FATE

— Где она? Что с ней? — кричит Эрен, распихивая медсестёр, которые не давали ему попасть в палату. — Уведите его, — говорит Капитан Леви, стоящий рядом с Микасой, на которую уже успела надеть наручники военная полиция. — Чего? Что за бред? — вспыхивает парень, сжимая кулаки, готовый вот-вот ринуться в бой в случае чего. — За то, что ослушался приказа, — руки капитана в его классическом положении: скрещены на груди. А сам он серьёзен как никогда, такой вид не сулит ничего хорошего. Они прибыли в столицу несколько часов назад, ещё даже не успели прийти в себя после произошедшего. Баше сразу же отвезли в ближайший госпиталь, а Эрен, невзирая на приказы новой командующей Ханджи, поплёлся с ней, как главный сопровождающий. — Да я сейчас… — начинает спорить парень, но Микаса перебивает его. — Эрен, сделаешь только хуже, не упрямься, она в надежных руках, — голос девушки дрожит, но она изо всех сил старается сделать его спокойнее. Всё-таки Ди и её подруга тоже, но она понимает, что Эрена лучше будет утихомирить. Йегер обводит взглядом каждого из присутствующих, стараясь оценить обстановку и понять, есть ли у него вообще вариант отвертеться. Когда Армин погиб, они с Микасой ослушались приказа и вступили в драку с капитаном за сыворотку. Было глупо считать, что это сойдет им с рук. Стиснув зубы, Эрен всё-таки идёт к полиции, но мысленно остаётся со своей подругой. Капитан Леви надевает на парня наручники и сам идёт подле, просто на всякий случай. — Я прослежу за тем, чтобы всё было в порядке, — говорит Аккерман, тем самым стараясь успокоить Йегера. Было неясно, по какой причине девушка ещё не очнулась. Сердце бьётся, дыхание ровное, она словно спит и всё никак не может проснуться. Тревоги добавляет и тот факт, что в неё вкололи сыворотку, однако об этом все умалчивают, не давая сеять панику среди врачей и медсестёр.       Эрен полностью признаёт свою вину за содеянное, несмотря на то, что Армин был его другом, по правильному нужно было слушаться приказа, а не вступать в бой, тем более, что он всё равно его проиграл. Однако сидеть в тюрьме месяц в постоянном ожидании и страхе за свою подругу — самая страшная пытка для него.

