Обратно к началу (Back to the Start)

— Как вы думаете, что Леонард хотел бы получить на Рождество? Паша пошёл с Даной по магазинам примерно за две недели до праздника. — Я не знаю, этого парня невозможно купить с тех пор, как он вырос из набора для игры в паровозики. — Он раньше играл с паровозиками? — озадаченно спросил Паша. — В конце концов я всегда покупаю ему рубашку, которую он никогда не надевает. Она вздохнула. — Моя мама присылала мне носки, пока меня не было дома. Паша изо всех сил старался, чтобы его хорошие воспоминания не превратились в грустные из-за сложившихся обстоятельств. У него были хорошие воспоминания о родителях, и он создавал хорошие воспоминания со своей новой семьёй. — Ещё она присылала Хануке гельт. Он рассмеялся, вспомнив, что никогда не ел эти дешёвые шоколадные монетки, но всё равно дорожил подарком. — Хануке гельт? О, Паша! Я даже не подумала спросить, отмечаешь ли ты Рождество! — Отмечаю. Моя мать была еврейкой, но никогда не исповедовала иудаизм. Ей просто нравилось время от времени напоминать мне о нашей культуре. — Мы всегда можем… сделать что-нибудь на Хануку, если хочешь, — предложила она. — Это мило с вашей стороны, но, честно говоря, я не знаю, как её праздновать. — Ладно, но ты всё ещё не сказал мне, что ты хочешь на Рождество. — О, вам не обязательно что-то мне дарить, вы и так много для меня сделали. — Чепуха! Мы не позволим тебе быть единственным, кто не откроет подарок рождественским утром! Я что-нибудь придумаю. Паша оставил всё как есть, зная, что Лёня тоже собирается ему что-нибудь подарить. Он ломал голову, пытаясь придумать, что бы такого подарить своему парню, но Леня был простым человеком. У него было всё, что ему было нужно, и на самом деле ему не хотелось большего. Каким бы взволнованным ни был взрослый Маккой, Паша был удивлён, узнав, что на самом деле ему нужно совсем немного, чтобы быть спокойным и довольным. Паша восхищался этим. Ценить то, что есть, — так однажды описал это Тоби. Паша осматривал витрины, а Дана указывала на вещи, которые понравились бы её сестре. Что-то привлекло внимание Паши. Он ненадолго остановился, чтобы посмотреть. — Хочешь, зайдём внутрь? — спросила Дана, когда поняла, что он остановился. — Красиво. — И правда. — Думаете, Лёне понравится? Я никогда не видел, чтобы он носил что-нибудь подобное. Честно говоря, вещь была немного женственной, что совсем не соответствовало стилю Лёни. — Не уверена, но на нём это будет неплохо смотреться, — ободряюще сказала она. Паша кивнул и последовал за Даной в магазин, чтобы закончить покупки. К счастью, продавец упаковал подарок, и он положил свою маленькую коробку под ёлку, где уже лежал подарок Лёни для Паши. Это было что-то, что он заказал онлайн, и по какой-то причине ему понадобилось заглянуть в ноутбук Паши, чтобы купить это. Паша просто убедился, что на нём нет ничего связанного с его будущим, прежде чем передать гаджет. Они не только готовились к Рождеству, но и Лёня готовился к выпускным экзаменам. Паша сидел рядом с ним и стопкой флэш-карточек. — Я никогда этого не запомню, — сетовал Лёня на свою неспособность запомнить одну из самых незначительных мышц руки. Паша хотел помочь ему с учёбой, но не мог невольно не вспоминать о почти энциклопедических знаниях доктора Маккоя о смертельных болезнях и травмах, характерных для космических путешествий. Не говоря уже о том, что он имел квалификацию для лечения не только людей, но и нескольких инопланетных видов, и это заставило его усмехнуться. — Что? Это сложно! — защищаясь, сказал Лёня, неверно истолковав реакцию Паши. — Так и есть, но ты очень умный. Ты просто слишком строг к себе. — Спасибо. — Может быть, тебе нужен какой-то стимул для успешной работы, — сказал Паша, ухмыляясь. — Какого рода стимул? — Поцелуй? — Неплохая идея, но я почти уверен, что ты всё равно меня поцелуешь. — Может быть, больше, чем поцелуй? — Та же проблема, — сказал Лёня, наклоняясь и украдкой целуя его. Паша прикусил губу. — А как насчёт… чего-то ещё большего? — Больше, чем… о, ты имеешь в виду… Это было то, о чём Паша задумывался всё чаще и чаще. До сих пор они обменивались минетами и ласками, и Лёня иногда играл с его дырочкой, но настоящего секса у них ещё