Самый трудный бой

      Сгорая от нетерпения в душе, но всем своим видом показывая невозмутимость, Барбара наконец села на пассажирское сиденье. В это время Стефан нетерпеливо барабанила своими тонкими пальчиками в броских кольцах по кожаной оплетке руля. Подруга наблюдала за Мур с каким-то особенным огоньком в глазах.       Заметив пристальный взгляд Стефан, Барбара, вскинув брови, удивленно спросила: — У тебя на обед была таблетка экстази или ты очень рада меня видеть? Что произошло? — О, ма шери, а ты остришь сегодня, — цокнув языком ответила Стефан, заводя машину и выруливая на дорогу. — У меня просто хорошее настроение. И я, действительно, рада тебя видеть, вдобавок, у меня есть новость, которая должна тебя обрадовать. — Я тоже рада тебя видеть, — продолжая изображать невозмутимость, сказала Барбара. — Подруга, сквозь флер твоих аристократических манер я вижу, что ты сгораешь от нетерпения, — лукаво произнесла Азуле. — Je suis désolé (прим. "мне жаль"), но пока я не выпью чашку капучино, то не смогу выговорить ни слова! — Не выдумывай, вовсе тебе не désolé, — хмыкнула Барбара, поворачивая голову в сторону окна и всё плотнее кутаясь в шарф. — Кстати, мне очень нравится твоя куртка! — Стефан оценивающе оглядела черную косуху. — Где купила? — Это винтаж, — ответила брюнетка, поправляя молнию на рукаве. — Твой любимый секонд-хенд. — Ма шери, ты когда-нибудь точно подцепишь какую-то противную болячку покупая вещи с чужих рук, — искренне скривившись сказала Стефан, — но вещица все-таки улет! — Спасибо, — только и ответила Мур.       Подставив лицо прохладному осеннему ветерку и вдыхая запах озона, Барбара снова посмотрела в окно: длинная пробка из автомобилей медленно двигалась вперед и со стороны была похожа на гусеницу — недовольные водители, после тяжелого трудового дня, хотели поскорее оказаться дома.       Спустя полчаса, Стефан припарковалась у маленького ресторанчика в самом центре города. Здесь царил полумрак от маленьких свеч, а в воздухе витал аромат свежей выпечки. Парочки мило шушукались по углам, так что атмосфера, более чем, располагала к душевной беседе.       Барбара повесила куртку на плечики, а затем присев за столик, выжидающе поглядывала на свою подругу, которой было только в радость немного потянуть интригу. Стефан весело щебетала о каких-то своих мелочах, вальяжно перелистывая меню. Ее металлические браслеты, словно серебристые колокольчики, весело позвякивали при каждом движении, а смуглые пальчики теребили блестящие локоны. Азуле выглядела ярко, как всегда. На фоне подруги, одетой в малиновую водолазку и угольно-черную кожаную юбку, Барбара понимала, что выглядит как грозовая туча в своей безразмерной толстовке и потертых джинсах.       Определившись с блюдами, девушки подозвали молоденькую официантку и сделали заказ. Закрыв меню и отложив его в сторону, Азуле подняла на Барбару свои хитрые карие глаза и спросила: — Ну, а как у тебя дела? — Нормально, — пожав плечами ответила Мур. — Нормально "хорошо" или нормально "плохо"? — допытывалась Стефан. — Просто нормально, — легко улыбнулась Барбара. — А как на работе дела? — Ну, как тебе сказать... Сomme ci comme ça (прим. "пятьдесят на пятьдесят"), — во французской манере подруги ответила брюнетка. — Хотелось бы больше работы, ибо у меня в последнее время сплошные свободные дни, а денег в заначке осталось совсем немного. — Заказов на картины нет? — спросила Азуле, подпирая рукой свою румяную щечку. — Нет. У меня остался один заказ на интерьерную картину, — еле сдерживая грустный вздох, ответила Барбара. — И все. — Ммм, — Стефан как-то хитро посмотрела на собеседницу и придвинулась чуть ближе. — Что думаешь