Несколько дней спустя

      Капитан стоит у окна, наблюдая за солнцем, уходящим за горизонт. Мужчина последние пару дней почти ничего не ел, просто не мог. Перед глазами постоянно мелькали воспоминания о погибших солдатах, об Эрвине, который за всё это время стал близким другом. И кажется, что все должны хоть немного отойти от произошедшего, но Баше, лежащая в палате, оставляет всех в напряжении. Она до сих пор не очнулась, хотя, по словам врачей, полностью здорова.       И вот, наслаждаясь пейзажем, а мыслями находясь где-то в другом месте, Капитан слышит шорох, а инстинкты вдруг подсказывают защищаться. Мужчина разворачивается, и видит перед собой Баше, он перехватывает руку девушки, что замахнулась с целью всадить в него шприц. — Капитан, — на её лице появляется хитрая улыбка, такая, которую Леви ещё никогда не видел. Эта была не та самая улыбка, когда ребёнок придумал какую-нибудь шалость, чтобы посмеяться, она была зловещей и вряд ли сулила что-то хорошее. Диана задействует вторую руку, пытаясь перехватить шприц в неё, но не выходит. Аккерман сбивает девушку с ног, укладывая на пол и забирая орудие. — Что за выходки? — злобно говорит Капитан, совсем не ожидая такого поведения. Баше вдруг начинает заливаться смехом, привлекая к себе внимание медсестер, стоявших за дверью. Две женщины взволнованно входят в палату и ужасаются, наблюдая за картиной, которую они видят перед собой: взрослый капитан, прижимает к полу пациентку, которая только вышла из комы. Медсёстры бегут помогать бедной девушке, но когда их взгляд сталкивается со взглядом Ди, то ситуация приобретает иной оборот. Они хватаются за голову, пытаясь унять сильную головную боль, давящую на виски и заставляющую обессиленно упасть. Леви тут же находит взаимосвязь между происходящим. — Перестань, — командует он, но лишь встречает в ответ довольную улыбку: — А то что? Ударишь меня? — мужчина замешкался, и правда ведь не может. Не потому, что она женщина, а потому что дорога и причинять ей боль — последнее, чего он хочет. Аккерман хватает девушку за руки, бросая на кровать. Сил обороняться у неё нет, организм слишком осслабел за все эти дни, что она провела в кровати, удивительно, что она вообще с неё встала, да ещё и так бесшумно. Леви достает из заднего кармана наручники, что он забыл выложить после ареста Эрена, берёт Баше за кисть и пристёгивает к спинке кровати, чтобы та никуда не сбежала. Капитан в спешке подходит к медсестрам, одну закидывает себе на плечо, а вторую берёт на руки и выносит из палаты. Он усаживает их на стулья в коридоре, а затем возвращается внутрь. — Позовите Ханджи, — командует он и закрывает за собой дверь на ключ, чтобы никто вдруг не зашёл. Теперь остались только они вдвоём.       Мужчина садится на кровать, наблюдая за поведением подчиненной, которая глаз не может свести с него, а её ноги то и дело двигаются из стороны в сторону, словно пытаются сбежать отдельно от остального тела. — Я и их связать могу, если не перестанешь, — грозит капитан, после чего Баше немного успокаивается, а её мимика вдруг начинает играть совсем по-другому, приобретая жалостливый вид. — Ох, Леви, разве можешь ты так со мной поступить? — жалобно произносит девушка, строя глазки, а от произношения его имени в таком тоне, мужчине становится не по себе. Да и вообще, с чего вдруг она так его называет? Даже в ту самую ночь, она никогда не позволяла себе отходить от официального обращения. Леви не понимает, что вдруг произошло и откуда такое поведение. Нужно дождаться Ханджи, а там уже подумают вместе, сейчас остаётся лишь наблюдать, ничего больше он сделать не может. Аккерман никак не реагирует на эти слова, стараясь держать серьёзное лицо, но, когда прохладные пальцы касаются его подбородка, он не может сдержать своё замешательство. Свободной рукой девушка поглаживает его кожу, а её глаза скользят по телу Леви, внимательно рассматривая. Баше двигается ближе, прямо к губам, останавливаясь в считанных сантиметрах. — Неприступный, холодный капитан, — полушепотом произносит Ди, — мне даже зачаровывать тебя не нужно, чтобы ты стал моим, — она ласково улыбается, нежно проводит рукой по щеке мужчины, будто всё ещё предпринимает попытки влезть в голову. Девушка наклоняет Аккермана ближе к себе, накрывая его губы своими так жадно, словно кто-то вот-вот отнимет у неё любимую игрушку. И, прежде чем Леви смог обдумать все «за» и «против», он понимает, что тоже целует её в ответ. Их языки переплетаются, давая понять о своих намерениях. А у Капитана они были, но всё-таки немного отличались от тех, что в голове Баше. Он бы с удовольствием отбросил все формальности, утопая в ласке женского тела, будь это другой момент, другие обстоятельства, будь это она, а не та, кого он видит перед собой. — Если всё так просто, — начинает говорить Леви, в перерывах между поцелуями, — то зачем шприцом заколоть пыталась? — мужчина замечает, как рука Баше опускается ниже, пытаясь дотянуться куда-то за его спину. — Опасен тот, на кого ты не можешь повлиять, — отвечает Ди, после чего Аккерман отстраняется, хватая девушку за руку, которой она пыталась незаметно достать ключи. И как бы сильно он не хотел продолжения, поступить так просто не в силах. Леви прижимает Баше к кровати, не оставляя возможности для движения, он отстегивает один из наручников от кровати, оборачивает цепь вокруг железного прута и пристёгивает вторую руку. Теперь она точно ничего не сможет забрать. — Поиграть захотели? — усмехается Баше, глядя на свои кандалы. — Достала, — злится Капитан, отрывает кусок ткани от простыни и всовывает девушке в рот, чтобы та не болтала лишнего. Аккерман понимает, что его подчиненная никогда бы так себя не повела, особенно после произошедших событий, а значит что-то явно не так, и с этим придется разбираться.       Убедившись в том, что у Баше нет никаких возможностей для побега, он выходит из палаты и запирает её на ключ, веля медсёстрам никого не впускать и самим не входить.

