Горькая полынь

      Желтый огонёк в темноте светился так ярко, что, казалось, прикрой ты лицо рукой свет все равно будет проходить сквозь пальцы. Усталость накрыла тяжелым одеялом, не оставляя сил хотя бы на то, чтобы отвести от огонька взгляд. Откинувшись на спинку сиденья и смотря полуприкрытым взглядом на, появившийся минут пять назад, значок «недостаточность топлива» на панели автомобиля Арсений думал о том, как же он устал. Он бы предпочел остаться здесь и никуда не идти, потому что сил уже не осталось. Ни физических, не эмоциональных. Ход его мыслей прервало тихое перетоптывание за его спиной и последовавшее за этим касание уха влажным носом, что не могло не вызвать легкую улыбку. Повернувшись к обладателю того самого носа и пары пушистых белых ушек мужчина легко потрепал друга по макушке:       — Ну что Лёва, тоже устал, да? — на что пес ответил лишь тихим фырканьем. — Ты, наверное, еще и голодный… Хотя кого я спрашиваю, ты всегда голодный.       Все-таки собравшись с мыслями, Арсений повернул ключ в системе зажигания выключая двигатель, вышел на улицу, где казалось, собирался начаться дождь.       Выпуская пса из машины и не спеша идя в сторону дома, Арсений искренне надеялся что Серёга не заметил его длительного отсутствия у себя в квартире.       

***

      — Ты где, блять, был? — с порога набросился мужчина на Арса, выпаливая на одном дыхании свое негодование. — Время — три часа ночи, тебя нет, собаки нет, в твоей комнате погром, телефон в прихожей. Какого хера?       — Лучше не спрашивай. — отмахнулся Арс, пропуская в прихожую сначала Лёву, а затем проходя мимо друга, зашел сам. — И чтоб ты знал, ни к одному твоему знакомому за помощью я больше обращаться не буду!       — К знакомому? Я ж тебя ни с кем не знакомил здесь. — брови на лице мужчины приняли форму глубокой задумчивости. Но после, увидев за углом довольную, ожидающую похода в ванную, морду, до него дошло. — А-а-а, ты про Диму? Что-то со Львом?       Сережа присел на корточки, подзывая к себе собаку, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Видя, как пёс несется к нему, он не особо понимал, что заставило его друга так волноваться. Но при этом не оставил без внимания тень измотанности на лице Арсения.       — Да, со Львом! Твои дурацкие вешалки чуть не стоили жизни моего пса! — мужчина явно начинал закипать, а от того снимаемая в процессе обувь скорее летела, чем падала на пол прихожей. — А твой, ещё более дурацкий Дима сказал, чтобы я принял корволол и тогда всё пройдёт!       Не дожидаясь реакции друга Арсений направился быстрым шагом в ванную, чтобы уже, наконец, отмыть лапы Лёвы и позволить ему перемещаться по всей квартире. Серёжа, не до конца понимая каким образом вешалки могли стать такой угрозой, последовал следом, намереваясь добиться от друга большей информации.       — Так, а по порядку можно? С чего, блять, мои вешалки дурацкие? — появляясь в дверях ванной решил уточнить он. — И Дима хороший специалист, я обращаюсь к нему не один год. Что случилось то? Выглядит Лев здоровым, хвостом вон виляет. На него вешалка что ли упала?       — Да, представь себе! Он лежал и скулил, когда я пришёл. Не раздумывая сразу побежал в твою клинику «с приветом», а мне там сказали, мол я сам навёл панику, а мой Лев просто не хотел получать нагоняй за устроенный беспорядок. — закончив водные процедуры и жестом давая псу «зелёный свет» Арсений не собирался останавливаться в своем негодовании, наблюдая как пёс бежит куда-то в глубь квартиры к другим собакам. — Ещё и какой-то школьник нахамил. Это вообще у них в порядке вещей, так обращаться с клиентами? Не ветврачи, а изуверы какие-то.       — Так, Арс, во-первых, успокойся и пошли на кухню. Во-вторых, сейчас с Лёвой всё норм?       — Да. Я съездил в другую клинику, где нам сделали рентген. Я почти договорился на МРТ, но меня уверили, что всё с собакой хорошо. Сделали ему какой-то укол, выписали таблетки и запретили давать сыр, в общем, всё как всегда. — подытожил Арс когда вышел-таки на кухню, заглядывая в полупустой холодильник.       — Сыр? — бросил Серега через плечо. — А он тут причём?       — Да я начал успокаивать Лёву, говорить, что придём домой и я дам ему сыр, а мне начали говорить, что собакам сыр вовсе нельзя. К тому же он у меня белый, а это значит, склонен к аллергии, ну весь этот бред, что затирают ветврачи.       Рассказав обо всех замечаниях в свой адрес Арс, наконец, опустился на стул возле обеденного стола, краем глаза замечая виляющий белый хвост, который незаметно, по мнению его обладателя, перемещался из соседней комнаты на звук закрывающегося холодильника.       — Ну, бред бредом, но мои собаки сыр не едят.       Сказанная фраза должна была бы вразумить бестолкового хозяина Лёвы, но получая в свой адрес лишь укоризненный взгляд, Серёга только и успел увидеть, как, так предусмотрительно, взятый минуту назад из холодильника кусочек сыра скрывается в пасти пушистого пса.       — Я промолчу… — поднимая руки в воздух в знак капитуляции он продолжил копошиться на кухне в поиске хотя бы еще одной чистой чашки.       С мыслями о том, что надо бы уже осилить мытьё всей той горы в раковине, которая на самом деле была лишь посудой, хотя по ощущениям где-то там на одном из её склонов можно было увидеть парочку альпинистов, Серёжа решил немного сменить тему разговора.       — Так, это ладно, но объясни, ты откуда деньги взял на рентген, уколы в три ночи?       — Эмм… пришлось пользоваться кредиткой. Можно я попрошу тебя кинуть на неё деньги? Я верну, как только устроюсь на работу, просто проценты копить не охота и…       — Понял, да сейчас.       Арс ценил своего друга, в том числе и за такие моменты. Серёга никогда не осуждал за поступки, а тем более за, не зависящие от Арсения, сложившиеся жизненные ситуации. Разве что только за кормёжку сыром Лёвы, которого тот так любил. Матвиеныч, как ещё со школы его называл Арс, не ждал просьб о помощи, зная, что его друг слишком горд, чтобы её просить. Поэтому Сережа просто брал и делал, зная, его не оставят без благодарности, хоть и выраженную одним лишь взглядом. А большего ему и не нужно было.       Для Арсения сейчас это было как никогда важно. Для человека, жизнь которого катилась под откос, словно вагонетка, которая набирала все бо́льшую и бо́льшую скорость, грозясь не только сойти с рельс, но и сбить стоящих на её пути. Когда всё это началось? Возможно, когда его уволили с работы, которая ему никогда не нравилась. Кому вообще может нравиться работа страхового агента. Кипы бумажек, вечная трель телефонных звонков, удушливый галстук и все это запаковано вместе с тобой в четыре стены отвратительного грязно-белого цвета. Иногда начинаешь сомневаться, а не обиты ли они поролоном, чтобы биться о них головой было удобнее. И так каждый день, за не самые большие гонорары. Не удивительно, что в один такой прекрасный день, такой же прекрасный, как и все остальные, Арсений просто сорвался и наорал на клиента, который казалось нарочно спрашивал один и тот же вопрос десять раз подряд. Начальство не шибко держалось за сотрудников, поэтому уже в скором времени на сайтах по поиску работы появилось еще одно новое резюме.       А может все это началось ещё раньше? Ведь учился он никак не на офисного клерка, а на актера. Почему же сейчас эти несколько лет как будто вычеркнули за него? На пробы он ходил регулярно, но роли всегда доставались не самые крупные. Пару раз конечно судьба поворачивалась к Арсению лицом, и ему доставались главные роли в театре, но постановки не заимели успеха у публики и быстро пропадали в неизвестности среди множества других. И дело было даже не в том, что он был плохим актером, напротив, многие отмечали его данные, но после очередного кастинга он слышал вечное «мы вам перезвоним». А казалось бы дело в чём? Все было так банально просто. Связи. Так тяжело было прорваться через закоренелую сеть под названием «чей-то сын/дочь/жена/друг». А когда ты прогрызаешь дорогу себе сам, не жалея зубов, будь готов к тому что кто-то это делает с вложенным в руки отбойником.       