усмехнулся.       — Термос с чаем? — Джихун нахмурил брови, пытаясь что-то вспомнить.       — Обижаешь! — Сунён самодовольно улыбнулся.       — Ещё даже не начал! — хохотнул Джихун. — М-м-м… Обязательно же что-то забыли.       — Не паникуй, самое главное я не забыл. — Джихун непонимающе посмотрел на Сунёна, а тот, растянув губы в широкой улыбке, щёлкнул легонько его по носу. — Тебя! Самое главное — взять тебя.       — Балбес, — смущённо фыркнул Джихун, отвернувшись к окну.       — Всё будет в порядке, я обещаю! — Сунён завёл машину, и они наконец тронулись, пока задумчивый Джихун продолжал прогонять в голове, что же они должны были взять.       — Сунён! — Джихун вскрикнул, что-то вспомнив.       — Что?!       — Документы! Ты взял документы? — Джихун выглядел встревоженным, а лицо Сунёна испуганно вытянулось, отчего Хун застонал, закрыв лицо руками. Да только Сунён сразу же рассмеялся, привлекая к себе внимание, и откинул козырёк над головой, где лежали все документы. Джихун обессиленно откинулся на спинку сидения, прикрыв глаза рукой. — Ты в могилу меня сведёшь.       Они проехали по пустынной дороге минут двадцать под гитарные переборы, доносящиеся из динамиков, когда Сунён внезапно вскрикнул: "Забыл!" — и ударил по тормозам, резко свернув на обочину. Джихун в панике схватился за панель перед собой, а после потёр грудь под ремнём безопасности, в ужасе уставившись на суетящегося Сунёна, который в спешке отстёгивал свой ремень.       — Господи, Сунён, что случилось? — Джихун с мольбой в голосе обратился к нервно копошащемуся парню, но застыл, стоило Сунёну резко замереть и коварно улыбнуться. — Сунён?       — Я забыл очень важную вещь! Ужасно, как же я мог! — Джихун ничего не понимал уже, не зная, о чём и думать, когда Сунён подался к нему и навис близко-близко к перепуганному лицу. — Никогда бы себе не простил этого.       — Чег… — Джихун не успел ничего договорить, когда Сунён впился в его губы поцелуем, заставив растерянно замереть.       — Забыть такую важную вещь, — Сунён целовал Хуна, продолжая проникновенно шептать прямо в губы между поцелуями, — ужасно, просто непростительно, — Джихун, как в тумане, отвечал на поцелуи, совершенно не понимая, что происходит.       Сунён очень чётко почувствовал смену настроения, резко отскочив на своё место и заливисто смеясь, когда Джихун вдруг застыл в его объятиях.       — Ты! — Джихун стал шлёпать ладошками Сунёна, который никак не мог успокоиться, продолжая смеяться. — Ты чуть не прикончил нас, чтобы пошутить? Ты вообще бываешь серьёзным?       — Бываю… — Вмиг как-то Сунён преобразился, не оставив на лице ни грамма веселья, перехватил руки Джихуна и, щёлкнув его ремнём безопасности, высвободив, притянул его, усаживая к себе на колени уже притихшего и завороженного новыми интонациями. — Когда я целую тебя, я самый серьёзный человек в мире.       — Ты такой дурак… — Джихун вздохнул, уткнувшись в шею Сунёна. — Я так испугался. Боже, никогда так больше не делай.       — Я бы никогда не сделал ничего, что бы навредило тебе. — Сунён погладил Джихуна по спине, перебирая пальцами, а потом прижал к себе крепко-крепко, обнимая. — Ты самое драгоценное, что у меня есть.       — Надо ехать, Сунён, иначе мы заночуем прямо на обочине и всё пропустим. — Джихун говорил это, но вопреки своим собственным словам даже не пытался разорвать объятия.       — Если мы пропустим звездопад, я не расстроюсь, — Сунён нежно коснулся губами родинки под глазом Джихуна, — потому что самая яркая звезда уже упала с неба прямо ко мне.       — Ты такой слащавый, — Джихун фыркнул в шею Сунёна, а потом оставил на ней поцелуй. — Ужасно.       Джихун стал перебираться на пассажирское сиденье, но Сунён по пути урвал несколько мимолётных нежных поцелуев. Они пристегнулись и поехали дальше. Джихун под музыку постукивал пальцами по своей коленке, а Сунён бросал на него улыбающиеся взгляды, отрываясь от дороги.       