Господин Неудача

Осев в Лондоне Лаверн расслабился. Энтони и Аня были далеко от Зилии, а он еще дальше. Но колдунья достала его и тут. Надо было переехать, еще, когда она впервые узнала адрес его квартиры в Лондоне. Побегом Лаверн ничего не решил, а только даже усугубил ситуацию. Зилия разозлилась. Она не простила его тогда, и со временем ее злоба только копилась. И брата он не спас, и сам погряз в трясине. Хвосты нашли его случайно, в месте новой работы — в ателье. Память подводила Лаверна. Его схватили так быстро, что он так и не успел защитить самое дорогое, что у него было — мачеху. За столько лет замок почти не изменился. Покосился слегка, зарос мхом и плесенью. Внутри все также воняло сыростью и гнилью. Никто больше не следил за порядком, никто не гонял Хвостов с веником. Раньше этим занимался камердинер Зилии. Лаверн сглотнул подступающие слезы. Его кинули на обугленный ковер к ногам Зилии. — Как тебе в Лондоне? Понравилось? Не жалко твою упырицу? Нет? Досадно… — колдунья вплотную подошла к вампиру и приподняла его за отросшие светлые волосы. — Теперь-то ты ответишь по полной программе! Знал бы ты, Лаврентий, что тут вытворял твой племянник! Да и что сейчас вытворяет… Надо было думать, прежде, чем сбегать! От меня не убежишь, Лаврентий, я тебя из-под земли достану, и ты это знаешь! — Пожалуйста… Я честно… Т-так… Так вышло! Я помогал брату! А потом, потом… просто все обрушилось на меня! Хвосты отпустила Лаверна, и тот с грохотом повалился на холодный каменный пол. — Я все исправлю! Дай мне шанс, Госпожа! Пожалуйста! Я столько лет вам служил! Сейчас не подведу! Не подведу! Невроз перешел в истерию. Обмануть Зилию сейчас не выйдет. Она отрубит ему голову или застрелит. Хуже только оказаться на арене с чудищем! Вытирая свободной рукой слезы, Лаверн с надеждой вскинул зеленые глаза на колдунью. — Ты должен быть мне благодарен за мою доброту и теплый прием! Потому что сейчас ты переоденешься в приличные вещи и полетишь в Кривой Камень. Сам мне приведешь своих племянников! Желательно, в комплекте с чудищем, но это уже второе… — Ч-чудище пропало, Госпожа? — Лаверн не мог поверить ее словам. Это все звучало как очень грустная и несмешная шутка. Но Зилия кивнула и тяжело вздохнула. — Энтони выпустил его на волю каким-то образом. Ступай, пока я не передумала. Но, прежде, Лаврентий, настрой машинку в швейной комнате. Хвосты совсем разучились шить. Стукнувшись лбом о пол, Лаверн отполз на коленях к выходу, и Хвосты захлопнули за ним тяжелые гнилые двери. В его старой комнате, где они раньше жили вместе с камердинером, все покрылось таким слоем пыли, что ей можно было играть в снежки. Смотреть на это было невозможно. Дрожащими руками Лаверн нащупал шкафчик и распахнул его. Их одежду не трогала даже моль. Боялась? Чувствовала вампиров? Раны покалывала шершавая ткань льняной рубашки, кровь так и не останавливалась. Глупые Хвосты хоть и не имели должного количества мозгов, но сил у них оказалось побольше. Нужно было питаться лучше, а не крысами, упрекал себя Лаверн. Все тут напоминало Лаверну о его прошлой жизни. О вампирах, о чудище, о том, как гибли его сородичи на металлической арене. Смех камердинера навсегда остался гулять среди стен замка, иногда то появляясь, то пропадая в мираже. У Лаверна заложило уши. Анабель и Ричард все еще здесь. Зилия их не убила. Он просто перевезет сюда Энтони с Аней. Просто перевезет и поговорит с Зилией. Она не тронет детей. Не должна! Десять часов пути, еще несколько в пробке, и вот вампир уже стоял на пороге знакомой квартиры. Лаверн дернул за дверную ручку. Закрыто. Отщелкнув карман на куртке, он попытался втиснуть ключ в замочную скважину, но тот упирался во что-то, не продвигаясь дальше. Еще и заперто. Замки поменяли. Получив дарственную, Энтони решил сразу заняться ремонтом? Вечерело. Весеннее солнце уже пряталось за скопившимися тучами. Согнав чаек с лавочки, Лаверн присел в ожидании племянников. Больше десяти лет он не был в Кривом Камне, а когда был, то так и не успел насладиться прекрасными видами Приморья. Ему срочно нужно было прятаться от Хвостов, которые на тот момент уже догадывались о его возможном предательстве. В квартире на Сторожиловской, в самом неприметном районе, у него были целые сокровища, на которые можно было жить и не работать несколько лет. Забрав все необходимое, он смог перелететь в Лондон и оплатить самолет детям Ричарда.