***

      Диана сидит за столом в своём доме, уминая все вкусности, что наготовила мама на вечер. Женщина сидит напротив, мило улыбаясь, а отец тихо попивает новый чай, над которым так старалась его жена. Наверное, Баше назвала бы это место раем, своей идеальной жизнью, о которой она так мечтала. — Милая, возьми себе кусочек пирога, я так старалась над ним, — говорит женщина, протягивая дочери серебряную миску. Диана, кажется, уже наелась, поэтому она совсем не спешит за десертом. Заметив это, женщина встаёт из-за стола, и сама накладывает девушке поесть. — Приятного аппетита, — она целует дочь в щёку и садится на своё место, продолжая трапезу.       Пирог был восхитителен, с каждым кусочком Баше становилась счастливее, а мозг окутывала эйфория, будто это и не пирог вовсе. Несмотря на то, что желудок был уже полный, для пирога там будто было отдельное забронированное место, поэтому спустя несколько минут от него остались лишь крошки. — Спасибо, было очень вкусно, — говорит Диана берёт салфетку и вытирается, как всегда учили родители. — Скорее иди наверх, тебя там ждут, — улыбается мама, забирая грязную тарелку у дочери, — а мы с отцом будем собираться на работу.       Девушка встаёт из-за стола, целует маму и папу в щёку и, пожелав хорошего дня, направляется наверх в свою комнату.       Она открывает дверь и видит перед собой два мужских силуэта, смотрящих в окно и переговаривающихся между собой. В них она различает Эрена и Леви. Услышав скрип двери, они поворачиваются и направляются к Баше. На лице Йегера сияет улыбка, а Аккерман как обычно стоит с таким лицом, будто весь мир ему давно понятен. — Наконец, сколько ждать можно, — бурчит Леви, а Эрен тем временем сжимает в объятьях свою подругу. — Чего пришли? — Спрашивает девушка, ведь ей казалось, что они собирались встретиться в другой день. — Мы же договорились увидеться сегодня, — говорит Эрен, а Леви тем временем подходит сзади. — С работы чуть отпустили, пришлось ругаться, — Аккерман убирает пряди волос с плеча девушки, открывая себе доступ к шее, — так что извини, могу быть немного груб, — мужчина наклоняется к Баше, оставляя на её коже несколько поцелуев. От таких неожиданных прикосновений, девушку словно бьёт электрическим током. — Ну не сейчас же, родители ещё не ушли, — возмущается она, но Эрен, стоящий напротив, подходит ближе, не оставляя Диане вариантов для отступления. — А когда это тебя останавливало, — говорит Йегер, чьи глаза загорелись страстью и желанием. Он впивается в губы своей подруги, слегка покусывая их, запуская руки в её рыжие волосы. Дыхание тут же участилось, а в комнате вдруг неожиданно стало не хватать воздуха.       Один целует нежно и внимательно шею, другой же страстно и жадно губы. Девушка просто не может устоять от такого соблазна и не поддаться ласкам. Внизу живота всё ноет, а Ди будто вот-вот растает от прикосновений. Она чувствует прохладные руки Леви на своей талии, что напористо залазят под тонкую рубашку, которую она уже готова сорвать с себя, лишь бы дать мужчине больше возможностей. Аккерман прижимает Ди к себе так близко, что та ощущает твёрдый член, упирающийся прямо в ягодицы. Эрен поцелуями прокладывает себе дорожку до другой стороны шеи, засасывает бледную кожу, оставляя на ней багровые следы. Его горячие руки скользят под юбку, поглаживая внутреннюю сторону бедра, ведь знает, как сильно это нравится ей. Такой контраст нежности и страсти, холодного и горячего, заставляют трепетать, утонуть в желании с головой и забыть обо всём на свете.       «Достала» — вдруг слышит девушка откуда-то извне, но не понимает, откуда именно. Этот голос приводит её в чувства, как глоток свежего воздуха после душной комнаты. Понимает… как-то всё не так. С чего бы серьезный Капитан Леви занимался тем, чем занимается сейчас. А Эрен? Чёрта с два он бы с кем-то делился своей девушкой. Родители тоже никогда бы так себя не вели, хотя это было именно то, чего ей не доставало всю жизнь. Происходящее ощущалась настолько реально, что уходить не хотелось, но в голове Дианы засела навязчивая мысль, о том, что кто-то изо всех сил пытается оставить её здесь. — О, нет, — неожиданно вскрикивает девушка, заставляя Эрена и Леви нехотя отстраниться от неё. — Чего ты? — спрашивает Йегер, обеспокоено смотря на Ди. Аккерман убирает свои руки от тела девушки, становится рядом с Эреном и шумно вздыхает, явно недовольный тем, что его отвлекли. — Я совсем забыла забрать нашу почту, мама очень просила… — начинает выдумывать она, но Капитан её тут же перебивает. — Я забрал, вон лежит, — мужчина взглядом указывает на стол рядом, где было разбросано несколько писем. — Нет, там другая, — Баше медленно отходит к двери и открывает её, — дайте мне минуту, — она натянуто улыбается, делая вид, что всё в порядке, но паника внутри нарастала с каждой секундой.       Девушка закрывает за собой дверь и на цыпочках спускается вниз. Мать всё ещё стоит на кухне, хотя должна была давно уйти с отцом. Ди берёт один из ножей, лежащих на столе, подкрадывается к старшей Баше сзади, подставляя лезвие к её шее и слегка надавливая. — Где я?