делать? — Наверное, попробую устроиться преподавателем рисования в какую-то школу искусств... Я не знаю, — честно призналась брюнетка. — Томас хочет, чтобы я соответствовала его уровню... — То есть тоже была напыщенным индюком? — саркастично спросила Стефан. — Тебе не пойдет, ты слишком воспитанная. — Прекрати, пожалуйста, — взмолилась Мур. — Мне и так не по себе, что я сижу у него на шее. — Барби, то, что ты у него ночуешь два или три дня в неделю, еще не говорит о том, что он тебя содержит, — фыркнула Стефан, а после смачно выругалась на французском языке. — Я стала оставаться у него чаще, — тихо, словно оправдываясь, произнесла девушка, разглядывая маленькую свечку. — О, ма шери, это значительно меняет дело! — всплеснув руками, злобно сказала Азуле.       Официантка принесла кофе, а после поспешно удалилась. Проводив ее вежливой улыбкой, Барбара повернулась к Стефан. — А ты не думала попробовать себя в качестве гримера на съемочной площадке? — внезапно спросила подруга.       Мур тихо рассмеялась, прикрываясь рукой, решив, что Стефан, как обычно шутит. Однако вновь взглянув на подругу, Барбара увидела ее лицо без тени улыбки. Стефан смотрела на брюнетку вполне серьезным взглядом, ожидая ответа. Прочистив горло, Мур спросила: — Стефан, какая съемочная площадка? — На которой я работаю, — отпивая из своей чашки, довольно ответила Азуле. — Это на какой? — растерянно спросила Барбара, делая глоток своего кофе. — "Богемская Рапсодия". — О, — удивленно произнесла Мур, — ну при чем здесь я? — Барбара, — серьезно начала Стефан,— одна гримерша из нашей команды сломала руку и у нас сбился график. Мы с девочками зашиваемся, потому что не хватает рук.       Брюнетка понимающе кивнула. Ей вспомнились интересные занятия по гриму, которые девушка посещала в свободное время вне института. —... поэтому я хочу предложить твою кандидатуру, — Барбара услышала обрывок фразы от подруги. — Прости, что? — переспросила Мур. — Ты все прослушала? — возмутилась Стефан, закатив глаза. — Да, — Барбара кивнула, принимаясь стыдливо ковырять вилкой салат. — Извини. Повтори, пожалуйста. — Наш арт-директор в панике, — медленно повторила Стефан. — Подготовка актеров стала дольше минимум на часа два, а поиском нового человека сейчас некогда заниматься... вот я и хочу предложить твою кандидатуру. — Очень интересно, что на этот счет скажет твой руководитель, когда ты предложишь ему человека с улицы. Тем более, без высшего специального образования. — Подруга, мы закончили с тобой одни и те же курсы и на работу меня взяли, это раз, — Азуле загнула пальчик с малиновым маникюром. — Опыт у тебя чуть меньше моего, но наносить грим или макияж у тебя получается так же хорошо. Да и учишься ты быстро, это два. — девушка загнула второй. — Мой босс умный мужик и он понимает, что без нового человека нам не обойтись, это три.       Загнув третий пальчик, Стефан довольно уставилась на собеседницу.       Барбара растерялась, но в то же время заинтересовалась поступившим предложением. С одной стороны под весом своей неуверенности в себе она боялась облажаться, а с другой, ей было безумно интересно испытать что-то новое в жизни. В конце концов, это была какая никакая постоянная работа, и не где-нибудь, а на съемочной площадке! — Я не уверена, что справлюсь, — медленно произнесла Барбара после недолгого молчания. — О, начинается, отбрось свой синдром самозванца и послушай меня! — не выдержав воскликнула Стефан. — Самое сложное, что может быть на этой работе, так это приклеить усы и расчесать парик! Ну, то есть красиво приклеить усы тоже надо уметь, но ты и не такое на курсах делала, вспомни!       