Дети.

— Что мог натворить этот сопляк?! Да он даже задницу себе подтереть не может без посторонней помощи! Вытащил чудище! Уму непостижимо! Вытащил и остался жив! Прочистив горло, вампир задрал голову к небу: уличные фонари горели с перебоем, в некоторых вообще не было ламп. Количество молодежи во дворе только удваивалось. Тысячи сердцебиений вокруг сводили с ума… — Вам помочь? — прервал безумный поток мыслей голос извне. Обернувшись, Лаверн увидел перед собой женщину средних лет, в рваной куртке и пакетами с покупками. Не обнаружив на руке кольца, он слегка прищурился и поджал губы. — Да вот, представляете, племянники из дому выгнали! Не знаю теперь, куда податься… — обхватив голову руками, вампир шмыгнул носом. Женщина, положив ладонь ему на плечо, присела рядом: — Какой кошмар! А что у вас случилось? — Не нужен им я больше! Самостоятельности захотели! Я же им как отец был! — прибеднялся Лаверн. Прислонив ладонь ко рту, женщина покачала головой. — Сколько я таких историй слышала! Ужас! — подумав немного, она обхватила пакеты с вещами и привстала. — Послушайте! А давайте вы сегодня у меня переночуете? Утро вечера мудренее, так что завтра уже и поищите к кому идти. Ночевать на улице не дело! Тем более, я вижу, что вы человек порядочный! «Человек», — обрывком прозвенело в голове Лаверна, и тот, одобрительно кивая, встал следом. — Меня Марина зовут, а вас? — женщина протянула руку. — Лаверн, очень приятно, — обхватив худыми и длинными пальцами горячую ладонь, он заулыбался и сразу добавил, опережая новый вопрос, — я не русский. — Я так сразу и заметила, что с акцентом, — Марина добродушно улыбнулась. Сев вместе на нужный автобус, они поехали в гости. Марина всю дорогу занимала попутчика рассказами о себе. Детей и мужа она действительно не имела, но очень любила животных: по выходным Марина ездила в приют. Работала на почте, жила в совершенно розовом людском мире, совершенно не имея желания узнавать что-то другое. И зря. — Можно я войду? — спросил Лаверн, топчась у порога. — Конечно! Не в подъезде же ночевать! Смешной вы, Лаверн! Квартира, к счастью для вампира, не оказалась слишком противно-розовой, а наоборот, даже имела пару темных шкафов. Разложив туфли на полке, Лаверн завернул в ванную. Поставив руки на раковину, он посмотрел в отражение. Странно, что эта дура вообще заговорила с ним: темно-фиолетовые синяки под глазами, растрепанные светлые волосы и помятый вид. Его могли подобрать разве что менты. Брызнув в лицо ледяной водой, он вышел в коридор. Марина, указывая на чашку чая, пригласила его на кухню. — Знаете, сейчас же можно через суд это решить! — проговорила Марина, вытирая со стола. — Да-а, я вот уже квартиру нашел в вашем подъезде, представляете? — Быстро! Век технологий все-таки! — воскликнула женщина, удивленно подняв брови. — Да-да! А как тут у вас с соседями? Буянят? — Нет! Все тихо! В квартире сбоку вообще никто не живет, оттуда все переехали уже давно. Так что у нас спокойно тут, не волнуйтесь! — успокоила его Марина, разводя руками. Поджав губы, вампир прищурился, изучающе рассматривая жертву. Сглотнув слюну, он придвинулся ближе. Марина, поправив прядь русых волос, смутилась, принимая это действие за флирт. Вампир сделал выпад, и ловко ухватился за ее запястье. Марина вскрикнула, пытаясь сбросить его руку, но Лаверн уже вцепился ногтями в нежную кожу, перебирая пальцами выступающие вены. Выбив кружку, Лаверн обхватил свободной рукой тонкое женское горло. Зажав трахею, он с каждой секундой сжимал все сильнее, перекрывая воздух. Марина, нащупав рукой вилку, с размаху всадила ее в плечо Лаверна. Взревев, он ослабил хватку, схватившись за рану. Повалившись со стула на пол, она отползла назад и, хватаясь за подоконник, сняла оттуда горшок с фиалками. Запустив в вампира цветок, она привстала. — П-помогите… — хрипела Марина. Но соседи ее не услышали. Кто-то был на работе, а кто-то переехал. Отбив горшок рукой, Лаверн вновь бросился на Марину и, ударив ее головой о подоконник, оглушил. Перетащив бессознательное тело на середину кухни, он задернул плотные шторы. Разорвав блузку, вампир жадно впился клыками в ее сонную артерию. Хлещущая во все стороны темно-алая кровь оставляла на светлых обоях хаотичные рисунки. Вдохнув последний раз, Марина застонала. С каждой секундой жажда крови мучила вампира все больше и больше, а он так и не мог насладиться. Губы опухли и покраснели, глаза в удовольствии закатывались, внизу живота бегали мурашки. Еще. Еще. Он осушит Марину полностью, поглотит всю сладкую жидкость. Обретет силу. Слизав утекающую каплю с ее груди, Лаверн встал. Его трясло от переизбытка адреналина, хотелось куда-то деть энергию, ребра буквально ломило от сильного сердцебиения. Встряхнув головой, вампир пнул ноги Марины в сторону и пошел к выходу. — Такая легкая добыча… — легкий смешок переходил в истерический припадок. — При том, что я давно не охотился… Теперь можно и с чудищем… По-тя-га-ть-ся… Развернувшись, он обнаружил в коридоре домашний телефон. Прокрутив в вертушке номер Зилии, Лаверн приложил трубку к уху: — Доброго вечера! Я сейчас на Второй речке, нашел пристанище… Да, будет неплохо, если вы приедете сюда всем скопом! Жду. Запах крови еще долго не выветрится из маленькой квартиры. Убивать женщин было легче легкого: все они любили загадочных и тихих. Если в схватке с чудищем Лаверн умрет, то там, в загробном мире, отец его никогда не простит.