***

Леви встретил Ханджи на пути из госпиталя, он просто сгорал от нетерпения и просто не мог сидеть и ждать. — Что, по-твоему, одних наручников не хватит? — спрашивает Ханджи и протягивает Леви наручники. — Брыкается сильно, — отвечает Аккерман, забирая нужную ему вещь. — Мне кажется, ты утрируешь, Леви, — улыбается Ханджи, чуть приспуская очки, — девчонка умерла почти, а потом без сознания сколько пролежала, наверняка это стресс. — Люди в стрессе так себя не ведут. — То, что она кинулась на тебя со шприцом ничего не значит, я бы тоже воспользовалась возможностью, если бы слушала твои ворчания каждый день, — легкомысленность Зое его раздражает, и эта раздраженность была отражена на его лице так четко, что женщина тут же перестает улыбаться. — Если бы увидела её, то поняла бы о чем я. — Я бы с удовольствием посмотрела на то, что изменилось после введения той сыворотки, — задумывается Ханджи, переключая внимание на здание больницы, — но гляжу дырки в крыше нет, так что в титана она не превратилась, а ты продолжаешь не пускать меня внутрь. С чего ты вообще взял, что её дар не работает только на тебе? — Если бы работал, я бы здесь не стоял, — говорит Леви, непроизвольно задумываясь о том, что в этом случае он был бы либо мёртв, либо ему пришлось бы закрывать двери в палату по совсем другой причине. — А до сыворотки всё работало? — Она говорила, что не слышит мои мысли, — мужчина делает глубоких вдох, такой допрос с пристрастием от Ханджи, кажется, уже высосал всю его социальную энергию до конца дня. — Что, ты за ручку с ней держался, чтобы проверить? — улыбается Зое, чуть толкая кулачком Леви в плечо. — Это уже не важно, очкастая, заканчивай, — ворчит Аккерман, потирая сонные глаза. — Я теперь командующая, будь аккуратней в выражениях, — женщина старается сделать важный вид, но когда на глаза попадается недовольное лицо Леви, то она возвращается к своему привычному тону. — Может причина в том, что ты Аккерман? Я видела, как она применяет дар на всех, кроме Микасы. — Идём, — коротко говорит капитан, разворачивается, и без лишних слов направляется в сторону тюремного корпуса.