не было. — Если тебя это интересует, — застенчиво сказал он. — Более чем интересует. Ты уверен? — спросил Лёня. — Конечно, если ты…хорошо сдашь экзамены, — строго ответил Паша. Лёня застонал и откинулся назад, так что теперь он лежал на полу. — Ты сводишь меня с ума, ты в курсе? — спросил Лёня. — Меня это устраивает, — ответил Паша. Немного погодя Лёня снова сел, чтобы собраться с мыслями. — Что ж… Мне нужно учить, не так ли? Паша рассмеялся, снова беря в руки карточки. В ночь перед Рождеством по соседству с ними собралась большая компания, в которой царило всеобщее веселье. Там был хор, в котором участвовали Тоби и Ливония. Они были рады, что их друзья послушают, как они поют старинные рождественские песни. Они с Лёней прогуливались, держась за руки, и пили горячее какао. Точнее, Лёня пил горячее какао. — На улице даже не холодно! Как ты можешь это пить? — Достаточно прохладно, — спорил с ним Лёня. — К тому же сегодня Рождество! Паша только покачал головой. — Подожди, завтра ты попробуешь мамин пирог со сладким картофелем. — Представить себе такое не могу! Обычно Паша проводил Рождество, уезжая домой повидаться со своей семьёй, и даже с традициями, к которым он привык в США, его познакомил Хикару. — Тебе понравится, — настаивал Лёня с беззаботной улыбкой. Паша не смог удержаться и улыбнулся в ответ. — Если ты так говоришь. В нём нет маршмеллоу, правда? В ответ Лёня только рассмеялся. На следующее утро его разбудили сладким поцелуем и сонным бормотанием: «Счастливого Рождества». Затем все собрались в гостиной вокруг ёлки и начали открывать подарки. Паша купил Джону новый кофейник, а Дане — чехол для её падда. Дана и Джон подарили Паше мягкие носки ручной работы и небольшой пакетик Хануке гельта. Он усмехнулся, увидев такой простой и продуманный подарок. Он заставил Лёню попробовать этот ужасный шоколад, на что тот ответил: «Неплохо». У его парня действительно не было вкуса. — Вот, я надеюсь, тебе понравится, — сказал Лёня, протягивая ему простую квадратную коробку. Паша открыл её, и перед ним предстала проекционная сфера на триста шестьдесят градусов. — Спасибо! Он всегда думал о том, чтобы обзавестись такой штукой, но сомневался, что когда-нибудь по-настоящему воспользуется ею. — Мне нравится! Он поцеловал Лёню в щёку. — Я разработал для неё специальную программу. Я покажу тебе позже, — сказал тот. Голос Лёни снова звучал застенчиво, и это вызвало у Паши любопытство по поводу специальной программы, которую тот приготовил. — Твоя очередь, — сказал Паша, протягивая Лёне маленькую красную коробочку. Тот развязал ленточку, стягивавшую коробку, и открыл её, обнаружив внутри ожерелье. На нём была маленькая серебряная подвеска с голубовато-зелёным полированным камнем. Она было на изящной серебряной цепочке, и Паша снова занервничал, что Лёне не понравится, ведь тот даже не носил украшений. — Я знаю, что это не совсем твой обычный стиль, но я подумал, что это красиво, и, может быть, ты мог бы носить его и думать обо мне… Лёня прервал бессвязную речь Паши целомудренным поцелуем. — Паша, оно прекрасно. Мне нравится, — сказал он, ухмыляясь. Он достал его из коробки и надел. Ожерелье легко ровно между ключиц. Дана была права: ему шло. — Ну, и как я выгляжу? Паша уставился на него: тёмные волосы всё ещё растрёпаны, одет в старую выцветшую футболку, карие глаза сверкают. — Такой красивый, — честно ответил он. Это был чудесный день, который они провели вместе. На ужин пришли родители Даны. Раньше Паша встречался с ними только мельком. Они смотрели фильмы и, да, ели пирог со сладким картофелем, который не стал новым любимым блюдом Паши. После ужина они поиграли в настольные игры. Бабушка и дедушка Лёни ушли домой, и Паша наконец-то смог побыть с ним наедине, в кровати. — Мы должны воспользоваться проектором! Тогда у нас будет снег! — сказал Паша, указывая на свой подарок. — О да, снег бы не помешал. — А в чём же заключается специальная программа? Лёня включил проектор и выключил свет. — Помни, если тебе не понравится, мы можем всё изменить и сделать вид, что ничего не произошло. — …хорошо… — Что он мог запрограммировать? Проекция началась, и Паша с восторгом увидел, что вокруг него проецируются звезды. — Мы в