***

— Ну что, господин Терменвокс, поздравляю вас с выпиской! — Элеонора протянула Вуду грамоту. Печать принтера совсем была плохой, все буквы смазались и черными кляксами разбросались по белому листу. Самым главным было то, что находилось за этой грамотой об окончании реабилитации. Паспорт с белой обложкой. Его признали человеком, но с пометочкой в углу, дополнительной страницей с информацией и печатью от Магического комитета. Ловцы не смогли отнести к какой-либо иной группе существ, а лешие вообще паспорта не получали. «Хтоническое существо человеческого рода и облика». Ловцы разом ослепли? Облика? «Чудище», так Вуд и сам себя называл, да и другие с ним соглашались.

«Терменвокс Дмитрий Александрович, 03.04.1993 г.р. г. Санкт-Петербург».

Надо было ему сказать другую дату! Быть старше и выглядеть солиднее! Сейчас он в сравнении со всеми плаксивая малолетка, но ведь ему чуть больше трехсот! Энтони был старше ровно на десять лет. Вуд облокотился о стенку и оттянул горловину безразмерной футболки. Ему было ближе до Анечки, хоть в ее паспорт он не успел заглянуть, чем до Энтони. Вуд так и представлял, как общается со сверстниками в песочнице. Ну вот, лежал же калькулятор в регистратуре! Надо было взять и посчитать! Но, в этом были и свои плюсы: в прошлой жизни Вуд так и не успел дожить до совершеннолетия, а тут появился второй шанс побыть «молодежью». Осталось только узнать, что делают двадцатилетние в этом веке. Вспоминая, как писать буквы, Вуд криво-косо подписал договор. Государство выплатило ему сто тысяч паультов за самопожертвование науке и тестирование препаратов от кашля, как и обговаривалось ранее. — И на что мне тут хватит? — Эм, — Элеонора замялась, — телефон себе возьмешь, пару вещей… Может, еще чего… Вновь забившееся сердце сейчас остановилось на секунду, отдышалось и снова пошло. Элеонора вытащила еще один лист: помимо денег, Вуду была выделена жилплощадь в поселке городского типа, недалеко от Кривого Камня. — Не расстраивайся! — приободрила Элеонора, — кому-то только комнату в коммуналке давали за героизм, а тебе целый дом! — Вот именно! А он целый? Или там три кола, стекло и солома? — Не смеши меня… Крыша будет! Лаборатория не казалась уютным домом, в котором хотелось остаться подольше. Особенно с тех пор, когда Вуду начали ставить уколы. Около трех часов они прощались с Надей и Элеонорой. Лаборатория сегодня точно уйдет в запой. Никогда врачи еще так не радовались выписке пациента, как сегодня. Некоторые санитары уже достали шампанское, а медсестры принесли хлопушки. Только Вениамин стоял в стороне и смотрел на все это действие озлобленным взглядом. Они потом еще пожалеют, ведь без Вуда там станет смертельно скучно! Сперва Вуду нужно было поехать в местный банк, чтобы активировать карту, а потом уже и разбираться с жильем. Выкрашенное в зеленый одноэтажное здание не выглядело, как место, где хотя бы видели деньги. Банк «Растратбанк» имел пластиковые прозрачные двери и старушку-охранницу. И километровую очередь. Весенний свежий ветер тут стух, перемешался с духами и потом гадких людей. Натянув медицинскую маску по самое «нихочу», Вуд сел на стул в ожидании, когда номер на его талоне будет совпадать с цифрами на табло. Табло не работало и мигало разными