***

— Я повторю свой вопрос, — говорит Баше, надавливая лезвием матери на горло, — где я нахожусь? — Дома, — отвечает женщина, тем самым потихоньку выводя свою дочь из себя. — Я тебе сейчас глотку перережу, говори нормально, — угрожает Диана, стараясь звучать как можно убедительнее. — Ну так давай, — женщина улыбается, берёт дочь за руку и начинает медленно всаживать лезвие глубже. Диану вдруг окутывает паника от того, что она вот-вот может убить свою мать. Пусть даже это всё нереально. Она в спешке убирает нож, бросая его куда-то в сторону. — Что происходит? — спрашивает Ди, рассматривая мать с ног до головы. — И почему ты просто не можешь наслаждаться тем, что происходит? Обязательно надо всё портить? — старшая Баше вдруг начинает меняться. Морщинки исчезают, волосы приобретают яркий рыжий оттенок, и Ди уже не видит перед собой маму, теперь она видит саму себя зеркальное отражение себя. — Чего… — девушка пятится назад, в недоумении смотря на свою копию. — Что, тебе не нравится? — двойник скрещивает руки на груди, направляясь к Баше, — у тебя счастливая семья, Эрен и Леви вдвоём ждут наверху, тебе даже выбирать не нужно, — на её лице появляется улыбка. — Это нереально, — говорит Баше, будто сама пытается убедить себя в этих словах. — Нет, но это может стать твоей реальностью. — Не знаю, кто ты такая, но тебе здесь не место, — Диана становится в стойку, готовая пойти в бой, лишь бы избавиться от всего этого кошмара. — Идиотка, — смеётся двойник, хватаясь за живот так, словно это была самая смешная шутка в её жизни, — я знаю всё, что знаешь ты, умею всё, что умеешь ты, мы с тобой один человек. — Ну, конечно, — Баше закатывает глаза, но вместо того, чтобы отступить, замахивается кулаком, нападая на свою копию.

***

— Микаса, нужна твоя помощь, — говорит Ханджи, открывая тюремную камеру. — Что? В чём? — удивляется девушка, послушно выходя к командующей. — Что вы делаете? — вдруг восклицает Эрен, сидящий по-соседству. — Да там небольшой партак с отчетом, надо заново всё подписать, — врёт Зое, беря непонимающую девушку под локоть. — Вы обманываете меня, — утверждает парень, хватаясь за прутья решётки. — Успокойся, Йегер, — произносит Леви, облокотившийся на стену у двери. — Это насчёт неё, да? — голос Эрена становится громче. — Что произошло? — спрашивает он, но в ответ получает лишь молчание, которое Бог знает, что может означать. — Расскажите, выпустите меня, — парень начинает толкать решетку из стороны в сторону, пытаясь выломать её, — почему вы молчите?! — Ты хочешь остаться здесь ещё на месяц? Прекрати! — Вклинивается Ханджи, но её угрозы вдруг перестают иметь значения для Эрена. — Я вас всех здесь перебью, если с ней что-то случилось, — вокруг Йегера тут же начинают появляться искры, он даже не пытается сдерживать злость, что копилась в нём все те дни в камере, где он находился полном неведении о состоянии своей подруги. — Эрен, хватит, — просит Микаса, но и её парень не желает слушать, все его мысли были лишь об одном — выбраться отсюда скорее. — Успокойся, идиот, — кричит Зое в надежде остановить непослушного подчинённого от глупых поступков. — Довольно, — не сдерживается Леви, забирая ключ у Ханджи. Мужчина подходит к камере Йегера, открывая замок решетки, — идём.

