КВД

На самом деле никогда неизвестно, почему тот или иной красавчик сидит в очереди в лабораторию кожвена: может, он спас с улицы кошку и подцепил от нее лишай, а может, он подцепил что-то от бывшего. Ван Ибо не спал нормально несколько недель, мозг ощущается немного воспаленным, и чем дольше он сидит в коридоре, тем более привлекательной кажется мысль познакомиться с парнем на соседнем ряду стульев — хуже вряд ли будет, спать же он с ним не собирается. Из всех людей в очереди этот парень единственный не пытается слиться со стеной и не делает вид, что он тут по нелепой случайности — так что вероятность быть посланным нахер сразу кажется не такой уж большой. —­ Привет, скучаешь? —­ парень медленно поворачивается к нему и смотрит как на идиота. ­— Извини, я сижу тут почти час в этой тишине, и если это не изменится, я сойду с ума. — Если честно, ты уже выглядишь как сумасшедший. —­ Последний месяц я сплю часа четыре в день максимум, иногда у меня ощущение, что мозг плавится и стекает внутри по черепу, —­ Ибо усаживается на стуле боком, разворачиваясь всем телом к собеседнику, и начинает одной ногой катать туда-сюда скейт, ­— так что поговори со мной и спаси всех этих людей от моего безумства. Твой шанс стать местным супергероем! Сяо Чжань вообще не представлял себя в очереди кожвена в этой жизни, но вот он здесь, все вокруг старательно делают вид, что случайно тут оказались. Парень по соседству пристает с ничего не значащим разговором, и Сяо Чжань решает, что почему бы и нет — может получиться история, достойная быть рассказанной на пьянке с друзьями. Парня зовут Ван Ибо, и он не может сидеть спокойно: катает по полу свой скейт, ерзает на стуле, дергает Сяо Чжаня за полу пиджака, если тот отворачивается от него слишком надолго, чтоб посмотреть, не подошла ли его очередь на электронном табло. Ван Ибо рассказывает, что из-за желания впихнуть в сутки учебу в университете и все свои хобби разом не спит нормально почти месяц, Сяо Чжань в ответ рассказывает, как на третьем курсе практиковал депривацию сна и чуть не отъехал в больницу. Но кто не переживал подобный опыт во время учебы, это же лучший способ добавить в сутки не только несколько лишних часов, но и энергии, главное — суметь вовремя остановиться. Они делятся глупыми историями, пока не подходит очередь Сяо Чжаня, а когда он выходит из кабинета — предлагает встретиться в тот день, когда будут готовы их результаты. — Не боишься, что я пришел сдавать анализ на сифилис и могу получить положительный результат? — А кто сказал, что у меня уже нет сифилиса? — гиенит Ибо в ответ. — Добавь мой вичат, Чжань-гэ. *** Сяо Чжань забывает об Ибо примерно до обеда, пока не достает телефон и не видит кучу новых уведомлений — Ван Ибо вычислил все его аккаунты в соцсетях и устроил там настоящую вакханалию: пролайкал все посты, всем фотографиям Орешек достались комментарии с кучей сердечек, постам с сэлфи Сяо Чжаня — преувеличенные комплименты с тонной лести. «Современные дети отвратительны», с усмешкой думает Сяо Чжань, открывая вичат. «Ты, несносный ребенок, удали все свои комментарии, или я тебя заблокирую» «Сяо-лоаши слишком прекрасен, чтобы я мог молчать!» «Ван Ибо, тебе кто-нибудь говорил, что молчание — золото?» Сяо Чжань просматривает вейбо Ван Ибо: интересно, когда он вообще спит – в перерывах между танцами, скейтом и поездками на мототрек? Хотя не похоже, что на треке Ибо катается сам, видимо, поддерживает кого-то из друзей. Их диалоги с Ван Ибо не несут абсолютно никакой смысловой нагрузки, там только глупые мемы, жалобы на то, что кто-то из них проспал и фотографии Орешек, потому что Орешек самая лучшая в мире девочка, и Сяо Чжань как гордый отец не может не делиться ее фотографиями с окружающими. Иногда Ван Ибо раскрывает свою гремлинскую натуру во всю ширь, засыпая Сяо Чжаня шутками про возраст и сообщениями с мнимой заботой, на что Сяо Чжань только закатывает глаза и называет его невыносимым ребенком, у которого вообще нет уважения к старшим. В очередном