цветами, а очередь распределялась среди сильных духом наглецов, которые имели совесть делать вид, что они стояли тут со времен сотворения мира. Жабры выпустили горячий воздух. Это будет долго, трудно и утомительно. Как и вся жизнь в этом веке. Угрюмые злые люди, серые дома и скучная работа. Современность угнетала. Родился бы Энтони чуть пораньше! В веке эдак девятнадцатом! Ему бы пошло… И Вуд бы сейчас так не мучился, познавая двадцать первый. Очередь медленно двигалась. Перед Вудом пролезло двое грузных мужчин и одна вредная бабка. «Терпи, хавай» — говорил себе в мыслях Вуд, только изредка вздыхая. Кто-то добродушно открыл окно. Стало полегче и посвободнее. Успев сесть на стул, Вуд отбил место у женщины. Теперь его черед! Девушка по ту сторону стекла с неприязнью смотрела в его белый паспорт. Чего она такую физиономию скрючила? — Снимите масочку, пожалуйста, — она еще и жевательную резинку жевала. Нахалка! Вуд смолчал, придвинулся к столу ближе и отодвинул маску с плоской морды. Разделительное стекло запотело, а девушка закашлялась, так сильно он на нее дыхнул. Сигареты, тина и клубничное мороженное. Как в рекламе из телевизора: «жуй-жуй, миксуй». Следующая остановка — магазин. Выйдя из автобуса, Вуд огляделся. Большие торговые центры совсем не похожи на рынки и ярмарки, на которых он бывал в прошлой жизни: множество маленьких магазинов с разнообразными товарами на любой вкус и цвет. На последних этажах чаще всего находились кафе и рестораны быстрого питания, чтобы уставшие покупатели могли перекусить после шоппинга. В торговом центре можно было найти практически все, что тебе нужно, не выходя за пределы здания. Заприметив на первом этаже сомнительный магазин ДВД дисков и прочей техники, Вуд сунулся туда. На прозрачной витрине его встретил маленький сенсорный телефон со стразами. Сомнений «брать» или «не брать» даже не возникало! Последняя модель, сбоку дырочки для брелока и наушники в подарок! Оставив там десять тысяч, Вуд поднялся на двигающуюся лестницу. Вроде бы, она называется экскаватор… Или как-то иначе. Не имело значения. Магазины с яркими вывесками манили Вуда, глаза разбегались от такого количества цветной одежды. Раньше такое можно было достать только на ярмарках с заморскими купцами, а теперь все эти тряпки шил загадочный народ «Чайна». Обновить гардероб нужно было еще вчера — не все же в больничной робе и сланцах ходить. И к концу шоппинга в его тележке оказались: оранжевый торшер, прозрачная мыльница с пайетками внутри, лак для ногтей «под золото», красные штаны размера XL, кардиган цвета ржавой воды, определенно женские кеды с цветочками, бесчисленная куча бижутерии, сумка через плечо… И так далее… Половину из этого (кроме торшера) Вуд надел сразу же после оплаты. Как капуста, но зато такая красивая! Все обзавидуются! Вещей было много и они были ну очень дешевые, по сравнению с теми, которые висели в бутике напротив. Наслушавшись баек про местное государство, Вуд представил, какую разруху ему могли выдать. Скомкав бумажку с адресом, он забрался в автобус. Ехать было недолго, минут двадцать от города, но из-за вечерних пробок его поездка продлилась больше часа.

«Кривой Камень. Пожалуйста, уезжайте скорее», — на въезде в город торчала двусторонняя вывеска.