Они ехали почти час, переговариваясь изредка, кидая друг в друга короткими улыбками и смеясь над глупыми шутками. Они давно планировали эту поездку, но даже ещё не доехав до нужного места, они уже чувствовали себя замечательно. Просто рядом друг с другом.       Когда они приехали в пункт назначения, на землю уже опускались уютные сумерки. Сунён припарковал машину вдали от трассы на пригорке, с которого открывался невероятный вид на горы справа, на лес у подножия и на потрясающее в своей закатной красоте небо.       Джихун выбрался из машины и остановился почти у края обрыва, впитывая в себя всё открывшееся перед ним великолепие и вдыхая наполненный ароматами листвы воздух. Он хотел запечатлеть этот момент в своей памяти во всей красе. Сунён же смотрел только лишь на Джихуна, он был для Сунёна самой красивой и яркой краской в этом пейзаже.       — Тебе нравится? — Сунён обнял Джихуна со спины, вдыхая запах его волос и скрепляя руки у него на животе.       — Это потрясающе, — мурлыкнул Джихун, откидывая голову Сунёну на плечо и переплетая свои пальцы с его.       Они оторвались почти нехотя друг от друга, вытащили пледы и одеяла из машины, расстелили ближе к краю обрыва, достали и распаковали еду и фрукты, Сунён вытащил из багажника небольшой складной мангал и связку дров, которые они захватили, чтобы не замёрзнуть ночью, а потом очень долго копошился в машине, что-то пытаясь найти.       — Ты знаешь, Джихуни, кое-что мы всё же забыли. — Сунён смущённо потрепал свои волосы на затылке, Джихун смотрел на него, сидя на одеялах и широко распахнув глаза. — Мы не взяли ни спичек, ни зажигалки, и, кажется, греть сегодня нас будет только любовь.       — О Боже. — Джихун рассмеялся искренне, схватил Сунёна за руку и резко потянул на себя, повалив рядом с собой, продолжая смеяться и затягивая его в поцелуй. — Этого мне более чем достаточно.       Крошечные касания кончиками пальцев к коже, мягкие поцелуи и горячее дыхание, не поймёшь уже, где чьё, одно на двоих. Не хотелось размыкать объятий, хотелось провести так всё оставшееся время на Земле. Но Сунён всё же нашёл в себе силы отстраниться от вмиг ставшего недовольным этим Джихуна и, поцеловав его в нос, встал, направляясь к машине.       — Скоро начнётся.       Сунён вернулся почти сразу, включив музыку в машине погромче и открыв дверь, чтобы им было лучше слышно, и опустился обратно на одеяла, держа в руках бутылку вина, штопор и два пластиковых стаканчика и хитро улыбаясь.       — Это мало похоже на термос с чаем, — хмыкнул Джихун, но взял стаканчики, ожидая, когда Сунён справится с пробкой.       — Время чая ещё не наступило просто. — Вино было разлито по импровизированным бокалам, Джихун придвинулся к Сунёну и положил голову ему на плечо, маленький тост за эту ночь, и вот они оба смотрят в небо, на котором неспешно зажигались звёзды, одна за одной.       — Сунён, смотри, началось! — По небу, мерцая, промелькнула звезда, за ней следом ещё одна, и ещё, Джихун заворожённо смотрел на него. — Загадывай желание!       — Моё уже исполнилось. — Сунён же с обожанием смотрел на Джихуна, которого загадывал на каждый свой день рождения, из раза в раз. — А остальное глупости, на которые не стоит тратить наши звёзды.       Вкуснее поцелуев с привкусом вина и падающих звёзд ещё не было у них ничего.       — Хорошая песня, — Сунён коснулся носом кончика носа Джихуна. — Могу ли я пригласить тебя на танец?       — Прямо здесь? — Хун оставил свой поцелуй на уголках его губ.       — Не вижу никаких препятствий! — Он уже поднялся и галантно поклонился, протягивая Джихуну в приглашении руку, которую тот сразу же принял, поднимаясь следом, когда его притянули ближе и неожиданно прокрутили вокруг своей оси, заставив счастливо рассмеяться. С Сунёном рядом Джихун тоже не видел никаких препятствий.       Они плыли на волне гитарных переборов и приятного голоса, улыбаясь друг другу сквозь звёздную ночь, отражавшуюся мерцанием звёзд в их глазах, смешавшимся с чувствами, которые не требовали даже слов. И они танцевали и танцевали в ночи. И они продолжали танцевать в ночи, потеряв ощущение времени, растворяясь в чувствах друг друга.