голосовом Ибо скатывается в смех на целую минуту, и это самый отвратительный смех, который только есть в мире. Сяо Чжань прослушивает голосовое трижды. *** Они договариваются встретиться в пятницу — Сяо Чжань планирует уйти с работы пораньше, чтобы наконец забрать свои результаты в КВД, поэтому место встречи все то же, только теперь не внутри здания, а рядом со входом. — Как твой сифилис, гэ? — Ван Ибо подкрадывается со спины, пока Сяо Чжань залипает в корпоративной почте в телефоне, это одна из его дурных привычек. — Ты вообще человек, Ван Ибо?! — Сяо Чжань вздрагивает и возмущенно замахивается на него телефоном, потому что ну это уже невозможно, этот ребенок однажды доведет его или до убийства, или до самоубийства. Ван Ибо смеется свои отвратительным смехом и откатывается от него на безопасное расстояние: он опять со скейтом, но в этот раз с другим — Сяо Чжань помнит, что в прошлый раз доска была черной, а сегодня темно-зеленая. Похоже, у этого парня передвижение на своих двоих не заложено в базовой комплектации. Они идут в маленькую семейную закусочную, которая находится в местных переулках, Ибо катается на доске вокруг Сяо Чжаня, рассказывает, что его наконец пригласили преподавателем в одну из студий, где он занимается, поэтому он теперь может бросить свои «тупые подработки» в продуктовом и университетской библиотеке, и Сяо Чжань завидует такому количеству энергии вслух. Ибо отвечает, что Сяо-лаоши прекрасен и в своем возрасте, пусть его энергии и хватает только на походы в офис и вечерние объятия с Орешек. И снова смеется своим отвратительным смехом, невыносимо просто. Сяо Чжань пытается столкнуть его с доски, они начинают глупую толкотню прям посреди улицы, мешая окружающим, но им все равно, сейчас им на двоих дай боже лет двадцать пять. Мгновения сладкой мести наступают уже в ресторанчике, когда оказывается, что понятия не острой еды у них кардинально расходятся, и Ван Ибо выпивает кувшин воды и перезаказывает себе еду, потому что от первой порции текут слезы. Сяо Чжань делает фотографии его ошарашенного покрасневшего лица и обещает слить их в вейбо его университета, если тот будет опять плохо себя вести и не уважать старших. *** Одна встреча перетекла в пару десятков, Сяо Чжань на какой-то пьянке с друзьями и вправду рассказал о знакомстве в кожвене, и даже пообещал привести этого чокнутого парня в следующий раз. Их диалог в вичате уже стал бесконечным, но в нем все так же не появляется ничего, кроме легкой болтовни —только помимо фотографий Орешек там теперь еще и вся та куча фотографий Ван Ибо, которые он не выкладывает в вейбо: скейт, очередной набор лего (на всех стадиях — от «смотри, гэ, какой классный» и скрина онлайн-магазина до полностью собранного), сэлфи, под которыми они устраивают обмен льстивыми комплиментами, парк, в который Ван Ибо ходит на рампы. Оказывается, эти необременительные диалоги, в которых не нужно вытряхивать душу и можно отключить мозги, именно то, чего ему не хватало для равновесия. Они встречаются в городе раз в пару недель, ужинают в каком-нибудь очередном маленьком ресторанчике в закоулках, а потом ходят по окрестным улицам пока не устанут. Сяо Чжань знакомится со всеми увлечениями Ван Ибо. Однажды тот предложил забрать его из офиса, и оказалось, что этот невыносимый человек ездит по городу на байке, о чем даже не подумал его предупредить. Сцену «Сяо Чжань, Ван Ибо и мотоцикл» посмотрела вся офисная высотка, потому что Сяо Чжань не самоубица и не собирается им становиться, но в итоге садится на байк, обещая открутить голову Ибо, если они будут ехать слишком быстро. Ибо оказывается отличным водителем, но Сяо Чжаню все равно страшно, и он больше не собирается ездить с ним, никогда в жизни. Однажды они решают для разнообразия сходить в бар, потому что Сяо Чжань закрыл крупный проект и он угощает, и тут выяснилось сразу две вещи: во-первых, по сравнению с Ибо его выносит с первой рюмки, во-вторых, Ибо нужно законодательно запретить танцевать на публике. Это же