Трава, деревья, другие машины, еще деревья. Несколько подъемных кранов и высотки на этапе зачатия застройщиком. Где-то там красовалось море. Знатно отсидев пятую точку, Вуд потянулся и выгнул спину. Что-то приятно хрустнуло между позвонками и стало легче.

***

Изношенный в хлам вагон трамвая смиренно плелся по кривым рельсам, гремя так, будто его следом сопровождал целый оркестр. Энтони, придерживая рот рукой, пытался смотреть только в изрисованное маркерами стекло, за которым мелькали машины, люди, автобусные остановки и все те, кто не решился ехать на этом виде транспорта. Взглянув на побледневшее, почти позеленевшее лицо товарища, Эдмунд хлопнул его по плечу так внезапно, что вампир со страху вскрикнул. — Так сказал бы, шо тебя укачивает! Пешком бы пошли! — А почему на машине не поехали?! — негромко рявкнул Энтони, прислоняя голову к прохладному стеклу. — Так там парковочных мест нема почти! Ты бы видел! Народ, наверное, туда в пять утра приезжает, шобы запарковаться! Мало того, что все внутри невероятно громыхало, так вагончик трясло, как ракету, готовящуюся ко взлету. Всего семнадцать паультов и вот, прямо как Гагарин кричишь контролерше: «поехали!», а машинист, устало глядя вперед, толкает рычаг. — Хочешь, я тебе лайфхак* расскажу про то, как лучше трамвайным билетиком подтереться? — выпалил оборотень, шутливо пихая Энтони в плечо. Перекатив голову в сторону товарища, Энтони отвесил нижнюю челюсть, морща нос. Пассажиры трамвая изредка бросали косые взгляды на вампира, да и не мудрено! Энтони отличался от них не только умом и сообразительностью, но и внешним видом. Выглаженный до блеска черный замшевый пиджак с золотистыми запонками, чернющие штаны, которые едва доставали вампиру до щиколотки, и дорогущие кожаные лакированные туфли, которые стоили как несколько зарплат кондуктора. Знаменитая в узких кругах стоматологическая клиника находилась практически в самом странном, в этом не менее странном городе, месте. Совершенно было непонятно, где этот район начинался и где заканчивался, всюду были рынки с подделками из Китая, кафешки с азиатской кухней и магазины бытовой техники. После того, как «речка Объяснения» превратилась в «Речку-Говнотечку», а бургерная поодаль кинотеатра «Кривой» стала местом разборок авторитетов — желание гулять там абсолютно пропало. Едва не выпав из вагончика, вампир втянул в легкие спертый воздух, в котором перемешались выхлопные газы и жареное мясо с соседнего ларька. Сейчас важно было пережить это и попасть в злосчастную стоматологию, где Эдмунду починят все, что разъел этот ужасный кофе за девять паультов. Будь зубы его — Энтони ни за что не пошел бы в это злачное место. Плохо было все. Начиная с того, что вся стоматология находилась в подъезде жилого дома, занимая весь запасной сквозной выход и одну комнату в квартире, где, собственно, и проживал владелец. И заканчивая тем, что они встали в очередь вместе с алкашами, которые, судя по всему, не мылись месяц. Брезгливо закрыв нос ладонью, Энтони взглядом проводил оборотня в единственный кабинет, откуда доносились звуки пыток. Часы на стене, оказавшиеся прямо у уха Энтони, противно тикали, а контингент в стоматологии постоянно пялился на него, но уже не разглядывая дорогую одежду, а наблюдая, как он подпирает головой потолок. Среди прочих фантастических тварей, в очереди мелькнул странный силуэт в длинном рыжем кардигане. — Погодите-погодите, еще раз можете сказать, сколько у вас зубов? — в панике переспросила медсестра. — Сорок пять, — гордо сказал парень, стоявший к вампиру спиной. Взглянув на потолок, женщина что-то записала на листке. Энтони, нахмурившись, попытался представить, как столько зубов могут умещаться во рту, даже провел языком, пересчитывая свои. «Ну и вонь! Нахрен так духориться? — возмущался Энтони, случайно вдохнув запах от того мужика. — Оно еще с куревом перемешалось! Это же надо! Бичва эта совсем охренела!» — и ведь действительно, парень хоть и не был представлен Энтони на обзор, но даже со спины его тряпье (по-другому никак назвать нельзя) выглядело бедно и безвкусно. Кое-как дождавшись Эдмунда, вампир пулей вылетел из этого заведения, всю дорогу отряхиваясь так, будто на него вылили ведро помоев. Эдмунд только заливался смехом, хвастаясь новой пломбой в зубе.