***

      После очередного неудачного удара, Ди отчаянно падает на колени, не в силах больше сражаться. Выносливость, кажется, снизилась до нуля. — Когда ты уже перестанешь заниматься ерундой, — двойник со скучающим видом уселся на стул, наблюдая за обессиленной девушкой. — Когда пойму, что здесь происходит, — Баше встаёт с пола, хватаясь за столешницу, чтобы легче подняться. — Готова ответить на любой твой вопрос, раз уж на то пошло, — говорит двойник, а Диана решает не упускать такую возможность, ведь сражаться уже нет сил. — Я умерла? — первое, что приходит в голову Баше. — Твои вопросы ещё тупее твоих действий, — закатывает глаза двойник, — разве тебе не интересно узнать что-то другое? — Кто ты такая и что вообще происходит? — Помнишь нашу сумасшедшую мамашу? Она же ненавидела нас за то, что мы забрали её силу, — двойник усаживается поудобнее, словно собирается рассказывать длиннющую историю, — точнее одна её половина нас ненавидела, а вторая наоборот. Именно поэтому её настроение и отношение к нам так быстро менялось. С другой стороны, я бы тоже была не в восторге, если бы вдруг потеряла этот дар. Каждый предок по женской линии сходил таким образом с ума после рождения ребенка. Вот только ни у одной из них не получалось вот так, как мы с тобой, общаться в собственной голове. Ну, разве что у самой первой, но она жила больше двух тысяч лет назад, так что не считается. — Почему мы вообще страдаем от этого? — не понимает Диана. Её мать всегда была странной, а бабушку она никогда не видела, поэтому и думала, что, скорее всего, это какая-то приобретённая болезнь. — Одни лишь предки знают, но у них не спросишь, мы же не в мире мёртвых, — усмехается двойник, тем самым отвечая на предыдущий вопрос Баше. — Как мне выбраться отсюда? — Никак. — И что это должно значить? — Диана насторожилась, ведь то, что она не умерла значит, что выход есть. — Я не позволю тебе этого сделать, — после этих слов, откуда-то извне послышались звуки, на которые отвлёкся двойник, — кажется кто-то пришел, мне пора. — Стой! — но её слова летят в никуда, ведь копия тут же исчезает. «Я жива, это главное, нужно просто убить её»       Баше хватает нож и подходит к двери, ведущей в подвал, ведь там она точно найдет место, где может спрятаться, а затем незаметно напасть. Она понимает, что подвал — самое очевидное место для пряток, но на это и расчет. Хотя бы ранить её будет достаточно, чтобы припугнуть и заставить делать то, что нужно.

***

— Постой пока здесь, — говорит Зое, стоя у двери в палату. — Вы даже не дадите мне увидеть её? — возмущается Эрен, недовольно оглядывая командующую. — Можешь посмотреть в окошко, — успокаивает его Ханджи и дотрагивается пальцем до своих губ, намекая на то, чтобы Йегер сидел тихо. Парень хмурится, но понимает, что возмущаться дальше — бесполезно, он и так натворил сегодня многое. — Удивлен, что ты даже не пыталась выбраться, — говорит Леви, входя в комнату с Микасой и Ханджи. Баше всё также сидит в наручниках, но тряпку изо рта всё-таки достать смогла, что было очевидно. — Как же я могла уйти? Я думала мы с вами закончим начатое, — улыбается Баше, а затем замечает и других вошедших. Микаса на радостях, что видит свою подругу живой и здоровой, хочет рвануть вперед, но Леви выставляет руку, не давая этого сделать. — Начатое? — переспрашивает Ханджи, а её брови любопытно поднимаются вверх. — Хватит болтать Ханджи, — Диана вдруг начинает злиться, хотя почти ничего не произошло. Агрессия появилась буквально из неоткуда. — Она сказала одно слово, — влезает Леви, защищая командующую от неоправданного гнева. — Да, и уже надоела, — девушка закатывает глаза, а потом вдруг сосредотачивается на Зое. Руки женщины вдруг перестают слушать её саму, они хватаются за горло Ханджи, сдавливая с такой силой, что перекрывают доступ к кислороду. — Господи, Леви, сделай уже что-нибудь, — кричит Зое на последнем вздохе, голова начинает кружиться, и она не может контролировать происходящее. Капитан Леви, не зная, что делать, бросается к Ханджи, пытаясь убрать её руки с собственного горла. Микаса хватает шприц, лежащий на кушетке, и всаживает его в руку Баше, запуская все содержимое в организм. Взгляд Дианы становится мутным, глаза теряют фокусировку, а потом и вовсе закрываются, погружая девушку в сон. — Да, это точно не она, — говорит командующая, пытаясь откашляться после удушья. — Но если это не она, то что теперь делать? — Микаса, находящаяся в шоке от произошедшего, смотрит на отключившуюся подругу, прокручивая в голове все возможные сценарии. Леви садится в кресло, обессилено облокачиваясь на спинку, сам не зная, что теперь делать. — Нужно думать глубже, — рассуждает Зое, нервно расхаживая по комнате из стороны в сторону. В эту же секунду в палату врывается Йегер, который не желал больше оставаться в стороне. Он встречается глазами с командующей, отчего в голову женщине сразу приходит идея. — Есть только один человек, который может влезть ей в голову… — Ханджи, если она проснётся, то и с Эреном может поступить так же, как и с тобой, а то ещё хуже, — протестует капитан, но Зое словно не желает слушать. — Другого варианта нет, — подытоживает она и вновь переводит взгляд на Йегера, — готов ещё раз спасти свою подругу?