просто пиздец какой-то, где он научился так двигаться, как человек вообще может так гнуться. Сяо Чжань откровенно пялится на него, и не он один; кажется, половина бара смотрит вместе с ним, а другая половина уже мысленно или разложила Ибо на ближайшем столе, или готова разложиться на столе под ним. «Больше никаких баров», решает Сяо Чжань, и опрокидывает в себя уже абсолютно точно лишний шот. Однажды Сяо Чжань почти безвылазно работает дома, и Ван Ибо решительно заваливается к нему домой, потому что «Чжань-гэ, нельзя столько работать, каким бы крутым ты не был.» Он знакомит Ибо с кошкой, и это самое милое, что ему доводилось видеть в последние месяцы: тот сидит на полу посреди комнаты и с восторгом смотрит, как Орешек обнюхивает его пальцы. Оставшийся вечер эти двое не разлучаются, Сяо Чжань чешет Орешек, лежащую на коленях Ибо, между ушками, с легкой улыбкой называет ее пушистой предательницей. Ван Ибо требует чтобы его почесали тоже, и он соглашается: волосы Ибо густые и немного жесткие из-за довольно частых перекрашиваний, а сам он жмурится от легкой ласки почти как кошка на его коленях. Однажды Ван Ибо тащит его с собой парк, чтоб показать свои новые трюки на рампе, Сяо Чжань полулежит на одной из скамеек, где все остальные скейтеры сбросили свои рюкзаки, потому что он устал, и с замиранием сердца смотрит на Ван Ибо, стараясь не задумываться о том, сколько раз этот безумец навернулся со своей доски, пока оттачивал все это. Дома вечером он по памяти рисует в скетчбуке руки Ибо, держащие доску, лицо с довольной улыбкой, когда у него получился очередной трюк, парочку самих трюков. *** Однажды они после пары бутылок пива заходят в караоке, поют все подряд — от патриотичных песен до корейской попсы. Через пару часов голоса начинают с непривычки садиться, они выходят на улицу и сыпят друг на друга кучу комплиментов. Долго спорят, кто кого будет провожать до дома, и, оказывается, выпивший Сяо Чжань может быть самым упрямым человеком на свете. Ван Ибо заявляет, что знает короткую дорогу до дома, и они идут какими-то проулками, дорога местами неровная и они пару раз оступаются, смех и голоса резонируют от гулких ночных дворов. В одном из таких дворов начинают петь песни BLACKPINK, в большинстве они знают кроме припева только первый куплет, но кого это может остановить. На строчке «Hit you with that ddu-du ddu-du du» уже не только поют, но и танцуют, однако кто-то из местных жителей не выдерживает этот концерт без заявок, открывает окно и предлагает им завалить рты и валить к себе домой, распевать свои песни там. Они давятся пьяным смехом и бегут вперед по улице, хватаются друг за друга в попытках поддержать, но это мало им помогает. Оставшаяся часть пути до дома Ибо проходит почти скучно. Пока они ждут такси для Сяо Чжаня, начинает заниматься рассвет, и Сяо Чжань начинает причитать, что он старый больной человек и такие загулы уже давно не для него, поэтому цени, Ван Ибо, все мои жертвы в твою честь. Ван Ибо в ответ рассыпается в благодарностях и обещает ухаживать за немощным Сяо-лаоши в его надвигающейся старости, за что получает пару тычков в ребра. Такси подъезжает, Сяо Чжань угрожает больше никогда не разговаривать с Ибо и заблокировать его везде, Ван Ибо театрально прижимает руки к груди и заявляет, что Сяо Чжань разбивает его хрупкое нежное сердце, и исцелить его сможет только поцелуй. — Это без проблем, — отвечает Сяо Чжань, и целует Ибо. Потому что если кто-то выглядит как самый благовоспитанный человек на планете, то это не значит абсолютно ничего, и безумств в его душе бывает побольше, чем у некоторых. Минут пятнадцать Сяо Чжань едет в такси в блаженной тишине и даже успевает задремать, но похоже ему действительно стоило внести Ибо в черный список, потому что телефон немного захлебывается от сообщений. «Гэ, это был слишком короткий поцелуй, я почти ничего не понял» «Раны в моем сердце слишком велики, чтобы залечить хотя бы одну из них таким скромным поцелуем» «Мне нужно много поцелуев, Чжань-гэ»