А пока он «гостил», как он называл проживание со всеми условиями, у Серёги вместе со своим псом, который, казалось, вообще не зал что такое «унывать». Этих двоих, он действительно мог назвать своей семьёй и ради них он был готов на многое, если не на всё.       — Арс? Ты там уснул что ли? Арс!       — А? — Арсений, слегка оторопел, когда его вырвали из собственных размышлений. — Извини, задумался о своём. Что ты говорил?       — Я говорю, что давай постараемся поменьше так эмоционировать, ок? Я понимаю, что у тебя сейчас сплошное веселье, куда не глянь, и Лёвке ты готов отдать небо и звёзды, но ведь с ним по итогу все хорошо, не так ли?       Потирая утомленное лицо рукой, на котором уже скоро должна было остаться дыра от частоты повторения этого действия, Арсений только что и мог выдохнуть:       — Можно я об этом завтра подумаю? Сил нет.       — Иди давай уже.       Минут через пять, наконец, улёгшись в своей кровати, Арсений хотел поскорее закрыть тяжёлые веки и просто уснуть, не перебирая в своей голове раз за разом варианты, что же ему делать дальше. Успев на секунду прикрыть глаза, мужчина услышал звук тихонько приоткрывающейся двери. Ему не нужно было смотреть, чтобы понять, кто именно это был. Привычно поворачивая голову в сторону гостя он видел пушистую мордочку, которая уже покорно лежала на краю кровати и сверкая парой больших карих глаз спрашивала разрешения, как воспитанная собака, забраться к своему хозяину на такую мягкую кровать. Конечно через секунду, после лёгкого похлопывания по матрасу, он уже оказывался наверху, удобнее устраиваясь под боком, чтобы занимать не слишком много места, хотя на утро все равно две трети кровати будет принадлежать ему. Ну как Арс мог ему запретить?       Так они и засыпали. Под тихое посапывание друг друга и звуки уже разыгравшегося дождя.       

***

             Вернувшись под утро в общежитие, стоя на балконе, который соединял комнату Оксанки и Антона, последний, делая очередную затяжку сигареты, рассказывал подруге как прошла его первая ночная смена. На что та отвечала с еле сдерживаемым смехом:       — Это ещё не самый странный случай, который мог произойти.       У Сурковой, тоже был свой багаж подобных историй, которыми она периодически веселила или вызывала недоумение у парня.       — Я тогда приходила в «ПриВет» на практику, после третьего курса. Пришёл мужчина с кошкой, чтобы мы подстригли ей когти. Животное вело себя хорошо, в сумку-фиксатор мы убирать её не стали, сказали хозяину подержать. Спойлер: зря. Отрезаю я первый коготь — всё идёт хорошо, отрезаю второй, и кошка видимо осознала, что ей это всё не нравится. Она спрыгивает, хотя… скорее вылетает первым рейсом, с рук хозяина. Тот с недовольным лицом смотрит на меня, на кошку, я пытаюсь её поймать, как ты понимаешь безуспешно. Понимая, что в покое её не оставят она бежит в наш хирургический кабинет и прыгает на стеллаж с инструментами, а попытаться вытащить её оттуда, значит уронить вообще всё. И тут хозяин говорит: «Ну и почему вы не посадили её в специальную сумку?! В другой клинике её всегда вешали в сумку!». Я до сих пор не понимаю, куда там её вешали. Катя стоит злющая, говорит, что об этом надо предупреждать, потому что животное выглядело спокойным, а такие сумки — это лишний стресс для кошки.       Антон, которого явно забавляла данная история и то, как увлечённо Оксана её рассказывала, решил включить маленькую дюдюку внутри себя и напомнить, что они могли бы и сами изначально спросить у хозяина как ведёт себя кошка. На что получил лёгкий подзатыльник и нагоняй в стиле «не умничай мне тут» и «не перебивай старших».       — Так вот, — продолжила Оксана, — пока мы пытались вытащить кошку с одной стороны, она выбежала с другой и убежала за шкаф. Хозяин там нас уже проклинает, мы для него худшая клиника на свете, кошка шипит, тянешь к ней руки — царапается.       — Я бы её там и оставил… Или вы решили не сдаваться несмотря ни на что?       — Мы решили, что отодвинем шкаф и завернём кошку, накинув на неё плед. Я отодвинула шкаф, Катя завернула кошку и отдала хозяину. Тот сам её боится и выходит с ней на вытянутых руках, опять-таки чертыхаясь на нас и на нашу клинику.       — Ну, она хотя бы не навела сильный погром и на том спасибо.       — Если ты думаешь, что на этом всё, то нет. И хватит меня перебивать когда я рассказываю истории, бестолочь. — скорее шутя, чем серьёзно оскорбилась Оксана. — Я заглядываю за шкаф, а там кучка говна лежит, хоть лопату неси. Кошка со страху решила добавить такой элемент декора в наш интерьер. Мне пришлось всё это убирать, а наш плед тот мужик так и не вернул, видимо решив, что это моральная компенсация.       Антона чуть ли не разрывало от смеха, а особенно от наигранного полупечального выражения лица подруги, навеянного воспоминаниями.       — Прекрасная история по-моему, надеюсь ты описала её в дневнике по практике?       — Я постаралась забыть это как страшный сон.       Ещё пару секунд после, взяв передышку, друзья простояли в тишине, после чего Оксана решила вернуться к изначальной теме разговора:       — Откуда вообще взялся тот мужик с собакой?       — Сказал, что его друг посоветовал обращаться к Позу в случае необходимости. — пожав плечами ответил парень. — Дима потом вроде чертыхался на какого-то Серёгу.       — Серёгу? Подожди… Наверное, Матвиенко! — казалось ещё секунда и она запрыгает на месте как зайчик.       Настроение у подруги так резко переменилось, что заставило Антона подумать, что вместо человека там должна быть большая гора очень вкусного зефира.       — Он такой классный, у него до фига квартир, и он занимается шпицами. Насколько я поняла, он не похож на обычных заводчиков, для которых животные это расходный материал. — Оксана картинно подняла палец вверх. — Он из тех, кто готов, как говорит моя мама, «в попу целовать» каждое своё животное. У него не так часто бывают щенки, но если они есть, то он со всей ответственностью подходит к их выращиванию и поиску владельцев. Был даже случай, когда он через два года забрал собаку из семьи, потому что те не могли обеспечить ему нормальный рацион. Почему каждый не может быть таким ответственным?       — По твоим описаниям он шизоид какой-то.       — Ты сам такой! — Суркова ударила его кулаком в плечо. — Серёжа очень хороший, к тому же попадает под мой типаж мужчин…       — Типаж? У-у-у, Окси, а я-то думал, чего она тут так нахваливает какого-то мужика, а тут вон оно как, вписался в типаж. — снисходительная улыбка в сторону Оксаны. — А я там под твой типаж не попадаю?       — Ты не попадаешь под мой типаж с тех пор, как наблевал на мои тапки в коридоре. — как бы невзначай напомнила Суркова.       — Ну перебрал после посвята, зато с тех пор мы стали хорошими друзьями. — Антон улыбнулся, обнял Оксану за плечи и докурил сигарету большой затяжкой.       — Ты ведь знаешь, что это тебя когда-нибудь убьёт? А меня ещё быстрее, я ведь пассивный курильщик.       — Пачка сигарет не сможет меня убить, даже если сильно постарается, не переживай. — Антон выбросил бычок в банку из-под тушёнки, которая стояла на балконе.       Они вернулись в комнату Оксаны, ведь новой соседки на пятом курсе к ней решили не подселять, а сосед Антона ещё не вернулся с каникул. Улёгшись на кровати, каждый погрузился в своё, расслабляясь и набираясь сил на день грядущий.