космосе! — воскликнул Паша, но Лёня промолчал. Приглядевшись, он увидел, что это были особые звёзды. Это была подборка звёздных карт, которые изучал Паша. — О, Лёня, — прошептал он. В тихом, тёмном помещении ему казалось, что он сидит на смотровой площадке. — Тебе нравится? — неуверенно спросил Лёня. Паша почувствовал, как от этого милого подарка в уголках глаз навернулись слёзы. — Да, садись скорее. — Я знаю, что ты сказал… Это не одно и то же, но… Лёня снова сел рядом с Пашей, разглядывая их импровизированное космическое пространство. — Это чудесно, спасибо тебе. Паша сидел, прижавшись к боку Лёни, указывая и называя созвездия и системы вокруг них. Некоторое время они сидели молча, наблюдая за проплывающей мимо вселенной. — Возможно, ты прав. Это действительно прекрасно, — сказал Лёня через некоторое время. Паша повернулся к нему лицом. — Ты подарил мне вселенную, — сказал он мягко. — Конечно, я подарю тебе всё что угодно. — Мне не нужно всё, только ты. Я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю. Паша жадно поцеловал Лёню и притянул его к себе. Лёня издал удивлённый звук и ответил тем же. — Паша. — Я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью, Лёня. Под звёздами. Паша потянул его на себя так, что Лёня был вынужден распластаться на нем. — Боже, Паша, да! Было уже достаточно поздно, и родители Лёни спали, но Паша знал, что им всё равно придётся постараться вести себя тихо. Он просто хотел Лёню. Он хотел дать ему всё, что мог, и хотел, чтобы тот чувствовал себя так же хорошо, как заставил его чувствовать подарок парня. Лёня поцеловал его, просунув руки под рубашку Паши и всем своим весом вжимая в него свой твердеющий член. Им обоим не терпелось раздеть друг друга. Им пришлось прервать поцелуй, чтобы быстро сбросить одежду. Как только они разделись, Лёня снова оказался сверху, покрывая поцелуями его грудь, спускаясь к члену. Он положил руку на член Паши, поглаживая его и оставляя влажный поцелуй на головке. Лёня научился очень хорошо сосать член, и, похоже, ему это нравилось. Всякий раз, когда они дурачились, ему хотелось встать перед Пашей на колени. Как Паша мог жаловаться на такое? Лёня дразнил головку в течение нескольких мучительных минут, пока Паша крепко цеплялся за простыни. — Лёня, — сказал он достаточно громко, чтобы привлечь внимание. — Подготовь меня, Лёня, ты мне нужен, — сказал он, задыхаясь. Лёня улыбнулся, словно точно знал, насколько его возбуждает раскрасневшееся лицо парня в миллиметрах от члена Паши, его круглая идеальная задница в воздухе и свет от проектора, танцующий на его коже. Лёня принялся рыться в прикроватной тумбочке. Он извлёк тюбик смазки, выдавил немного на пальцы и присел на корточки, поднёс руку к дырочке Паши и просто потирал её несколько мгновений. — Угол странный, — пробормотал Лёня себе под нос. — Вот. Он взял подушку и жестом велел Паше приподнять бёдра. — Вот так, — торжествующе сказал он, возвращаясь назад, на этот раз погрузив в Пашу первый палец. Ему нравилось чувство, когда они вдвоём дурачились, но это проникновение ощущалось по-другому. Может быть, потому, что он знал, что сегодня это зайдёт дальше простого поддразнивания. — Ты такой красивый, Паша, — сказал Лёня, потирая внутреннюю сторону его бедра другой рукой. Паша растерял все слова, когда перед ним предстал Лёня в обрамлении созвездий, на шее которого всё ещё висел подарок Паши, отражающий свет. Парень завораживал. Движение пальца, входящего и выходящего из него, казалось странным, но эротичным. Вскоре он почувствовал, как к первому присоединяется ещё один, растягивая его сильнее, чем он привык. — Всё в порядке? — спросил Лёня, потянувшись к члену Паши. Паше было трудно переварить эти двойственные ощущения, но он знал, что не хочет, чтобы Лёня останавливался, поэтому решительно кивнул. Он притянул Лёню к себе, чтобы поцеловать, но из-за этого рука Лёни изогнулась под странным углом, и Паша зашипел. — Прости! — сказал Лёня, отстраняясь. — Всё в порядке. — Я не хочу навредить тебе, — сказал тот, вместо этого наклоняясь, чтобы поцеловать Пашу в живот. Чувство желания и возбуждения снова нарастало в Паше по мере того, как он привыкал к ощущениям. — Ленё, думаю, я готов, — сказал он, нежно