***

      Злой двойник, отражение её самой, преследует девушку, стремясь отнять все, что у нее есть. Тяжелые шаги за пределами подвала только усиливают тревогу, а тихие звуки скрипящих половиц заставляют сердце колотиться быстрее. Старинная картина, давно забытые книги с потрепанными страницами — всё это создает ауру прошлого, что так явно противоречит её теперешней ситуации. Но лишь в этом подвале она может быть в безопасности, хотя бы на время. — Какая ты жалкая, раз прячешься от меня, — слышится наверху, а Баше продолжает ждать, пока двойник решит спуститься.       Вдруг кто-то сзади закрывает рот и тянет назад. Баше пытается выбраться, руками хватаясь за нападавшего, выкручивались изо всех сил. Паника овладевает телом, и уже ничего не важно в этой жизни, кроме спасения. Неужели двойник так тихо прокрался и всё-таки добрался до неё? Тогда получается, что это конец. Нож выпал из рук от неожиданности, значит и обороняться нечем. — Тихо, не кричи, — говорит голос. Руки незнакомца ослабевают, а Ди пользуется возможностью, со всей силы кусает его за палец, — ауч, — вдруг слышит девушка до боли знакомый тон. Она освобождается от хватки и разворачивается. В полной темноте и не различить, кто перед тобой, но Баше чувствует это всем своим нутром. Диана бросается в объятья к своему лучшему другу, прижимая его к себе, боясь, что он исчезнет. — Боже мой, это правда ты, — шепчет девушка, чувствуя сильные руки парня на своей талии. Слёзы тут же подступают к глазам от того, что она вновь ощущает его присутствие. Эрен чуть отстраняется, обхватывая её лицо руками и нежно убирая слёзы со щёк. В душе возникает чувство бесконечного счастья. Пару дней назад он думал, что потерял её, готов был пожертвовать своей жизнью, только чтобы она была жива. И спустя столько времени неведения, он вновь может к ней прикоснуться, пусть и не совсем в реальности.       Однако сейчас нельзя было тратить время на нежности, снотворное скоро перестанет действовать, и, если Эрен будет рядом, кто знает, что может произойти. — Нам надо выбираться, — произносит Йегер, по всхлипам было ясно, что девушка всё ещё плачет. Парень нащупывает руку Дианы, помогая подняться на ноги. Теперь она не чувствует себя одинокой, с Эреном рядом становится легче и, кажется, безопаснее. Он тянет её к выходу, но Баше останавливается на полпути. — Погоди, у меня был нож, — говорит она и в эту же секунду свет загорается. — Что же, теперь его нет, — парочка оборачивается и видит перед собой двойника, вращающего нож в руках, словно это какая-то безобидная игрушка. — Ого, какой приятный сюрприз, — на лице близнеца появляется заинтересованная улыбка. Эрен выходит вперед, закрывая Баше своим телом. — Не приближайся, — предупреждает Йегер, — Эрен, ты у нас в голове, что ты вообще можешь? — смеётся девушка, но даже сама не понимает, что своими словами даёт Баше подсказку. — Раз попал сюда, значит точно что-то да могу. — И что собираешься делать? Будешь рисковать жизнью ради той, которая этого не заслуживает, — отвечает девушка, а затем начинает расхаживать по комнате. — Она заслуживает больше, чем ты можешь себе представить, — после этих слов Эрен чуть отходит вбок, давая Баше пространство. Ди замахивается ножом, пуская его прямиком в плечо двойника. — Бежим, — говорит девушка, хватает друга за ладонь и поднимается по лестнице. — Ну ты и дура! — кричит двойник, но дверь в подвал закрывается, и парочка выходит на кухню. — Это всё очень странно, — Эрен в замешательстве, не зная, куда себя деть, он начинает ходить из угла в угол, пытаясь осмыслить происходящее, — откуда у тебя вообще нож? — Мы же в моей голове, значит я могу делать, что угодно, — она улыбается, но ровно до того момента, как чувствует острую боль в плече. Баше машинально хватается за него, замечая капли крови на одежде. — Каким образом? — глаза Йегера округляются, он хватает белое полотенце, лежащее на столешнице, убирает руку девушки от раны и прикладывает туда ткань. — Это именно то место, куда попал мой нож, — осознаёт Ди, — если мы связаны, то вряд ли она хотела меня убить, просто запугивала, чтобы управлять моим телом как можно дольше.       