Мур улыбнулась. Она помнила свое финальное задание на курсах по гриму, где ей нужно было из обычного парня сделать Чубакку. — Да, было дело, — улыбнулась Барбара. — Боже, если ты умудрилась университет закончить с отличием, то с гримом точно справишься! У меня даже высшего образования нет! — Стефан продолжила с жаром уговаривать подругу. — Плюс, зарплата хорошая!       Это была козырь в рукаве, который Азуле приберегла напоследок. Продолжая ковырять свой нетронутый салат, Барбара всё же задумалась. Чаша ее внутренних весов, словно качели на ветру, склонялась из стороны в сторону, не в силах наконец взять одной из сторон. Терзаемая своими противоречиями, Барбара боялась принять неверное решение. — Мне надо подумать, — выдохнула она после недолгой паузы. — Да и с Томасом хочется обсудить это предложение. — Предложение, которое бывает раз в жизни, — захватывающе сказала Азуле. — Можешь даже не обсуждать это со своим благоверным, я уже знаю, что он скажет. — Стефан, — строго произнесла Мур, защищая парня. — Хватит тебе уже нападать на Томаса. — Дело твое, — буркнула Азуле. Затем, словно смахнув с себя злобу, сказала: —Думаю, ты не пожалеешь, когда тебя примут на ту должность. — Кстати, — делая глоток остывшегося кофе, сказала Барбара. — Как будет проходить собеседование? — Не собеседование, а пробы, — поправила ее Стефан. — Тебе нужно будет загримировать актера под персонажа. Но кого именно нужно будет подготовить — я не знаю. — Очень интересно... — А как ты хотела! Ты, как визажист, а в данном случае гример, должна продемонстрировать все свое мастерство. Могу сузить круг жертв — тебе придется красить либо Гвилима, либо Бена, потому что они сейчас как коты бездомные без хозяина. — Гвилим и Бен? — непонимающе переспросила Барбара. — Ну вот... подруга, ты новости вообще смотришь? — хихикнула Стефан, доставая свой смартфон. — Смотри.       Азуле открыла фотогалерею и принялась искать снимки каста. Первый актер, которого звали Гвилим Ли был достаточно взрослым мужчиной с выраженными скулами и искренней белоснежной улыбкой. Рассказывая о нем, Стефан немного покраснела, и Барбара сделала вывод, что девушке явно понравился этот мужчина. Однако, Мур не имела привычки лезть кому-то в душу, поэтому просто молча слушала воодушевленный рассказ подруги. Второго актера звали Бен Харди. Блондин смотрел в камеру с мальчишеским прищуром, а его полуулыбка была весьма нахальной. Сложно было что-то сказать по фотографии, но впечатление от актеров было неоднозначное. — Ну как? — Стефан с интересом посмотрела на Барбару, ожидая вердикта. — Красавцы? — Ммм... Люди, как люди, — Мур пожала плечами. — Мда, если бы я знала, что все англичане такие нудные, то ни за что бы не переехала в Лондон! — видимо, Азуле ждала другой реакции, судя по ее разочарованному тону. — Не все, — тихо ответила Барбара.       Брюнетке было сложно судить о внешних данных других мужчин, когда у нее был Томас, в котором она души не чаяла.       Понимая, что обсудить красавчиков актеров с Барбарой не получится, Стефан перевела тему. За обсуждением современного искусства время пролетело незаметно: Азуле с жаром рассказывала про очередную выставку, которую она недавно посетила, а Барбара словила себя на мысли, что уже миллион лет никуда не выбиралась с Томасом. Весь ее досуг ограничивался стиркой, уборкой и готовкой.       Спустя час, когда все напитки были выпиты, а еда съедена, за Барбарой приехал Редклифф. Мур переживала, что при встрече Стефан и Томаса может произойти ядерный взрыв или еще что-нибудь похуже. Однако, ее опасениям не суждено было сбыться, поскольку подруга смерила Томаса высокомерным взглядом и ограничившись коротким кивком, повернулась к Барбаре: — Я буду ждать тебя послезавтра утром на съемке. Надеюсь... ты приедешь, — тихо шепнула она и чмокнула подругу в щеку.       