потянув своего парня за волосы. Лёня сел, и Паша увидел, что его член стал твёрдым как камень. Паше нравилось, что он вызывает у Лёни такое сильное желание. Он грубо поцеловал его, и это было великолепно. — Я буду двигаться медленно, хорошо? Паша кивнул и стал наблюдать, как Лёня выдавливает ещё смазки и покрывает ей свой член, после чего сделав несколько глубоких вдохов, немного успокаиваясь. Паша улыбнулся при мысли о том, как тот был взвинчен, когда Паша даже не прикоснулся к нему. — Трахни меня, красавчик, — прошептал он. Когда Лёня снова открыл глаза, он набросился на Пашу для ещё одного крепкого поцелуя. — Паша, ты меня убиваешь. Он снова откинулся назад, взяв свой член в руку и приблизившись к Пашиной дырочке. Давление было сильным и не похожим ни на что, что Паша когда-либо испытывал. Было больно, но в то же время Паша не хотел, чтобы это прекращалось. — Ты всё ещё здесь? Паша понял, что закрыл глаза. Когда он открыл их, Лёня склонился над ним с обеспокоенным видом. — Да, не останавливайся. Лёня ещё сильнее прижался к промежности, и на его лице отразилось неподдельное удовольствие. — Чёрт возьми, ты такой узкий. Паша всё ещё пытался привыкнуть к растяжению, но был рад, что Лёне было приятно. Шли долгие мгновения того острого чувства, которое заставляло Пашу беспокоиться, что ему совсем не понравится. — Я начну двигаться сильнее, хорошо? Паша не мог говорить, поэтому просто кивнул. По мере того как Лёня начал делать неглубокие толчки, давление становилось всё слабее и уступало место удовольствию. Он обхватил Лёнину талию своими длинными ногами, чтобы побудить его двигаться быстрее. — Я скоро кончу, — застонал Лёня. Он просунул руку между ними и начал дрочить Паше так сильно, как только мог. — Да, быстрее, Лёня. Паша закусил губу. Теперь, когда ему стало хорошо, он не хотел шуметь слишком сильно, чтобы не разбудить родителей Лёни. Лёня, с другой стороны, издавал множество негромких звуков: хриплые стоны и тихие причитания, смешанные с ворчанием от прилагаемых им усилий. Паша впитывал каждый звук, каждое едва слышное слово, слетавшее с губ Лёни, и то, как отблески света танцевали на плечах и лице его прекрасного парня. Тот провернул руку прямо под головкой члена Паши, и его толчки стали более глубокими. Его бёдра были настолько близко к заднице Паши, насколько это было возможно в такой позе, и Паша почувствовал, как его захлёстывает бешеная волна оргазма. Он едва успел заметить, как Лёня полностью замер и застонал ему в ухо, когда тот кончил сам. Они лежали так несколько минут, переводя дыхание. Паша крепко обнимал Лёню руками и ногами и лениво проводил рукой по его волосам. Он уставился на ещё не нанесённую на карту часть Вселенной. Если бы время было таким же текучим понятием, как и то, с которым столкнулся Паша, он мог бы с удовольствием плыть в этом мгновении вечно. Однако у тела есть лимит. — Ты тяжёлый, — сказал Паша, наконец нарушая момент. — О, прости! Лёня лег рядом и некоторое время смотрел на него сверху вниз, а затем наклонился и нежно поцеловал. — Я люблю тебя, — сказал он, прежде чем отойти, чтобы взять несколько салфеток. — Я тоже тебя люблю. Паша пододвинулся, чтобы взять предложенную салфетку и вытереться. — Тебе больно? Паша критически оценил то, как чувствует себя его тело. — Немного. Честно говоря, это было скорее призрачное чувство, как будто он всё ещё чувствовал Леню внутри себя. — Это было здорово, очень приятно, — успокоил его Паша. — А тебе было хорошо? Паша постарался, чтобы его вопрос прозвучал сексуально. — Это было потрясающе, Паша. Ты потрясающий, — сказал Лёня, притягивая Пашу к себе, чтобы лечь рядом. — Теперь я понимаю, почему всем нравится, — сказал он, ухмыляясь. При этих словах Паша почувствовал облегчение, возможно, он немного нервничал из-за своей неопытности. Он посмотрел на своего возлюбленного и ухмыльнулся. — Тогда нам придётся повторить это ещё раз. Они оба рассмеялись. — Мы всегда можем попробовать и наоборот, — прошептал Лёня. — Правда? На самом деле Паша не был уверен, что Лёня вообще захочет быть снизу. — Ну, не прямо сейчас, — сказал тот, зевнув. Паша захихикал и прижался к нему ещё теснее. — Спокойной ночи, красавчик. — Спокойной ночи, дорогой.