Диана в полной мере осознаёт, что двойник — не двойник вовсе, это она сама, просто та самая её часть, которую она никак не может принять. — Эрен, тебе нужно вернуться, — говорит Баше, убирая руку парня от своего плеча. — Что? Но почему? — протестует Йегер, явно не в восторге от того, что все его сегодня отталкивают. — Я невероятно рада видеть тебя, но думаю, мне нужно справиться самой, времени мало, ты и сам сказал, — отвечает девушка, стараясь сделать это как можно увереннее.       Эрен волнуется, переживает, что это всё может закончится плохо и она больше никогда не увидит её. Однако он понимает, что вместо пререканий, будет лучше поддержать свою подругу, особенно в такой тяжелой ситуации. Йегер притягивает девушку к себе, крепко сжимая в своих объятьях, носом зарывается в рыжие волосы, вдыхая сладкий аромат, стараясь запомнить всё в мелочах. Он жалеет, что всё вышло именно так. Быть может не будь он таким дураком, который игнорировал Баше во время битвы, этого всего можно было избежать. Диана обнимает его в ответ, переживая не меньше своего друга. Что если всё пойдет не по плану, и она так и не выберется отсюда, застряв навсегда? — Прошу, вернись ко мне, — шепчет Эрен, мысленно надеясь на счастливый исход. Он многих потерял и не хочет терять ещё кого-либо, особенно её.       Парень отстраняется от Ди, а затем растворяется в воздухе, словно его здесь никогда и не было. — Не думала, что ты дашь мне попрощаться, — говорит настоящая Баше, разворачиваясь к лестнице, где её уже выжидала близняшка. — Ну, я же не изверг какой-то, — отвечает она, начиная спускаться вниз. — Конечно, у тебя же такие же чувства, что и у меня, — улыбается Ди и садится за стол, а двойняшка поступает также. — Не совсем такие, — она задумывается, скрещивая руки на груди, будто совершенно не хочет говорить об этом. — Это ведь ты была, да? — задаёт вопрос Диана и облокачивается на стол локтями. — Что я? — в недоумении она смотрит на Баше, пытаясь понять, о чём идёт речь. — Когда я пыталась влезть в голову к пленнику, именно ты помогла мне это сделать, хотя он долго не поддавался, — говорит Ди, а близняшка вдруг становится недовольна. — Ты не умеешь проявлять стойкость тогда, когда это необходимо, — начинает высказываться она, вставая из-за стола, — это жалко, меня просто тошнит! У нас в руках такая сила, а ты ей пользоваться не умеешь! — Поэтому мне и нужна ты, — говорит Баше и встаёт со стула, направляясь в сторону второй себя, — вместе мы будем куда сильнее. Тебе не хватает меня, мне не хватает тебя, но всё станет проще, если мы примем друг друга. — Не думаю, что у нас это выйдет, — на выдохе произносит двойник, но глаз не отводит, постепенно приближаясь к девушке. — Не знаю как ты, а я сойти с ума не хочу, как это произошло с нашей матерью, — Ди останавливается напротив, протягивая руку в знак примирения. — Можем попытаться, — они пожимают руки и Диана победно улыбается, в душе поселяется надежда, что всё может быть хорошо. Солнце с улицы вдруг начинает светить ярче, пространство становится светлее, отчего Баше жмурится, а потом и вовсе прикрывает глаза рукой от небольшого жжения. — Мы просыпаемся. И кстати, тебе придется извиняться перед Леви и Ханджи. — В смысле? Зачем? — непонимающе говорит Ди, но ответа не получает, ведь открывает глаза она уже в стенах больницы.