Барбара ничего не ответила. Проводив Азуле взглядом, она поспешила к Томасу, который стоял у своего автомобиля. — Привет, — сказал парень, целуя свою девушку в губы. — Привет, как все прошло? — Блестяще, — довольный Редклифф открыл дверь автомобиля.       Далее последовал десятиминутный монолог от мужчины, где он рассказывал о том, как прошла встреча с собственником. Томас ни на секунду не сомневался в том, что ему удалось произвести впечатление на некоего мистер О'Хара, который, судя по всему, был еще тем козлом. Барбара молча слушала мужчину, изредка кивая или вставляя восторженные комментарии. Рассказывая о своей работе, Редклифф всегда выглядел чересчур возбужденным. Он расстегнул верхние пуговицы голубой рубашки и снял галстук. Барбара на секунду задумалась о том, что обычно шелковый узел Томас всегда делал слабее, но никогда не снимал.       Все еще испытывая те же противоречивые чувства от новости Стефан, Мур все-таки не терпелось поделиться своей новостью с парнем. Барбара искренне надеялась на то, что мужчина поддержит или поможет принять решение.       Закончив свой рассказ и не отрываясь от дороги, Редклифф спросил: — Ну, а как прошла встреча с подругой? — Нормально, — пожав плечами, ответила Барбара. — Стефан предложила мне работу. Точнее, предложила прийти на пробы. — Куда же? — На съемки фильма "Богемская Рапсодия", — Мур повернулась в его сторону, пытаясь по выражению его лица предугадать реакцию, но лицо Томаса было непроницаемым. — Ты что-то об этом слышал? — Естественно слышал, — хмыкнул Томас. — И кем же, если не секрет, ты собралась там работать? — Гримером.       Томас неожиданно рассмеялся. От Барбары не ускользнули те металлические нотки в его голосе, отчего смех вышел несколько лающим. — И ты уверена, что тебя возьмут? — Я бы хотела попробовать, почему бы и нет. Это хороший шанс... — Опозориться, Барбара, — мягко закончил фразу Редклифф, останавливаясь на светофоре. — У тебя не так много опыта, чтобы работать гримером на съемках фильма с бюджетом в пятьдесят шесть миллионов. — Томас, но там нет ничего сложного, — тихо сказала девушка, чувствуя, что щеки залило пунцовой краской. — Стефан показала мне образы актеров и... — И Стефан уверена в том, что ты справишься? — уже насмешливо спросил Томас. — Может быть, Стефан так и думает, но принимает решение не она, а тот, кто выше.       Барбара промолчала, отвернувшись к окну. Надежды на поддержку близкого человека разбились с громким звуком. Сидя в новенькой машине Томаса, девушка чувствовала себя куском грязи на кожаной обивке. Она не могла найти себе места ни в своей жизни, ни в жизни Редклиффа. В последнее время Барбара все чаще слышала упреки от мужчины в том, что она делает что-то не так. Проблема была лишь в том, что Томас лишь умел осуждать Мур, поддержки она дождаться от парня так и не могла. Боясь вызвать еще больную волну негодования у мужчины, девушка не предпринимала никаких действий, боясь выйти из зоны комфорта. — Барбара, — внезапно сказал Томас и девушка медленно повернулась к нему. — не воспринимай мои слова как упрек или что-то подобное. Сходи на площадку, чтобы лишний раз убедиться в том, что тебе нужно набраться опыта для работы в таких масштабных проектах. В любом случае, это тебе на пользу. — Хорошо, — на автомате кивнула девушка, поворачиваясь обратно к окну.       Сквозь запотевшее окно, автомобильные фары и уличные огни выглядели яркими пятнами. Протерев стекло краем толстовки и рассматривая витрину какой-то кондитерской, Барбара Мур приняла твердое решение в полной мере выложиться на пробах.