Над бурей поднятый маяк

Дождь стал сильнее, и капли ожесточенно барабанили по оконному стеклу. На школу уже надвигались сизые сумерки, и в комнате было, кажется, холоднее, чем прежде. Впереди ждала еще добрая половина дня: часы едва пробили три. Райан прикрыл за собой дверь и прислонился к стене, скрестив на груди руки: — Тебе надо принять ванну, — заметил он. — Ты заболеешь. Доктор стягивал с тела джерси, путаясь в мокрой ткани: — Я не болею. — Ты больше часа бегал под ледяным дождем. И в здании холодно. Доктор обернулся, тряхнул головой, откидывая с глаз влажные волосы, смерил Райана оценивающим взглядом и, в несколько шагов преодолев узкое пространство комнаты, оказался прямо рядом с ним. — Я же сказал: я никогда не болею. Губы его растянулись в улыбке, и это было так непонятно, так заразительно, что Райан ничего не смог поделать — улыбнулся тоже. — Хорошо тебе, — усмехнулся он. — Но лучше залезай под одеяло. А я попрошу Гвен принести горячего чая. Просто на всякий случай. Доктор стоял перед ним, так и не надев рубашку, и бледная гладкая кожа все еще поблескивала от влаги. В тусклом свете, падающем из узких окон, казалось, что острые ключицы выступают еще заметнее. — Ты обо мне заботишься. Это так мило. Он ухмыльнулся — едва-едва, но Райан заметил. — Я просто не хочу остаться тут один, если ты вдруг помрешь без нормальной медицинской помощи, придурок. Так что забочусь я исключительно о себе. — Ты ранил бы меня до глубины души, но я не верю ни единому твоему слову. Доктор смотрел долгим немигающим взглядом, а Райан уже не улыбался. В зябком воздухе спальни ему вдруг стало почти нестерпимо жарко. Но по плечам Доктора вдруг пробежали крупные мурашки, и он вздрогнул, отвел глаза, обхватил себя руками. Райан снова смог дышать. Заклятие было разрушено. — Давай под одеяло, — негромко сказал он, и Доктор послушно накинул пижамную куртку, натянул полосатые брюки и свернулся в постели дрожащим клубочком. Райан опустился на краешек его кровати; пальто оставляло на простынях влажные пятна. — Даже если ты не можешь заболеть, все равно замерз же. Грейся. Ему казалось, что он смотрит на заболевшего ребенка, и нельзя не смотреть, нельзя уйти, иначе непременно случится что-то дурное. — Устал? — Неа. — А выглядит так, будто собираешься отключиться прямо сейчас. Ничего страшного, можешь вздремнуть. — Ну и ладно, — пробормотал Доктор, обнимая подушку, — все равно у меня на сегодня больше нет никаких дел, — и вдруг встрепенулся, когда Райан, посидев рядом совсем чуть-чуть, встал, аккуратно повесил на спинку стула промокшее пальто и двинулся к двери. — А ты куда? Райан обреченно вздохнул: — А я еще с учителями не закончил. Увидимся на ужине. Доктор приподнялся на локте: — Но я даже не рассказал тебе, что выяснил! — Я тоже не рассказал. Вечером обсудим. Никуда этот особняк с привидениями не убежит. — Я уже говорил, что тут нет никаких привидений. — Так или иначе, если встречу — сразу тебя разбужу. Так что не устраивайся слишком удобно. — Жду с нетерпением. Доктор снова упал на подушку, натянул одеяло до подбородка, и Райан, уходя, бросил на него еще один взгляд. Доктор на него уже не смотрел — глазел в потолок, закинув руки за голову. Райан зашагал по гулкому пустому коридору. Где-то вдалеке звучали приглушенные голоса — то ли учителя, то ли студенты громко переговаривались на нижних этажах. Его ждали встречи с преподавателями, до которых до сих пор не дошли руки. Растягивать удовольствие не хотелось. До конца дня стоило с этим покончить, а дальше… Дальше выуживать из мутного омута ценные крохи информации. Доктор-то уж точно что-то нароет. Можно будет прикинуться ветошью и продолжать играть роль верного доктора Ватсона. В голове роилось слишком много мыслей, и все они — ладно, почти все — были связаны далеко не с расследованием. Не с расследованием, а с Доктором, который снова и снова становился загадкой, и Райан не был способен расшифровать ни ее, ни чувства, которые зарождались внутри. У него даже не поворачивался язык признать, что ему не все равно, хотя Доктор, похоже, и без него прекрасно об этом знал. О чем еще, о каких еще загадках тут вообще можно было говорить? Доктор словно раз за разом делал шаг, чтобы стать ближе, а потом отворачивался и смотрел в сторону, куда угодно, но не на Райана, — точно так же, как только что безучастно смотрел в потолок.

***

Маневрируя между школьниками, спешащими по коридору учебного этажа, Райан разглядел в проеме открытой двери класса бульдожью физиономию профессора Лэдса. — Профессор! — крикнул он и ускорил шаг. — Профессор! Но математик, сощурившись, кинул на него убийственный взгляд сквозь стекло монокля, и дверь с треском захлопнулась прямо у Райана перед носом. — Засранец, — пробормотал он себе под нос, и, услышав деликатное покашливание за спиной, круто развернулся на месте. Из класса напротив выглядывал еще один человек — тот самый щупленький молодой учитель, что сидел в столовой за столиком неподалеку и рассеянно поправлял сползающие с носа очки. — Здравствуйте! — Райан, не раздумывая, ринулся в бой. — У вас будет пара минут? Учитель снова поправил очки: — Я видел вас в столовой, инспектор. Приятно наконец познакомиться. Себастьян Нейзер, преподаватель литературы. Чем я могу вам помочь? Голос его был тихим, почти настороженным. — Инспектор Росс, — коротко представился Райан. — Мне необходимо задать вам пару вопросов.